Чужие проблемы заразны

      Он поперхнулся виски, и теперь горло саднило. Холодный вечерний воздух пробрался за расстегнутый ворот рубашки и остался там легким, пьяным ознобом.       - Ты забыл пальто.        - Похоже на то, - хмурясь, Чэн повел плечами. Его пальто и в самом деле осталось в баре, а Цю был и вовсе налегке, - ты то где куртку потерял?        - Я спешил... Не думаю, что возвращаться туда сейчас - хорошая идея.        - Да, ты прав... Распорядись чтобы на счёт хозяина бара перешёл чек в оплату разбитой посуды и бутылок. Ты вызвал машину?       - Для тебя. Я - на мотоцикле. Хэ еще больше помрачнел.        - Я поеду с тобой, - он помедлил, - Надеремся как в старые добрые?       Мотоцикл был явно припаркован наспех, шлем откатился к обочине. Чэну пришло в голову, что поездка в одной рубашке в осенний вечер будет не слишком приятной. Хуа Би зачем-то обернулся, посмотрел на Хэ через плечо. В льдистых глазах отразились огни проезжающих автомобилей.        - Держись крепче. Я не хочу чтобы ты упал с мотоцикла на полной скорости, - Чэн презрительно хмыкнул, но всё же обхватил Цю за талию.       Два бугая в обнимку, как школьники, угнавшие чей-то мопед. Футболка Цю смялась под пальцами - приталенная, с треугольным вырезом на груди, белая - в цвет обесцвеченным волосам. Сам Хуа Би горячий как печка. Он любит подчеркивать свое тело, и тут есть ЧТО подчеркнуть - широкие развернутые плечи, длинные ноги, крепкие икры, мускулы под майкой просто стальные. Он регулярно ходит в качалку и кажется даже в солярий - кожа на шее отдает бронзой. Только взгляд холодный и бесстрастный, взгляд убийцы. Редкая девушка решается заговорить с ним первой, предпочитая восхищаться со стороны. Чэна замутило и он закрыл глаза. Перед веками проносились яркие всполохи, а шум пролетающих мимо машин заглушал мысли. От Цю пахнет ментолом.       Он потягивал виски прямо из бутылки отставив чистый стакан в сторону. Из под полуприкрытых век наблюдал за Би. Он был в мягких домашних брюках, с влажным полотенцем на загорелых плечах. Прозрачные капли поблескивали на коротком ежике волос. В голове неслись плохо связанные мысли, неудержимо возвращая Чэна к одному вопросу:        - А Цю, ты трахал мужиков?, - кажется Би еще не был достаточно пьян, он отставил стакан с виски и прямо посмотрел на Чэна.        - Почему ты спрашиваешь?        - Просто интересно. Как оно?        - ... Так-же как с женщиной,- Би помедлил, - только с мужчиной.        - Хах. Весьма доходчиво, - невесело рассмеялся Чэн. Это было так на него не похоже. Он чертовски пьян. Блядски пьян. Даже непробиваемый Цю, кажется, был удивлён,- что думаешь об этом рыжем? Трахнул бы его?, - его веселила реакция Би.        - Мо Гуань Шаня? Нет, он же совсем ещё ребёнок... да и я все-таки не гей.        - То есть ебать мужиков судьба заставила?        - Было просто интересно.       Чэн завис. "Интерес"... не это ли чувство изначально преследовало его? Давно, когда они с Цю учились в старшей школе, прокатился слух о том что Цю застали в учительской с преподавателем, мужчиной. Хэ тогда не предал друга и не стал об этом ни думать ни задавать лишних вопросов. Теперь он сидел нахмурившись, озадаченно глядя на янтарную жидкость в бутылке и вспоминал. Учителю было не меньше сорока а сам А Цю был еще очень юный и по-юношески легкий. У него были темные ежиком волосы и загорелые плечи. Надо меньше пить. И тогда в голову не будут приходить странные мысли. Кажется, он противоречит сам себе, хотел забыться в алкоголе, а в итоге снова занят самоклопанием.        - Эй Би... а я - в твоем вкусе?       Сегодня у него необыкновенно легко получается задавать провокационные вопросы.

***

      Хуа Би не умеет врать, поэтому он научился быть бесстрастным. Научился молчанием отвечать на сложные вопросы, не теряя лица уходить от ответа. Но сейчас ему кажется что сердце выдавит легкие из грудной клетки и оставит его харкаться кровью на белый ковёр.       В его квартире все - светлое и чистое. На всем красная кровь будет красиво смотреться. Уборка - его хобби, как способ отвлечься от грязной работы. Мокрые дела и жестокость давно не колеблют его душевное спокойствие. Однако, оно легко нарушается простой фразой, небрежно брошенной, но попавшей в точку.       "В моем ли ты вкусе? Да, дьявол тебя дери. Ты единственный гребаный человек - в моем вкусе."        - Знаешь Би, в этом рыжем парнишке что-то есть. Его бы я, пожалуй, нагнул. Может попробовать, вдруг у нас это в крови?, - Чэн явно веселится. Его низкий голос раскатывается по комнате, так многословен, что это пугает. У Цю он чувствует себя в безопасности. Это остается неизменным годы, ещё с тех пор как они были мальчишками. И все так же этот парень не знает берегов в своих штуках.        - Я вызову тебе проститутку, - Цю язвит, хотя внутри все медленно покрывается изморозью.        - Ну нет. Еще такого компромата мне не доставало. Уж если пробовать то с тем, кто не будет распускать язык,- Чэн запрокинул голову как-будто вспоминая своих знакомых, кому можно было бы присунуть.       Их отношения менялись со временем. Из лучших друзей они превратились в босса и подчиненного, и хотя Хэ всегда обращался к Хуа Би на равных, иногда это звучало слишком подчеркнуто и оттого не естественно. Все реже они сидели вот так, вечерами у Би, и говорили о жизни. Чэн с головой уходил в работу и семейные проблемы, а мелких морщинок и серебра в его волосах становилось все больше. Цю приходилось бдить за стайкой подростков во главе с Хэ Тянем. Скучная и муторная работенка, из-за которой, ко всему прочему, начинаешь узнавать много нового о пристрастиях молодежи. И даже немного завидуешь тому, как просто у них получается любить. Он понимает, что Хэ Чэн доверяет ему самое дорогое что у него осталось, а потому продолжает выполнять свою работу. Нянчится с Цзянем, помогает вытаскивать рыжего из дерьма, как может оберегает Тяня от проблем. Молча наблюдает за тем как Чэн отдаляется от него, становясь все больше похожим на Хэ старшего. Но даже терпению Цю может быть предел.       Пусть на утро Хэ заставит его застрелиться, но он не может допустить чтобы Чэн переспал с каким-то левым мужиком, с его, Би, молчаливого согласия.        - Я,- тихо сказал он, -... не буду распускать язык.        - Да я и не говорю что ты... Стой. То есть?, - Чэн поднял голову и прямо посмотрел на Би.        - Уж если ты собрался пробовать, то со мной надежнее всего, - Хуа Би принял решение и теперь был спокоен так, как если бы от него ничего не зависело.        - Ты мне не партию в маджонг предлагаешь сыграть, - взгляд Хэ потемнел,- какого черта ты так спокоен?        - Это же просто эксперимент. Не думаю что мы можем зайти далеко,-он отбросил полотенце и подошёл ближе, - дай мне руку.       Цю одной рукой перехватил его за запястье, а другой осторожно вытянул из петли манжета чёрную запонку. Каждой клеткой он чувствовал близость Чэна, его взгляд, пряный запах виски и пота. Пальцы подрагивали и запонка выскользнула из рук, с легким звоном покатившись под диван. Ни один из мужчин не отреагировал на звук. Би помог Чэну высвободиться из рубашки и снова застыл, лишь направляя движение Хэ.       Первое прикосновение чужой руки к его телу, для Цю было мучительно долгим, почти невыносимым. Низко опустив голову он смотрел как светлая рука движется от солнечного сплетения к напряженному прессу и снова вверх к ключицам, большим пальцем проминая яремную ямку.       Рука вдруг резко дернулась и Чэн ткул его пальцем под ребра. В ответ на злое шипение изрёк:        - Я хотел разрядить обстановку.        - Ты все испортил, - усмехнулся Хуа Би.        - Раз уж мы собрались это сделать - садись ко мне, - насмешливо предложил Чэн, похлопав по колену, - только не раздави меня, здоровяк. Ты целоваться умеешь?        - Всё лучше тебя, бесчувственное ты отродье, - ощетинился Цю,- я не хотел тебя травмировать, думал ты, все же, откажешься от этой затеи.        - Хватит ломаться, Цю,- усмехнулся Чэн. Он облизнул сухие губы. Притянул Цю за шею и уперся лоб в лоб, - мы и не такое вместе проворачивали.       От Цю пахло ментолом, за короткие волосы было не уцепиться и он стискивал его шею обеими руками. Сбиваясь с ритма, целуя невпопад, не попадая в губы, вылизывая, засасывая и прикусывая, он чувствовал как под пальцами бьется чужое запыхавшееся сердце. Вдруг в голову резко ворвалась мысль - это не он, а сам учитель использовал Цю в своих целях. Своими грязными руками он опорочил юношу, а Чэн даже не соизволил узнать в чём дело, не нужна ли Цю его помощь. Он отстранился и посмотрел на Би. Тот прерывисто и глубоко вдохнул. Яркие распухшие губы, паутинка слюны лопнувшая от натяжения, вздрогнувший, от прерванного поцелуя, подбородок, поднятые плечи и почти больной от недостатка кислорода взгляд. Сердце пропустило удар, напряжение нашло свой эпицентр где-то внизу живота. Чэн сглотнул и большим пальцем грубо прошелся по губам Цю. Мокрые и расслабленные.        - Что дальше?, - хрипло спросил он.