Ползать.

— Пить — вредно для психики. — А жить — полезно для психики? — Едва ли.

      — Рокси, всё катится в пизду, — закинув ноги на журнальный столик, произнёс «самый крутой и известный» ди-джей этого ебучего мира, — малой растёт и отдаляется, это норма, вроде как. Я тоже в шестнадцать забил на родителей, — он сделал очередной глоток скотча из полупустой бутылки.       — Трогательная тирада, Страйдер, — съязвила Лалонд, — тебе просто не с кем поговорить, да? Сам задаешь вопросы — сам констатируешь факт. Щеночек подрос. Сорвался с поводка, имея на то причину. Совершенно адекватно.       — Ты же понимаешь… — прервал её Дирк, уверенный просто на тысячу процентов, что она поняла.       Слова приходят в голову сразу, но долго висят на языке:       — Дейв стал… невероятным.       — Ого, так ты выбрал меня детективом для раскрытия твоей инцест-загадки, или же плечом для рыданий? — да, она просто бесстыже насмехается.       Но Страйдер понял сразу же, как сняли трубку — Рокси сидела дома одна. Совсем одна. И скорее всего, уже допивала восемнадцатый бокал мартини за день, залипая в бессмысленную рекламу телемагазина: «Супертапки для суперног» — наверняка доносилось из динамиков.       Чушь.       Поэтому он решил использовать запретный приём:       — Я отключусь, если ты не перестанешь.       Это сработало. Собеседница странно задышала, и её голос стал мягче:       — Ты, конечно, в полной жопе, но чем я могу тебе помочь, Дирк?       — Лалонд, помоги надраться так, чтобы ползать, — да, он действительно этого хотел.       И каждый вечер пытался. Уже четвертый день. Но денег на хороший алкоголь перестало хватать слишком резко. Нужно было искать что-то новое. Что-то мощное. Волшебное пойло, которое отключает голову после двух-трёх стаканов.       И не то чтобы Дирк боялся встретить его трезвым после «того-самого-случая-неделю назад», но…       Он просто не хотел этого.       Он просто искал причины не пересекаться глазами, не разговаривать, не завтракать и не ужинать за одним столом.       Ладно, да, он определенно боялся.       Половина пятого. Время безбожно тратило себя на болтовню по телефону. Скорее всего, Дирк точно не успеет купить все нужные ингредиенты для адского — он действительно должен быть таким, а иначе в этом нет смысла — коктейля, что посоветует Лалонд.       — Смотри, — голос в трубке стал чуть более оживлённым, ведь речь шла о вещах, в которых Рокси разбиралась великолепно. В мире, где люди жили без магии, она все же обладала суперспособностью пить столько, сколько не влезет даже в громилу-парня весом в 120 килограмм, — есть «Черный русский» — водка и кофейный ликёр. Рекомендую от всего сердца, но, если это дорого для «самого популярного ди-джея Хьюстона», есть ещё вариант: покупаешь абсент и дешёвое шампанское, смешиваешь — конечно, в бокале для шампанского, как сраный эстет, — и вычеркиваешь сутки из своей памяти. А вообще, ты так сопьёшься. Проще поговорить с Дейвом, сам знаешь…       — Добрый день, девушка! Дело в том, что я заказывал бармена, но мне подвезли коробку с психоаналитиком! В какую службу можно дозвониться, чтобы написать жалобу, ведь такое обращение с клиентами…       — Удачи, придурок, — Лалонд сбросила сама. Достаточно ироничная ситуация, чтобы Дирк смог её оценить и усмехнуться.       На часах, висевших напротив дивана, без пяти пять. Бутылка пуста лишь наполовину — её не прикончишь за две минуты.       А значит, он был совершенно не готов к приходу малого. Он ещё совершенно чётко воспринимал реальность и… что делать? Притвориться мёртвым, когда откроется дверь? Если Дейв заметит, то подумает, что причина в нём, а не в «безгранично охуенных тусовках», что ввели его Бро в «недельный крутой запой». Нельзя пойти на работу и снова отвлекаться за пультом, нельзя думать о чем-либо. Особенно о Страйдере младшем.       Не смотреть телевизор.       Не изображать спящего.       Не делать ничего.       Лучшее решение. Если пустить на самотёк — всё решится само собой, как в старых фильмах со счастливыми финалами.       — Нет, нихуя подобного, — Страйдер резко выдохнул и запрокинул бутылку. Обжёг горло, но еще больше отрезвил голову. Чёрт.       В шесть тридцать Дирк понял, что Дейв задерживается, а после проверки своего телефона блаженно закрыл глаза. Он у Джона. Сегодня останется там на ночь.       Страйдер старший никогда раньше не отвечал на сообщения, вроде: «йо Бро я иду с джейд на концерт она вроде меня туда затащила концерт отстой», «Бро я останусь у эгберта рубиться в какие-то новые игры буду завтра», но сейчас, растеряв от радости все самообладание, Дирк уверенно набрал: «Удачи».       Нажал на кнопку отправки.       Осознал, что отменить уже нельзя.       Блять.       Впрочем, ничего особенного же не произошло?       Просто суперское настроение у Бро, повод для которого — то, что Дейв не придет сегодня домой. И Дирку не нужно будет прятать от него своё краснеющее лицо, заикаться и выслушивать рассказы про школу с наигранным равнодушием, отвернувшись к плите, дабы приготовить поесть.       Ужасный завтрак, обед, ужин. Омерзительный. Дирк совсем не умеет в кулинарию, и попытка поджарить панкейки — наитупейший план на Земле. Но смотреть в лицо Дейву — ещё большая глупость.       Да, ничего особенного и вопиющего.       Кроме того, что подглядывать — нехорошо. И Дирк Страйдер никогда подобным не занимался. Ну, ладно, занимался один раз, и об этом не стоит распространяться, но…       — Я не мог ничего с собой поделать, я просто стоял и пялился, — Джейн Крокер слишком вовлечена в разговор. Это было заметно по тому, как она наклонилась вперёд, поставив локти себе на колени. Узнав, что Дирку нужно поделиться «просто-невероятным-секретом» она добралась до квартиры Страйдеров за пятнадцать минут, прикупив ещё пару бутылок виски на свой вкус.       19:35. Джейн насупила брови, поставив на стол новую — неоткрытую. Она допила уже третий стакан со скотчем и тянулась налить четвёртый, постоянно повторяя, что алкоголь помогает ей не шутить в столь «экстремально серьезной» ситуации.       Ведь она действительно хотела помочь — это абсолютная правда — Дирку решить его проблему, хотя, по её мнению, проблемы-то и вовсе нет. Страйдер понял это после слов:       — Так ему же шестнадцать. Все такое делают. Вспомни себя! Что в целом тревожит?       — Как, блять, что? — подскочив, он чуть не выплеснул содержимое своего стакана на пол. — Ты вообще слушала?       — Конечно слушала, Боже! За кого ты меня принимаешь?! Может, чтобы я проанализировала ситуацию, мне нужно больше… деталей… — после этих слов она густо покраснела и инстинктивно протянула свои пухлые руки, дабы прикрыть лицо. Она явно стыдилась просить об этом, но Страйдер был готов пойти на что угодно, описать все в мельчайших подробностях, если у этой богини выпечки где-то припрятан план восстановления его душевного спокойствия.       — Ладно, смотри. Неделю назад я вернулся домой раньше, оставив пульт на новичка — нам подкинули какого-то малолетку. Великий Дирк Страйдер удалился в свои хоромы под громкие возгласы зала.       Джейн, конечно, закатила глаза, но смолчала, поправив очки.       — Я вернулся около трёх утра, хотя обычно прихожу в шесть. Дейв, безусловно, знает это. Я удивился, что в его комнате горят только гирлянды, а верхнего света нет, — после этой фразы Дирк сделал резкий глоток и, почти закашлявшись, продолжил. — Просто, дверь была приоткрыта, понимаешь? Он всегда закрывал дверь. Все двери.       Джейн уже разлила по новой порции, закипая интересом. Она была похожа на школьницу, которой выпала удача испытать первый в своей жизни dirty-talk, но тем не менее, такой азарт не вызывал отвращения — Страйдер видел в ней свою старую и добрую подругу, ничего больше.       — Я застал его врасплох, типа, он же вообще не мог себе даже представить, что я приду так рано, да? — Страйдер старший искренне надеялся увидеть подтверждение своим словам, и Крокер неуверенно кивнула головой. Этого достаточно. — И вот за это мне стыдно в десять ёбаных раз сильнее. Конечно, малой не услышал хлопок входной двери, он же был увлечен, там, своими делами, но… я думал, он спит, и хотел просто прикрыть дверь, чтобы утром звук кофеварки не разбудил и все такое. Это, вроде, называется братская забота?       — Зачем ты оправдываешься передо мной? — Джейн нахмурилась. Алкоголь ударил ей в голову, и она стала смелее. Достаточно смелой, чтобы сказать: — Откинь весь этот бред, обеляющий тебя, и опиши, что ты натворил, кроме «стоял и пялился, пришел-ушёл, хотел сделать то, и сделать это», — она неуклюже спародировала голос Дирка, откидываясь на спинку кресла.       — Я подошёл к двери и сквозь эту приоткрытую щёлку… — стакан залпом. Налить новый.       Дирк Страйдер никогда не стал бы раскрывать такие секреты. Он продолжает: — …увидел, что Дейв лежит на кровати в моей грязной футболке, натянув её на половину лица и прижимая одной рукой к носу, а другой…       — Мастурбирует, — закончила предложение Джейн, дабы избежать более грубого слова, которое выдал бы её несчастный собеседник. Учитывая количество осушенных стаканов, невозможно было понять, от чего именно Крокер так раскраснелась, но нужно было довести рассказ до конца, поэтому Дирк собрал растерянную волю в кулак:       — Я стоял там, подглядывая, пока он не… кончил.       — Ну… он красивый, вообще-то, можно было просто засмотреться, не стоит себя винить… — Джейн поняла, что это не к месту по взгляду Страйдера. Она закинула ноги на кресло, будто пытаясь уменьшиться, свернувшись в клубок.       — Ты не дослушала. Он снял очки, понимаешь? Пока всем этим занимался он снял ебанные очки и, видимо, закрыл глаза…       — Так удобнее фантазировать, — Страйдер снова посмотрел на подругу с ноткой иронии, давая понять, что эта вставка тоже была лишней.       — Я знаю. Но когда он их открыл, то смотрел прямо на дверной проём. Прямо мне, блять, в глаза, лежа под этими уёбскими гирляндами. Мы играли в гляделки несколько минут, я клянусь тебе. И я… Я просто убежал. Убежал от него.       — И от себя пытаешься, — подсказала Джейн. — Не сможешь. Поговори с ним. Хватит этого. Мы взрослые люди.       — Джейн, дорогая, «мы» — это я и ты. Но не он. Ему только исполнилось шестнадцать.       — Знаешь, Дейв совершает вполне себе взрослые поступки, — задумчиво протянула Крокер.       — Я кину в тебя стакан, — предупреждающе замахнулся Дирк. Он пьян, да, но не изрядно. Недостаточно. Хорошо, что Джон приютил младшего Страйдера на ночь.       — Это не шутка, ха-ха. Под взрослыми поступками я имею в виду не «приобретение фетиша на крутость своего брата», а… — она подбирала правильные фразы довольно долго. Страйдер лениво наблюдал, как в её голове крутились шестеренки, смазанные кондитерским кремом, — Дирк, он влюбился. Влюбился в тебя так, как умеют только подростки — со всем безрассудством. Поэтому и занимается подобными вещами. А ещё он хотел, чтобы ты увидел. Дейв вышел бы к завтраку в этой грязной футболке, если бы ты не застал его врасплох. Он сделал бы всё, чтобы дать тебе понять. Потому что сказать этого не может.       — Стоп…       — Потому что взрослые — это я и ты, Дирк, — она встала, и, присев на диван рядом со Страйдером, взяла его руку обеими своими, — а Дейв — тот человек, что никогда не признается в любви.       В её глазах светились надежда и полбутылки скотча. Хоть Дирк и не обещал, она уже заранее поверила в то, что он поговорит с Дейвом. Страйдер приобнял её, и Джейн опустила голову на плечо со словами:       — Если ты его первая любовь, то и поцелуй с тобой будет его первым. Пожалуйста, не разочаруй. И дай ему почувствовать тепло. Спорим, что мальчишка будет на седьмом небе от счастья?       Дирк опешил, явно не желая принимать то, что говорит Крокер. Но она была такая мягкая, такая располагающая к себе и светлая, что он неловко вытолкнул из горла вязкое:       — Спорим.       Через полтора часа Джейн ушла, отклонив предложение остаться. На прощание, улыбаясь и глядя будто сквозь стену, она дала Дирку совет поступить правильно. Будто он сам знал, как.       Ладно, допустим, Дирк действительно знал.       Но не мог себе этого позволить.