Чёрное солнце

Голые чёрные корявые стволы и ветви деревьев присыпал свежий снег, который напоминал собой прекрасные белые бархатные одеяния. Чёрный ворон, залетевший в клуатр проклятого монастыря, уселся на ветку с громким карканьем. Гавриил в чёрной кожаной куртке стоял, прислонившись спиной к дереву, на ладони у него сидел маленький серый мышонок. — Ну, и как тебя зовут? Где твои братья? — спросил глашатай, угощая маленького зверька кусочком сыра. Но мышонок ничего не ответил, только продолжал с жадностью уплетать за обе щеки вкусное угощение. Мужчина усмехнулся, он и не думал, что в этих краях можно найти кого-то кроме Исчадий Ада да надоедливого воронья. — Нашёл нового друга? — окликнул архангела знакомый женский голос. — Здравствуй, Мел, — губы глашатая расплылись в приветливой улыбке, — Не знаешь, куда все подевались? Сегодня так тихо, почти не видно демонов. Блондинка быстрыми шагами подошла к раскидистому дереву, под которым устроился Гавриил, поверх её обычного синего костюма было наброшено белое пальто, которое было ей явно к лицу. С виду демоница казалась вполне весёлой, её беспокойство выдавали только глаза. Мужчина внимательно осмотрелся вокруг, чтобы убедиться, что никого нет рядом, поскольку разговор предстоял серьёзный. — На наше счастье никто не в курсе той весёлой ночки, — краешком губ улыбнулась черноглазая, — И дела моего шефа продвигаются неплохо… — Но? — задал вопрос мужчина, понимая, что Мел пришла с плохими вестями. — Ипос не знает, как можно добраться до бриллианта, а теперь ещё у него нет времени на решение этой задачи, поскольку ему надо навестить твоих братьев, — печально ответила девушка. — Что-то важное? — заволновался глашатай. — Они в метре от того, чтобы попасть в ловушку, — утвердительно кивнула Мел. Гавриил с минуту смотрел в сапфировые глаза девушки, после чего опустил их на маленького серого мышонка, который чувствовал себя, как дома, устроившись на руке у глашатая. Чёрные глазки-бусинки зверька с любопытством рассматривали печальное лицо архангела, словно пытаясь понять причину этого огорчения. Посадив смышлёного малыша себе на плечо, мужчина предложил блондинке немного пройтись. — Может, оно и к лучшему, — тихо проговорил глашатай, — Моим друзьям так или иначе суждено попасть сюда, и этого не изменить. — Вряд ли им удастся одержать верх, если они попадут прямо в руки Ваалберита, — прошептала черноглазая. — Уничтожить бриллиант и иглу под силу только Эрнесте и Люциферу, — настороженно ответил Гавриил, он продолжал следить за тем, чтобы поблизости не оказалось лишних ушей, — Кровь, что я обнаружил в той комнате, это кровь гамаюна. — Ваалберит держит десятки гамаюнов в темнице, — осенило Мел, — Ты понимаешь, что всё это одна большая ловушка для Эры? Он хочет её заманить, подпустить к камню поближе, но зачем? Чего он хочет от неё? — Эра сильнейшая жрица, — нахмурился глашатай, — Он заманит её одну к бриллианту, поскольку остальные ему не нужны, а после всё её силы и силы остальных гамаюнов, которых он держит взаперти, поместит внутрь бриллианта и спалит с их помощью мир дотла. — Тогда этому надо помешать, нельзя её подпускать к этому артефакту, — схватила за руку архангела Мел. — Напротив, мы не должны вмешиваться и, может даже, мне придётся подтолкнуть её в эту ловушку, потому что больше никто не в силах разрушить яйцо и сломать иглу, — холодно ответил Гавриил, — Нам придётся рискнуть, всё будет зависеть от неё и, конечно же, Люцифера, поскольку они оба главное оружие против Чёртовой Дюжины. Наступило молчание. Демоница обдумывала услышанное, план архангела её не очень нравился, но другого выхода явно не было. — А Самандриэль? — спросила демоница. — Он либо убьёт меня, что вероятнее всего, либо мы сможем начать сначала, как он и хотел, — попытался глашатай сделать как можно более непринуждённый вид. Девушка знала, что на самом деле архангелу страшно, ей и самой было страшно с тех пор, как Ипос заварил всю эту кашу, но отступать уже было поздно. Гнетущую тишину прерывало лишь карканье ворон. Черноглазая подалась вперёд, собираясь обнять мужчину, но тот, разгадав её намерения, отрицательно покачал головой. Мел остановилась в нерешительности и удивлённо посмотрела на глашатая. — Ты же понимаешь, что долго это продолжаться не может? — холодно и серьёзно заговорил Гавриил, — Нам хорошо вместе, но связывают нас только деловые отношения. — Я ни на секунду не забывала об этом, — усмехнулась демоница, — Но наши дела ещё не закончены. — Верно, — взял её бледные ладони в свои руки глашатай и принялся согревать их своим дыханием. Девушка сначала уставилась на него с ещё большим изумлением, чем прежде, но потом рассмеялась. Её голубые глаза смотрели на мужчину так, будто перед ней стоял ребёнок. — Зачем ты это делаешь? — задала вопрос Мел. — Мне нравится твой смех, — лукаво улыбнулся архангел и отпустил её руки. — Так кто этот подозрительный субъект, сверлящий меня своими чёрными, как уголь глазами? — с вызовом произнесла девушка, — Кажется, я ему не нравлюсь. — Это мой новый друг и квартирант, — покосился на мышонка глашатай. — Так ты оставишь его себе? И он будет жить у тебя? — с наигранной ревностью фыркнула демоница. — А ты уже ревнуешь? — обнял девушку глашатай и после короткого поцелуя, попрощался и пошёл прочь. Некоторое время Мел стояла посреди заброшенного сада одна, глядя в след архангелу. Она всё ещё чувствовала его горячий поцелуй на своих губах. Гавриил был для неё обычным заданием, к которому черноглазая с самого начала отнеслась серьёзно, но она даже и не рассчитывала, что весь этот роман будет приносить ей не только хлопоты, но и столько удовольствия. Из раздумий демоницы вывел скрип снега под ногами быстро приближающегося к ней со спины демона. Едва девушка успела обернуться, как её отшвырнуло на несколько метров и пригвоздило прямо к стене монастыря. Мед попыталась пошевелиться, но всё было тщетно. Подняв глаза, девушка смогла разглядеть фигуру падшего, решительно надвигавшегося прямо на неё. — Вижу, слухи не врут, и ты действительно спуталась с моим братом, — с металлическими, угрожающими нотками тихо проговорил Самандриэль. — Что так грубо, милый? — с издёвкой спросила демоница, — Твой братик, кажется, уже вполне взрослый мужчина, которому не одна тысяча лет, так может не будешь лезть в его дела? — Это ты оставишь его в покое и передашь Ипосу, чтобы тот не совал свой нос в жизнь моей семьи, — прошипел древний, подставляя к горлу черноглазой свой клинок. — Неужели хочешь испортить моё личико, чтобы выпустить пар? — безразлично сказала девушка, — Я ценю твою заботу о Гаврииле, но оценит ли он её так же как я? Ты не думал об этом? А стоило бы. Тебе не нравится, что к твоему брату подослали шпиона? Но ведь он не один из нас. Чего же ты ждал? Он здесь чужой и останется таким навсегда, ты ничего не сможешь объяснить. — Не тебе судить об этом, — хмуро ответил мужчина, его глаза горели ненавистью, словно намереваясь испепелить демоницу, — Так ты меня поняла? Сделаешь то, что я скажу? — Да без проблем, — хмыкнула Мел, — Но и ты бы подумал над моими словами. Если хочешь быть с братом, вам двоим придётся поискать себе другой дом, других соседей. — Лучше не испытывай моего терпения, — холодно произнёс падший, отпуская девушку. Демоница провела ладонь в том месте, где ещё секунду назад был клинок древнего, и обнаружила небольшую царапину. Черноглазая смерила презрительным взглядом мужчину, который был близок к тому, чтобы убить её. На что падший никак не ответил, он продолжал стоять по струнке смирно, сжимая в руке оружие и преодолевая сильное желание пустить его в ход. — И всё-таки подумай, — холодно произнесла девушка, — Если брат тебе по-настоящему дорог, ты пойдёшь за ним туда, где вы найдёте свой настоящий дом, каким бы он ни был. — Наше место здесь, — теряя терпение, отрезал Самандриэль, — Я не предатель и мой брат тоже, он выбрал сторону. Так и передай своему хозяину, а теперь уходи пока я тебя отпускаю. — Если же ты будешь хвататься за своё прошлое, то потеряешь брата, — не слушая мужчину, продолжала Мел, — Не обо мне или Ипосе ты должен беспокоиться, а только о себе, о том, как ты на самом деле относишься к Гавриилу. Сказав это, демоница исчезла и вовремя, поскольку падший не сдержался от удовольствия метнуть в неё клинок. Меч вонзился в каменную стену, а Самандриэль тяжело вздохнул.