В тени Рюджина

      4 июля 45 года от начала Эпохи Какурезато       С негромким хлопком и в облаке легкой дымки крохотная изумрудная змейка на моей руке испарилась, унося свиток с методом лечения детей из клана Кагуя в Коноху. Небрежно стряхнув с рук едва ощутимую пыль, оставшуюся после техники Призыва, я обернулся к своей спутнице.       — Хорошо, что именно тебя я решил взять с собой, — удовлетворенно говорю я женщине. — Иначе с ответом пришлось бы тянуть не один день.       — Рада быть полезной, Рюджин-сама, — прикрыв глаза, кротко ответила Малис.       — Что ж, тогда мне только остается радоваться тому, что я смог обрадовать тебя, — с усмешкой отвечаю я женщине, искоса разглядывая ее.       Как такового секретаря у меня нет, но на переговоры у шиноби принято брать с собой пару сопровождающих, которые частично выполняют подобные функции. Совмещают в себе должность телохранителя, советника и доверенного лица, так сказать. Также, если речь идет о встрече лидеров деревень или кланов, то один из сопровождающих, как правило, самый вероятный их наследник или сменщик. Для меня логично было бы таковым помощником избрать Мицуко, но оставлять Отогакуре без нее и себя сразу было бы неосмотрительно. Поэтому выбор как-то сам собой пал на Малис Ринха.       Кстати, я, пожалуй, впервые увидел эту молодую женщину не в ставшем привычным белом рабочем халате, а в гражданской одежде. И, к своему сожалению, вынужден признать, что львиная доля ее шарма с этими бежевыми бриджами, белой блузкой и коричневым кардиганом как-то теряется. Может, ей приказ выдать, чтобы она в моем присутствии ходила исключительно в медицинском халате? Если уж занял должность божественного правителя, то имею же я право на самодурство?       Хотя, на самом деле, напрасно я все время примеряю на нее медицинский халат. Так за выдуманным образом вечного лабораторного работника и бесценного помощника в медицинских опытах мне и самому легко забыть, что Малис на самом деле хитрая, умная, хладнокровная и сильная куноичи. Она самый вероятный наследник клана Ринха, способна к быстрому и верному анализу соперников, а также подкована в тактическом и оперативном искусстве. Клан ирьенинов в Стране Рисовых Полей всегда делал ставку на тактическое и оперативное превосходство, прекрасно осознавая свою слабость перед другими, более ориентированными на бой, кланами шиноби.       Небольшое возмущение природной энергии заставило меня отвлечься от отстраненных мыслей и сконцентрироваться на реальности. Активировав кецурьюган, я глянул в сторону источника колебаний. Глаза зацепились за три мощных источника чакры. Тройка весьма сильных шиноби двигалась со стороны Янтарного залива.       — О, наши молниеносные друзья, кажется, тоже подоспели вовремя, — расстроенно прокомментировал увиденное я. — Жаль, я рассчитывал посетить местный онсен. Говорят, это очень живописное место. Теперь уже не успеем.       — Горячие источники вблизи Санро лучше посещать зимой, когда местность покрыта снегом, Рюджин-сама, — деликатно заметила Малис. — Сейчас они ничем не выделяются на фоне многих других.       — Ну почему же, здесь, на высоте около трех тысяч метров над землей, даже сейчас не так жарко, как в большинстве иных онсенов, это выгодно отличает горячие источники Санро на фоне других, — не согласился я. — Хотя зимой я его посетить тоже не против. Особенно, если ты составишь мне компанию.       — Думаю, нам пора тоже выдвигаться, Рюджин-сама, — проигнорировала мое заявление Малис, решив перевести тему.       — Довольно тривиальный прием избегания ненужных тем, Ринха-сан, — раздосадованно заметил я, — но ты права. Идем, Котоширо нас скоро нагонит.       Мы с Малис остановились на одной из скал, окружающих Санро — трех гор, похожих на оскаленные волчьи пасти. Для временного привала было несколько причин. Начиная с той, что с этой скалы открывался замечательный вид с чисто эстетической точки зрения. А при наличии развитого бьякугана или кецурьюгана отсюда так же можно было осмотреть всю самурайскую столицу и все возможные пути подхода к ней. Также мне и Малис просто нужно было время, чтобы привести себя в порядок. Бешеные скачки по пересеченной местности неблагоприятно сказываются на состоянии одежды. И поэтому дальше мы решили идти не спеша.       Формально территория между Такигакуре и Отогакуре была под юрисдикцией Страны Железа и самураев. Но на деле весь полуостров Железа был заповедником первобытной природы. Слишком много высоких гор и непроходимых лесов, в которых повышенная концентрация огромных, владеющих чакрой животных на квадратный километр площади. Именно здесь расположены такие замечательные места, как Кладбище гор и Долина суда. Так что путешествие от Отогакуре до Санро было тем еще приключением, потому что решили мы идти не проторенными тропами через Страну Гор, а напрямик.       Примерно так же поступили наши северо-восточные друзья, замеченные мною ранее.       — Третий Райкаге, кажется, не стал брать с собой своего сына, — сказал я Малис, спрыгнув на тропу, ведущую к резиденции самураев.       Справа, на крутом склоне росли редкие сосенки, вгрызающиеся в грунт корнями, слева зиял глубокий обрыв, дно которого терялось в облаках. Отличное себе место жительства выбрали самураи. Или им просто не предоставили выбора.       — Додай? — немногословно уточнила у меня Ринха, пристроившись справа и в шаге позади от меня.       — Его тоже нет, — отрицательно качнув головой, ответил я, всматриваясь в далекие огоньки чакры. — Кто-то со Стихией Магнетизма — наверняка Торои. И Стихия Шторма… Скорее всего старший Джей.       — Кажется, к нашему предложению в Кумогакуре отнеслись настороженно и не рассчитывают на большой успех, — быстро оценила состав делегации деревни Облака Малис. — Так же, как и в Ивагакуре.       Да, Цучикаге с собой на переговоры взял Гари, капитана отряда подрывников, и своего зятя, Кицучи. И, вопреки традициям, захватил еще и третьего сопровождающего, сына своего предшественника. Многого о потомке Второго Цучикаге мне известно не было, но я точно знаю, что он владеет отцовской техникой сокрытия — Муджин Мейсай. Если бы не кецурьюган, способный видеть жизненную энергию, а не чакру, то даже с Котоширо в команде я б этого невидимку не обнаружил. Довольно подлый поступок со стороны Оноки, брать подобного специалиста с собой на мирные переговоры, но иного от Третьего Цучикаге я и не ожидал.       — Собрав двух Каге, мы уже перевыполнили свой план, — тонко улыбнувшись и деактивировав кецурьюган, заметил я.       — И на большее рассчитывать уже не стоит, — холодно произнесла Малис. — Договоренности с Каге не стоят и одного рё.       — Третий Эй известен как человек чести, — лениво заметил я, разглядывая показавшиеся впереди форты самураев.       — Его честь распространяется только на его деревню, — пренебрежительно сказала Ринха.       Я только согласно кивнул в ответ, не став больше травить свою спутницу попытками защитить доброе имя Каге. У клана Ринха к ним особый счет. Особенно к Райкаге. После Первой мировой именно Третий Эй вспомнил про клан Ринха, когда на границах Великих стран вспыхнула чума. Тогда ее остановили, получив антитела из тел детей Ринха. Ценой жизни многих из них. После Второй мировой сценарий едва не повторился, но мне удалось его немного подкорректировать, болезнь победили без принесения в жертву детей. Но осадочек, как говорится, остался.       Похищение Кушины, кстати, тоже Эй организовывал. И при нарушении договоров по ограничению военной мощи селений шиноби Кумогакуре при Третьем Райкаге была впереди планеты всей.       Что касается Оноки… То Оноки — это Оноки, славный продолжатель дела своего учителя, Му. Хитрая сволочь, которая ради своей деревни всегда готова предать временных союзников.       Заключать договоры с такими личностями, конечно, занятие неблагодарное, но это не повод отказываться от дипломатии. Если есть возможность купить за разумную цену для себя пару месяцев спокойствия, то глупо таким шансом не воспользоваться. К тому же личная встреча с этими Каге позволит мне на них повлиять в нужную мне сторону, даже если мы не придем к соглашению.       — А здесь живет много людей, — заметил я, когда мы сошли с небольшой тропы на широкий серпантин, используемый торговцами и крестьянами.       — Торговля железом, — в двух словах объяснила Малис, когда мы влились в жиденький поток людей.       — Количество крестьян одним железом не объяснишь, — не согласился я. — Местность для сельского хозяйства не располагает. Хотя долины и склоны для овец-то подходят, но дикие земли по соседству опасны. Чтобы поселиться здесь, нужно иметь мужества побольше одной капли.       Малис, выслушав меня, только безразлично пожала плечами. Такие мелочи ее не интересовали. Да и вообще, шиноби не склонны размышлять над бытом крестьян, подчас не особо разделяя их и сельскохозяйственных животных.       К счастью, я до подобного пока не докатился. Неожиданно большая плотность населения в Стране Железа вызвала любопытство. Люди не станут добровольно переселяться на территории, где их могут сожрать недружелюбные лесные соседи. Зато они с охотой мигрируют туда, где меньше рисков напороться на острые железки ниндзя. Туда, где шиноби не жгут поля, а их фуражиры не отнимают последние пуды зерна.       Неплохо было бы создать подобные привлекательные условия и в Стране Звука. Сейчас человеческих ресурсов решительно не хватает. Плотность населения в Стране Рисовых Полей была низка, а мне нужно расширять сельскохозяйственные угодья, открыть вторую очередь алюминиевого завода, запустить новые шахты после прошлогодней геологоразведки, вводить в строй новые водорослевые фермы, начать производство биогаза и разбить каучуковые плантации…       Естественным приростом населения нехватку трудовых ресурсов не решить. Нужно повышать привлекательность страны в глазах обычного народа. Причем экономика в этом деле помогает, но не является решающим фактором. Главное — дать людям надежду на светлое будущее.       Почувствовав обращенное на себя внимание и приближающийся сзади приглушенный очаг чакры, я, не оборачиваясь, негромко спросил:       — Как успехи, Котоширо?       — Приказания выполнил, Рюджин-сама, — коротко ответил Узумаки, поравнявшись с Малис.       — Райкаге прибыл только с двумя сопровождающими? — уточнил у него я.       — Больше никого не заметил.       — Эй не любит рисковать своими шиноби, всегда принимает удар на себя, — негромко сказала Ринха. — Вести лишних людей на территорию Страны Железа он не стал бы.       — Всегда лучше проверить, чем полагаться на предположения, — высказал я свою точку зрения.       К этому моменту мы уже миновали два форта южной линии обороны Санро. Расположились они на срезанных вершинах двух небольших гор, стоящих по обе стороны от дороги, ведущей в столицу Страны Железа, и назывались Ундзен и Индзан. От них до городской стены было всего около десяти минут хода, так что вскоре, преодолев сухой ров по подъемному мосту, мы вплотную подошли к городским воротам. Справа и слева высились массивными скалами угловатые бастионы, но ворота были открыты. И здесь нам впервые за все путешествие по Стране Железа встретились самураи.       Закованные в латы, чем напоминали стражников Роурана, воины останавливать меня не стали. Лишь поздоровались и напомнили, что на территории Страны Железа нужно соблюдать принятые правила. Я в ответ их только поблагодарил, направившись дальше. Из города нам еще предстояло добраться до замка, который был на горе, возвышающейся над поселением, поэтому на разговоры время тратить я нужным не счел. Лучше уж на самурайскую столицу посмотреть.       По архитектурному стилю она, кстати, не сильно отличалась от городов Страны Земли. Основным строительным материалом здесь также был камень, так что ничего удивительного в этом нет. Но чем город в тени Санро удивлял, так это качеством планирования и обилием фортификационных сооружений. Форты вокруг поселения, мощная крепостная стена с бастионами по периметру. Улицы неширокие, извилистые, но не из-за хаотичной застройки, а для упрощения обороны на случай прорыва других линий защиты. И венчает все укрепления замок дайме, дополнительно обнесенный еще несколькими стенами.       Из города была видна только внешняя крепостная стена на вершине горы, окруженной сухими рвами, траншеями, обрывистыми скалами, насыпями и валами. К ней вела единственная дорога, являющаяся помесью барбакана, захаба и куичигай-но когучи, которая за первой крепостной стеной превращалась в лабиринт. А сам замок дайме, насколько мне было известно, находился в центре еще восьми отдельных стен.       Выглядит мощно, но насколько практична подобная фортификация? Об этом я попросил высказать свое мнение спутников.       — Санро никогда не пытались взять штурмом, — ответила Малис. — У самураев Страны Железа был конфликт с шиноби во время Первой мировой войны, но дальше пограничных стычек дело не пошло. Как раз на приграничных крепостях отряды ниндзя и застряли.       — Крепости укреплены чакрой, — добавил Котоширо. — Хотя лучше было их делать не из настолько близкого к привычным Сешицухенка шиноби материала. Например, как замок Кикьё в Конохе. Защищенное дерево выстояло до наших дней, хотя о находившемся там дворе дайме и самураев, уничтоженном Сенджу лет двести-триста назад, уже никто и не помнит.       — Если местные самураи настолько основательно подошли к укреплению собственных поселений, то оптимизма в своем будущем они не ощущают, — с иронией заметил я.       — Стены помогут отбиться от вторжения армии, но не защитят от идей, — безразлично сказала Малис. — Самураев становится меньше. И не потому что они гибнут, а потому что отказываются от своего пути и становятся шиноби.       — Хотелось бы этого избежать… — пробормотал я себе под нос, осматриваясь по сторонам. — Ладно, давайте прибавим ходу. Некрасиво получится, если мы прибудем последними.       В целом оборона города впечатляла и отбивала всякое желание его брать. Несколько джинчурики или равных по силам шиноби штурм упростили бы, но все равно потери атакующие понесли бы значительные. Не то чтобы я планировал захватывать Страну Железа, но с соседями всегда нужно быть настороже. Даже если эти соседи самураи, сама цель существования которых — это достижение мира. Потому что, пожалуй, они реальное воплощение крылатого выражения «хочешь мира — готовься к войне».       Минут через десять мы все же достигли барбакана, еще примерно столько же времени понадобилось, чтоб его преодолеть. И только у третьих на нашем пути крепостных ворот у нас появился сопровождающий.       — Приветствую, Орочимару-доно, — слабо наметив поклон, поздоровался встречающий самурай. — Я — Шинген Сага, знаменосец главнокомандующего Страны Железа, Мифуне. Позвольте проводить вас в замок.       — Буду благодарен.       Шинген этот доспехов не носил, по внешнему виду тянул лет на пятьдесят, хотя выглядел бодрячком. Уверен, что он способен задать жару многим джонинам. И в компании этого самурая мы преодолели еще восемь стен, преграждающих путь к замку дайме. Они уже были менее внушительны, чем ранее встреченные оборонительные сооружения. Толщиной всего в полметра и высотой не более трех эти стены служили больше основой для барьерных техник и печатей, чем физической преградой.       И я уверен, что сами самураи никогда не преодолевают все восемь рубежей стен пешком, проходя через ворота. Наверняка есть подземные ходы, и нам их, естественно, не покажут, но могли хотя бы позволить пропрыгать поверху. А то форменное издевательство какое-то.       К счастью, все когда-нибудь заканчивается, и до замка мы все же добрались. Пирамидальная каменная конструкция, отдаленно напоминающая классические пагоды, встретила суровой тишиной и множеством молчаливых самураев. Мне кажется, количество караулов сегодня было увеличено.       По внутренним помещениям замка Шинген нас водить долго не стал. Похоже, встреча Каге проходит где-то недалеко от входа. Зал был погружен в сумрак, освещение только через световые колодцы. Потолок вообще терялся во мраке, но мои чувствительные к свету глаза ясно различили галерею, на которой тоже маячили самураи. У них там, наверное, хороший обзор на все происходящее снизу. И обстрел тоже. Попасть под перекрестный огонь дальнобойных приемов самураев даже Сандайме Райкаге будет неприятно.       Должен признать, что осознание угрозы собственной жизни хоть и нервирует, но изрядно дисциплинирует.       — Молодежь нынче совсем бессовестная, — прозвучал в темном зале хрипловатый голос. — Позволять себе опаздывать мне в пору, но я прибыл первым.       Я обернулся на звук в сторону давно примеченного мною человека, сидящего за широким столом в форме подковы. Старик явно постарше моего провожатого Шингена. Да и статью совсем в сравнение не идет с самураем.       Оноки, Третий Цучикаге, никогда не отличался высоким ростом, но в молодости имел хотя бы побольше мышц. С возрастом же он слегка похудел и усох. На фоне своего зятя он и вовсе выглядел карликом — сто тридцать пять сантиметров роста против двухсот пятнадцати.       — Хо-хо, Цучикаге-доно, неужели вы спешите причислять себя к пожилым людям? — не обидевшись на ворчание Оноки, спросил я, шагая к столу. — Чуть более полвека — это же возраст самого расцвета сил.       У стола стояло три кресла. И это, по центру подковы, похоже, предназначено мне. Именно на нем изображен иероглиф, обозначающий звук. Усевшись в него, я обвел еще раз рассеянным взглядом помещение и удовлетворенно кивнул самому себе.       Техника Муджин Мейсай Второго Цучикаге скрывает использующего ее во всех видимых мне диапазонах без активации додзюцу, даже исходящего тепла не чувствуется. Также скрываются запахи, звуки и чакра, но я прекрасно ощущаю идущие по полу вибрации от движений невидимого мне человека. Значит, все четыре шиноби Ивагакуре — в этом помещении: Оноки слева от меня за столом, тип с торчащими в стороны волосами — Гари, капитан отряда подрывников, у стены позади Цучикаге, и там же Кицучи. И этот невидимка ходит справа от меня, всего в нескольких метрах.       — К тому же я прибыл вовремя, — продолжил говорить я, уже глядя на Цучикаге. — И даже раньше назначенного времени на десять минут.       Сощурившись, Оноки недовольно покачал головой.       — Никакого уважения, — покровительственным тоном пожурил он меня. — С приходом Эпохи Деревень молодежь совсем перестала чтить старших.       В ответ я восхищенно посмотрел на старичка.       — Цучикаге-доно, с годами ваша мудрость растет, — уважительно произнес я. — Чуть больше сорока лет назад возле памятника ваш дед был для вас беспомощным стариком и скрягой, а сейчас вы говорите о почтительности к старшим. С возрастом пришло покаяние.       Несколько секунд мы с Цучикаге безмолвно переглядывались.       — Паршивец… — негромко проскрипел Оноки, нарушив молчание. — Как ты это делаешь?       — Я просто знаю, — безразлично ответил я. — Знаю, потому что я — это я.       — Ха-ха, — скривившись, сухо рассмеялся Оноки. — Достойный ответ. Для зазнавшегося пацана.       — Все мы были молоды, — отмахнулся я. — Молодость — это не порок. Молодость — это море возможностей в будущем. Главное, не «потерять себя», встретив на пути излишне надменного старшего.       После своих слов я удовлетворенно наблюдал за реакцией Оноки. Цучикаге невольно сжал кулаки, а зрачки едва заметно расширились. Судя также по едва заметно покрасневшему лицу и увеличившемуся ритму дыхания, старичок заволновался. Значит, я подобрал правильные слова. Хотя бы часть дела на сегодня уже сделана.       Правда, его невидимка, заметив волнение начальника, тоже занервничал. И мне не понравилось, как он заходит ко мне со спины. Пришлось приложить дурачка тем, что местные называют Сакки. Неоформленный ментальный удар, содержащий исключительно духовную энергию, я начал отрабатывать недавно в рамках тренировки по укреплению инь-составляющей своей чакры для управления несколькими клонами. Для шиноби Сакки, как правило, основано на кровожадности, для них это сильная жажда убийства. В общем, что-то завязанное на эмоции. У меня повторить в точности прием не выходило, но привести человека в смятение все же получалось.       — Райкаге скоро будет здесь, — лениво сказал я, глянув на Оноки. — Собрание начнется с минуты на минуту. Надеюсь, ваши спутники, Цучикаге-доно, все знают свое место?       Оноки, уже успев прийти в себя, снова просверлил меня взглядом, после чего, сделав едва уловимый жест рукой, сказал:       — Конечно.       Невидимка за моей спиной торопливо убрался к Гари и Кицучи. Я удовлетворенно кивнул, обозначив, что оценил любезность Цучикаге.       В этот момент со стуком распахнулись створки дверей в зал, и из сумрака коридоров самурайской цитадели в столб света вышел мощный смуглый гигант. Хотя по росту-то и весу он уступал скрывшемуся в сумраке за спиной Цучикаге Китцучи, но зятек у Оноки все же пока молод, так что немного уступающий ему в росте Третий Райкаге все равно затмевал своей мощью всех окружающих.       — Приветствую, — немногословно поздоровался Райкаге и направился к свободному креслу.       Для своего телосложения этот человек двигался с удивительной грацией. Так с первого взгляда и не скажешь, что он на нее способен. Немного иного ожидаешь от горы мышц, которые Райкаге и не особо скрывал, прикрыв торс одной лишь белой накидкой, выставив напоказ изломанный шрам на правой стороне груди и печать в виде иероглифа, обозначающего молнию, на правой же руке. К тому же Третий Эй был уже в возрасте. Вот уж кто точно не перестает заниматься совершенствованием своих навыков.       На фоне появления Райкаге немного потерялись его спутники. Как я и предполагал, одним из них оказался Торой. Бледнолицый и черноволосый, что для Кумогакуре не самое типичное сочетание, шиноби помимо приметного апатичного выражения лица имел улучшенный геном Стихии Магнетизма. Этот тип улучшенного Сейшитсухенка тоже не распространен в Деревне Облака. Он вообще встречается исключительно на западе, в Стране Ветра и прилегающих странах. Там же, где много ниндзя, владеющих Стихией Ветра, которая сама по себе нечасто встречается.       Второй сопровождающий Райкаге уже был более типичным представителем Кумогакуре. Старший Джей — долговязый и сухопарый смуглый шиноби, он считался неплохим сенсором и имел широкий арсенал техник Стихии Шторма.       Когда Третий Райкаге занял свое место, в зале появились представители самураев. Три человека, среди которых был уже виденный мной Шинген Сага и заочно знакомый Дайме Страны Железа.       — Приветствую, — встав за небольшую трибуну, которая располагалась напротив стола для гостей, поздоровался дайме. — Я главнокомандующий Страны Железа, Мифуне. Я буду посредником. Объявляю начало переговоров трех Какурезато.       А у них тут, похоже, регламент таких встреч уже давно разработан. Мифуне свою речь произнес с чувством и расстановкой, но чувствуется, что это не в первый раз, когда он ее произносит.       — Не желает ли кто-то из уважаемых Каге начать? — после небольшой паузы спросил я, не дав никому первым взять слово.       — Начинать? — вперил в меня свой недовольный взгляд Эй. — Я пришел сюда только за ответами! И я хотел бы услышать их.       — Неужели, Райкаге-доно, вы считаете, что нам нечего обсудить? — насмешливо спросил Оноки. — Мне было бы очень интересно услышать ответы и на свои вопросы. Например, зачем Кумогакуре еще два батальона шиноби? Разве не вы подписали договор об ограничении силы Какурезато?       — Деревня потеряла двух джинчурики! — хлопнув по столу ладонью, Райкаге угрожающе наклонился в сторону Оноки. — И я восполняю утраченную боевую мощь своей деревни.       — Я сочувствую вам, Райкаге-доно. Но утрата джинчурики — это не потеря биджу, — проигнорировал напор собеседника Цучикаге. — Вскоре вырастут новые джинчурики, а батальоны останутся.       Два Каге, кажется, с охотой и даже каким-то извращенным удовольствием начали конфронтацию, в которую я пока не вмешивался. Хотя любопытно отношение разных стран к своим джинчурики. Для Цучикаге они не особо важны, и большее значение он придает обычным шиноби. А в Кумогакуре упорно учатся использовать до сих пор не освоенную силу.       Наблюдать за спором Каге было, конечно, приятно, но пришлось их остановить.       — У любой из пяти великих деревень есть претензии друг к другу, — повысив голос, вмешался я в разговор Оноки и Эя. — Но иногда стоит их забыть, чтобы прийти к взаимной выгоде.       — О какой выгоде может говорить глава небольшой деревни? — с не особо скрываемой насмешкой спросил Эй.       — Эта деревня пока еще поставляет вам лекарства, — напомнил я.       — Которое мы получили бы в любом случае, — уверенно заявил Райкаге.       Я усмехнулся в ответ на такое наглое заявление и жестом приказал Малис за моей спиной успокоиться. Моя обычно хладнокровная помощница едва не прожигала взглядом дыры в шиноби, прозванном Сильнейшим Щитом. Не ощутить вспышку ее ненависти было сложно. Конечно, вряд ли она сделает какой-то необдуманный поступок, но лучше перестраховаться.       — Если же Райкаге-доно не видит выгоды в мирном взаимодействии с Отогакуре, то не станет же он отрицать силу Ивагакуре? — спокойно произнес я.       — Хе. Этого Райкаге-доно точно не сделает, — насмешливо заявил Оноки. — Но чей-то отец совсем не обучил сына этикету, раз тот позволяет себе говорить от имени моей деревни.       — Благодаря моей матери, убитой вашими шиноби, Цучикаге-доно, я был лишен сомнительного счастья быть знакомым с собственным отцом. Говорят, он был той еще мразью, — хмыкнув, заметил я. — И я не собирался говорить от лица чужих Какурезато. Я лишь говорю, что и Ивагакуре, и Кумогакуре могут сотрудничать к взаимной выгоде. Так вышло, что Отогакуре находится на пути между Ивой и Кумо. После того, как закончится эпидемия, мне не хотелось бы отвлекаться на чужие конфликты на своей территории. И не думаю, что Коноха мне даст на это время.       После этих слов я почти увидел огонек в глазах Каге. Как бы Оноки и Эй ни отличались внешне, но в чем-то они очень похожи. Когда есть возможность приобрести что-то полезное для своей деревни, не прилагая для этого особых усилий, они это сделают.       — Война только недавно закончилась, а вы уже говорите о следующей? — ворчливо сказал Цучикаге. — Не торопите ли вы события, Орочимару-доно?       — Война закончилась, но проблемы остались, — ответил я ему. — Неужели вашим шиноби сейчас достаточно заказов?       — Заказы — дело хлопотное, — заявил Цучикаге, — а война — кровавое. Сейчас время мира и ни к чему мне провоцировать конфликты, когда селение нуждается в отдыхе.       — Заказы — это деньги, — возразил я. — А деньги нужны для восстановления боеспособности селения. Впрочем, можно увеличить количество заказов и на собственной территории, не обязательно искать их в соседних странах. В последнее время изоляция Страны Дождя усилилась, торговые караваны между Роураном и Отомурой приходится проводить по территории Страны Огня. Из-за моей репутации это довольно рискованно. Цучикаге-доно, не считаете ли вы, что маршруты по дорогам Страны Земли могли бы решить мою проблему? Если охраной караванов будут заниматься ваши шиноби.       — Речи, достойные купцов, а не шиноби, — неодобрительно высказался Райкаге, не дав Оноки сказать и слова. — Для таких переговоров есть дайме.       — Пока шиноби не научатся обходиться без пищи, как Сенджу Хаширама, нам придется говорить о деньгах. Или о продовольствии, — усмехаясь, сказал я Эю. — Вам ведь тоже нужно не забывать о еде. Особенно, если надумаете снова сражаться и со Страной Огня, и со Страной Воды.       — С чего бы мне заниматься подобной глупостью? — насмешливо спросил Райкаге.       — Может, это и ни к чему. Но ваши джинчурики… Они же убиты Конохой и Кири.       Судя по тому, как полыхнула ярость в глазах Эя, он мне поверил. Собственно, часть улик я ему отправил еще раньше, иначе он мог просто проигнорировать приглашение в Страну Железа. Да и Цучикаге выглядит немного задумавшимся после моего предложения.       Может, переговорная часть моих планов на встречу с Каге и не была настолько бесперспективной, как казалось ранее.