Обратная сторона подвигов

      Зельевар вышел из магазина с ингредиентами. Он хотел было направиться к зоне с разрешённой трансгрессией, когда увидел то от чего захотелось разнести всё вокруг. Эмили и какой-то молодой парень шли по улице, болтая. Ревность захлестнула зельевара, в глазах помутнело, а ноги сами понесли его к паре. — … а он сжёг её! — услышал Принс последние слова девушки, а затем грянул весёлый смех. Он застыл в нескольких метрах за их спиной, не в силах сказать что-то или сделать шаг. Зельевару стало невыносимо больно, а в душе холодно и пусто. Он медленно развернулся назад и практически сделал шаг, когда… — Северус? — мужчина остановился, запрокинув голову. — Будто ты меня ещё помнишь, — слова сами сорвались с его губ, ещё до того, как он их осмыслил. — Это он? Сэр, вы муж Эмили, верно? А мы только что о вас говорили. Она рассказала, как вы сожгли её книгу, чтобы произвести впечатление, — улыбнулся парень, будто не замечая напряжённой атмосферы. Принс резко развернулся на каблуках, подошёл к Бенджамину и схватил его за грудки. — Да. Я её муж, и если ещё раз ты появишься в поле моего зрения, то больше не увидишь белого света, понял? — яростно прошипел он в лицо парню. — Я лишь фотограф, сэр. Мой шеф ищет моделей, и я предложил… — Мне плевать, что ты ей предложил, — он встряхнул парня. — Это первое и последнее предупреждение, — зельевар отпустил его и развернулся, чтобы уйти, но его остановил тихий возглас: — Что ты вообще творишь! — ещё один эффектный разворот и вот мужчина уже стоит вплотную к волшебнице. — Могу задать тебе тот же вопрос! Какого чёрта ты гуляешь под руку с каким-то… — Я не гуляла с ним под руку, лишь шла в 30 сантиметрах рядом! Перестань оскорблять человека, он тебе ничего не сделал, — цедила она сквозь зубы. — Ничего не сделал? А то, что он мило улыбается тебе, делает какие-то сомнительные предложения сфотографировать, это, по-твоему, что? — Прекрати ревновать меня к каждому столбу! — Прекратить ревновать? Я ревную, потому что ты, боггарт тебя побери, моя жена! И я имею полное право ревновать, когда ты шляешься с каким-то смазливым мальчишкой! — Смазливым? — едва не вскрикнула ведьма. — Да только то, что я из всех «смазливых мальчиков» школы выбрала тебя, должно было навести на мысль, что мне не нравятся «смазливые мальчики»! — к концу своей тирады она понизила голос на тон, хотя на Косой Аллее не осталось людей, которые бы не услышали их перепалку. — А кто же тебе тогда нравится? Давай, не стесняйся! Расскажи, может помогу найти кого-то, — яд лился рекой из уст Принса. — Кто мне нравится? Ты меня об этом спрашиваешь? — Тебя, кого же ещё. — Да ты мне нравишься, ты! Дементор тебя задери! Я тебя люблю до дрожи в коленях, пытаюсь облегчить тебе жизнь, а ты просишь прощения, за то, что наш брак не расторжим! — из глаз девушки брызнули злые слёзы. — Что я сделала не так? Я стараюсь стать лучше для тебя! Стараюсь помочь тебе всем, чем могу! Если бы не моя любовь к тебе, я бы давно жила в Америке и училась в каком-нибудь магическом университете! Да я ни на кого из мужчин кроме тебя смотреть не могу, потому что люблю, а ты ещё ревнуешь… — она окончательно разрыдалась. — А мне думаешь легко? Я привык быть один! С самого рождения я был один! За эти годы моей привычкой стало всё делать самому и прятать усталость за злостью. Я привык, что обо мне никто не заботится. Мне до сих пор тяжело принимать от кого-то помощь… Я устал, безмерно устал и не могу освободиться от привычки закрываться от людей, не умею показывать свою слабость… — он развернулся к ней спиной и, подняв голову к небу, продолжил гораздо тише. — Я пытаюсь быть открытым с тобой, правда пытаюсь. Но это не так легко, как ты думаешь! У тебя была хотя бы подруга и ты не закрылась в себе совсем, а у меня не было никого. У меня не выходит быть нежным и чутким! Ты это прекрасно знаешь, но… — Да не нужна мне нежность, понимаешь? К чёрту чуткость! Я хочу, чтобы ты был со мной честен и доверял мне. Больше мне ничего не нужно, — также тихо ответила Эмили. Они замолчали на несколько минут. — Ни на кого кроме меня смотреть не можешь? — спросил Принс. — Какие приятные слова… — протянул он, разворачиваясь. — Мало ли что можно наговорить в порыве гнева, — улыбнулась девушка, размазывая слёзы по лицу. — Я помню. — И я, — в ответ улыбнулся он. Волшебница медленно подошла к мужчине и обняла за талию, сразу попадая в кольцо рук. — Вот и помирились, — прошептал Северус. — Лучше бы не ругались, — тихо ответила Эмили.

***

      — Дина, милая, я дома! — крикнул кудрявый парень с камерой на шее. С лестницы спустилась девушка и подлетела к парню. — Ну что? Как она отреагировала? — накинулась она на него с вопросами. Действие зелья закончилось и вот перед ней стоит Томас Гонт. — Всё прошло даже лучше, чем мы думали! Представляешь, мы Северуса встретили! Ой как он злился, мне даже страшно стало, — вздохнул он. — Ну и? Не томи, мне же интересно! — Том пересказал увиденное. Когда Принс отпустил его, лорд отошёл подальше от супругов и наблюдал только издали, не слыша разговора. — Слава Мерлину всё прошло удачно, — облегчённо выдохнула Дина. — Да. Ты у меня просто гений, — улыбнулся маг и, приобняв девушку, поцеловал её в висок. — Естественно, — довольно улыбнулась она.

***

      Вечером, после экзамена по трансфигурации Гарри сидел в спальне мальчиков и размышлял об их отношениях с Драко. Они целовались несколько раз, но на эту тему не говорили, что несколько расстраивало и в то же время радовало его. Парень решил что нужно расставить точки над «и». Направился он в подземелья, надеясь найти там блондина. Через несколько минут он увидел знакомую шевелюру и окликнул: — Драко, постой, — остановил Малфоя Поттер. — Что такое, Гарри? — спросил блондин. — Я хочу… Поговорить с тобой кое о чём. Пошли в какой-нибудь пустой класс. — Хорошо, — недоумевая согласился парень. Гриффиндорец схватил его за ладонь и потянул по коридорам. Наконец они нашли открытый заброшенный класс. — Что у тебя стряслось, неугомонный? — спросил Драко, совершенно неаристократично сев на парту. — Я хотел поговорить с тобой о наших отношениях, — стараясь выглядеть спокойным ответил брюнет. Драко удивлённо взглянул на него и, спрыгнув с парты, подошёл ближе. — Что ты имеешь в виду? — Если я предложу тебе встречаться, ты согласишься? — решительно произнёс Поттер. Малфой в ответ весело рассмеялся. — Всё-таки Гриффиндор это не факультет, а диагноз. Какое же ты бесбашенное чудо, — улыбнулся Драко, запуская правую руку в шевелюру Гарри, которая всегда выглядела лохматой. Сам её владелец млел от приятных прикосновений, но всё ещё с вопросом смотрел на блондина. — Да согласен я, согласен, — усмехнулся он. Поттер в ответ счастливо улыбнулся. Гарри подошёл ближе и положил руки на талию слизеринца. — Как докажешь? — Кажется наш недотрога научился флиртовать? — улыбнулся он и впился требовательным поцелуем в губы гриффиндорца. Вокруг них закрутились радужные потоки магии, но они не замечали этого. Целующиеся парни оказались заключены в радужную оболочку, похожую на мыльный пузырь. Вдруг серый дух подлетел к ним, но магия сожгла его. Раздался нечеловеческий крик, который напугал Драко и Гарри. Они одновременно распахнули глаза и увидели, как душа сгорела в окружившей их цветастой магии.

***

      Дамблдор решил перестать играть в эти детские игры. Амплуа «доброго дедушки» порядком ему поднадоело. Пришло время выполнять основную часть плана. — Конечно у них порядком подмочена репутация, но с этим запросто можно разобраться… — тихо пробормотал старик. Он в последний раз взглянул на кабинет и решительно трансгрессировал. Дамблдор перенёсся в Годрикову Лощину. Пройдясь немного по улице, он остановился перед старым домом его умершей семьи. Какое-то болезненное торжество захватило его. Альбус направился в хлипкое строение и прошёл в бывшую комнату матери. По мановению палочки дряхлая кровать с прогнившим матрасом уменьшились, продемонстрировав кольцо, торчащее из пола. Дамблдор взялся за него и поднял, из-за чего дверца со скрипом отворилась. Взгляду старика предстал узкий лестничный спуск в подвал. Он спустился туда и прикрыл дверь. Пройдя по короткому коридору, он очутился в небольшой каменной зале, испещрённой рунами, которые светились слегка красноватым светом. — Сколько же младенцев здесь умерло, чтобы я смог совершить желаемое… — прошептал он, погладив алтарь, стоящий посреди комнаты. Старик достал из сумки мел, свечи и ещё какие-то вещи, предназначение которых одному только ему известно. Нарисовав на алтаре гексограмму, он разложил на лучи ритуального рисунка предметы и зажёг свечки, расставленные по кругу. Раздевшись до гола, он лёг в самую середину разложив руки и ноги в виде звёзды. Старик запел катрены, и рисунок, нарисованный мелом, засветился тёмно-бордовым потусторонним светом. Откуда-то в его ладони появился нож из чёрного гранита. Слегка подрагивающие руки судорожно схватились за рукоятку ножа. Последняя нота прозвучала и Альбус воткнул нож точно в своё сердце. Из его груди хлынула чёрная кровь и напитала рисунок, затем он в последний раз вспыхнул огненным цветом. Серо-сизый дух вылетел из окровавленной груди и полетел прямиком к Хогвартсу.