Вестница

      Наши дни       На улице стояла настоящая июльская жара. И по этой самой причине, спустившись под землю, на базу с кучей тёмных и сырых помещений, повсюду увитых лабиринтами довоенных коридоров, Кэп чуть облегчённо выдохнул, наслаждаясь прохладой. Даже несмотря на то, что ещё пару минут назад прорывался сюда с боем вместе со своей командой, отбиваясь от всполошившихся из-за их неожиданного появления агентов Гидры.       Рация зашуршала, передавая от Сокола и Наташи отчёт об осмотре южной части секретной базы. Кажется, оттуда успели практически всё унести, даже свет в большинстве помещений предусмотрительно выключили.       А вот Роджерсу пока везло больше. Куча нетронутых хранилищ с документами и техникой, брошенные впопыхах складские помещения, довольно просторные комнаты, похожие на лаборатории, с ещё даже частично включённым оборудованием; служебные кабинеты. Но тут за поворотом обнаружилась не то камера, не то обычное жилое помещение, явно не вписывающееся в общую картину. Однако многочисленные царапины на стенах, будто оставленные диким зверем, добавляли соответствующий антураж.       В конце очередного коридора стояла большая двойная дверь, на вид покрепче тех, что были здесь повсюду, такая же серьёзная, как в камере. Из маленьких окошек, расположенных в каждой двери где-то на уровне глаз, лился совсем слабый зеленовато-голубой свет. Было закрыто, так что тяжёлые створки Кэпу пришлось выбивать с плеча.       Со свойственным грохотом одна из дверей отлетела вглубь большого слабоосвещённого помещения, а вторая, покорёжившись и изогнувшись, кое-как осталась висеть на стареньких петлях. У одной из стен отчаянно пикала пара приборов, оставленных на металлическом столе, а прямо перед входом разными лампочками и надписями на экранах мигало нагромождение из оборудования, закрывающего полноценный обзор на остальную часть помещения. Пройдя всего пару шагов вправо, Стив наткнулся взглядом на брошенный в спешке кем-то из учёных Гидры лабораторный халат, скомканно валяющийся впереди на полу.       Подойдя к нему, чтобы поднять, Капитан наконец заметил единственный хоть как-то освещающий комнату объект в её центре и шокированно замер, всматриваясь в него. Мужчине не впервой было видеть нечто хоть отдалённо похожее, когда речь шла о Гидре, но привыкнуть к этому он так и не смог.       В центре помещения возвышался большой цилиндрический аквариум, где-то в два раза больше среднестатистического человека, наполненный, по крайней мере, на первый взгляд, водой. В дно конструкции была встроена какая-то лампа. Она-то и проливала свет на содержимое сосуда и добрую половину помещения.       Но то, что заставило Кэпа опешить, это девушка.       Она была погружена в воду, обмотана несколькими проводами и трубкой, подключённой к маске на лице, через которую, скорее всего, подавался кислород. Полностью обнажённое тело, обтекаемое подсвеченной снизу водой, было почти неподвижно. Только грудная клетка редко и еле заметно приподнималась. На вид так сразу и нельзя было сказать, сколько ей лет, но выглядела девушка довольно хрупко и молодо.       Сзади послышались шаги, и в помещение, тряхнув копной осветлённых, ни во что не собранных волос, вошла Романофф. Она уже хотела что-то сказать, но осеклась, проследовав взглядом к предмету интереса Капитана. Наташа сразу же отмерла, тяжело вздохнув и обернувшись к вошедшему за ней Уилсону.       — Ох, чёрт… Они над ней что, опыты ставили?.. — спросил Сокол скорее просто для того, чтобы разбавить тишину, и совсем не желая слышать ответ.       — Нужно вытащить её оттуда, — наконец заговорил Кэп.       — Хочешь разгерметизировать капсулу?.. А если девочке нельзя на воздух? — предположила Наташа, останавливая Капитана, уже забегавшего вокруг быстрым взглядом в поисках того, чем можно было бы разбить стекло.       — Ну, мы же не можем оставить её здесь, — заключил Роджерс, и шпионка, раздражённо цыкнув, вскинула одну руку с зажатым в ней пистолетом, направив дуло в сторону аквариума, а после выпустив в него пару пуль, оставивших в толстом стекле малюсенькие вмятины, но не пробивших насквозь.       По всей капсуле, скрипя, паутинкой расползся узор из трещин, через одну из которых вдруг прыснула совсем маленькая струйка воды. Потом вторая, ещё одна и ещё, а после, на секунду затихнув, большая часть стекла со стороны бывших Мстителей разом обрушилась, выплёскивая наружу кучу воды и обмякшую пленницу. Сэм успел вовремя подхватить девушку на руки, пока она не поранилась об оставшееся стекло.       Бледная мокрая кожа незнакомки покрылась мурашками, а тело зашлось мелкой, еле заметной дрожью, даже несмотря на то, что она была без сознания. Тёмные волосы прилипли к лицу, на слегка посиневшие и подрагивающие губы. И только сейчас Кэп заметил, что из-под спутавшихся волос, которые еле доставали девушке до плеч, на голове, по бокам выглядывали безвольно опущенные звериные уши.       — Я понимаю, что нам нужно как-то помочь ей, но, Кэп, у нас нет ни оборудования, ни любых других возможностей для этого, — подал голос Сокол, вставая и аккуратно поднимая хрупкое тело на руках, удостоверившись, что дыхание у девушки вне капсулы не ухудшилось, а пульс был относительно спокойным.       Наташа многозначительно хмыкнула, явно поддерживая в этом Уилсона.       — И что вы предлагаете?       — Есть только один человек, который может помочь разобраться с подобным, и ты сам знаешь, кто, — сказала Романофф, неопределённо приподняв брови.       — …Тони?.. Нет, после всего того, что было между нами год назад в Германии, он ни за что не согласится, — нахмурился Капитан под выжидающим взглядом товарищей.       — Ну, выбора у нас всё равно нет, — парировала Наташа, и, посчитав, что разговор окончен, направилась к выходу из лаборатории.