Будет больно, замри!

Через двадцать минут он был на месте. Отговорившись тем, что у него новая модель коммуникатора, в которой он ещё не разобрался, спросил совета, ибо, пока летел, все объяснения Уркварта вынесло ветром из головы. Водитель подсказал, как перевести деньги ему на счёт, правда, не особо поверил в то, что модель новая, и удивился, не увидев различий с привычной ему. Но Андрей сделал вид, что раньше у него было всё по-другому. Большое пространство, огороженное высоким зелёным забором из тонкого железа, возле которого и приземлилось его такси, сверху было закрыто непрозрачным белым куполом. Он вышел на улицу в трёх метрах от ворот, и такси рвануло в воздух с места. Возле закрытых ворот его уже встречали. И это был не Элик. — Какие люди почтили нас своим вниманием! Спасибо, что не забыли о нас, Ваше Высочество! — картинно поклонившись, язвительно встретил его хвостатый, такого же чёрного цвета с синим отливом, как и сам Джас. Сравнивать он мог, правда, только с той голограммой, что видел на доме, но чем-то неуловимо они были похожи и кроме цвета. Рост? Вес? Причёска? Андрей ещё не видел себя в нормальном зеркале. Но то, что уловил в отражении стёкол такси, напоминало ему ту рекламу. Вот только было что-то недоброе в его синих глазах с острым вертикальным зрачком, сверкнувших в лучах местного светила. Уловив настроение встречающего, Андрей напомнил себе, что он актёр и вообще стоит привыкать к своему новому имени. Так что, раз уж его назвали Высочеством, то стоит постараться сыграть эту роль, как можно лучше. Как Джастин, как настоящий актёр. Он остановился и закрыл глаза на несколько секунд, настраиваясь. В клубе в прошлой жизни у него была своя сцена. Там он тоже играл роли. Тренировал взгляды, движения, жесты, мимику, играл на публику. Не боялся играть. Он всегда верил в свою игру. Да. Роли были другие. Мастер. Хозяин. Раб. Продавец живого товара. Доктор. Учитель. Вампир. Трансвестит. Клоун. Палач. Демон. И пусть каждый раз эти роли заканчивались откровенным и жёстким порно... Пусть в последнее время он банально устал от однообразия своей жизни, глаза его действительно потухли, однако новая жизнь заставила его вспомнить прежнюю тягу к интриге. Презрительная усмешка коснулась губ мужчины. Первая проверка его способностей. Нужно рисковать. Так ли был плох Джас, как актёр? Или всё это сплошные наветы? И так ли хорош Андрей, как его уверяли друзья? Открыл глаза и посмотрел на встречающего человека, как на пустое место. Неторопливо двинулся уверенной походкой к воротам и, остановившись возле них, недоумённо посмотрел на «раба», выждал секунду и прищурил глаза, в которых заискрился чистый гнев человека, способного избить невежу за косой взгляд до полусмерти. Всё лицо альфы исказила маска ярости. Он презрительно процедил сквозь стиснутые зубы, едва сдерживаясь, чтобы не врезать нахалу: — Открывай ворота, раб! Не заставляй ждать моё Высочество! Или захотел плетей?! — вначале шипение с каждым словом становилось всё громче, а под конец он был уже на грани крика. Глаза распахнулись, словно бы в предвкушении хорошей разминки руки и плётки. И даже рука дёрнулась к поясу... у которого, естественно, ничего не было, хватанув воздух, вместо привычной рукояти кнута. Но и этого хватило. Мужчина испуганно шарахнулся от него, как от настоящего Короля! Джас даже уловил, как у него слегка подогнулись колени, наверное, чтобы пасть ниц и молить о прощении... Но ударившись спиной о косяк ворот, тот всё-таки пришёл в себя и злобно уставился на Джастина. — Ты совсем охренел? — сжал он кулаки и надвинулся на него. Джас только усмехнулся, спрятав маску Короля, которая, как ему показалось, вышла вполне удачной. — Ты первый начал, — пожал он плечами, — ты же сам меня Высочеством назвал. А я слегка вошёл в роль. Понравилось? — Андрей улыбнулся и заморгал, как девочка-нимфетка. — Нет! Запомни — сегодня твоя последняя сцена, тебя убьют, и ты уберёшься, и больше не будешь появляться на съёмочной площадке. Хах! Какое счастье не видеть больше твою рожу, — самодовольно улыбнулся он. — А вот в этом я уже не так уверен... — пробормотал Джас, припоминая разговор с режиссёром. — Что ты сказал? — тут же завёлся он. — Слышишь, ты, придурок, я говорил тебе убраться с этой роли? Я тебя предупреждал? Да. А если ты меня не понял — пеняй на себя! «Кажется, эта съёмочная площадка — то ещё змеиное кубло. Как интере-есно...» — Послушай... враг ты мой, любезный, — вежливо обратился к нему Андрей, улыбнувшись, — мне на тебя насрать! — Когда я сообщу всё прессе... — с предвкушением разулыбался тот. — Чёрный пиар — тоже пиар, — пожал плечами Джас, вспомнив, что всё-таки приехал на съёмку, а не перед воротами торчать. И без того уже сколько времени потратил на разговоры. Он развернулся к воротам. — Главное — известность! — и уже тише добавил, тяжело вздохнув. — Даже если ты Палач. — Палач? — удивился собеседник. Джастин повернул к нему голову, посмотрев на него так, как смотрел на клиентов в своём клубе во время представлений: холодно, оценивающе, с презрением, как на грязь, и одновременно интересом; а что из этой грязи можно слепить? И заметил, как мужчина передёрнул плечами, нахмурившись. — Убийца, — тихо серьёзно пояснил Андрей. — При чём тут это? — отступив на полшага назад, он бессознательно мельком покосился на ворота. — Ааа! — будто бы с облегчением, вздохнул полной грудью Джастин и улыбнулся, говоря уже в полный голос. — Так ты не об этом хочешь рассказать прессе? — Н-нет. — Тогда вообще без разницы, — легкомысленно махнул рукой Андрей. — Рассказывай, кому хочешь, что хочешь... — и посмотрел в синие глаза напротив, усмехнувшись и понизив голос. — Если тебе безразлична своя жизнь. Отвернувшись, он в пару шагов подошёл к воротам, бросил взгляд на косяк, определив, в какую сторону они открываются, и толкнул створки на себя, схватившись за ручку. Дверь поддалась со скрипом. — Постой! — не сходя с места, остановил его мужчина. Джас спокойно обернулся, не сходя с места и держась за ручку двери. Оглядел собеседника. Врага? Явно не друга. Глаза мужчины были потрясённо раскрыты, лицо и положение его тела говорило о шоке. — Что тебе ещё от меня надо? — недовольно пробурчал Джас. — Ты что? Реально кого-то убил? Андрей припомнил, как ему приходилось топить выводок котят, без жалости и сожаления, когда кошка знакомой окотилась аж шестью особями от некрасивого дворового кота, в унитазе. Как пищали эти меховые комки в его руках, как он сворачивал им шеи двумя пальцами прежде, чем бросить в воду. Он окинул взглядом, думая об этом, ушасто-хвостатое недоразумение, сравнивая его с теми котятами. — Будешь действовать мне на нервы — будешь следующим, — констатировал он факт, этот на глазах бледнеющий придурок ему уже начинал действовать на нервы. — В-верю... Н-не буд-ду... «Что он там во взгляде моём увидел? Или я это сказал чересчур уверенно?» — хмыкнул про себя Андрей и приблизился к нему на шаг, склонив голову на бок.   — И? — И буду молчать, — выдавил из себя тот. — Умный мальчик, — окинув его нечитаемым взглядом, Андрей всё-таки развернулся и вошёл в ворота. И понял, что вот никуда он отсюда не уйдёт. Сам так точно. Пространство перед ним было заполнено огромным количеством павильонов, разнообразного размера, цвета и даже высоты. Они были пронумерованы, но толку-то? Куда идти, он не знал. И на улице, к слову, было почти пустынно: всего человек двадцать, идущих кто-куда по своим делам, можно было заметить на большом пространстве. И все они были такими же хвостатыми мужчинами, разнообразных расцветок. Он даже пятнистого увидел, похожего на тигра. Но удивляться и рассматривать прохожих было некогда. Его ждали. Вздохнув, Андрей попросил своего невольного провожатого: — Проводи меня к режиссёру, будь другом. Тот скривился и пошёл чуть впереди него быстрым шагом, периодически оглядываясь, будто боясь, что Джастин всадит ему нож в спину. Они прошли между двумя ближайшими павильонами и углубились в одну из улочек. Почти все павильоны были закрыты и пронумерованы. А те, двери в которых были открыты, кем-то охранялись, так что заглянуть внутрь у него не было возможности. Но думал он не об этом и даже не о том, что его ждёт впереди. Андрея заело любопытство. — И что ты хотел рассказать прессе? — О твоём любовнике! — И что бы это дало? — безразлично хмыкнул Джас. — Твой любимый бы пострадал! И был бы скандал! — Не знаю, не знаю. Мой любовник милый, красивый и добрый омега. Думаю, я мог бы жениться на нём, — пожал плечами он, вспомнив Уркварта и его рассказ о том, что омеги в этом мире играют роль женщин. — А как же... — начал было говорить шантажист, но запнулся, услышав крик. — Ну, где вы застряли? Почему так долго? Бегом сюда! Андрей увидел зовущего их режиссёра, который стоял возле одного из павильонов. Провожатый глянул на него и, посмотрев в ту же сторону, молча побежал в павильон. Подбежав, он кивнул мужчине и быстро скрылся за дверью, оставив её открытой. Джастин же спокойно подошёл к Элику и остановился. — Так со вчерашнего дня и не переодевался? — удивился тот. — Элик, давай представим, что я тут первый раз и ничего не знаю? — Это шутка? — А если нет? — Тебе работать нужно, а не в игры со мной играть! Да и время уже поджимает! Думаешь, оно резиновое? — Я понимаю... — Раз понимаешь, иди в гримёрку и готовься! — А где она? И как готовиться? — Ты заболел? — Можно и так сказать... Я потерял память. Не шучу. О том, кто я, узнал только сегодня утром. — Если это не глупая шутка, то, как ты собираешься сниматься? — Ну, если мне подскажут, что говорить и делать... Я ведь понимаю, что если бы не приехал, было бы хуже. Я постараюсь... Ведь говорить и читать я могу, это точно. Значит, навыки у меня хоть какие-то остались. Может, и с игрой так же получится? — С ума сойти... Такого в моей практике ещё не было... — Элик с подозрением окинул взглядом Джастина и покачал головой. — Ладно, пойдём, провожу тебя до гримёрки. Мы попробуем. Но только потому, что сейчас просто выхода нет. Все уже собрались. Всё готово к съёмкам. И мы просто не можем не снять этот эпизод. И будем снимать его до последнего, пока не получится! — он тяжело вздохнул и подтолкнул Андрея к открытой двери в павильон. — Входи! Не стой столбом! Гримёрка сразу направо и до упора. Джастин послушно пошёл в указанном направлении. Его взгляду предстала часть большого зала. Пол оказался расчерчен большими цветными квадратами, в которых стояла разнообразная мебель, имитирующая жилые комнаты, офис, кухню. Справа была прозрачная, похожая на пластик, перегородка, отделяющая зал от стены павильона и создающая не особо длинный, но широкий коридор, освещённый лампами под потолком. В конце коридора была дверь, очевидно, в ту самую гримёрку. Так же в зале было очень много хвостатых людей. Почти все чем-то занимались: читали что-то на бумагах и голограммах из своих браслетов, что-то переносили, кто-то убирался в одном из квадратов, в общем, работа кипела и без него. Идя по коридору, он с интересом осматривал всю эту обстановку, как вдруг за спиной услышал голос: — Кстати, у тебя походка изменилась. Смотри, ты ходил раньше так, — Элик прошёлся метров десять вперёд и назад. Джас посмотрел и повторил походку, просто скопировав её. — Да, похоже. — Это походка неудачника. Неуверенного в себе человека, который пытается казаться крутым, — фыркнул он, возвращая себе привычную походку человека уверенного в себе. — Как точно ты себя описал! — поразился Элик, всплеснув руками. — Могу я посмотреть уже отснятый материал? — решился он всё-таки включиться в работу. — Да. Но сейчас на это нет времени. Я понятия не имею, как ты собираешься играть! — Пожалуйста, перескажи сюжет, хотя бы в трёх словах, попробую разобраться. — Так, ладно. У нас любовная мелодрама. Ты — богатый брутальный альфа-самец, являющийся наследником огромной мега-корпорации. Переписывался в анонимном чате от скуки, потом понял, что влюбился в собеседника и предложил встретиться. Он встречаться не захотел. Но ты поднял свои связи и нашёл его. Когда ты понял, что он бесхвостый парень-омега, да ещё и раб другого альфы, то это для тебя было сильнейшим шоком. Дальше уже наша сцена. Вы встречаетесь. Ты читаешь текст с доски, с выражением! И чувством! А когда он говорит, что не хочет тебя видеть, а потом бьёт тебя ладонью по лицу, но промахивается, ты и делаешь «то самое» лицо, которое я видел по коммуникатору! Понял? Ты осознаёшь, что он — бесхвостый! Поднял на тебя — Альфу! — Руку! Бледнеешь! Потом подходишь и обнимаешь его, пытаясь утихомирить. Всё-таки ты не хочешь его смерти. Сможешь такое сыграть? В следующей сцене тебя должны были убить по новому сюжету... Хотя, по старому сюжету тебе ещё играть и играть. Но будет зависеть от твоей игры, даю тебе последний шанс. Потерял ты память или нет — работа — есть работа. — Да вроде ничего сложного, — задумчиво проговорил Андрей, совершенно не поняв смысла сюжета, но поняв свою задачу. — Посмотрим, сколько дублей испортишь, — вздохнул Элик, доводя, наконец, его до гримёрки — простой комнаты со столиком, на котором находилась куча косметики, а так же вешалками и манекенами с одеждой, париками, и прочим сценическим барахлом, — и усаживая за один из столов перед зеркалом. Андрей широко раскрыл глаза, позабыв обо всём, всматриваясь в первое зеркало, которое видел в этом мире. «Сексуальность — моё второе имя», — поднял руку, потрогав себя за кошачье ухо, оскалился, оценив длину белоснежных клыков, которые при разговоре и еде почему-то даже не замечал. Он видел перед собой того самого молодого мужчину, самца с рекламы, который одним своим взглядом мог бы уложить в кровать половину девушек на Земле. «Может, и тут омеги штабелями под это тело ложились?» — задумчиво рассматривал он себя в отражении. — Такое впечатление, что ты себя первый раз в зеркале видишь, — возмутился подошедший молодой полукот, внезапного голубого оттенка. — А если и так? — Ха-ха, — грустно спародировал смех парень. — Садись нормально, гримировать буду. Андрей откинулся на спинку стула и заметил в отражении зеркала, что режиссёр куда-то исчез. Но его, сразу же, попросили закрыть глаза и стали наносить грим на всё лицо. От рук гримёра ощутимо пахло малиной и хотелось почесать нос, но он терпел. А дальше был ад... Хотелось бы сказать, но нет. Вполне терпимо. Его лицо припудрили чем-то, подкрасили ресницы и губы, прищемили ухо клипсой, выдали чёрный костюм из дорогой и приятной на ощупь ткани, чёрные до блеска начищенные туфли, чёрные носки и голубую рубашку. С руки стянули его коммуникатор и вручили золотой браслет, поблёскивающий драгоценными камнями, и отправили за шторку, переодеваться. Что он послушно и сделал.