Алекс Миллс

      Было уже темно. Алекс, Октавия и Габриэль нашли мотоцикл, на котором к ним ехала Кларк. Сантьяго тут же побежал к одному из постов, который находился под землёй. Он открывает крышку и замечает Кларк или Джозефину, которая была обмотана растениями.       — Я знал, что она его выберет, — произносит Габриэль, смотря на Алекс.       Миллс с нетерпением ждала, когда сможет увидеть Гриффин и обнять её, хоть Кларк и предала Алекс, но Миллс смогла за эти года простить всех.       — Тише. Они могут услышать нас, — прошептала Октавия.       Первым спускается Габриэль, потом Алекс, а следом и Октавия. Они сразу начали избавлять Гриффин от растений, разбивая их камнями и ножами. Сердце Миллс трепетала, от знакомого лица. Она сразу приметила, что Кларк сильно изменилась.       — Быстрее, она не может дышать, — торопит их Октавия.       Габриэль с Алекс быстро избавили шею Кларк от растений.       — Ты не показалась в лагере, мы начали предполагать худшее, — произнёс Сантьяго.       — Кларк, эй, — Октавия улыбалась, как и Миллс. — Ты сможешь идти?       Гриффин смотрела растерянным взглядом. Она бегала глазами то по Октавии, то по Габриэлю, не замечая Алекс, которая сидела с другой стороны.       — Давайте, помогите мне, — говорит Блейк, пытаясь помочь Кларк встать. — Габриэль.       — Габриэль? — прошептала Кларк. Алекс и Сантьяго сразу поняли, что эта Джозефина.       — Джозефина? — губы мужчины дернулись в улыбке.       Лайтборн протянула Сантьяго к себе и обняла. Октавия и Алекс переглянулись.       Когда они отстранились друг от друга, Габриэль взял Джозефину за щеку. Улыбка с лица девушки не сходила, как и с Габриэля.       — Всё ещё хочешь жить долго и счастлива? — Джозефина намекнула на то, что Габриэль в новом теле.       Лицо Сантьяго изменилось.       — Что случилось с Кларк? — зло спросила Октавия, наклоняясь ближе       Джозефина ревниво посмотрела на Блейк и привстала, облокачиваясь на локоть.       — Бладрейна, приветики…       — Габриэль, скажи, что Кларк можно вернуть, — Алекс смотрела на мужчину, нахмурившись.       Только тогда Джозефина поняла, что здесь кто-то еще. Она повернула голову к ней и невинно улыбнулась.       — Великая воительница, которая сбежала, — в этом голосе был слышен сарказм. — Ладно… Помогите мне встать.       Габриэль помог ей встать. Октавия поднялась первая, а Сантьяго с Джозефиной следом. Но не успела подняться Алекс, как услышала голос Лайтборн:       — Помогите!       — Что ты делаешь? — спросил Сантьяго, злясь.       — Я здесь!       — Серьезно? — Октавия отошла от крышки. — Не вылезай, — прошептала Блейк Миллс. Алекс осталась там, дожидаясь подходящего момента, держа пистолет наготове.       — Не волнуйся, любовь моя. Я не дам им тебе навредить, — проговорила Джозефина, вставая.       — На колени! — кричит девушка, одна из охраны Санктума и Первородных. Охрана подбежала к Октавии, которая начала сопротивляться. — Октавия, опусти оружие! Сейчас же! — Блейк перестала вырываться.       — Ладно, ладно, — Октавия бросила меч.       — Слушайте меня, — сказала Габриэль, — ей нужна медицинская помощь. Если я её не прооперирую в ближайшее время, то она умрёт.       — Держи свои руки подальше от неё, винтик, — сказал мужчина, один из охраны.       — Окей. Хватит разговоров, — успокоила их Джозефина. — Убей девчонку, схватите Габриэля. И убейте еще одну. Она прячется там, — Лайтборн указала на пещеру в земле.       Двое охранников пошли к пещере, но Алекс уже вылезала сама.       К Сантьяго подошли двое и схватили его, а Джозефину схватила Джейд.       — Я отведу тебя к отцу.       Алекс бросили лицом в землю, на что она закряхтела от боли.       — Хей, полегче! — крикнул Габриэль, когда заметил, что Алекс бросили на землю со всей силы.       Октавия стояла на коленях, с поднятыми руками. Она хотела броситься к Миллс, но ей не дали.       — Во славу и благодать… — охрана хотела сделать свое дело, но вдруг один из стражи, который был в маске, начал стрелять по своим, убивая всех и оставляя девушку, что держала Джозефину.       Октавия подняла голову, смотря на стрелка. Алекс в это время повернулась на спину, а после встала, кряхтя от боли. Девушка-охранник сняла автомат и бросила его в сторону. Стрелок снял маску и под ней оказался Беллами. Глаза Алекс засияли от радости, а Блейка – от удивления.       — Беллами… — выдохнула Октавия, вставая и подбегая к брату, обнимая его, но тот даже не шевельнулся, смотря в упор на Миллс.       Октавия, видимо, всё поняла и отстранилась. Слёзы так и рвались наружу у неё. Габриэль подошел к Джозефине и забрал её.       — Я не чувствую ног, — проговорила она.       Алекс поднялась на ноги. Улыбка не сходила с её лица.       — Как это возможно..? — прошептал Беллами.       Он тоже сильно изменился, как заметила Миллс, стал взрослее, как и Октавия с Кларк, как и она сама.       — Хей, — позвал Алекс Габриэль. — Я понимаю, долгожданное воссоединение, но мы должны поспешить, если вы хотите спасти свою подругу, — Сантьяго взял Джозефину на руки и понес.       — Мы прямо за тобой, — ответила Алекс.       Беллами перевёл взгляд к Джейд.       — Возвращайся в Санктум. Передай Расселу, что если он навредит кому-нибудь из моих людей, он больше никогда не увидит свою дочь снова.       Джейд перевела взгляд на Октавию, после опять на Беллами.       — Иди! — та выдохнула и убежала.       После Блейк перевёл взгляд обратно на Алекс, которая тут же подошла к нему и заключила его в объятия. Беллами обнимал её в ответ.       — Беллами, — произносит Миллс, отстраняясь, — я бы с радостью поговорила, но сейчас нужно помочь Кларк вернуться.       Блейк кивнул, до сих пор приходя в себя.       Алекс видела, как Октавия смотрела на брата. Она поняла, что тот ещё не простил сестру за Бладрейну.       — Октавия, пошли… — прошептала Алекс.       Но та, вместо того, чтобы пойти за Миллс, подошла к Беллами.       — Белл… — она протягивает руку к нему, но тот отворачивается, наклоняясь за оружием.       Хижина Габриэля. Джозефина лежала на кушетке, подсоединенная к компьютерам. Беллами, Октавия и Алекс стояли рядом.       — Два диапазона волн, один мозг, — произнёс Сантьяго. Джозефина вся тряслась. — Не расскажешь мне, как сознание Кларк смогло выжить?       — В её голове есть нейронная сеть. Её сознание зацепилась за неё во время процедуры. Весьма круто, да? — Джозефина улыбнулась.       — Что мы можем сделать? — спросил Беллами       — Как только я извлеку диск, мне нужно, чтобы ты быстро забинтовала рану, — Габриэль обратился к Алекс, потому что только ей он здесь доверяет, — до того, как я перезапущу её сердце. — Сантьяго взял укол.       — Ты остановишь её сердце? — спросила Октавия.       — Смерть заставит её сознание вернуться в диск. Я вытащу его, запущу её сердце.       — Как же мы вернём Кларк? — спросил Блейк.       — Она была права, полагаясь на тебя, — проговорила Джозефина, поворачивая голову к Беллами. — Хочешь верь, хочешь нет, но мы действительно подружились.       — Мы на это посмотрим, если ты когда-нибудь встретишься с ней в реальной жизни.       Джозефина саркастично усмехнулась.       — Реальном мире? — спросил Габриэль.       — Да. После всего я использую её диск, чтобы выторговать мир, — ответил Беллами       Габриэль молчал, смотря на Алекс. Они думали об одном и том же.       — Что не так? — спросила Октавия, бегая глазами по Сантьяго и Миллс.       — Они знают, что это значит… — проговорила Джозефина, — я снова буду воскрешена и он не уверен, что может позволить им забрать еще одну невинную жизнь.       Габриэль молча подошёл к Джозефине и взял её руку, готовясь ввести лекарство.       — Да, вот в чем загвоздка, — продолжила Лайтборн. — Какие сны в том смертном сне приснятся? — она смотрела на Сантьяго, который стоял с опущенной головой. — Но полагаю, что тебя это устраивало, да, старик?       — Нет… — прошептал Габриэль, поднимая на неё глаза. — Это не так.       — Ты знаешь, что есть другой путь. Если ты позволишь мне сохранить это тело, никому больше не нужно умирать.       Беллами отвернулся. Он не мог больше слушать это.       — Так. Больше никаких разговоров. Сделай это.       — Беллами, — прошептала Алекс, — дай им попрощаться, — Миллс умоляюще на него смотрела, зная, как Габриэль любил Джозефину.       — Я знаю, что совершила много плохих поступков. Я не помню их все, но знаю, что ты ненавидишь меня за них.       Габриэль покачал головой.       — Я никогда бы не смог ненавидеть тебя.       — Я знаю это… Мы всё ещё можем быть вместе, любовь моя… — Джозефина дотронулась до его руки. — Мы можем вытащить диски, как ты этого и хотел, — Блейки по инерции вместе развернулись. — Мы можем состариться вместе.       — Я любил тебя столетиями, — глаза Сантьяго наполнились слезами. Джозефина усмехнулась. — Мы прожили наше время, — по его щеке скатилась слеза. Джозефина поняла, что не переубедила его. Её лицо тут же изменилось. — Сейчас я должен отпустить тебя, — Габриэль тут же ввёл лекарство.       Джозефина смотрела на него и не могла поверить, что он это делает. Она начала закрывать глаза и впала в бессознание. Алекс подошла к Сантьяго, и дотронулась до его плеча, показывая, что она с ним. Мониторы показывали, что пульса нет.       Габриэль тут же взял скальпель, и спустя пару минут, диск был извлечен. Октавия и Беллами держали Кларк, которая лежала на боку, чтобы Сантьяго было легче вытаскивать диск. Алекс стояла наготове.       — Хорошо, закрой рану.       Алекс кивнула и сделала всё, что говорил Габриэль.       — Нам необходимо перезапустить её сердце.       Кларк перевернули обратно на спину, а Габриэль подготовил укол с раствором. Он вколол его прямо в сердце, мониторы продолжали предательски показывать, что пульс я до сих пор нет.       — Почему она не просыпается? — голос Беллами дрожал.       — Мне жаль, — произнёс Сантьяго, — но её мозг больше не может поддерживать два сознания.       — О чём ты говоришь? Сделайте что-нибудь, — Октавия обратилась к Габриэлю и Алекс, которые стояли, не зная, что им делать. — Они обе ещё внутри.       — Латентная нейронная активность продолжается в течении короткого времени после смерти, — начал объяснять Габриэль, — но как только голова перестанет говорит сердцу биться, всё кончено, ясно?       Наступило молчание, пока Беллами его не прервал.       — Сердце и голова… — прошептал он. Октавия и Алекс посмотрели на него. — Сердце и голова.       Он начал делать Кларк непрямой массаж сердца. Алекс с надеждой смотрела на это.       — Белл… — Октавия дотронулась до плеча брата.       — Нет. Я не потеряю её снова, — голос Блейка дрожал. — Ну же, Кларк, давай! — он сделал два вдоху ей в рот и продолжал дальше делать массаж. — Кларк, Кларк, ты нужна мне. Ты нужна Мэди, — Алекс ещё не слышала это имя, её брови свелись к переносице. — А теперь, очнись!       — Беллами… — прошептала вновь Октавия. — Её больше нет.       — Нет, это не так! — Блейк резко развернулась к сестре, а после обратно. — Очнись, Кларк! Давай! — он с силой ударил Гриффин кулаком по грудной клетке. По щеке Миллс скатилась слеза. Она развернулась и отошла к выходу. — Я не позволю тебе уйти. Ты — борец. А теперь очнись и борись! — ещё один удар.       Беллами вновь сделал один вдох в рот Кларк и та резко очнулась, вдыхая воздух. Алекс развернулась со слезами на глазах.       — Всё хорошо… Дыши, — шепчет Беллами, помогая Кларк. — Просто дыши.       Гриффин осмотрела комнату, а после повернулась к Беллами. Они секунды две смотрели друг на друга, а после обнялись.       Улыбка не сходила с лица Алекс. Она продолжала стоять на одном месте, а после, вышла.