Чёрное солнце

Как только Дин начал рисовать символ на стене бара, за его спиной раздался звук, напоминающий рвущийся лист. Мышцы сразу же напряглись, становилось невыносимо холодно, руки немели, а изо рта вырывались белёсые облачка пара. Мозг непроизвольно начал рисовать картинки, как всё здание покрывается корочкой льда. Через пару мгновений, которые показались Винчестеру целой жизнью, до него донёсся звон колокольчика, сначала одного, потом второго, третьего… Они заполняли собой всё. Все остальные звуки исчезли под их своеобразной игрой, свет окончательно погас, погружая мужчину в кромешный мрак. Зажав уши руками, Дин надеялся хоть немного приглушить этот оглушающий звон, но создавалось такое ощущение, словно все эти сотни колокольчиков были внутри его сознания, разрывая голову на мелкие части. Не сумев больше терпеть этот ад, Винчестер закричал. Перед глазами всё начало расплываться, становясь таким нечётким и даже далёким. — Хватит!  До него донёсся женский издевательский смех, но себя охотник услышать не смог. Колоссальным усилием воли Дин держал своё сознание на плаву, когда желание провалиться в темноту казалось таким желанным и манящим. Но он не хотел сдаваться. И не собирался. Сморгнув напряжение, мужчина постарался сконцентрироваться, получалось из рук вон плохо, но всё же ему удалось распознать высокую, худую, непонятную фигуру, стоящую перед ним. Силуэт был очень бледным, словно мраморная плита, и непропорциональным: высокая тонкая, словно спичка шея держала округлую голову со свисающими, как сосульками волосами, маленькие ручки неестественно изогнуты в стороны, а ноги широко расставлены, длинные грязные пальцы скрючивались, перебирая что-то невидимое в воздухе. Никакой одежды на фигуре не было, лишь обвисшая кожа свисала тонкими лоскутами. Засмотревшись на стоящее перед ним существо, Дин не сразу понял, что звуки колокольчиков исчезли, и теперь всё увязло в густой звенящей тишине, словно все звуки разом выключились. Глаза застилали холодные капли пота, но даже так охотник сумел рассмотреть лицо существа: расплывшееся и одутловатое, безбровое, безносое. Глаза без век злобно и не мигая смотрели прямо на Дина, а рот… от уха до уха, он застыл в улыбке, обнажающей заострённые хищные зубы. Нечеловеческие зубы. Существо издало горловой звук и пошло к нему, двигаясь судорожно, выворачивая ноги под странным углом. Пальцы перебирали воздух всё быстрее и быстрее. Улыбка растягивала огромный рот и не исчезала. Дин вздрогнул, словно его окатили ледяной водой и со всех ног начал бежать в сторону коридора с картинами, и именно там он обнаружил разорванный рисунок, тот, на котором изображался длинный тёмный коридор. Всё-таки получается, что эта тварь вылезла из картины? Видимо у художника не всё в порядке с душой было, раз он смог породить такое страшное создание. — Ну, же! Открывайся! — Винчестер молотил по двери, но та не поддавалась. Сердце забилось ещё быстрее, отбивая собственную дробь в груди, Дин пытался вышибить деревянную конструкцию, но все его попытки оказывались тщетными и отдавались ноющей болью в ноге. Из коридора до него донёсся ещё один ужасающий и пробирающий до костей крик создания. Вынув пистолет из кобуры, охотник привалился к двери и приготовился палить на поражение. Трясясь и выгибаясь под разными углами, оно вышло из-за угла и словно нарочно начало медленно спускаться по ступеням. Тряхнув башкой, сальные волосы упали на лицо, прикрывая животный оскал, но одновременно придавая этому ещё более устрашающий вид. — Жри, сука, — патроны вылетали из дула с оглушающим звуком, отдача отдавалась в плече привычными неприятными ощущениями, и охотник был рад этим чувствам. Так он смог понять, что всё ещё жив. Но никакого эффекта выстрелы не возымели, лишь на парочку коротких секунд замедлили тварь. Та лишь растянула свои мерзкие губы в улыбке, словно от удовольствия и продолжила надвигаться на охотника, вытягивая свои короткие ручки, желая впиться ими мёртвой хваткой в его горло, ощутить человеческую кровь, попробовать её на вкус… — Сезам, откройся! — с этими словами дверь за спиной Винчестера распахнулась, не ожидавший такого поворота охотник, последовал за дверью, вываливаясь из коридора, — Я видимо помешал? — Гавриил усмехнулся, захлопывая дверь, не обращая внимание на животный рык чудовища. Архангел насмешливо взглянул на лежавшего на спине Дина. Тот тяжело дышал, пытаясь понять где находится теперь, — Не думал, что ты развлекаешься с такими красотками, Дино! — Заглохни, — простонал мужчина, понимая, что всё наконец закончилось. Из груди вырвался облегчённый выдох. В окна бара приветливо проникали лучики солнца, за стойкой стоял ошарашенный бармен, ведь не каждый день увидишь, как из чулана выпадают люди, не говоря уже о страшных чудовищах, — Что вообще за дерьмо творится? — Ну, на дворе апокалипсис, если ты про это, — глашатай любезно помог человеку подняться на трясущиеся ноги, — А если ты о ней, — он кивнул на закрытую дверь, — То это одна из несчастных жертв Прозерпины, в лапы которой ты угодил. — Пропердины? — изогнув бровь, переспросил охотник, желая выбраться из здания как можно скорее. Ему уже не терпелось очутиться в душе под горячими водяными струями, которые смоют с него всё произошедшее, — Никогда с ней не пойду на свидание. — С богиней Подземного царства? Она же просто душка! Особенно когда своё истинное лицо показывает, то просто… — Гейб присвистнул. — Сколько меня не было? — Почти три дня, — не задумываясь ответил архангел и выудил из кармана шоколадную плитку, протягивая её охотнику. Тот от сладости не отказался, — Из-за барьера тебя не слышал ни один ангел, не то что человек. — Но ты услышал. — Было очень сложно понять откуда именно ты вопишь. Всё было, как размазанная картинка. — Ни слова больше о картинах. Насмотрелся выставки Айвазовского. — Ого, ты знаешь великих художников? — расхохотался глашатай и придержал Дина в тот момент, когда тот внезапно начал заваливаться назад, — Воу, большой мальчик, кажется, ты весь горишь! — Это такой комплимент? — слабо усмехнулся Дин перед тем, как полностью погрузится в такую долгожданную темноту.

***

Холодные капли воды стекали по чистым, всё ещё влажным после некоего подобия душа волосам, падали на обнаженные плечи. Пижамная рубашка небрежно висела на краю корзины для грязного белья, но подобная неаккуратность не смущала Дина. И он просто вернулся обратно в комнату, где сидели задумчивые Кас, Сэм и Гавриил. Глашатай забрался на подоконник и смотрел куда-то вдаль, видимо что-то вспоминая. Винчестеру всегда казалось, что архангел какой-то странный и по всей видимости не ошибся. Если Каса, пусть и с большим трудом, он всё же сумел понять, то его… Вероятно Гейб навсегда останется для охотника загадкой. — Как говоришь её зовут? — переспросил Сэм, наблюдающий за тем, как старший брат достаёт из комода чистую одежду. Вся его спина превратилась в одну большую гематому, сквозь пятна виднелись красные полосы, словно от когтей. — Прозерпина, — повторил Гавриил, — Возможно вы в курсе, кто она такая, ведь по легенде, Прозерпина, дочь богини зерна Цереры, собирала ирисы, розы, — он взглянул на напрягшегося Дина, ведь тот вспомнил жёлтую розу в баре, — На лугу со своими подругами, когда её заметил, воспылав любовью, Плутон, царь подземного мира. Он умчал её на колеснице, заставив бездну разверзнуться перед ними, и Прозерпина была унесена в подземное царство. Плутон вынужден был отпустить её, но дал вкусить ей зёрнышко граната, чтобы она не забыла царство смерти и вернулась к нему. С той поры Прозерпина возвращалась, всегда. А после и вовсе стала законной хозяйкой. — Но что она делает здесь? Разве она не должна быть со своим мужем и играть в брачные игры? — Дин закатал рукава рубашки. — Если бы она не столкнулась в схватке с Михаилом — очень может даже и должна. — Они враждовали? — спросил Сэм. — Нет, — покачал головой Кастиил, — Просто она возвысила себя выше, чем должна была и поплатилась за это. Гордыня погубила её чистую душу. — Или Плутон, — вставил своё слово глашатай, — Она должна была стать богиней удачи, но что мы видим вместо этого? — Может быть он и виноват, но он же не знал, что… — Всё, хватит! — гаркнул уставший Винчестер, — Как её убить? — Её можно только запечатать, — ответил ангел и обернулся на смешок старшего брата, — Что? — Её можно убить. Их всех можно убить, но сделать это можно лишь одним средством. — И каким же, умник? — младший охотник развернулся на стуле и внимательно глянул на хитро усмехающегося фокусника. — О, ничего сложного! Нам всего лишь нужен Святой Грааль.