. . .
Только метров через триста, почти одновременно с воем приглушенного расстоянием ревуна скорой помощи, пробившейся через вечерний час пик, меня наконец-то «накрыло». Хорошо так, до кисельных коленей и стучащих мелкой дробью зубов. Адреналин в крови «выгорел» насухо, давая путь всем прелестям, что были скрыты под его ватной завесой: и боль, и дрожь, и страх тяжёлыми волнами накатывали, едва не сбивая с ног. Ноющие мышцы тряслись, словно мне девяносто, но кое-как, на «морально-волевых», которых почти не осталось, несли тело вперёд. «Блядь! Сука!.. Сука!» — бессвязная, эйфоричная радость долбилась в мозгу, колотясь в стенки черепа и наполняя неведомым доселе счастьем. Словно я переродился и получил второй шанс, побывав на волосок от гибели. — «Живой!.. Не подох!» За спиной раздались нагоняющие голоса. Кажется, меня ищут. Вот вам и «коновалы» — мужик тот наверняка рассказал, как меня приложило и что я в парк побрёл. Да и врачи сами не дураки, как бы о них обыватель не думал, вот и засуетились, выполняя свою работу и тоже предполагая, что у меня «аспект». Спасибо им, конечно, но самочувствие моё было на удивление отличным. Если не считать многочисленных ссадин, порванной куртки и босой ноги, так счастливей меня вряд ли был человек в этом городе! Я людям в белых халатах благодарен за намерение проявить заботу, но в больницу не хочется. Не знаю почему, только желания ехать куда-то на ночь глядя нет совершенно. Может оно и зря — всё же я не с велосипеда упал — но вот пришла в голову дурная блажь. Вроде как выжил, всё целёхонько, да и не болит почти — значит остальное сущие мелочи. Поднапрягшись в ногах, сворачиваю в сторону с мощёной дорожки парка, ступая на едва заметную тропку, исчезающую между кустов. Трусящиеся ладони хлопают по карманам в поисках зажигалки и сигарет. «Потерял, похоже…» — про себя вздыхаю и невпапад добавляю вслух. — Ботинок жалко… На волне веселья от чудесного спасения возникла шалая мыслишка купить пузырь «белой» и нажраться до скотского состояния. И Михалычу позвонить с пожеланием «пойти нахуй» — пусть там хоть усрётся, заменить-то меня ему некем. Покочевряжится, попляшет он у меня, когда план попросит закрыть. Всё припомню… «Серёга, выручай… Серёга, сделай…» — злорадно хмыкаю, представляя воочию, как будет грозный начальник «приплясывать» вокруг Сергея Петровича, когда припечёт. А Сергей Петрович, своротив капот «жиги» своей хребтиной, сейчас «накушается» до поросячьего визга и «загудит» денька на два-три. И ничего, проглотят и даже не пикнут. Ещё и с телефона не слезут, слёзки роняя… Хотя, нет. Всё же за водкой не пойду. По крайней мере, не в таком виде. Оказалось, что тащиться на дрожащих ногах целых три квартала — это без прогулки по парку — за «огненной водой», желания было ещё меньше, чем ехать с врачами. А в новый магазин, что недавно открылся рядом с домом, мне и вовсе лучше не сунуться. Там ещё пока не обленились, «службу» несут исправно — как увидят расхристанную одёжку да разбитую рожу, так кассирша может запросто по тревожной кнопке клацнуть. С перепугу… Ну и ладно. Хотя алкоголя я дома не храню, но по случаю оказалось две бутылки вина малинового, друг подарил. Правда, не знаю, можно ли называть «вином» что-то, кроме перебродившего винограда, но, «продукт» получился вполне себе ничего — как компот, разбавленный водкой. Собирался с соседкой распить, да придётся этой полумерой организм лечить. А Михалыча я завтра всё же нахуй пошлю…. . .
Голоса за спиной становились всё тише, уходя совсем в другую сторону. Так оно и немудрено — поди найди меня в лесопарке, упирающемся дальней окраиной в обширный пустырь. Городской заповедник в миниатюре. К тому же уже вечереет, а под деревьями так и вовсе сумрак — не найдут, не догонят. Правда, теперь мне самому стоит быть начеку, чтобы впотьмах в дерьмо не вступить босой-то ногой: весь парк — один большой общественный туалет. Ну, а как же, двадцать первый век на дворе! Мы теперь в подъездах не гадим — всё больше на природе… В этот парк частенько «детишки» захаживают, для распития и чтобы сверстниц потискать, но они ближе к окраинам, по кустам прячутся. Матёрое «синячьё» вовсе больше вокруг магазинов вертится, клянча мелочь. А вот местные маргиналы от мира тяжёлых и не очень наркотиков, как ни странно, по непонятным причинам облюбовали эти глухие уголки со всей доступной им страстью. Впрочем, приходили они сюда с самой мирной целью, именно чтоб «забалдеть» — других тут и не видели — поэтому если кто-то намеревался пройти тихими тропками в разгар лета под сенью осин и берёз, то под ноги тоже следовало смотреть внимательно. Но на этот раз, чтобы не наступить на безвольные тела потушенных торчков. Не буквально, конечно, но это была словно некая наркоманская Мекка нашего городка, влекущая к себе «ценителей» психотропов и дикой природы…. . .
Телефон, лежавший во внутреннем кармане куртки, чудом уцелел и не потерялся, как злосчастный ботинок. Но Светка, зараза, на звонки не отвечала — снова, наверное, со своим очередным хахалем, «пялящим» её на продавленном диване. Нет, чтобы страждущему ответить, так она предаётся разгульным утехам… Стало немного обидно: женское внимание мне было куда нужнее, чем её новому дружку. Мне-то можно — уважительная причина есть, а он и «передёрнуть» мог бы. Впрочем, предъявлять глупые «обидки» на ровном месте шлюхе, на которой «прокатился» каждый на районе, кому не лень, не было в моей привычке. Не слишком привлекательная и порядком потрёпанная неуёмным потреблением дешевого пойла, Светлана была «общей», о чём знали все, включая её саму. Пропащая женщина даже гордилась таким положением вещей и своей такой популярностью, за что частенько и получала по лицу от очередного ухажёра, влюблённого «по уши» и старающегося вправить мозги гуляющей по рукам бляди. Ну да и нахер Светку, буквально. Дома есть перекись — залью ссадины, выжру бутылку «малинового» да завалюсь спать. Всё равно в таком состоянии из меня пахарь-трахарь никудышный, раз уж минетом меня не «угостят». Главное до утра рожей к подушке не присохнуть, а то замаюсь отдирать наволочку от струпьев…. . .
Осенний день стремительно клонился к закату, наполняя воздух прохладой. И, похоже, стремился он как-то слишком уж быстро — не рассчитал я своих силушек поиссякших, задержался в пути приволакивая ногу. Совсем уж стемнело, и в просвете между деревьев показались первые звёзды. Хотя над городом ещё догорала заря, но в сени густого лесопарка уже царил полумрак, добавляя проблем на мою исцарапанную голову. Постепенно приходило понимание, что я всё же зря убежал с места аварии. Хрен с ним, с лечением, но хотя бы водилу «жигуля» стоило показательно наказать. Сглупил, что и говорить — теперь попробуй докажи, что это именно я прокатился на капоте его «ведра с гайками». Денег сорвать с него вряд ли получилось, без страховки, поди — не зря ж он, как заяц сиганул прочь, но нервы потрепать было бы нелишне. На дух не переношу таких мудаков, летающих по дорогам на всяком мусоре… Стало настолько темно, что пришлось включить фонарик на мобилке и подсвечивать путь, чтобы не наступить в «спиральную» ловушку и вообще различать тропинку под ногами. Бросая редкие взгляды на небо и смотря больше перед собой, я всё же заметил, как сгущаются облака. Ну вот только дождя мне сейчас не хватало! Это будет просто абсурд: смять своей тушкой капот и остаться в живых, но слечь с двусторонней пневмонией. Ну нахрен, мне приключений на сегодня хватило с лихвой! Выяснять же, будет дождь или нет, я не хочу, поэтому, всецело отдаваясь страстному желанию не вымокнуть и стиснув зубы от боли в мышцах, прибавляю ходу. Ветер крепчал, нагоняя облаков ещё больше, а я торопился, как мог, хромая на босой ноге — всё же без травмы, видать, не обошлось. Хорошо бы, если просто сильный ушиб. Выбравшись на прямой и открытый участок тропинки длиной метров двадцать, проходившей через густые заросли лещины, я заметил попутчика, неторопливо бредущего в одну со мной сторону. Слабый свет фонарика выхватил краешек замызганного плаща, не в силах осветить всю фигуру из-за расстояния. Какой-то залётный люмпен? Но таких вроде бы не припомню у себя на районе, хотя со спины и впотьмах — могу и не признать. Или это просто бомжара какой? Хотя не всё ли равно? Просто нужно поскорей обогнать и проковылять мимо, чтобы он не начал клянчить «толику малую». К тому же, судя по вихлястой походке, мужику уже хорошо, где-то «поддал» и бредёт довольный жизнью. Даже если денег я ему дам, то он их просто где-нибудь потеряет. Шурша прошлогодней листвой, забираю правее, выходя на «обгон» — слева подобие неглубокого рва, в который мне очень не хочется свалится, неловко оступившись. Мужик, услышав мои шарканья по прошлогодней листве волочащейся ногой, замирает. Бухой «в сопли», но расслышал! Ну всё — сейчас начнёт «христарадничать», только держись. — Не, мужик, даже не начинай, — вскидываю свободную ладонь, предвидя вопрос попутчика. — Нету у меня для тебя копеечки… Не еби мне!.. В этот момент плавно и удивительно чётко «мужик» поворачивается ко мне, попадая в конус света, а по окрестностям разносится вопль безумного ужаса и я не могу понять, какого хрена этот придурок так орёт? «Белочку» поймал? Вопит, как припадочный, аж мороз продирает… В спину вгрызается ледяной страх, а волосы на голове встают дыбом. Господи, да это же я ору, словно меня заживо режут! Почему-то оказавшись на земле и елозя ногами и руками по заваленной опавшими листьями почве, позабыв о боли, пытаюсь уползти подальше, сбежать, спрятаться! То, что ковыляет ко мне… Не знаю что это за хуйня, но я должен бежать, к людям, туда, где светло и ездят ебучие «вёдра с болтами»! С хриплым бульканьем тварь в плаще тянет ко мне узловатые, покрытые язвами руки с длиннющими мерзкими пальцами. От горла и до промежности тело этого чудовища разворочено, как кошмарное блядское влагалище, а края раны густо усеяны шевелящимися острыми клыками, покрытыми слизью и сукровицей. Моя раненая нога очень не вовремя начинает сбоить, пронзая тело искрами боли и не позволяя встать. Сука, да какого хрена?! Почему именно сейчас?.. Тварь разевает свою огромную пасть, вываливая тонкие жгуты языков, и ускоряет ход, настигая и дохнув жуткой вонью. Один из осклизлых отростков обхватывает за лодыжку охромевшей ноги, неожиданно сильно сжимая, и я с воплем дёргаюсь от ужаса и отвращения. Всплеск боли белой вспышкой вспухает перед глазами, придавая крохи такой нужной силы и давая шанс вывернуть ногу из захвата! Перекатившись на четвереньки, чувствую, как в паху разливается горячее пятно, запахом мочи на мгновение перешибающее смрад идущий от монстра. Наплевать, хоть бы даже и обосрался! Скорее отсюда, бежать! Чудище, покачнувшись, падает на землю, уперевшись в дёрн жуткими лапами, но почти тотчас вновь поднимается — медленно, но неумолимо. Оттолкнувшись здоровой ногой, делаю неловкий кувырок, ныряя в ложбинку и выигрывая метра два расстояния. Подхватившись, снова семеню ногами и руками, шаря в потёмках ладонями. Хрип и бульканья позади не умолкают — тварь не отстаёт! Лихорадочно, затопляемый паникой, пытаюсь придумать, что же мне делать? Это уёбище едва движется, но и я не смогу вечно ползти на четвереньках — отбитые в аварии руки уже начинали неметь! Мне нужно выиграть немного времени, лишь только пяток секунд, чтобы хватило подняться на ноги. Тогда я смогу ковылять быстрее, чем эта тварь и оторвусь от неё. Сделать в темноте это будет сложно, но ползать во мраке на «карачках» — ещё сложней. Снова делаю кувырок, оглашая подлесок протяжным стоном — спина прокатилась по какому-то крошеву, то ли битый кирпич, то ли… Да не всё ли равно?! Чем я себе голову забиваю в такой момент? Исчадие ада хрипит у меня за спиной, а мне охота обругать мудаков, выбрасывающих мусор в лесу?! Ещё кувырок и ещё. Промявшая лобовое стекло «жигулёнка» голова начинает кружиться, но мне больше и не нужно — ухватившись руками за ближайшее деревце, скуля и воя, тянусь вверх. Вот же тюфяк… Получилось! Я всё-таки смог встать на ноги! Теперь только бы не потерять преимущество, только бы не сглупить. Иначе — конец. Но не успел я «рвануть» наутёк, как монстр замер и… с тихим свистящим звоном взорвался в флуоресцентном мареве мокрыми брызгами, ударной волной швырнув меня снова на землю…. . .
Блядь, да что ж за день-то сегодня такой?.. Шевелясь в опавшей листве, прислушиваюсь к ощущениям. Эта тварь… Она взорвалась или просто лопнула?.. И вообще, что тут творится?! Откуда это кошмарное говно вылезло на мою голову?! Такого же не бывает!.. Я чувствую, как накатывает что-то, сродни истерике. Никогда подобного со мной не было, а вот поди ж ты, сподобился к седым волосам… Всё кажется целым, но болит просто ужасно. Хотя у меня и до того всё тело гудело от боли, но теперь как будто меня палками били полночи. Впрочем, руки и ноги всё ещё на месте, а значит пора валить отсюда скорей — вдруг эта тварь была не одна?! — Хозяин, — внезапно, как гром, звенит тоненький девичий голосок в темноте. — Я же просила вас не «проходить» напрямую! Модулятор же есть!.. «Блядь, а это ещё кто такая?! Это она ту тварь натравила на меня?..» Стараясь не привлекать внимания, пробую уползти. Получается плохо — влажные сучья в тишине ночи, хрустят так, что можно расслышать на Марсе. Плюнув на всё, принимаюсь работать руками активней. Один хрен мне ничего не видно и интересоваться личностью обладательницы голоса мне не с руки. Но девушка, похоже, внимания на меня не обращает. И верно, она же с кем-то разговаривала! Через пару секунд, подтверждая мои опасения, раздаётся пренебрежительный баритон: — Да ну, с модулятором — это скучно… — Вам скучно, а я едва успела подчистить следы флуктуаций… — ворчит девушка, явно обиженная на своего компаньона. — Пан, точно хвоста не будет? — Не-а, минуты четыре у вас есть. Гарантирую… — Чего?! К-какие четыре? И зачем ты тогда мне зубы заговариваешь, если времени так мало?! — взвивается обладатель баритона. — Простите, Хозяин, но я же вам говорила — Мо-ду-ля-тор! Себя вините… — Ладно, — примирительно вздыхает мужчина. — Между прочим, как видишь, «пройти» в Тёмного было хорошей идеей — я ощущаю рядом разумную жизнь… — Хозяин, хватит дурачиться — вот же он лежит!.. — гневно сопит девушка в ответ, и я чувствую, как страх сжимает мой загривок в своей ледяной пятерней. — Злюка ты, Пан. Могла бы и подыграть… — слышатся приближающиеся шаги. — Мне нужен свет. — Но вы же всё видите!.. — Па-а-н!.. — лёгкая игривая угроза звучит в баритоне. — Да-да, поняла я… — звучит щелчок пальцев, и в темноте внезапно вспыхивает крохотный, но яркий огонёк. Слепящий свет бьёт по сетчатке, ослепляя мгновенно. — Так хорошо? — с вызовом интересуется та, кого называли Пан. — Ага, вполне, — кивает мужчина. Его я не вижу совсем — фигура в тени и видны только очертания тела — рослый мужчина, под два метра ростом. Широк в плечах. Всё. Его спутница видна получше. Хотя ослеплённые глаза и слезятся, смазывая изображение, но я замечаю, какие-то, похоже, багряные чулки и перчатки, и… две пары… Крыльев? Что за херня?! — Вы уверены, что он подойдёт? Решайте скорее — сорок секунд… — произносит Пан, которая, тем не менее, явно не торопится, судя по голосу. — Да, вполне, — рядом с мужчиной на землю, с шорохом листвы опускается массивный предмет, тяжело ухнув о грунт. Какой-то контейнер, размером с системный блок компьютера. — «Эрамеус» требует душу для функционирования. А что за душа — значения не имеет… Когда всё уляжется, вернёмся за прототипом… Я чувствую, как кишки заворачиваются в узел от страха. Они что, сектанты какие, на всю голову ёбнутые? Чего этот кретин только что ляпнул? Душа нужна? Моя что ли?.. Точно, день сегодня — полное дерьмо. Пережил аварию и сбежал от чудовища, чтобы меня прирезала пара сумасшедших… — Эй, ребят, вы чего? — не узнавая свой голос, дрожащий от страха, мямлю я. Но меня словно и не существует — слова канули в пустоту. В мою сторону протягивается ладонь человека, что стоял в тени. — Эй!.. — пробую громче, но получается едва слышно сипеть. «Что они?.. Меня же сейчас!..» — роятся и орут панические мысли в голове, но голос тише шепота. — Скорее хозяин, времени совсем мало, — хмурится девушка. — Выдерните из этого зассанца душу и уходим… Здесь… грязно… — Злючка ты, Пан, — с явной усмешкой вздыхает мужчина, а затем внезапно добавляет. — Пойдёшь со мной на свидание? Гордо и как-то по-детски хмыкнув, девушка отворачивает лицо, вздёрнув носик. В тот же момент пальцы руки, направленной на меня, сжимаются в крепкий кулак, оглушая и затопляя сознание светом. Откуда-то из глубины приходит родной и любимый голос, играющий эхом: — Спасись… Спасись… Спасись…. . .
Осознание бытия возвращается постепенно и по кускам. Словно меня «включают» частями: сперва я вспоминаю, что, собственно, значит «быть»; затем приходит память о прошлом и том, кто я; наконец, разгорается желание жить. Что случилось? Я помню, как мы вернулись с Фаллической Девой на Землю, помню Алого Мага, помню, как Фитха пыталась спасти меня. А потом был этот дурацкий сон про мужчину, про Сергея Петровича, угодившего под машину, и двух человек, одного из которых звали Пан. Разум услужливо вспыхивает ассоциацией, но эмоции остаются под полным контролем, как будто я — не я, а кусочек льда. Тягостное волнение за своих девочек ощущается лишь как факт, неизбежную реальность, которую просто нужно принять и повернуть себе на выгоду, а не предаваться неуместным душевным терзаниям. Чувства не говорят мне ничего. Я не слышу, не обоняю, я даже не чую ману. Всё же Фитха мне помогла, раз даже яростной мощи Алого Мага уловить невозможно? Впрочем, зачем задавать бестолковые вопросы, если можно для начала хотя бы осмотреться. Однако, «открыв» глаза, я вижу всё то же угольно-чёрное «ничего», пустое и мёртвое, а перед взором светится золотистым короткая надпись:Псионическая программная оболочка «Erameus» готова к установке.
Приступить? /Отклонить?