— Шериф Форбс, — блондин зашёл в кабинет шерифа и сел на стул, — что-то произошло?
— За три дня пропало две девушки, — она показала фотографии пропавших и серьёзно посмотрела на парня. — Стефан?
— Вы обвиняете меня?
Стефан взглянул на фото девушек, пропавших из Мистик-Фоллс, маленького городка, где никогда ничего не происходило. Кроме последней недели. Пропало пять человек, считая и этих двоих. Шериф Форбс одна из немногих знала, кто такой Стефан Сальваторе. Одна из немногих, кто знала о существовании вампиров.
И сейчас она честно не знала, кого винить в пропаже людей.
— Я к этому непричастен, правда, — он отложил фотографии, — если здесь замешаны вампиры, то нам стоит поскорее выяснить, кто кроме меня поселился в этом городе. Не хочу, чтобы из-за кого-то по мою душу пришли сумеречные охотники.
Стефан вышел из кабинета шерифа и направился в свой дом-пансионат. Его семья была одной из семей-основателей этого милого городка в Вирджинии. Парень дорожил этим местом, дом был пропитан воспоминаниями, как и весь город.
Семья Стефа построила этот пансионат в 1860 году, в том же году и основали Мистик-Фоллс. Сейчас пансионат был закрыт и превратился в частный дом Сальваторе. Прошло слишком много времени, и у Стефана из родственников остался только его бессмертный старший брат.
В дверь постучали, и Сальваторе открыл ее. Он был крайне удивлён увиденным, но в тоже время насторожен. Перед ним стоял высокий парень с чёрными, как смоль, волосами и этой дьявольской ухмылкой.
— Деймон, — его губы растянулись в улыбке.
— Привет, братец.
Парень зашёл в дом и сразу же налил себе бурбон. Деймон растянулся на диване с виски в руках и продолжал ухмыляться.
— Зачем ты вернулся? — спросил Стефан, садясь напротив брата.
— Как же я мог пропустить твой первый день в школе, — ухмыльнулся Сальваторе и прикрыл глаза. Вот он, как всегда в своём репертуаре. Нахальный, наглый, безбашенный, со слишком зашкаливающим адреналином от убийств в крови.
Деймон Сальваторе никогда не воспринимал попытки брата исправить его. Он хотел веселиться, быть пьяным от бурбона и крови. Он хотел чувствовать тепло тела в своих руках, а не пить кровь из пакетов.
Он — вампир, идущий против закона уже более полутора веков. Да уж, он умел веселиться.
— Деймон, я серьёзно, в городе снова начали пропадать люди, — парень закатил глаза, — скажи честно, это ты сделал?
— У меня что, на лбу написано, что это я похищаю людей в Мистик-Фоллс?
— Сальваторе-старший раздраженно вздохнул и опрокинул в себя виски, — я всегда несу ответственность за свои убийства, Стефан, в отличии от некоторых.
Деймон почти никогда не убивал своих жертв. Он пил кровь и стирал людям память. Они ничего не помнили, а вампир был сыт и доволен. Сальваторе не видел смысла в убийствах, он умел вовремя остановиться. Он считал это истинным весельем.
Стефан же мог похвастаться выдержкой только последние сто лет. До этого новообращенный вампир (каким был лет пятьдесят) убивал всех на своём пути, оставляя кровавые следы за собой. Потрошитель Монторей, так его прозвали после серии жестоких убийств во Франции. С тех пор Стеф больше не питался человеческой кровью, пытаясь искупить грехи за своё прошлое.
— Стефан, нам пора зарыть топор войны, мы ведь братья, — Деймон улыбнулся и, прихватив бутылку бурбона, поднялся на второй этаж.
Деймону нравилось быть плохим, кто-то же должен был взять на себя эту работу. Ему нравилось чувствовать страх своих жертв, нравилось вгрызаться им в самую плоть, нравилось держать обмякшее тело в своих руках.
Деймон любил кровь, любил хороший бурбон и, несомненно, он любил своего младшего брата. Несмотря на все разногласия между ними, семья была для них превыше всего, превыше всех предрассудков. Семья важна, и они это знали.
Сальваторе растянулся на своей кровати, смотря на уходящее солнце. Он знал, что вернулся в город не просто так. Этот год должен был решить многое.
***
— Изабель, потрудишься объяснить? — Иззи вылезла из машины и посмотрела на старшего брата, который стоял с коробкой, полной бурбона и вина. Джейс подошёл к ним и рассмеялся.
— Брось, Алек, наша сестрёнка просто переживала, что тут не будет достойного алкоголя.
— Она несовершеннолетняя, Джейс! — продолжил возмущаться старший Лайтвуд. Иззи поцеловала его в щеку и забрала коробку с алкоголем.
— Это никого не волнует, большой брат.
Конечно, больше всего вещей привезла Иззи. Кажется, этот подставной переезд она приняла за действительный. Иначе зачем она перевезла с собой половину Института?
— У меня один вопрос, сестрёнка, — протянул Джейс, заходя в комнату девушки. Ей досталась самая просторная спальня с двумя окнами и балконом, правда, сейчас любая поверхность в её комнате была покрыта коробками, — как все это умещалось в твоей комнате в Валенсии?
— Тут ещё несколько коробок с книгами из библиотеки, две коробки с алкоголем и ещё немного запасного оружия из моей мастерской.
Да, Изабель перевезла все это для своего удобства.
Пока ребята разбирали вещи, к ним постучали. Это была шериф.
— Вы семья Лайтвудов? — спросила она, заходя в дом. Изабель убрала открытую бутылку вина под кровать и потушила сигарету, услышав посторонний голос.
— Да, шериф, вот, коробки разбираем, — Джейс протянул ей руку в знак приветствия, — Джонатан Эрондейл, опекун Изабель.
— Приятно познакомиться.
Как только шериф ушла, Иззи вышла из своей комнаты с сигаретой в зубах.
— Она что-то скрывает, — сказала девушка, обращая на себя внимание братьев.
— Сколько раз я просил тебя не курить в доме? — воскликнул Алек, на что Джейс усмехнулся. — И с чего ты это взяла?
— Женская интуиция, Алек, тебе не понять, — она ухмыльнулась и скрылась за дверью своей спальни, стряхнув пепел на паркет.
— Не думаю, что было хорошей идеей перевозить сюда Изабель на перевоспитание, — сказал Алек, садясь на диван, — думаешь, она перестанет быть своенравной стервой?
— Нет, не перестанет, — сказал Джейс, и Александр тяжело вздохнул, — но, может, она найдёт тут новый смысл быть хорошей. Найдёт новый смысл продолжать жить дальше и бороться.
***
Ближе к вечеру, когда Иззи наконец-то разобрала последнюю коробку с вещами и навела в комнате идеальный порядок, к ней зашёл Джейс. В своей привычной манере он упал на её кровать, доставая из верхнего ящика прикроватной тумбы заветную бутылку «Шато-Шалон» 1973 года.
— Знаешь, я тут подумала, что мы ведь никогда не учились в обычной школе. Мы учились боевым искусствам в институте, там же и читали книги, чтобы быть образованными, — Изабель села в позе лотоса на кровати, поджав под себя ноги. Эрондейл хлебнул из горла и передал бутылку девушке, — то есть, я не совсем уверена, как мне себя стоит вести в окружении школьников.
— Неужели роковая Изабель чего-то боится? — ухмыльнулся парень, и она толкнула его. — Хотя, тут я с тобой соглашусь, нас никогда не учили быть нормальными. Мы сражаемся с демонами с двенадцати лет, и наша жизнь — постоянная борьба до самой смерти.
У них никогда не было права выбора. Они не могли выбирать — родиться им с ангельской кровью или нет. Они по умолчанию были воинами. Но Изабель была стойко уверена, что даже если бы ей пришлось выбирать между примитивной жизнью и жизнью охотника, она бы, не раздумывая, выбрала второе.
— Спокойной ночи, Иззи, завтра тяжёлый день, — Джейс встал с кровати и, поцеловав её в макушку, вышел из спальни. Девушка осталась наедине со своими мыслями и бутылкой вина.
Снова.
