***
Лэнс вздремнул, как только вернулся в свою комнату. Он проснулся всего через несколько минут после прихода Ханка. Как только он почувствовал, что просыпается и рядом с ним присутствует кто-то еще, у Лэнса участилось дыхание и он начал паниковать. — Эй, расслабься, приятель… Это я, Ханк. Знаешь, твой лучший друг? — Ханк попытался сказать это мягким голосом. Лэнс медленно успокоился, услышав голос друга. Это был не Айверсон, он был в безопасности... — Я принес тебе торт. Я знаю, что это не лучший выбор с твоим здоровьем и всем остальным, но я слышал, что ты раньше ругался с Пидж и Китом, поэтому я подумал, что ты, возможно, захочешь съесть что-нибудь сладкое, — сказал Ханк. — Спасибо, приятель, — ответил Лэнс, садясь и едва скрывая вздрагивание, когда при движении боль прошлась волной по нижней части тела. Он взял торт, стараясь почувствовать себя лучше. На данный момент не было никаких серьезных причин беспокоить Ханка ещё больше. После укуса или двух он отложил его в сторону. Все еще безвкусно… — Разве это не вкусно? — обеспокоенно спросил Ханк. — Я не знаю, я больше ничего не чувствую. Может..из-за рвоты я сжег свои вкусовые рецепторы, — сказал Лэнс. — Ой, надеюсь, что скоро всё пройдет… Хочешь чего-нибудь еще? — Нет, я в порядке, приятель, — ответил Лэнс. — Хорошо, я сейчас пойду к Пидж, ты хочешь пойти? — предложил Ханк. — Я не знаю. Я имею в виду, мы поссорились раньше, так что теперь она может на меня обижаться, — ответил Лэнс. — Может быть немного, но теперь ты для нее как брат, так что я думаю, все будет хорошо, — сказал ему Ханк. Лэнс улыбнулся. Он вспомнил то, что сказал ему психолог. Встречи с друзьями тоже могут ему помочь. Даже если он оттолкнул их, Лэнс знал, что им все равно не плевать. Он все еще был напуган, он не хотел, чтобы какая-то тайна раскрылась, но ... но он все еще хотел жить. И этого было достаточно, чтобы поставить его на ноги. Он достал новую одежду из гардероба и пошел в туалет, чтобы переодеться. Ханк не стал комментировать его странное поведение, и Лэнс был рад, что он этого не сделал. Кубинский мальчик был не против того, чтобы переодеваться в присутствии других людей, будь то парни или девушки. Тем не менее, Ханк делал свое дело и даже согласился снова одолжить Лэнсу одну из своих толстовок, когда на этот раз его лучший друг спросил его разрешения. После этого они направились в комнату Пидж. — Приятно снова видеть тебя, приятель, — сказал ему Ханк. — Да, я просто надеюсь, что не заражу вас всех, — сказал Лэнс, все еще глубоко погруженный в свою ложь. — Ага, постарайся не делать этого, если можешь, — поддразнил его друг. Лэнс должен был это сделать, даже если он не хотел. Если он хотел однажды поправиться, ему нужно было провести время со своими друзьями сегодня вечером, и для этого он должен был сначала извиниться перед Пидж. Когда они вошли в комнату молодой девушки, Лэнс заметил, что Кит тоже здесь. Это не было неожиданностью, но Лэнс еще не чувствовал себя готовым встретиться с ним лицом к лицу. Что заставило его чувствовать себя немного лучше во всей этой ситуации, так это то, что ни Пидж, ни Кит не смотрели на него сердито. Они даже вздохнули с облегчением. — Эй, хм… Извините? — Он нерешительно поздоровался с ними. — Мне тоже очень жаль, — сразу же ответила Пидж, — Я не должна была настаивать. — Я тоже, — сказал Кит, — Хорошо, что ты вернулся. Хочешь поиграть в игру? — Он указал на консоль и телевизор у кровати Пидж. Ясно, что ни Кит, ни Пидж не позволят ему уйти, но пока между ними и Лэнсом было молчаливое соглашение, что они не вызовут никаких проблем на ночь. — На этот раз я выиграю, Самурай, — ответил Лэнс с соревновательной улыбкой. — Не будь таким уверенным, Снайпер, — сказал ему Кит. И в течение нескольких часов им казалось, что они вернулись к своему прежнему «я», как будто их жизнь была такой же, как и неделю назад — мирной и веселой. Только ближе к концу взгляды Лэнса и Кита на долгое время встретились. Независимо от того, что разрывало Лэнса на части, какие бы отчаяние и боль он ни чувствовал, он по-прежнему испытывал глубокие чувства к Киту. Он все еще надеялся, что у них будет совместное будущее. Лэнс не мог справиться с интенсивностью своих чувств. В конце концов, эта надежда была обманчивой, МакКлейн чувствовал, что навсегда останется лишь тенью самого себя с тем, что сломало его в последние несколько дней. Кит заслужил лучшего. — Мне пора идти, — сказал Лэнс, вставая. — У нас еще есть время до комендантского часа, — попыталась уговорить его Пидж. — Я уже очень устал. Думаю, действие вируса еще не полностью исчезло, — объяснил он, направляясь к двери. — Лэнс… Останься, — почти умоляюще сказал Кит. Лэнсу было больно. Ему хотелось, чтобы все было по-другому, но возврата назад во времени не было. Он вспомнил, как он идеализировал настоящую любовь и… потерял девственность с кем-то действительно дорогим ему. Айверсон разрушил все надежды, что когда-либо испытает подобное. Он силой украл девственность Лэнса и сломал его так сильно, что Лэнс определенно будет опасаться интимных контактов до конца своей жизни. — Увидимся завтра, ребята, — сказал им Лэнс и вышел из комнаты. Кит хотел бежать за ним, но боялся, что на этот раз Лэнс отреагирует еще хуже, что он еще сильнее оттолкнет его. Когда МакКлейн ушел, трое его друзей обеспокоенно посмотрели на него. Возможно, Лэнсу не нужна их помощь, но это их не остановит. Они узнают, кто его обидел и заставят заплатить. Они получат обратно своего любимого тупицу. Лэнс снова обретет счастье. Не важно как.***
Лэнс проснулся в 4:30 утра. Даже с таблетками его все еще преследовали кошмары. Все они были похожи, искаженные воспоминания о том, как Айверсон изнасиловал его. Парень был весь в поту и он чувствовал себя так же отвратительно, как и последние несколько дней. Ему нужен был душ, длительный горячий душ. Итак, он вышел из своей комнаты в душ. Он знал, что было слишком рано, но в любом случае вероятность того, что он встретит учителя в такой час, была мала. Когда он вошёл в душ, Лэнс почувствовал, как его окатило горячее и приятное чувство. Несмотря ни на что, казалось, что он всегда находил под водой какой-то покой. Это напомнило ему дом, где он жил со своей семьёй у моря. Он часто проводил дни на пляже, плавая до захода солнца. Лэнс улыбнулся этому воспоминанию. Даже если парень был самым уязвимым в душе, из-за небольшого комфорта, который он приносил ему, он считал его одним из последних безопасных мест на территории Гарнизона... А потом он услышал, как закрывается дверь в ванную. Он бы не этого не услышал, если бы в этот момент голова его была под душем. Его сердце быстро забилось в груди. Теперь он боялся звука замка, и когда он услышал, как шаги останавливаются перед душем, он понял, что был прав, опасаясь этого звука. — К-кто там? — в ужасе спросил он. — Мистер МакКлейн? Я видел, как вы вошли в ванную. Вы знаете, что еще рано принимать душ? — ответил мистер Стивенс. — Простите, мистер Стивенс, я неважно себя чувствовал… — ответил Лэнс, чувствуя глубокое облегчение оттого, что это не Айверсон. Это небольшое утешение длилось всего несколько секунд, прежде чем занавеска его душа была отодвинута быстрым движением. Всем нравился мистер Стивенс, он нравился и Лэнсу. Он был человеком менее устрашающим физически, чем Айверсон, но все равно находился в хорошей форме. Он также хорошо ладил со студентами и отвечал за внеклассные занятия. Но теперь Лэнс знал, что все это был спектакль. — Что за…? Вы не можете… - начал мальчик, злой, но обеспокоенный, пытаясь прикрыться. — Айверсон сказал мне, что ты был действительно… приятным, — сказал тогда мужчина, снимая рубашку, пока он шел в душ к Лэнсу. Понимая, что это означает, Лэнс снова попытался сбежать, но узкое пространство душа сделало его отчаянную попытку снова тщетной. — Нет, пожалуйста, нет! — крикнул он, когда его жестоко прижали к стене. Лэнс довольно сильно ударился головой, от чего у него внезапно закружилась голова и он на секунду потерял связь с миром. Стивенс воспользовался этой возможностью, чтобы повернуть его лицом к стене. — Пожалуйста остановитесь! Отпустите меня! — МакКлейн тихо умолял, когда только вышел из ошеломленного состояния. Профессор держал Лэнса за голову, удерживая его на месте, пока он готовился. — Продолжай умолять, это меня заводит, — пробормотал Стивенс ему на ухо. — Нет… — всхлипнул Лэнс.***
А потом снова боль. Лэнс плакал, умолял и тщетно боролся против Стивенса… Но не было и секунды отдыха между быстрыми толчками члена мужчины внутри него. Через этот третий мучительный опыт Лэнс понял, что боль всегда была тем же ужасным ощущением, которое было глубже, чем просто физическое страдание. Больше всего болела его душа. За последние дни он стал хрупким и потрескался, но теперь ломался ещё больше с каждым толчком. Крик Лэнса кружил вокруг него. И спустя слишком долгое и мучительное время он сполз на дно душа, весь покрытой спермой. Из его задницы текла тонкая струйка крови , как и из пореза на затылке.***
С него было достаточно. Лэнс достиг своего предела. Он не мог так продолжать жить. Он всю жизнь мечтал стать летчиком. Он сделал все, что мог и, наконец, получил стипендию после всей своей тяжелой работы. Но теперь ... Теперь эта стипендия казалась проклятием. Неужели он действительно сильно хотел стать пилотом? Честно говоря, теперь он просто хотел исчезнуть. Он просто хотел вернуться в прошлое и сделать все, чтобы предотвратить случившееся. Но пути назад не было. Он лежал так долго, что замешательство, истощение и головокружение разрушили всякую мотивацию, которую он мог собрать, чтобы выбраться оттуда. Душ снова был холодным, когда он был силой выведен из оцепенения, увидев силуэт, появившийся перед ним. — Вы опоздали, мистер МакКлейн, —сказал ему Айверсон. Лэнс дрожал. Он поднял взгляд на возвышающегося над ним человека с довольной улыбкой на губах. Стивенс тоже был там. Айверсон вошел в душ и выключил воду. Мальчик чувствовал себя безнадежным, бесчувственным, безжизненным ... — Такое обращение неприемлемо, мистер МакКлейн. Давайте, покажите немного эмоций, — сказал Айверсон, взяв молодого человека за подбородок и заставив его посмотреть ему в глаза, но Лэнс остался прежним. Казалось, это еще больше разозлило Айверсона. — Одевайся, — потребовал он. В этот момент Лэнс был отключен от реальности, травма головы совсем не помогала, но его конечности двигались медленно. Когда он закончил, его вывели из ванной. Лэнс не знал, сколько сейчас времени, но ему было все равно. Единственное, что намекало, что еще не было 7 утра — это пустота коридоров. Они привели его к лестнице и Лэнс внезапно вернулся к реальности, когда его разум понял, что они, вероятно, планировали. — Пожалуйста… — мягко сказал он, глядя в землю, пока его тащили вниз по лестнице. — Давай, я знаю, что у тебя получится лучше, Лэнс, — сказал ему Айверсон, явно наслаждаясь реакцией Лэнса. С каждым шагом тревога МакКлейна росла. Каким бы разбитым и безнадежным он ни чувствовал себя в тот момент, он знал, что, оказавшись в подвале, для него это действительно будет конец. Если бы они не убили его морально, вероятно, от него не осталось бы ничего, что можно было бы забрать после того, что бы там ни случилось. — Нет, пожалуйста… я не хочу…— Лэнс попытался снова, громче и упорнее. — Вот оно. Как мы можем этому противостоять? Они слишком рано дошли до подвала. Его страхи, его беспокойство, его отчаяние… Они вернулись, тень того, чем они когда-то были, но все еще здесь. Но он был беспомощен один. Когда он был насильно затащен в пустую комнату в конце подвала, Лэнс задавался вопросом, почему он так упорно хранил это все в секрете? Тогда была еще надежда, еще была надежда сейчас, верно? И снова, в конце концов, во всем виноват он. Он позволил этому случиться. Они сняли с Лэнса одежду, оставив его полностью голым. Парень паниковал, пинал, бил, пытался сделать что-нибудь, чтобы освободиться от их безжалостной хватки, но это почти не помогло ему, только сделало их еще более взволнованными при виде уязвимого борющегося мальчика перед ними. Левую ногу Лэнса приковали наручниками к столбу посреди комнаты. Там было темно даже при слабом свете над ними. И было грязно, пыльно. — Не делайте этого, — умолял Лэнс дрожащим от страха голосом, стоя на коленях перед двумя старшими мужчинами, — Я-я буду хорошим учеником, обещаю. Я не буду причинять хлопот и никому рассказывать. Пожалуйста, отпусти меня. — О, не волнуйся, Лэнс, мы тебя отпустим, — сказал Стивенс нежным тоном, от которого Лэнс задрожал, —Но перед этим ты останешься здесь ненадолго. — Почему? — Комнаты и офисы расположены очень близко друг к другу наверху, поэтому есть вещи, которые мы не можем делать« безопасно », понимаешь. А также, когда мы закончим с тобой, нам нужно держать тебя здесь до тех пор, пока не исчезнут доказательства жестокого обращения. После этого ты сможешь уйти, - сказал Айверсон. — Мои друзья… они заметят, что я ушел, — попытался возразить Лэнс. — Ты сильно ударился головой в душе, поэтому я доставил тебя в больницу. Врачи хотели убедиться, что с тобой все в порядке, поэтому они продержали вас там пару дней, — небрежно объяснил Стивенс. Этот парень был действительно хорошим актером. У Лэнса не было шансов. Он плакал в отчаянии. — Что вы собираетесь со мной делать? —спросил он, глядя в землю. — Это сюрприз, — ответил Айверсон с сумасшедшей улыбкой.