Брошенные однажды, не должны быть брошены дважды.

— Я могу войти? — спрашивает блондинка, стараясь закрыть руками голову от дождя, но это, конечно, было бесполезно. Азирафаэль замялся. Больше всего он не хотел видеть ту, из-за которой его чудные отношения с Кроули рушились на  глазах.Однако, человеком по натуре он был добрым, так что лишь вздохнул и тихо произнес: — Конечно, проходите. Она прошла в здание и сразу замерла. — Невероятно! Сколько же здесь книг,— воскликнула она и вдохнула аромат присущий библиотекам или книжным. Такой пыльный, немного сырой, но в тоже время такой знакомый и приятный. Азирафаэль ничего не ответил и лишь смотрел на незваную гостью исподлобья. Когда она сняла промокшие туфли и выпрямилась, он наконец спросил: — Вы что-то хотели, мисс… — Линда, — прояснила она. — Линда, так что вы? — Я хотела поговорить с вами, если позволите, — она случайно перебила его. Её манера речи была слишком быстра, из-за чего Азирафаэль просто не поспевал за ней. Мужчина вскинул брови, приложил руку к шее, нервно сжимая её, а другой рукой указал на небольшой стол и два стула подле него. Они присели. — Вы же знаете Кроули? — внезапно начала она. Азирафаэль вздрогнул, но вида не подал. — Конечно, его дочь учится с моим сыном в одном классе. — Ох, слышала, — она улыбнулась. — Наверняка постоянно дерутся? — Так и есть, — ответил он, косо посмотрел на неё и замолчал. Ему не нравился этот допрос, и он все думал, как же вежливо его окончить, пока еще так может. Линда рассматривала его лицо и конечно видела все эти легко читаемые чувства. Она перевела взгляд на окружение, пытаясь зацепится хоть за что-то, понимая, что иначе он и слово не промолвит. Оглядела большую входную дверь, прилавок, часы стоящие на нём. Затем взгляд перескочил на стеллажи и она воскликнула. — Не может быть! — она резко встала со стула, чем удивила Азирафаэль. — Эти книги, — она указала на конкретную полку, с красивыми новыми книгами в твердой обложке, названия которых были напечатаны золотым цветом. — Ох, эта книга последняя, а эта, — она схватила другую, — а эта одна из моих любимых. Она бережно пролистнула пару страниц, затем поставила книгу обратно, вновь посмотрела на стеллаж, и вновь восторженно вскрикнула, куда сильнее, чем в прошлый раз. — У вас даже эта есть! — она вытянула книгу, в темно-зеленой обложке из кашемира, меж страниц лежала бархатная алая закладка, а буквы с передней стороны были каллиграфически выведены от руки золотым цветом. Азирафаэль смотрел на неё молча в эти мгновения. Вообще, он до ужаса не любил, когда посторонние трогают его книги, однако сдержал в себе порыв злости, как-никак это книжный магазин, трогать книги никто не запрещал. — Вам нравятся книги этого автора? — спросил он и подошел к ней. — Конечно, как же можно не любить собственные книги, — она улыбнулась и протянула темно-зеленую ему. — Эта книга была моей первой, ее тираж был совсем мал, так что каждую книгу я подписала в ручную. Азирафаэль изумленно стоял, смотрел на книгу, затем на девушку. — «Энн Либери» это вы? — он назвал её писательский псевдоним, затем поставил книгу на полку и вернулся за стол. — Во плоти, — она вновь села напротив. — А вы знали, что «Liberi» переводится с латинского, как «свободная». — Конечно, — он качнул головой и расслабился. Почему-то известие о том, что она одна из его любимых писателей, перекрыла скверные мысли, о том, что она бывшая Кроули. — Удивительно. А ведь многие не знают. — И как Кроули только смог добиться вашего писательского сердца? Она усмехнулась и развела руками. — Когда я его встретила, то написала лишь пару коротких рассказов, их сейчас и не найти вовсе. Ему нравилось мое хобби, а мне он, — она говорила мягко, стараясь не задеть мужчину. — Но, увы, даже рождение нашей прелестной дочурки не смогло удержать наш брак. — Почему же? — Азирафаэлю стало очень любопытно. За эти минуты его отношение к ней кардинально изменилось в противоположную сторону. Она больше не казалась властной или жестокой, теперь он видел её задорной и милой девушкой, которая способна на истинные чувства. — Мы оба виноваты, — она посмотрела в окно и, заметив, что дождь уже давно кончился, вспомнила и про свое мокрое пальто с высоким воротником, тут же принявшись его снимать. Азирафаэль старался не смотреть на неё, не желая смущать, однако она и глазом не повела. Когда девушка отложила пальто в строну, он вернул свой взгляд на неё и замер на миг, бесстыже рассматривая её шею. Хоть мокрые, спутавшиеся волосы и пытались скрывать, однако, он отчетливо видел: огромный и длинный синяк, растянувшийся от ключицы до левого уха, живописно красовался синими и фиолетово-бордовыми оттенками. Он заметил её пристальный взгляд и тут же отвернулся. — Простите, — смутился он. Она машинально коснулась шеи и ответила: — Не волнуйтесь, я привыкла к таким взглядам, но они больше не обижают меня. Азирафаэль вновь посмотрел на неё, мельком на шею и в памяти проскочил фрагмент: то самое утро после их первой встречи и точно такой же синяк, только чуть менее яркий, он обнаружил утром глядя в зеркало. — Неужели, это Кроули? — тихо, словно стыдясь вопроса, спросил он. Она отвела взгляд в сторону, прикрыла ладонью шею и произнесла: — Не думаю, что это я должна рассказать тебе об этом, — она вновь посмотрела на него. — Однако отрицать не стану, это вина с его стороны, дающая толчок к разводу. — А с вашей? — Азирафаэль попытался перевести тему. — Ну, а я просто слишком любила свою работу, — она выдохнула. — Наверное, он ревновал меня к ней. Он кивнул, словно удовлетворившись ответом, а она, тем временем, не уступала: — Так я могу узнать в каких вы отношениях? Азирафаэль прямо смотрел на неё, всё еще не зная, что нужно ответить. — Мы просто приятели. — Да брось, — вновь перебила она. — Я же видела Кроули, даже тогда в парке, — Азирафаэль изумленно смотрел на неё, а она лишь улыбаясь продолжала,- то, как он смотрел на тебя, то как улыбался. Она заметила, что он смутился и слегка покраснел. — Вы не так поняли. — А что же тогда? — настаивала она. — Твоё лицо говорит обратное. Он молчал. — Послушай, — внезапно ее игривый тон сменился на спокойный. — Я ведь вовсе не осуждаю вас и мешать не думаю. Наоборот хочу помочь, — она заглянула в его непонимающие глаза. — Я счастлива от того, что счастлив он. Да и Ханна любит тебя и твоего сына, — она улыбнулась. — Уверенна, и ты тоже любишь их. Он смотрел на неё, не моргая, и почему-то от слов этой девушки ему стало легче. Ведь она права, он безумно влюблен в Кроули и её дочь. — Да, — кратко ответил он, но ей хватило и этого. Палец нажал на кнопку телефона, что она держала под столом и кратное сообщение отправилось. Оно гласило: «Встретилась с твоим ангелом в его доме, он и правда чудо. Линда». А затем отключила телефон. — Может прогуляемся, раз на улице распогодилось? — предложила она и встала со стула. — Даже не знаю, — он почесал затылок. — Не забывай, я хочу помочь, — она улыбнулась и он узнал эту улыбку, что видел у Ханны и, как и тогда, просто не смог ей устоять, выходя из дома вслед за веселой блондинкой. Кроули выскочил из машины и подбежал к книжному, стараясь открыть дверь и лишь потом замечая табличку «закрыто». Он попытался позвонить Азирафаэлю, затем Линде, но у обоих телефоны были отключены. Он постучал в дверь, сильно и много раз. Через минуту дверь отворилась и в проходе показался Брайан. — Здравствуйте, — поприветствовал тот его. Кроули кивнул ему в ответ, обвел глазами магазин, но не найдя искомое, спросил: — Где твой отец? — Он ушёл, — спокойно ответил мальчик. — С кем? Куда? — С какой-то девушкой. У неё были светлые волосы. — Как давно? — с досадой спросил он. Брайан с умным видом посмотрел на наручные часы и произнес: — Сорок минут назад. Кроули поблагодарил его и попрощался. Руки моментально потянулись к телефону и набрали номер бывшей жены. Гудки шли долго, однако, на сей раз, не прервались извинениями от оператора. — Алло? —послышался её явно довольный голос. — Линда где ты? Где Азирафаэль?! — Ой, кажется я украла твою любовь, — она хихикнула. — Я не шучу, Линда, — чуть было не прокричав, сказал он. — Я тоже, — она на миг замолкла, но затем продолжила. — Если любовь не идет к Кроули, то он сам должен придти к ней, — и сбросила. — Какого..? — только и успел спросить он, однако, она этого уже не слышала.