Haunted

      В тот же день Адвен собрал своих магов и, показав на Феликса, гордо объявил:       — Ну что ж, друзья, у меня отличная новость! Как вы могли слышать, Феликс Амелл — боевой маг, обученный технике сражения древних эльфов. Никто в Ферелдене больше не владеет подобным знанием. — Он широко улыбнулся. — Пока что. Потому что Феликс согласился обучать желающих Стражей!       Кунари радостно захлопала в ладоши.       — Я как раз хотела попросить вас об этом, сер! — воскликнула она, глядя на Амелла. — Я хочу сражаться так же хорошо, как вы сражались с тем драконом.       — Да… спасибо, — пробормотал он. — Правда, у меня никогда не было наставника — знание о боевой магии мне передал дух. Поэтому, думаю, я просто буду показывать вам, что умею.       — Это очень хорошо, сер.       Остальные тоже заинтересовались этой идеей, но куда меньше.       — А что такое эта боевая магия? — спросил нескладный рыжий юноша. — Бить врага в бою? Это все и так умеют.       — Проще будет показать. — Окинув взглядом тренировочную площадку, Феликс хмыкнул: — Адвен, ты же не против, если я разнесу в щепки этого болванчика?       — Думаю, мы переживем эту потерю, — отозвался тот.       Амелл вытащил из ножен свой трофейный меч, привычно провел ладонью по лезвию, и на нем появились магические искры. Затем он сделал резкий выпад, попутно призвав левой рукой молнию. В болванчике появилась дыра, уже выглядевшая смертельным ранением, но Феликс решил не останавливаться на полпути. Привычно применив взрыв разума, чтобы обездвижить и без того неподвижное чучело, он подскочил к нему и вонзил меч в соломенное нутро. Кроме точного удара, лезвие разнесло по болванчику магические искры, и тот загорелся. Амелл одним движением затушил пламя и эффектно обернулся.       — Приблизительно так, — небрежно заметил он.       Кунари готова была зааплодировать второй раз — ее это зрелище, похоже, заворожило. А вот рыжий маг остался не под впечатлением.       — Значит, это сочетание стихийных заклинаний с ударами меча? — задумчиво спросил он. — И все?       — Самодисциплина, — отозвался Феликс. — Умение двигаться. Умение контролировать свое оружие и свою магию. Вряд ли это можно сравнить с простым владением оружием.       — А меч нужен именно такой? Если на обычный наложить такое заклинание, сам себе руки сожжешь.       — Это особенное оружие, да. Но вы не обязаны накладывать чары на свой меч. Можно просто использовать одну руку под оружие и одну под заклинания.       — Не все владеют оружием, — хмыкнула Веланна. — А учиться с самых азов долго.       — Я и не предлагаю всем учиться. Только тем, кто хочет. — Подумав, Амелл прибавил: — Если честно, я бы предпочел заниматься с малым количеством учеников. Я не старший чародей, который учит толпу детишек призывать виспов. Боевая магия требует полной сосредоточенности, и мне не хотелось бы распылять внимание на целую толпу.       Он заметил пару неодобрительных взглядов среди собравшихся, но решил не вызывать на разговор каждого недовольного.       — В общем-то, Феликс прав, — заметил Адвен. — Я от себя скажу: когда мы обнаружили этого духа, нас было трое магов — я, Феликс и Морриган. Мы все трое получили это знание. Но Феликсу хватило упорства и сил постоянно тренироваться во владении оружием и магией, Морриган если и делала это, то втайне от нас, а я после пары тренировок понял, что это не мое. — Он усмехнулся: — Ну, вы же знаете, я в стихийной магии плох, а с духовной вовсе не обязательно иметь при себе оружие. — Все закивали. — Так что это действительно дело вкуса и желания. Кто хочет превратиться в исключительную боевую единицу, готовую бороться магией и оружием — вперед. Кого устраивает текущее положение дел — вы уже прекрасные бойцы, способные в одиночку уложить толпу порождений тьмы.       «Сколько лести, — подумал Феликс. — Интересно, он в каждой речи так подлизывается к Стражам — или ему именно сейчас требуется набрать их поддержку?»       — Командор, — подняла руку кунари, — а можно будет тренироваться и с тобой, и с… со Стражем-Констеблем?       — Конечно, Асаара, — улыбнулся Сурана. — Если тебе на все это энергии хватит — пожалуйста.       — Тогда я хочу. — Посмотрев на Амелла, она заявила: — Я немного умею сражаться оружием. Тяжелым, мечом хуже. Но попробовать хочу. Натаниэль говорил, что мне надо поджечь палицу и бежать с ней на врага.       — Да он шутил, наверное, — улыбнулась хрупкая эльфийка с темно-рыжими волосами. Лицо ее было Феликсу смутно знакомо, но ничего конкретного он о ней не помнил.       Асаара оставалась серьезной:       — Это хорошая тактика. Даже если шутил.       — Я тоже свои силы попробую, — вмешался рыжий маг. — Я не так хорошо оружием владею, как Асаара, но мне не с самого начала учиться.       — Отлично, — радостно кивнул Адвен, словно это сулило какую-то выгоду ему самому, — уже двое. Еще кто?       — Я, пожалуй, откажусь, — покачала головой темно-рыжая эльфийка. — Я все же целитель, мне нет нужды бежать в атаку на врага.       — А я посмотрю на это, — хмыкнула Веланна, глянув на Амелла, — но ничего не обещаю.       — Да мне ничего и не надо, — отозвался он, — мне двух учеников с головой хватит.       — А я? А мне можно?       Все обернулись и увидели задорно улыбающуюся Мару.       — Э… ты вроде никогда не просила тебя чему-то научить, — озадаченно проговорил Феликс.       — Я посмотреть хочу. Вдруг ты так учишь, что и мне интересно станет.       — Это сложно и местами опасно. И… не факт, что я хороший учитель.       — Ой, да ладно, все у тебя получится.       И прежде чем Амелл успел что-то предпринять, сестра подбежала к нему и крепко сжала в объятиях. Он сразу почувствовал себя очень неловко — все же он пришел сделать серьезное объявление, а тут Мара зачем-то выставляет напоказ их семейные связи…       — На занятиях мешать не буду, — объявила она остальным, — правда-правда. Просто охота на своего братишку посмотреть.       — Ты его сестра? — заинтересовался рыжий юноша. — И тоже маг?       — Ага и ага. Зовут меня Мара.       — Отпусти меня, ладно? — попросил Феликс. — А потом можешь переходить к приветствиям.       — Ага, не вопрос.       Когда сестра отлипла от него, Амелл ожидал потока вопросов о боевой магии — но Стражи почему-то обступили Мару и начали оживленно расспрашивать ее. Он почувствовал себя лишним. Тут еще и Сурана, улыбаясь, заметил словно бы невзначай:       — А у тебя хорошая сестренка. Чем-то похожа на свою кузину.       — На какую кузину?       — Ну, здрасьте. Агнес Хоук, Защитница Киркволла.       — А, ну да, — хмыкнул Феликс, — ты же за ней следил.       — Я с ней и лично знаком, и с ее сестрой тоже. Приятные люди.       — Ну естественно, в них же течет кровь Амеллов.       Смерив его недоверчивым взглядом, Адвен отозвался:       — Ну да, конечно. Семейное сходство тоже налицо.       — Ты на что намекаешь?       — Ни на что, Феликс, успокойся. Я просто сказал, что Мара здесь хорошо приживется.       — А я?       Сурана пожал плечами и ушел.       Амеллу это показалось в высшей степени оскорбительным. На что намекает его друг? На то, что Феликс не умеет вести себя в обществе? Если под этим понимать бесконечную лесть и фамильярное поведение — то да, Амелл этого никогда не умел. Во время Мора, конечно, ему пришлось переступать через себя, улыбаться и делать комплименты тем, кому он руки бы не подал… да и не только во время Мора, впрочем. В Круге у него была репутация бабника и ловеласа, и хорошенькие магессы млели от ослепительной улыбки и манер Феликса. Он и сам думал, что именно такой и есть — роковой мужчина, интересующийся лишь интригами Круга и женщинами… ровно до тех пор, пока мерзавец Ирвинг не нанес ему удар под дых, не выкинул на морозные просторы Ферелдена и не заставил примкнуть к Серым Стражам. Потом появилась война, которая стала для Амелла единственным смыслом существования. А потом появилась Лелиана, и вдруг Феликс обнаружил, что ему вполне хватает одной-единственной женщины. И что совершенно не обязательно строить из себя обаятельного ловеласа, чтобы заполучить ее сердце.       После Мора, когда в реверансах знати окончательно отпала нужда, Амелл уже ничего из себя не строил. Он лишь пытался делать свою работу, выполнять свой ненавистный долг… пока Сурана в это время весело проводил время в Киркволле, обхаживая долийскую красотку и обучаясь банальной лести.       И теперь он пытается учить старшего (Феликс был на два года старше его, а на вид — и того больше) товарища жизни. Он, выходец из эльфинажа, почти всю свою жизнь прятавшийся за спиной у Амелла! И это можно назвать справедливостью?       — Туки-туки!       Мара обрушилась на него, как ураган, цепко обхватив руками за плечи.       — Ты чего в сторонке жмешься? — Ее ярко-голубые глаза смотрели на него с легким беспокойством. — О чем задумался?       — О том, что трудновато будет за все это браться. Я ведь никогда не хотел заниматься обучением. Даже когда строил карьерные планы в Круге.       — Нашел о чем переживать. Асаара от тебя в восторге, Гурд тоже заинтересовался…       — Кто такой Гурд? — машинально поинтересовался Феликс.       — Ну, тот рыжий парнишка. — Сестра почему-то засмеялась. — Тут столько рыжих: Маркус, Гурд, Эллана, та девочка-эльфийка — не расслышала, как ее зовут…       — Ты уже всех по именам помнишь, — кисло усмехнулся Феликс. — А мы тут всего-то второй день.       — Ну правильно, надо же запоминать, кто тут есть… Эй, — она пихнула его в бок, — тебе что, совсем тут не нравится?       — Сложно сказать. Ты знаешь, как я ко всему этому отношусь.       — Не знаю и не понимаю. Они все такие дружелюбные ребята, мне никто злого слова не сказал… — Мара вздохнула. — Раньше все волком смотрели — или просто глаза в пол и бубнили что-то себе под нос, как маги у нас в Круге. А тут принимают, как родных, а ты еще и недоволен. Чего тебе еще надо-то?       «Дисциплины? Порядка? Уважения ко мне и моим заслугам?»       — Не знаю, — буркнул Амелл. — Поживем — увидим.       — Ох, братишка, — она со вздохом обняла его, — тяжело с тобой иногда.       Не выдержав, Феликс улыбнулся:       — С тобой в детстве тоже было тяжело. Ты всегда отказывалась есть, когда надо, опрокидывала тарелки и ревела вовсю.       Мара рассмеялась:       — Мне сколько лет было?       — Год или два.       — Сравнил! Тебе уже… на шесть больше, чем мне… — Она принялась беззвучно считать, шевеля губами. — Двадцать семь!       — И что, прикажешь мне в моем возрасте швыряться едой?       — Я не об этом! Ох, — сестра с улыбкой покачала головой, — все-то ты переворачиваешь.       Амелл потрепал ее по рыжей макушке, медленно обрастающей короткими буйными кудряшками.       — Вырастешь — поймешь, о чем я.       — Не-а, не пойму.       Улыбнувшись, Феликс прижал ее к себе.       Все-таки ему страшно повезло после стольких лет найти сестру.