A little mayhem

Уэйд старался не иметь отношения к криминальному миру Нью-Йорка. Он знал много злачных мест, знал многих нечистых на руку парней по именам, но по большей части они не знали его. Ну, лично не знали. Ведь все в Нью-Йорке знают Человека-паука. Хорёк был одним из немногих его грешков. В основном Хорёк был законопослушным гражданином, если не считать нарушения санитарных норм в его баре. Но вот люди, которым он помогал найти работу, были всех оттенков чёрного и коричневого, и речь была совсем не о цвете кожи. Хорёк был информатором и криминальным сводником, и у него в клиентах водились самые темные и неприятные личности. Феерическая палитра отбросов и недоносков самой разной степени опасности. Уэйд и так и эдак пытался прикрыть эту лавочку, но потом просто плюнул и решил извлечь из Хорька столько выгоды, сколько могло вместить его лохматое тщедушное тело. И Хорёк недаром ел свой хлеб, или что там едят хорьки. Меньше чем через час после звонка у Уэйда было не только настоящее имя Аякса, но и адрес местечка, где кое-кто мог знать о его нынешнем местонахождении. И в этот раз Хорёк даже не взял с Уэйда денег, а всего лишь попросил расписаться десяток раз на всяком хламе — среди плохих парней тоже хватало фанатов Человека-паука. Уэйд подозревал, что за эти автографы Хорёк срубил прилично бабла, но пока это не било по его собственному карману, Уилсону было плевать. К тому же, мало кто поверит, что надпись «Бешеному Кровопускателю от Человека-паука с любовью. Братаны навек!» действительно сделана его рукой. Чуткий паучий слух уловил выстрелы задолго до того, как нужное здание появилось в прямой видимости. Кажется, Уэйда опять опередили. Это уже стало тенденцией, и весьма неприятной, если вы спросите его мнение. И хотя все опять начали без него, сегодня у Человека-паука был шанс попасть на эту кровавую вечеринку. Уилсон разбежался и со всей силы оттолкнулся от крыши склада, чтобы гарантированно допрыгнуть до стены соседнего дома, а потом, преодолев несколько метров по обшарпанной кирпичной кладке, влез в окно. Почти весь этаж был пуст, не считая болтающихся тут и там отрезов полиэтилена, бетонных колонн и небольших кучек строительного мусора. — Господи, опять какая-то заброшка. Когда уже плохие парни научатся снимать нормальные помещения в приличных районах? Если нет денег на нормального риэлтора, всегда можно залезть на Airbnb. Хотя со всем тем шумом и грязью, который они оставляют, у них будет не очень высокий рейтинг среди жильцов. Ладно, нет времени наслаждаться интерьером. Карен? — Вывожу на экран план здания. Драка шла несколькими этажами выше, и Уэйд ринулся к лестнице, преодолевая по пролёту за раз при помощи паутины. Первый более-менее обжитый этаж был завален весьма подозрительным оборудованием и телами. Целой кучей мёртвых тел разной степени разделанности, часть из которых была упакована в белые халаты и защитные маски. — Что скажешь, Карен? — спросил Уэйд на бегу, перепрыгивая через лужи свежей крови и отрубленные конечности. — Чем занимаются наши плохие парни? Делают наркотики? — Я бы поставила на химическое оружие. Или иные незаконные исследования. Вам снова выше, мистер Уилсон. Выстрелы и ругань продолжали доноситься откуда-то сверху, но и там Уэйд застал только трупы, неостывшие гильзы и запах смерти. Тот, кто всё это делал, методично вырезал этаж за этажом. — Быстрый, засранец, — пробормотал Уэйд. — Так мы его опять упустим. — Он явно движется к крыше. Предлагаю перехватить его там. — Отличная идея, золотце. Уэйд нашарил взглядом окно, выдрал фанеру, скрывавшую подпольную лабораторию от посторонних глаз и высунулся по пояс, рискуя свалиться. Паутина взвилась вверх, вынося его на крышу. Что ж, он практически успел. Прямо посреди продуваемого со всех сторон пятачка стоял человек в красном обтягивающем костюме, и при виде него паучье чутьё Уэйда взвыло пожарной сиреной. Ростом этот парень едва дотягивал Человеку-пауку до плеча. Ну ладно. Допустим, он был чуть выше его плеча, что, в целом, было неплохим ростом при Уэйдовых без малого двух метрах. — Особенно, если ты, к примеру, азиат, — пробормотал Уэйд. — Вы что-то сказали, мистер Уилсон? — Спрашиваю, как думаешь, Карен, этот парень – азиат? Есть что-то анимешное в этом его обтягивающем костюмчике. — Это могло бы объяснить, почему наш противник экипирован катанами. Это традиционное японское… — Я знаю, что такое катаны, Карен. — И, кстати, ваш костюм тоже весьма обтягивающий. — Спасибо, детка. Ногой незнакомец прижимал к бетону дергающегося и скулящего от ужаса мужчину в белом халате. Кончик изящного изогнутого меча упирался бедолаге в горло, что, однако, не мешало тому визгливо и безостановочно бормотать: — Я правда больше ничего не знаю! Я клянусь, это всё! Он просто давал мне деньги на исследования, а я ничего не спрашивал! Знаете, как сложно сейчас найти финансирование! — Эй, опусти меч! Полиция уже едет сюда! — Уэйд выпрямился и расправил плечи. Свербящее в подкорке чувство опасности сводило его с ума. — Пожалуйста, помогите мне! Я ничего не сделал! — завизжал мужчина. Он был весьма упитанным, но человек в красном, несмотря на свои скромные габариты, легко удерживал его на месте. Вообще этот парень, будучи ниже Уэйда на полголовы и гораздо уже в плечах, не выглядел особо опасным. И, похоже, что это была самая глупая ошибка, которую можно было допустить. «Красный костюм» бросил мимолётный взгляд в сторону Уэйда и замахнулся мечом. — Нет, стой! — догадываясь, что сейчас произойдёт, Уэйд выпустил паутину, чтобы обезоружить Красного, но… промахнулся. Блестящее лезвие прошло сквозь мышцы, хрящи и позвонки, как сквозь масло, и яркая артериальная кровь хлынула убийце под ноги. А спустя мгновение он уже нёсся к противоположной стороне здания, закинув меч за спину ко второму такому же. — Чёрт! — выругался Уэйд и прыгнул следом. Парень был быстрым. Но не быстрее Человека-паука. Уэйду показалось, что он сшиб не человека, а бетонный столб. Острый локоть врезался в солнечное сплетение, и Уэйд с трудом мог припомнить, когда ему в последний раз так жёстко прилетало. Костюм смягчил силу удара, но Уилсон всё равно едва пропихнул воздух в судорожно сжавшиеся лёгкие. Выскользнув из-под него, Красный вновь вскочил на ноги, но Уэйд ухватил его за лодыжку, не давая сбежать. Они покатились по крыше, практически безрезультатно пытаясь достать друг друга, будто пара неловких пятилеток в своей первой драке из-за машинки. — Да кто ты, бабушку твою, такой? — прошипел Уилсон, вновь пытаясь склеить руки противника паутиной. Тот сжал его запястье чуть выше веб-шутера и вывернул его так, что у Уэйда чуть не лопнули жилы. Пришлось всем телом последовать за этим движением, чтобы не лишиться дееспособной конечности. Готовая вылететь наружу паутина намертво приклеила материал костюма к бетону. Красный уселся на Уэйда сверху, и тому показалось, что по лицу проехалась наковальня. Парень был слишком силён для своих габаритов. Красный ударил его ещё раз и ещё, а потом перехватил и вторую руку и отвёл её в сторону, прижимая к полу. Уэйд елозил под ним, пытаясь выкрутиться или хотя бы освободить приклеенное запястье. Но вместо этого почувствовал, как чужая ладонь сдавила его горло. Именно в такой деликатный момент в его ничуть не деликатную голову пришла совсем уж не деликатная и чертовски неуместная мысль — обтянутый кожзамом зад, который елозил по нему в эту секунду, был чертовски упругим и округлым. И, уплывая за грань от нехватки кислорода, Уэйд не нашёл ничего лучше, чем хрипло пробормотать: — Да, детка, сожми посильнее! Я люблю пожёстче. Это подействовало лучше, чем удар. Красный взвился свечкой, за полсекунды преодолел десяток метров и напряженно замер. Его грудная клетка ходила ходуном, и Уэйд, не успев от неожиданности заткнуть свой болтливый рот, продолжил: — Какие мы нежные. Тебе восемнадцать-то есть? И Красный побежал. Сложно было сказать, покраснел ли этот чувак под — какая ирония — своим красным костюмом, но Уэйд готов был поставить личину Человека-паука на то, что да. Он изо всех сил задёргался, выкручивая руку из объятий собственной паутины. Вырвавшись, Уэйд помедлил буквально секунду — его противник приближался к краю крыши. До соседнего здания было больше трёх метров. Но Красный даже не подумал сбавить темп, и Уэйд сжал зубы, кидаясь вслед за ним. — Карен, он собирается прыгнуть! — С вероятностью девяносто семь процентов. И Красный прыгнул, перелетая пропасть глубиной в пару десятков этажей, будто это ему ничего не стоило. Уэйд гнался за ним, периодически пытаясь попасть в него паутиной, но тому каждый раз удавалось увернуться. И это было чертовски круто, и от этого неуместного восторга Уэйд чувствовал себя подростком, впервые посмотревшим кинковое порно. — У него что, глаза на затылке? — Уэйд почувствовал, как по спине скатилась капля пота. — А он хорош. Давно меня так не гоняли. — Если вы заставите его свернуть южнее, через квартал мы упрёмся в тупик. Там будет здание на пересечении двух широких улиц - он ещё ни разу не рискнул прыгнуть дальше четырёх метров. А соседнее, то, что через проулок, выше на десяток этажей. — Отлично. Загоним парня в ловушку, — и Уэйд ещё дважды выстрелил паутиной, каждый раз целясь беглецу в правое плечо. Что ж, Карен определённо была богом планирования. Красный перекатом ушел от очередной порции паутины и напряженной фигурой замер на фоне пылающего огнями города. В этот раз он не прыгнул, и Уэйд удовлетворённо выдохнул. — Эй, тебе некуда дальше идти! Если только ты не умеешь летать. Ты ведь не умеешь, верно? Убийца в красном медленно повернулся в его сторону, и Уэйд почувствовал острый привкус пиздеца на языке. *** — Эй, тебе некуда дальше идти! Если ты только не умеешь летать. Ты ведь не умеешь, верно? — в голосе Человека-паука мелькнуло сомнение. Он сделал аккуратный шаг вперёд, будто подкрадываясь к дикому зверю. Питер замер, нутром чувствуя почти шестьдесят метров высоты, раскинувшихся за его спиной. А что будешь делать, если умеем, Паукан? «Но он прав — мы не умеем. Какой план, парни?» Убьём его и сделаем вид, что так и было! Сдурел? Он же кумир Пита, мы не можем убить того, на кого мы первый раз передёрнули, осознав свою бисексуальность. «Сейчас не самое лучшее время вспоминать об этом, ребят. Если он попадёт в нас своей паутиной, могут возникнуть проблемы». — Уверен, что не умеешь. Дальше дороги нет, только прыгать. О, а это мысль! Будет неприятно. И грязно. Ничего, повторим то, что делали в лаборатории. Спрячем Пита поглубже. — Так что давай, убирай свои ножички и снимай маску. Разбежался! А штанишки перед тобой не спустить? Хочу увидеть, как ухмылка сползает с его самодовольной рожи. Ты же всё равно не видишь её. Его рожу. Он же в маске. Плевать. Питер, закрой, пожалуйста, глазки, мы не хотим, чтобы тебе было больно. И Питер покорно закрыл, уплывающим сознанием успевая почувствовать, как рука без его участия складывается в узнаваемый интернациональный жест, состоящий из сжатого кулака и оттопыренного среднего пальца. Выкуси, Паучок. А потом свист ветра унёс его в блаженную темноту.