Да чудес не бывает

.Джей вернулся с бутылкой алкоголя и поставил её перед парнем на стол. – Ты со мной? – Я не пью...–жалобно вздохнул черноглазый. – Боже, ты такой правильный, мне нравится,–Уолкер усмехнулся и погладил студента по голове,–милашка просто. – Милашка? Неправда, идиот. Я не милашка. Ужас, какой-то. Ты уже пьян?–вкрадчиво спросил младший. – Я пьян от любви к тебе,–промурлыкал а ответ рыжий. – Я сейчас блевану, слишком приторно, о, боже – Вот. Пытаешься быть романтичным, а тебя посылают. Круто, да?–первый глоток обжог горло примерного мороженщика. – Странная хуйня... – Это еще ерунда. Мне так кажется, что я скоро умру,–грустно протянул горе-алкоголик – С чего этого? – Ты убиваешь меня своей не любовью. Чертов садист – Хватит ржать, балбес,–буркнул в сторону смеющегося Уолкера. – Ну, а если серьёзно? Ты так и не понял, кто я для тебя, солнце? – Нет, возможно, я слишком глупый для этой всей романтики и прочей херни с чувствами. Просто не могу понять, что я чувствую на самом деле,–вздохнул Баккет и опустил голову. – О, госпади, ты такой милый, я не могу прям. Такая тянка, такая тянка. Так и хочется вы.. Кхм. Неважно,–Уолкер пошло облизнулся и придвинулся ближе к парню, приобнимая за талию. – А ты такой педофил. Вот прям, в полицию звоню. Так и хочется тебя ментам сдать,–мечтательно и с усмешкой произнёс брюнет. Джей испугался и уставился на Баккета удивлённым взглядом. – Ты хочешь от меня избавится, уголёк? – Не то, что бы да... Но чёрт. Иногда ты ведешь себя очень странно, понимаешь?–Уолкер не понимал. Откровенно не втыкал в ситуацию, а лишь глупо посматривал на младшего, когда делал очередной глоток алкашки. – Хм... Сначала ты считаешь меня психом. Потом отталкиваешь мои чувства. Далее ты вообще не имеешь представления о том, кто я для тебя, а еще меня спрашиваешь, понимаю ли я?–Джей не на шутку вспылил и со стуком поставил бутылку на стол. – Д-джей? Успокойся. Ты сейчас просто пьян,–Коул сжался и пытался вразумить пьяного мороженщика – Знаешь такую поговорку, как:"Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке"?–рыжий приблизился к шее студента, опаляя кожу горячим дыханием. – Д-давай не так близко, пож-жалуйста?–парнишка стал отодвигаться от Уолкера, но тот не давал, сжимая руки всё крепче, до синяков. – О, нет, солнце, если я начал, я не перестану,–прошептал мороженщик и прикусил кожу чуть выше ключицы брюнета,–и мне без разницы–согласен ты или нет. – Я т-точно вызову ментов, Джей!–крик Коула вышел немного громче, чем он думал, но это и помогло ему немного вразумить "алкоголика". Он вырвался из объятий и встал со стула, отходя от старшего подальше, на метра два-три, пока тот сидел в ступоре и держался руками за голову. – Что же я творю?–наигранно раскаивался хозяин квартиры, но в один миг хищно улыбнулся и поднял глаза на испуганного студента,–ах, да, точно, я же просто хочу такого милашку, как ты, Коул. Баккет стоял и пытался успокоить своё сердце, чтоб не схватить ненароком инсульт от страха. Уолкер выглядел угрожающим настолько, что хотелось расплакаться и кричать:" Дяденька, не трогайте, я вас боюсь", а потом найти полицию и подать на него заявление. Рыжий надвигался на сжавшийся клубок у его кухонной плиты, так и продолжая улыбаться и иногда посмееваться. – П-пожалуйста, хватит, ты мен-ня пугаешь,–жалобно пискнул брюнет, выставляя руки вперёд, чтоб остановить мороженщика. – Мы еще не начинали, чтоб я переставал,–послышалось на просьбу парнишки и его запястья обхватили стальной хваткой. – Джей, это просто пьяный бред, перестань, ты не такой. Ты добрый, улыбчивый парень, пожалуйста. Отпусти. – У каждой монеты есть другая сторона, мальчик мой. И вот она–моя сторона–перед тобой в полной красе,–руки студента были заведены за голову и прижаты к настенному шкафчику. – Я не верю... – Как и в чудеса. Джей смотрел в глаза, наполненные страхом и горечью, разочарованием с примесью слёз. Так хотелось увидеть, как этот парнишка будет прогибаться под ним, Джеем, постанывая от удовольствия. Руки сжимали запястия крепче, одно колено покоилось между ног студента, а сам рыжий его целовал. Мокро, горячо, страстно, иногда кусая губы, чтоб услышать сдавленный стон боли.(Вот кто у нас настоящий садист). – Мне больно, остановись,–успел выкрикнуть Коул, как только его губы оставили в покое и освободили пространство. – О, нет, солнце. Я же говорил, что не остановлюсь,–теперь запястья Баккета скрепляла лишь одна рука, пока другая уже приподнимала края толстовки парня. Уолкер же отпустился плеч студента, оставляя мокрую дорожку, покусывая. – Д-джей, не делай эт-того, я тебя прош-шу,–вскрикивая от боли, когда рыжий прокусывал до крови, умолял брюнет.