Чёрное солнце

Золотыми тропами, Сказочными снами, Уходило прошлое, обращаясь в память. Вырастала гребнями Пена над волнами, В этот путь серебряный отправляйся с нами. Рассчитайся с памятью, Распрощайся с болью, За свои деяния отвечать не бойся, Ничего не требуя у того, кем создан, Стань на путь серебряный, Уводящий к звёздам. Золотыми листьями пеня вырастает, Только путь серебряный по зеркальной грани. Там, где цепи древние разобьются в искры, Станет путь серебряный нашей вечной жизнью. Когда Эрнеста проснулась, по ощущениям прошло часа два. Вернее, её выкинуло в реальность мерзким выворачивающим кошмаром, и она бездумно сжала в кулаке покрывало, выталкивая из горла застрявший воздух. Навалилось постепенно всё пережитое, одно за другим. Пришло осознание того, что произошло, как это обычно бывает, когда задерживаешься в мире между сном и явью. От тепла алкоголя не осталось ничего. Девушка медленно сползла с кровати, краем глаза зацепив хозяина спальни, лежащего на кровати с книгой в руках, не в силах ничего объяснять. Просто стоило уйти и всё. Так же, как пришла. Потому что-то, в каком состоянии она сейчас, ему видеть точно не следует. Эра уже взялась за ручку, но замерла у двери, поймав на себе его нездорово-внимательный взгляд. — Я, что, говорила что-то во сне? — иронично вздёрнула бровь в ответ на его пристальную заинтересованность. — «Помоги мне». На секунду, на одно мучительное мгновение показалось, как будто к горлу приставили нож, но потом отпустило, дышать снова стало легче. — Что-то ещё? — Бальтазар всё ещё смотрел на неё, растерянно и бестолково замершую у двери. — Да, — она безнадёжно сдалась тому, что билось внутри рёберного остова, повернулась лицом, едва удерживаясь от того, чтобы бессильно на пол сползти. — Возьми меня за руку… Просто возьми. Потому что если ты этого не сделаешь… я умру. Хмыкнув, француз сжал её пальцы в своей горячей ладони и внимательно следил за тем, как медленно менялось выражение лица стоящей перед ним девушки. Глаза то наполнялись слезами, то в них проскальзывало удивление, то наоборот взгляд становился печальным. — Иди сюда, — после того как Кевин провёл над ним парочку исцеляющих ритуалов, боль стихла и теперь можно было неуверенно, но смело подниматься с кровати и хоть как-то двигаться. Эрнеста легла рядом, свернувшись калачиком и положив голову чуть ниже подушки. Рука сама потянулась вперёд, замерла в паре сантиметров от его спины. Кончики пальцев покалывало от желания прикоснуться, почувствовать чужую кожу под пальцами. Некуда деваться было от этой удушающей нежности. Сначала пальцами, неловко и невесомо, потом носом ткнулась ему в плечо, не дыша, боясь сделать что-то неправильное. От Винчестеров не было никакой информации за последнее время и это уже начинало беспокоить. Сколько дней уже прошло? Четыре? Или больше? А ещё этот кошмар, в котором яростные языки пламени бушевали совсем рядом со стоящим в центре огня Дином. Он выглядел подавленным и смертельно уставшим, а ещё за его спиной Эрнеста отчётливо увидела стоящую тень, она протягивала к нему руки, касаясь широких плеч и длинные пальцы медленно, но верно смыкались на шее. А Дин… Как будто не замечал этого. Но зато вместо него начала задыхаться сама Эрнеста, она так отчётливо ощущала на своей шее чужие руки, будто это и не сон был вовсе. Девушка уже начинала думать, что с ними что-то приключилось. И это что-то не вызывало у неё положительные эмоции. Бальтазар оторвал взгляд от книги и взглянул на рядом лежащую девушку. От неё исходил аромат винограда и чего-то очень родного. Верно, такой запах был в Эдеме, полный уюта и тепла. Ангел осторожно провёл пальцами по её волосам и встретился с её распахнувшимися глазами. Сейчас они горели ещё ярче, чем обычно, словно синее пламя, скрытое в них, обратилось пожаром, способным сжечь все на своём пути. Будучи в беспамятстве, Бальтазар вспомнил эти глаза и тех, кому они принадлежали. Сколько же прошло времени с той поры, когда их род был практически уничтожен? Ангел смутно припоминал разразившуюся кровавую бойню. Но именно тогда Небеса впервые содрогнулись и с белоснежных облаков полились реки багровой крови. Сам Бальтазар не принимал участие в войне, тогда был слишком мал даже для того, чтобы держать меч, но ощущение страха помнил до дрожи даже сейчас. Француз понял почему Михаил отдал приказ Гавриилу подбросить Эрнесте ложные воспоминания о своём детстве, семье, рождении… И от этого становилось немного грустно. — Эра? — с сомнением спросил Бальтазар, потому что губы шатенки что-то шептали, но мужчина не мог расслышать произносимых ею слов. Тишина. Такая плотная и густая, что слышен был легкий ветер за закрытыми окнами. А ей виделась битва. Мечи беззвучно впивались друг в друга, пронизывали мягкую человеческую плоть, окропляя землю вокруг кровью. И поначалу казалось, что этот сон один из множества похожих, пока Эрнеста не поняла, что не знает ни гербов, ни знамен в этой битве. И прежде не видела таких одежд… Слишком простых, никаких доспехов, словно бились дикари, а не благородные воины. Она хотела приблизиться, чтобы понять, кто же сражается. Но вместо этого перед ней вырос огромный, возвышающийся на холме Чёрный замок. Взгляд скользил всё выше по каменным стенам, пока не упёрся в небо, и Эрнеста застыла в ужасе, глядя на кроваво-алые небеса, в которых ревели, подобно диким животным, извилистые молнии, и сами облака неслись со скоростью бурного потока, то обрушиваясь проливным дождём, то разверзаясь ударами молний. Эрнеста сделала шаг назад, чувствуя, как бешено бьётся сердце в груди, как к горлу подступает страх, какого она уже давно не чувствовала, а по щеке стекает холодная капля пота. Ноги вязли в мокрой земле, которая засасывала всё глубже, стоило только шевельнуться. Но она не могла стоять неподвижно, вырывалась, словно волк, попавший в капкан, и, когда её собственный клинок выскочил из дрожащих рук, всё вокруг закрутилось и исчезло. Лишь окутывающий туман пал на мокрую землю, закрывая все творящиеся ужасы.  — Вспоминай! Кто истинный хранитель Истока Памяти? Кого не уничтожит даже время?  — хищно прошипел голос, и туман рассеялся, а из него на Эрнесту бросилось существо, словно сотканное из дыма, и от одного его вида девушка не могла пошевелиться. Всё, что она видела, — полностью чёрные мёртвые глаза существа, напавшего на неё.

***

Сердце до боли билось в груди, а зрение медленно привыкало к темноте, вырисовывая из неё очертания комнаты. Эрнеста не сразу поняла, где находится, что рядом в постели лежал Бальт, она до сих пор ощущала холод костлявых рук существа и лезвия его птичьих когтей на своей шее. Она нервно вытерла пот с лица и подрагивающими пальцами коснулась шеи, словно ожидая нащупать там рваную рану, боль от которой она по какой-то причине не чувствовала. Облегчённо выдохнув, девушка поднялась, осторожно убирая тёплую руку уснувшего блондина. Эра аккуратно, дабы не разбудить, накрыла пледом мужчину и также осторожно покинула комнату. Голова отяжелела от накопленных после ужасного сновидения мыслей. Хотя, это скорее походило на очередное видение, которое она не могла растолковать. На кухне было пусто и темно, но шатенка без особых проблем нашла нужный шкафчик и достала оттуда небольшую, но глубокую кружку. Пить хотелось невыносимо, словно она пробежала только что настоящий марафон. Остывшая вода из графина сейчас показалась ей невероятно вкусной, живительная влага привела её в какие-никакие чувства и в который раз Эрнеста глубоко и облегчённо вздохнула. Спать уже расхотелось, но стрелки часов показывали два пятнадцать ночи, оставалось вернуться в свою комнату, чтобы никому не мешать отдыхать. Выйдя в холл, Эрнеста замерла, заметив нараспашку открытую входную дверь. В душе тут же расцвело плохое предчувствие, а сердце учащённо забилось в груди, словно оно решило прямо сейчас станцевать чечётку. Шатенка подрагивающими руками закрыла дверь, не забыв защелкнуть на щеколду. Везде было тихо. Но сейчас эта тишина была угнетающей. Тишина сейчас походила на затаившегося хищника, который терпеливо ожидал, когда же его жертва выйдет из своего укрытия. И Эрнеста как раз была этой долгожданной добычей. Девушка ощущала на себе проникновенный взгляд чужих глаз. Вдох. Глубокий выдох. Ещё раз вдох. Каждая мышца тела напряглась до максимума. Оставалось лишь решиться на один шаг. Но после него уже ничего нельзя будет изменить. — О, Всевышний, — прошептала Эрнеста, прикрыв глаза. — Помоги мне. Выдох. Сорвавшись с места, она рванула вперёд по коридору, слышал позади себя страшный грохот, а затем ужасающий лай. Топот тяжёлых лап адских гончих сотрясал весь особняк и разносил его эхом по всем этажам, заставляя каждого находящегося здесь проснуться. Захлопнув дверь гостиной комнаты, Эра с трудом опрокинула огромный стеллаж с книгами, создавая таким образом баррикаду. На неё практически сразу же начали сыпаться мощные удары, псы дико рычали и царапали своими длинными когтями дверь, желая прорваться, пока шатенка начала шептать защитное заклинание. Она не знала насколько это могло помочь против гончих, но иных способов у неё не оставалось. — Так, так, так, — сначала позади раздался цокот каблуков, а затем мелодичный женский голос заполнил собой комнату, перекрыв даже рычащих псов. По спине прошёлся неприятный холодок и когда Эра обернулась, то встретилась с сияющими во мраке серыми глазами. — Какая встреча.~