Чёрное солнце

Ваалберит упёрся ногой в одного из павших воинов и без труда перекатил его на спину, чтобы осмотреть то, что стало с его обезображенным телом. С его частью. Неровный выжженный край чуть ниже груди — словно огненным лезвием прошлось сквозь его тело, разделив на две неровные половины, тут же прижигая страшную рану, хотя вокруг и виднелись следы замерзшей крови. — Её здесь нет! — едва ли не визжал Небирос и в избытке чувств пнул один из бетонных блоков, разбив на куски. Его совершенно не смущало поле боя и трупы вокруг, он даже не смотрел на них, лишь гневно прожигая взглядом женщину в простой чёрной одежде и кожаных доспехах с темно-бордовыми, похожими на контур языков пламени более плотными вставками. — Тебе было поручено одно маленькое задание, Ламия! А ты провалила его! — Я бы всё сделала, если бы твои щенки не путались под ногами, — прорычала женщина, рассматривая мёртвых гончих. Её лицо практически восстановилось, но вдоль переносицы теперь навсегда останется глубокий шрам, как и на ладони. Тот ангел оказался занятным противником. — Тю! Не втягивай моих пёсиков сюда, мерзкая змеюка! Они отважно сражались, в отличии от тебя! — Если бы я действовала в полную силу, то ненароком убила бы девчонку! — Ва-а-ай! Твои ничтожные оправдания мне не интересны! Ты меня утомляешь, — Небирос показушно зевнул, прикрывая рот ладонью. — Замолчите, — совершенно спокойно и равнодушно произнес мужчина в чёрном и присел на корточки, чтобы лучше осмотреть обожжённое тело. — Это его работа, — промурлыкал подошедший к Ваалбериту Самаэль. — Очень искусно, не правда ли? Главарь дюжины молча кивнул. И впрямь интересный приём. Он явно недооценил младшего архангела, приняв его сначала за мелкую фигуру на шахматной доске, но как оказалось, глашатай — слон, способный с бешеной скоростью перемещаться по доске, проглатывая важных солдат. И от него необходимо избавиться. В кратчайшие сроки. Но не всё так просто, ведь перед ним вечно стоят грузный ферзь и ладья. Да, Михаил и Люцифер просто так никого не подпустят. Но тут новый хозяин Ада вспомнил про ещё одну не менее ценную и проблематичную фигуру: конь. Вечно готовый к обороне и самопожертвованию Дин Винчестер. Сейчас охотник гарантированно усилит защиту давшему первую трещину королю. — Твой мерзкий вой уже надоел! — громче обычного рыкнула Ламия, выдёргивая Ваалберита из глубоких раздумий. — Где они сейчас? — В лагере сопротивления, — с тонкой усмешкой мурлыкнул Самаэль. — Там полно смертных. Прикажете навестить? — Нет. Пока нет. Дадим пару дней перевести дух, — мужчина поднялся на ноги, расправляя широкие плечи. — Достойные противники достойны привилегий. — Как прикажете, — поклонившись, согласился с решением Самаэль.

***

Огонь поднимался до самых небес, заполняя их серым едким дымом, заглушая крики перепуганных жителей деревеньки своим хищным треском. Эрнеста помнила, как бежала, прорываясь сквозь толпу чёрных силуэтов, не в состоянии думать хоть о чём-то, а в голове эхом отдавался крик матери «Беги!». Вперёд, только вперёд, за остальными людьми, пытающимися добраться до окраины деревни. Но бежать было некуда. Из хищного огня появлялись фигуры воинов, облачённых в чёрные доспехи, и Эрнеста помнила это чувство от каждого из них… Холодное, могильное… От него стыла кровь в жилах, и все инстинкты выли об опасности. И бежать уже некуда. Она помнила крики и запах крови, заливающей холодную замерзшую землю, помнила, как пыталась протолкнуться среди сдавливающих её тело людей, которые, подобно обезумевшему стаду, пытались прорваться прямо через заслон воинов с чёрными клинками… Тело пронзила лёгкая, но острая боль, и тут же начала медленно спадать, пробудив своей жаркой волной почерневшее сознание, в котором всё ещё были свежи воспоминания о той ночи. Эрнеста дёрнулась и резко открыла глаза, уставившись в деревянный потолок старого домика. Тело онемело, было сковано усталостью, а в голове всё ещё слышался тихий гул от… — Чёрт… — прижав ладонь ко лбу, простонала девушка, даже не попытавшись встать с жёсткой кровати. Сил было слишком мало, а кошмары не давали ей нормально выспаться. Каждую ночь они потрошили её, открывая всё новые и более ужасные подробности. Создавалось такое ощущение, что Эра каждую ночь теперь смотрела не заканчивающийся фильм ужасов. — Тук-тук, можно? — Дин вошёл в комнату, не дождавшись ответа. Охотник выглядел немного лучше, хотя мешки под глазами меньше не стали. Мужчина прошёл по небольшому помещению, присаживаясь на рядом стоящий с кроватью стул. — Как самочувствие? Эра молча кивнула, слыша, как скрипнул затёкший сустав. Ей не хотелось ни с кем разговаривать, никого видеть и слышать. Хотелось запереться и сидеть в тишине и в холодных объятиях одиночества. — Кхм, — Дин пододвинулся ближе и сжал чёрный пакет в своих руках. — Кас нашёл это, — Винчестер достал грязный и потрёпанный чёрный пиджак и положил его на укрытые одеялом колени девушки. От него не укрылись в миг покрасневшие голубые глаза. Ему сложно было понять такую привязанность к такому ангелу, как Бальтазар, но… Он не мог отрицать того, что возможно, француз был не таким уж плохим, каким хотел бы казаться. — Ни Адена ни Кас не нашли тело. Эрнеста поднесла пиджак к лицу, втягивая привычный запах выпивки. Сердце больно сжалось, но слова Дина слегка облегчили её страдания. Возможно ещё не всё потеряно. — Послушай… — Сейчас последует очередная повесть о том, что всем приходится когда-нибудь уйти из жизни? — шмыгнув носом, просипела шатенка, не обращая внимания на скатывающуюся по щеке слезу. Эра сжимала пальцами грязный пиджак, ощущая невыносимую, рвущую сердце на куски боль. Мир внезапно сжался до невероятно крохотных размеров, всё стало таким тяжёлым и жестоким. — Мне не нужны твои нравоучения, Дин. — А кто сказал, что я тебя пришёл учить? — изогнув бровь, спросил охотник. Охотник прекрасно знал это состояние, в котором уже несколько дней прибывала шатенка, он знал, как же невыносимо хотелось орать во всё горло, когда с губ срывался лишь гортанный хрип, помнил, как трясло изнутри и желудок скручивался в болезненный тугой узел. Он столько раз терял близких, что кажется, эти чувства стали неотъемлемой его частью. — Просто послушай меня. — Ты решил заделаться здешним мозгоправом? Тогда быстро эволюционируй до прямоходящего и иди лечи других напуганных людей с заниженной самооценкой, и поломанной жизнью! — в чувствах прокричала девушка. — Ладушки, — сдался Винчестер, вскидывая руки. — На самом деле я просто хотел занести тебе пиджак. Всё равно он теперь бесполезен. — Впрочем, как и всё в этом мире, — прошептала она, наблюдая за неспешными движениями охотника. — У меня есть я. Мы справимся. Дин молча скрылся за дверью, тихо закрыв её за собой. Эра смотрела на потрёпанную сражением вещь в своих руках, думая, что всё могло быть иначе, если бы она не струсила в тот момент, если бы Михаил и Люцифер не начали войну, если бы Он принимал в этой жизни хоть какое-нибудь участие, не разбрасываясь своими созданиями направо и налево. Почему всё сложилось именно так? Неужели не было никакого иного варианта? Аккуратно повесив пиджак на спинку деревянного стула, она провела по грубой ткани подушечками пальцев, ощущая шероховатость налипшей пыли. Слезами и вечными обвинениями всех и вся, включая себя, мёртвого не вернёшь. А простыми разговорами искалеченную душу невозможно излечить, но время не лечит, оно лишь притупляет боль, заставляя стать её пылью прошлого. Взгляд покрасневших глаз упал на лежащее на столике жемчужное ожерелье, оно продолжало чернеть по непонятным ей причинам. Было ли это воздействие проклятия Ламии или же чего-то ещё, она не знала, но пожалуй, это меньшее из свалившихся проблем. Решив разобраться с украшением чуть позже, она взяла лежащую на полочке шкафа шаль и вышла из домика, в котором ранее отдыхали приезжие в лагерь дети. Скорее всего это место было наполнено смехом и в воздухе парила радость, а не хмурые облака, не предвещавшие хорошей погоды. Отовсюду слышались голоса людей, пришедших сюда в поисках спасения от армии демонов. Они надеялись сохранить свои жизни в этом место, но Эрнеста знала наперёд, что этому месту долго не простоять. Нет, у неё не было очередного видения, не нужно быть провидцем, чтобы осознать очевидное. Рядом с полыхающим в проржавевшей бочке огнём звонко смеялись дети. На них были простенькие тоненькие курточки, измазанные в грязи и шапки, которые по всей видимости отдали им отцы. Девчушка в красной куртёшке с вьющимися из-под шапки рыженькими волосами вдруг перевела взгляд с красного пламени на плетущуюся неизвестно куда Эрнесту. Большие карие глазки смотрели на незнакомую тётю с любопытством и присущей практически всем ребятишкам детской наивностью. Девочка не понимала, что прямо сейчас творилось в привычном ей мире, не знала, что она больше никогда не вернётся домой в тёплую и удобную постель к своим мягким, любимым игрушкам… Оказывается, детьми быть страшно. Но ещё страшнее быть взрослым и осознавать весь ужас ситуации. Возле машин стояли Винчестеры и Гавриил. Мужчины о чём-то переговаривались и иной раз до неё доносился разносящийся тихим эхом смех архангела. Вечно он смеётся, даже когда для этого нет подходящего места. Чуть в стороне на старой качели раскачивалась Адена, рядом стоял Кастиил, смотрящий высоко в небо. Возможно прямо сейчас они говорили о Бальтазаре или об Эдеме. Иногда Эра жалела, что у неё нет способности слышать чужие мысли, так бы она всегда знала бы, что думают или замышляют другие. Вдоль высокого железного забора медленно шли Кевин и Михаил. Молодой пророк выглядел слегка лучше и даже уверенней, парень наконец-то почувствовал себя более или менее защищёно. Ещё бы, когда твоей безопасностью занимается сам архистратиг, то даже Дьявол под боком не страшен. Каждый день мы бредём по бесконечному жизненному лабиринту, упираясь в его тупики. Там, где мы были счастливы, нам вдруг становится невыносимо грустно… Долгожданная победа почему-то не приносит радости… Но уткнувшись в стену, мы разворачиваемся и продолжаем бродить в этом лабиринте, надеясь, что за поворотом нас ждёт что-то необыкновенное… Дойдя до пустой части лагеря Эрнеста выдохнула белёсое облачко пара, которое тут же растворилось. С неба медленно, будто нехотя, посыпались крупные пушистые белоснежные хлопья. Казалось, что снежинки танцевали на ветру лишь им одним известный танец. Они кружились, разлетались и вновь соединялись. Она медленно выдохнула, стараясь очистить свои мысли, позволить им быть ясными и свободными, забыв о взглядах и запахах. Забыв об этом месте и ненависти со страхом, что пропитали воздух. Её глаза затопило синее свечение, стерев границы белков, радужки и зрачков. Лишь чистый густой свет, за которым в сознании Эры роились вспышками видения. Но сквозь их туман она слышала шепоток людей, и в нём уже был не только страх, но и алчное любопытство. Сердце тяжело колотилось в груди, а в сознании где-то на самом его краю был лишь образ Бальтазар. Его бледное лицо и страх в его голосе, боль в его взгляде. Она не имела права допустить, чтобы ещё хоть кто-нибудь погиб. Серые образы танцующим дымом свивались в гористые земли, омытые дождем. Она стояла на склоне и, оглянувшись, увидела город, в котором шла стройка. Отбросив все свои мысли, она старалась сосредоточиться, уже чувствуя головную боль. Эти земли слишком истерзаны людской болью и пропитались демонической силой, коснуться их будущего было так сложно, что образы пропадали, исчезали, словно вода, утекающая сквозь пальцы, а видения быстро сменили друг друга. Вновь резкая боль, и на мгновение Эрнеста услышала протяжный птичий крик, похожий на ястреба, схватившего свою добычу. Туман сгустился, и из него вырос берег у бескрайнего моря. На мгновение она потеряла контроль, едва не задохнувшись от восторга, решив, что она оказалась в Эдеме, и от её эмоций видение вновь начало ускользать, а осмотревшись, она заметила, что по всему саду ходили непонятные огромные силуэты… Она выдохнула и позволила видениям течь сквозь своё сознание, чувствуя, как образы становятся все ближе и ближе к их реальности. Она видела знамена и дрожащие образы мелькающих людей, дорогие яркие ткани и мешки специй. А затем все снова поглощал ревущий, словно дикий зверь, туман. Эрнеста с трудом дышала, чувствовала, что её переполняет изнутри тёмная пустота, которая раздувалась в ней всё сильнее, стягивала внутренности и давила на горло тошнотой, а нос снова разъедал запах гари. Она слышала звон мечей и отдаленные крики, а всё тело содрогалось от боли и размякло от слабости. Она оказалась в лагере, вот только всё вокруг было размыто, и она могла лишь слышать эхо сражения. — Хватит-хватит… — шептала Эрнеста, пытаясь выбраться из собственного видения, но оно не выпускало её. Всё вокруг накрыло огромной тенью, и Эра ощутила его… Замерла, словно несчастный кролик, оказавшийся на пути у огромного оголодавшего медведя, чувствуя приближающуюся смерть. Она ощущала на себе его взгляд и не могла пошевелиться, боялась обернуться и с трудом дышала… — Эй, приём, шиза! Сильная пощёчина привела девушку в чувства. Эрнеста проморгалась, пытаясь сосредоточиться на возникшем человеке. — Люц? — прищурив глаза, она попыталась рассмотреть его лицо. — Ну и что ты там увидела? Как тараканы крысу тащат? — за его спиной она заметила растворяющийся тёмный силуэт. Она не рассмотрела кто именно это был, но девушка точно заметила осыпающиеся с этого силуэта чёрные смолянистые перья.