Альфа (не) любит альфу

— Хён, поговорим? Чонгук переводит мутноватый взгляд на истинного, замечая в его глазах тепло и самое настоящее беспокойство. Никто и никогда не смотрел на Чона вот так. Видимо, продолжая витать в своих мыслях, старший ничего не отвечает, вызывая в Тэхёне ещё большее беспокойство. Чонгук не сказал ни слова с тех пор, как приехал. Лишь слабо кивнул на взволнованное приветствие, а после уселся на чужую скрипучую кровать, погружаясь глубоко в себя. У Кима тысяча и один вопрос в голове, на которые наталкивают и чрезмерная подавленность старшего, и довольно крупный чемодан, очевидно, с чоновыми вещами. Так что же в итоге произошло? — Чонгук-и, — названный вздрагивает, когда ощущает, как Тэхён тянет его в свои объятия и заставляет уткнуться носом в свою метку. Длинные пальцы вплетаются в густые волосы, делая своеобразный массаж. Успокаивает. — Расскажешь? Чон молчит ещё немного, но всё же вскоре подаёт голос. Врать смысла нет. — Меня отец из дома выгнал. Тэхён замирает, явно не ожидая таких слов, но через мгновенье возобновляет свои нехитрые действия. Он хочет, чтобы истинный чувствовал себя расслабленно и никак иначе. — Из-за драки? — мягко спрашивает Ким, но сам чувствует, как что-то неприятно расползается в грудной клетке. Чонгук ведь подрался именно из-за него и, как следствие, навлёк на себя проблемы. — Я сказал ему, что люблю тебя, — несмотря на всю ситуацию, Чон говорит легко и уверенно. — Что? Всё внутри буквально переворачивается, и Тэхён неверующе отстраняется, чтобы встретиться с такими родными глазами, полными… любви? — Я сказал, что люблю тебя, — повторяет старший и ощущает, как лицо начинает гореть. Но он не жалеет, что озвучил это. — Сказал, что мы истинные, и я ни за что не откажусь от тебя, потому что и правда люблю. Но ему… не хочется, чтобы его сын позорил его своей неправильностью, — Чонгук грустно усмехается, опуская глаза. Он всегда понимал, что ему нет дела до мнения собственного отца, однако сейчас парень чувствует себя несколько паршиво. Дело в привычке? Хосок ведь постоянно шёл на уступки и пытался (хоть и выходило хреново) поддерживать сына. Какие-никакие, но отношения отец-сын у них были. А теперь, кажется, ничего нет. — Чонгук-и, — Тэхён улыбается нежно, почти сахарно и мягко. Он понимает, что ситуация далеко не из приятных, однако трепет сдержать не может. Младший кладёт ладонь на чужую щёку и поглаживает её большим пальцем. — О какой неправильности ты говоришь? Вопрос, очевидно, риторический, но Чон порывается ответить. Ему не дают. Ким затыкает истинного аккуратным и невинным поцелуем и отстраняется только тогда, когда ощущает, как старший начинает успокаиваться. — Я не вижу неправильности. То, что происходит сейчас — правильно. Ты любишь меня, а я люблю тебя. Так ведь и происходит, да? — Л-любишь? — переспрашивает Чонгук и смотрит своими большими сияющими глазами на покрасневшего младшего. Тэхён тихо смеётся и чмокает такого же смущённого парня в румяную щёку. — Мне казалось, это было довольно очевидно, — пожимает плечами и тут же добавляет, — хотя, ты не очень хорош в понимании намёков, да? Чонгук лишь недовольно бурчит и вновь жмётся к родному телу, чувствуя самое настоящее удовлетворение от происходящего. Всё остальное как-то даже отходит на последний план. Почти. — А насчёт отца… я думаю, он остынет, хён, — почти шепчет Ким, но старший прекрасно его слышит. — Возможно, он погорячился? — Не знаю. Не уверен, — вздыхает и несильно трясёт головой. — Давай… не об этом? — А о чём? — О нас? — Звучит хорошо. Парни сжимают друг друга в крепких объятиях и хихикают, чувствуя себя такими счастливыми. А ещё до одури влюблёнными. Как это замечательно, боже. — Тэхён-а? — М-м? — Я хочу твою метку. На себе, — на этот раз отстраняется Чонгук и смотрит решительно, хоть и чуточку смущённо. — Оу. Кажется, их отношения начали достаточно быстро набирать темп, но разве кто-то против? — Тогда я поставлю её в следующий раз, когда мы… — Нет, Тэ, — по кимовой спине бегут мурашки от потемневшего взгляда напротив. Выглядит возбуждающе, вау. — Я хочу сейчас. Тэхён даже среагировать не успевает, когда Чонгук валит его на спину, тут же вгрызаясь в мягкие губы. Ким лишь приглушённо стонет в поцелуй и всё же поддерживает чужую инициативу, укладывая ладони на упругие ягодицы. Младший начинает мять их прямо через плотную ткань штанов, вызывая этим довольное пыхтение в свои губы. Мгновенье и Тэхён теперь сам подминает истинного под себя, заставляя того восхищённо и нетерпеливо выдохнуть. Альфы быстро избавляются от одежды, разбрасывая её по всей комнате, а после Ким горячо отсасывает Чонгуку. Тот готов кончить только от одного лишь касания обжигающего языка, но держится изо всех сил, путая пальцы в чужих мягких волосах и несдержанно прикрикивая. На подготовку уходит времени немного больше, но Тэхён ничуть не жалеет — высокие стоны и «быстрее, я, блять, не могу» явно того стоят. Ким вбивается в податливое тело и оглаживает каждый доступный ему участок кожи, наслаждаясь вот таким вот истинным. Жаждущим, открытым, горячо любимым. И только его. Тэхён начинает вылизывать жилистую шею, уже приметив место, где он хочет оставить такой дорогой отпечаток, однако… — Мальчики, потише, пожалуйста, — приглушённый голос Джухён раздаётся прямо из-за закрытой двери. Младший пугается его и замирает в одной позе, поднимая глаза на стремительно бледнеющего Чонгука. — Как закончите, спускайтесь на ужин. Омега уходит, а парни заторможенно продолжают смотреть друг на друга, тяжело дыша. Первым приходит в себя Чон. — Почему ты не сказал, что мы не одни дома? — взвизгивает покрасневший Чонгук и пихает истинного в плечо. Как же стыдно! — Мы и были! Они должны были задержаться на работе, — хрипит Тэхён, ощущая, как шея покрывается красными пятнами. Чон собирается возмущаться дальше, так что Ким вновь делает глубокий толчок, вызывая лишь стон. — Закончим с этим, — и снова начинает двигаться в разгорячённом теле. — П-подожди… Тэхён ждать не собирается, потому возобновляет все свои ласки, на этот раз размашисто дроча покрасневшую головку. Чонгук, чувствуя вновь надвигающееся наслаждение, тихо скулит и старается отбросить мысли о том, что их недавно застукали. Старший кончает первым из-за эйфории, заполняющей каждую частичку его тела, даже не замечая, как Тэхён грубо прикусывает его шею. — Вот и всё, — выдыхает Ким, пачкая семенем чужие бёдра и нежно улыбаясь. — Теперь ты мой. Слегка размякший Чонгук ощупывает свою шею и только тогда чувствует боль, пронзающую тело. Она отрезвляет альфу, и теперь он смотрит более осознанно. — Я люблю тебя, — говорит он, и получает точно такой же ответ, греющий сердце.

***

— З-здравствуйте, миссис Ким, мистер Ким, — стыдливо шепчет Чонгук, не решаясь поднять свой взгляд. Ладонь Тэхёна, крепко сжимающая его руку, конечно, успокаивает, но не настолько, чтобы перестать бояться. — Здравствуй, здравствуй, — пропевает женщина и начинает раскладывать еду по тарелкам. — Присаживайтесь, что как не родные-то? Парни переглядываются, но всё же садятся, так же держась за руки. — Как дела в школе? — нарушает тишину Сокджин, попивая свой кофе с любимыми зефирками. Атмосфера стоит непринуждённая, но Тэхёну не нравится. — Вам именно это сейчас интересно? — спрашивает он и получает недоумённый взгляд от мамы. — А что ещё? — Ну, например, то, что вы слышали двадцать минут назад? Джухён задумывается (или делает вид), а после пожимает плечами, ставя тарелки с едой перед младшими. — Вы ведь, мальчики, истинные? — Как ты… — Это было очевидно, — перебивает Сокджин, и в его голосе совершенно нет удивления. Омега довольно кивает. — Ваши хорошо сочетающиеся ароматы, вообще поведение и… стоны ночью. Хорошее подтверждение всему. Чонгук давится рисом, и Джухён аккуратно похлопывает его по спине, улыбаясь.  — Да ладно вам, это же нормально для пар, — смеётся женщина, но тут же хмурится. — Вы же пара? — Мы встречаемся, — в один голос отвечают истинные, переглядываясь. Тэхён, (почти) не смущаясь, наклоняется к Чону и целует его куда-то в висок, вызывая умилительное пищание со стороны Джухён. — Какие вы лапушки, божечки, — омега краснеет и прикладывает ладони к горящим щекам. — Я так рада за вас! Мой сыночек уже такой взрослый, как так-то… — она не может сдерживаться, начиная плакать, и Сокджин тянет её в свои объятия. Чонгуку от этой картины хочется плакать тоже, но он держится. — Вы не против того, чтобы мы встречались? — Чон закусывает губу, наблюдая, как Джухён качает головой. — Это из-за того, что вы оба — альфы? — предполагает Сокджин и, получив кивок, усмехается. — А есть разница? Чонгук понимает, что разницы-то действительно нет. Следуя примеру старших, он двигается к Тэхёну ближе и чмокает его в губы. — Добро пожаловать в семью, — улыбается истинный, и Чонгук всё-таки плачет. Природа не ошибается, да?