Вестница

      Даже новая жительница базы Мстителей прекрасно понимала, что если вечно саркастичный и неугомонный Старк, каким он уже навсегда стал в её глазах за последние несколько дней, молчит, очень долго и озадаченно молчит, то всё очень плохо. Хотя, конечно, это было понятно и без реакции Тони на то, что девушка прибыла не откуда-то там, а из другой вселенной… Ну, и как «плохо»? Скорее шокирующе, непонятно и, если честно, очень и очень страшно.       Что со всем этим делать? Как теперь узнать о своём забытом прошлом хоть что-то, когда оно происходило даже не в этой чёртовой вселенной?! Сможет ли она вообще когда-то вернуться домой?.. Да и надо ли? Ведь, как такового дома она и не помнит. Может, его вообще больше нет, это всё же другая вселенная, кто знает, какая и что там в ней сейчас происходит.       Подобные мысли роились в голове у девушки, кружась в замысловатых танцах друг с другом, но никак не желая распутываться или хоть на секунду остановиться, передохнуть, а то их обладательница уж очень этого хотела, готовая от только усиливающейся мигрени и слишком тяжёлых дум уже головой о стенку биться. Правда сейчас она хотя бы просто сидела на одном месте, сложив ногу на ногу, и под оглушительную тишину барабанила чуть удлинившимися когтями по лакированному подлокотнику на вид антикварного и, наверно, очень дорого кресла. А ещё минут пятнадцать назад, примерно столько же, сколько Тони обдумывает рассказанное вернувшейся командой, девушка бегала туда-сюда по большой гостиной сжимая и разжимая напряжённые кулаки.       — Где Питер? — наконец разрушала она гнетущую тишину, переводя уже давно задумчиво опущенный к собственным ногам взгляд на, кажется, даже вздрогнувшего от её неожиданно прозвучавшего голоса Тони.       — Он ещё не возвращался, уже пару часов помогает Мэй выбрать новые туфли, — ответил мужчина после секундного молчания.       — Ещё недолго? — поинтересовалась девушка с какой-то призрачной надеждой.       — Да кто же его знает. Этот карапуз совсем свихнулся, завалил меня кучей сообщений, расспрашивая, вернулись вы или нет, — пожаловался Тони, слишком наигранно недовольным тоном, закатывая глаза.       Наташа, сидевшая недалеко от девушки рядом с задумавшимся Стивом, громко и многозначительно присвистнула и, совсем не растеряв своего настроя после грозного взгляда той, ухмыляясь, ей подмигнула, на что девушка, в отличие от Романофф сразу сдаваясь, только тяжело вздохнула, недовольно отворачиваясь.       — В принципе, ничего не изменилось, — осторожно и как-то нерешительно вмешался Роджерс, а после пояснил под очень удивлёнными взглядами всех присутствующих, — я имею в виду нашу цель, Вайтса…       — Ну, конечно, если смотреть на ситуацию с такой точки зрения, то да! — согласилась выпучившая глаза подобно Старку девушка, таким откровенно саркастичным и немного отчаянным тоном, кажется, чуть не плача, что Стив и не нашёл, что ещё сказать.       — Да… — согласился с кем-то из них двоих Тони, снова погружаясь в свои мысли.       Его немногословность добила, и со всей силы стукнувшая кулаками по тут же жалобно скрипнувшим подлокотникам девушка вышла из гостиной, провожаемая взглядами семерых собравшихся там сейчас героев.       — Пятница?.. — позвала она, пытая удачу.       — Вы что-то хотели? — тут же отозвался ИИ.       — Ты не знаешь, где именно сейчас находиться Паркер?       — Если хотите, я могу сообщать вам маршрут по пути через портативное устройство связи, которое вы носите с собой.       — Давай, — сразу согласилась девушка, даже немного испугавшись собственного энтузиазма.       Она не хотела навязываться ни Питеру, ни тем более его тёте, да и вообще выходить сейчас на улицу в таком далеко неуравновешенном состоянии, когда внутренняя кошатина с такой силой рвалась наружу. Но желание немедленно увидеть солнечную улыбку, сопровождающуюся зачастую немного смущающей и нескончаемой болтовнёй, а также вновь почувствовать, как её заботливо, будто защищая от всего мира, окутывает уже такой привычный аромат полыни, ощущалось буквально физически. И, на самом деле, сильно пугало, но сейчас, когда была на взводе, девушка просто не могла этому не поддаться.       Уличный воздух, душный перед дождём и переполненный кучей, так и норовящих забиться в нос запахов, даже немного успокаивал вскипевшее сознание. Минут через десять торопливой прогулки под редкое озвучивание Пятницей следующего поворота, девушка уже не пыталась сдерживать когти с клыками, а просто водила вокруг любопытным взглядом, и единственное, что ей нужно было контролировать, это часто норовящие пойти в пляс ушки, которые улавливали даже мельчайшие звуки шумного города, дёргаясь под тёмным капюшоном.       До небольшого торгового центра с редко встречающимися в других местах фирменными магазинчиками, расположенного на юге Бруклина, оставалось топать пешком ещё с час, потому что уже вышедшая за территорию базы девушка не хотела возвращаться, чтобы попросить у своих нянь немного денег на проезд. Поэтому всё, что ей оставалось это пытаться забить мысли, чем угодно кроме себя самой. Например, мельтешащими перед глазами суетливыми прохожими или увешанными разнообразной рекламой большими витринами проплывающих мимо магазинов, чередующихся с небольшими жилыми высотками.       Где-то через полчаса, встав на пешеходном переходе и нетерпеливо покачиваясь из стороны в сторону в ожидании зелёного света, девушка смогла уже, наверно, второй или третий раз за последние секунд двадцать уловить чутким звериным слухом чей-то крик, содержащий в себе банальное, произнесённое явно детским голосом «мама». До этого она попыталась проигнорировать услышанное, понимая, что в этом большом и далеко не милом городе постоянно происходит что-то плохое, повсюду преступления и несчастные случаи, так что бросаться помогать всем подряд не лучшая идея. Не говоря уже о том, что она вообще не хотела во что-то ввязываться. Но мальчишечий голос раздался в голове ещё раз и звучал уже намного более отчаянно, поэтому, раздражённо цыкнув, девушка развернулась на сто восемьдесят градусов и быстро зашагала вдоль нагромождённых друг на друга забегаловок, из которых доносились прекрасные ароматы еды, перебивавшие, однако, все остальные запахи, что мешало лучше разобраться в ситуации, не ориентируясь только на слух.       Когда девушка повернула за угол, ища глазами способ проникнуть в какой-то, предположительно, дворик, находивший за плотно стоящими друг к другу домами, откуда по ощущениям шёл звук, крик повторился уже намного ближе и был перемешан с плачем.       Прошмыгнув мимо редких прохожих в узкий переулок, в котором от силы, если хорошо постараться, могла протиснуться всего пара людей, девушка вдруг замерла, навострив уши, когда поняла, что ни криков, ни надрывного плача больше не слышит. Сорвавшись с места, она метнулась вперёд к заметному расширению улочки между следующими домами, стараясь сконцентрироваться на чужом прерывистом дыхании и биенье сердца.       Подбежав к нужной двери, чуть возвышавшейся над асфальтом, после пары грязных ступенек, она снова прислушалась, убеждаясь, что всё происходило именно тут, и уловила звуки тяжёлых, наверно, мужских шагов и ритм трёх бьющихся сердец. Девушка тут же навалилась на дверь только на вид хрупким плечом. Покрытое уже давно начавшей осыпаться коричневой краской дерево протяжно хрустнуло под сильным давлением, а уже через секунду, треща, сорвалось с петель, выдирая их из стены.       Взгляд зелёных глаз, угрожающе блестя, пробежался по небольшой еле освещённой каморке с уходящими вглубь тёмными коридорчиками и, скользнув по лежащей без сознания на полу, ближе к заколоченному окну женщине, остановился левее от неё, где, крепко сжимая в руках маленького мальчика лет пяти, стоял рослый смуглый мужчина. Девушка заметила, что как только она выбила дверь, мужчина успел развернуться к ней лицом, достав сейчас уже направленный на удерживаемого им мальчика пистолет.       — Ты ещё кто такая?! — заорал он, только сильнее прижимая ладонь ко рту уже начавшего задыхаться пацана, и щёлкнул у его виска снятым предохранителем.       — Отпусти мальчика, сволочь, — проговорила девушка спокойным тоном, что, однако, совсем не соответствовало уже удлинившимся когтям с выставленными напоказ клыками и явно боевой, собранной стойкой, как у готового к атаке хищника.       — Что за чёрт?! — опешил преступник и на секунду растерялся, чем девушка тут же воспользовалась, рванув вперёд и сразу же хватаясь за ствол пистолета, отводя его от детской головы, а после, вырывая из руки закричавшего от боли мужчины, так как, делая это, она с силой её выкрутила.       Замахнувшись для удара здоровой правой рукой, он удачно выпустил из неё тут же опавшего на пол мальчика, которого извернувшаяся девушка успела подхватить, после чего резко отпрыгнув в сторону, к лежащей поодаль женщине. Опустив начавшего реветь ребёнка рядом с его мамой, она вскинулась, возвращая разгневанный взгляд на медленно отступающего назад мужчину, который с неким отчаянием поглядывал на откинутый ранее девушкой далеко к двери пистолет.       — Эта сука должна мне, — залепетал он дрожащим голосом, поднимая вверх руки и бегая по комнате перепуганным взглядом, — я просто пришёл забрать долг, а у неё ничего не было, и мне… Мне пришлось! У меня не было выбора!       — Выбор есть всегда, ты сделал неправильный, — процедила сама не знающая, зачем слушавшая его оправдания, девушка, а после, окинув холодным взглядом, насмешливо протянула, — и видимо ещё очень давно…       — Не надо! — дёрнулся мужчина, крича и отшатываясь к противоположной стене, когда зарычавшая девушка поднялась на ноги. — Не трожь меня!       В голове звенела мысль о том, что надо остановиться, потому что сейчас она, поддавшись собственной ярости и хищным желаниям сидящего внутри зверя, уже не в первый раз совершит что-то дерьмовое и непоправимое. Но так же под черепушкой, оглушая, раздавался плач сидящего позади неё мальчика, который, уже задыхаясь и захлёбываясь в собственных слезах, между всхлипами звал всё ещё не очнувшуюся мать.        «Маленький мальчик, которого этот ублюдок собирался забрать в виде платы за долг и только что наставлял на него дуло пистолета, грозясь убить»       Даже зарёванный ребёнок испуганно затих, прижавшись ближе к матери, когда по комнате, тут же вырываясь за её пределы и эхом расходясь по улице, пронёсся грозный ужасающий рёв, а девушка, дрожа от нарастающей злости и еле сдерживая себя, медленно двинулась в сторону вжавшегося в стену мужчины.       «Нет! Остановись же!»       Когда в нос вдруг ударил непонятно откуда взявшийся аромат полыни, и девушка быстро перевела взгляд к двери, боковым зрением она успела заметить, как рванувшего в сторону мужчину пригвоздили обратно к стене паутиной. А потом, её рычащую и тут же начавшую брыкаться и извиваться, пытаясь вырваться, перехватили поперёк живота, прижимая руки девушки к телу и с заметной, пробежавшейся мурашками по телу, силой прижали к себе.       — Держу, — прозвучало где-то над виском так привычно и успокаивающе, что изнутри вырвался смешавшийся с рыком всхлип, а в голове начало проясняться.