Petit feu

      Такое прекрасное чувство — выспаться. Особенно, если проснуться дома, в старенькой хижине, и заняться рутинной работой по дому, дождаться из леса Хоупа и взять его с собой собирать ягоды. Сразу на лице появляется блаженная улыбка и хочется побыстрее открыть глаза.       Вот уже ставшие родными стены её маленького уютного домика, вот вид из окна на лесную опушку, где растут дикие цветы. А ещё, когда Джен выглянула, сразу заметила там своего верного волчонка — чёрный, большой и такой до умиления мохнатый. Вечно бегает вокруг неё, как маленький ребёнок, и жизни радуется.       Может, к вечеру сварить им с Хоупом суп? Она помнила, что недавно покупала картошку на рынке в городе, а вчера утром снова обнаружила мясо перед своими дверями. Её волчонку точно понравится такой ужин.       Вот только реальность жестока, поэтому, когда Дженни открыла глаза наяву, ей захотелось расплакаться. То, что происходило с ней в последние дни, не было просто плохим сном — она до сих пор находится в этом кошмаре.       В глаза не бил утренний свет. В комнате было довольно темно, учитывая позднее время суток, лишь приглушенно горели магические светильники. Могло бы показаться, что Дженни была словно принцесса в этих шелковых розового цвета простынях, вот только на самом деле её разрывало изнутри чувство униженности при воспоминании о том, что именно до сих пор висит у неё на шее — знак принадлежности этому демону.       А вот и главный источник её страданий, такой весь из себя шикарный и красивый. Даже от книги не оторвался, чтобы посмотреть на неё. Так бы хотелось, чтобы он был чем-то вымышленным, а не существовал на самом деле.       Сидел в кресле, которое стояло рядом с кроватью, закинув ногу на ногу, и читал какую-то книжку. Он выглядел по-домашнему в своём чёрном атласном спальном костюме и в очках для чтения. Разве демоны обычно выглядят так? Да и кто вообще читает при таком освещении?       Дженни хотелось зажмуриться, уснуть и больше никогда не просыпаться, чтобы не видеть Тэхена. Почему желания Джен не сбываются? Она же не так много просит.       — Проснулась? Не смей убегать от меня. Теперь ты принадлежишь мне, причем официально, — он говорил это так спокойно, переворачивая страницу, что складывалось впечатление, будто даже если нагрянет война, он и глазом не моргнёт.       Он читал внимательно, вчитывался в каждую строчку, поэтому не быстро переходил на следующую страницу. Мужчины так не читают, Дженни это точно знала. Её одноклассники, да и владелец таверны, любили читать быстро, скорее всего перескакивая с одного абзаца на другой, читая лишь первые строки. Они любили больше книги с диалогами, а то и вообще лучше, если там только картинки будут. Зачем все эти ненужные описания?       Мама учила Дженни читать, вчитываясь, вдумываясь. Это позволяло расширять собственные границы — так говорила мама, а она не могла быть не права. Сначала она читала Джен сказки на ночь, а потом находила приключенческие романы, на которых малышка подрастала, позже, в подростковом возрасте, девушка стала читать сама. В классе она была отличницей по всем предметам, но больше всего любила литературу, на ней можно было заниматься любимым делом — читать.       — Когда-нибудь я надену этот ошейник на тебя.       Дженни прошипела эти слова с хрипотцой в голосе, до сих пор сказывалось удушье от этой бархатной ленты. Тэхен наконец оторвался от чтения и глянул на неё, подняв одну бровь, будто прося повторить, потому что он не поверил её словам.       Будь её воля, она бы ещё хоть тысячу раз это сказала, а то и прокричала, чтобы все услышали, но ей было всё ещё больно глотать, говорить тоже выходило с трудом, зато она была довольна эффектом и собой — он обратил на неё своё внимание.       — С превеликим удовольствием погляжу на то, как у тебя это получится, — как же Дженни в этот момент бесила эта его снисходительная улыбка. — Знаешь, огонёк, ты забавная. За тобой интересно наблюдать. Я бы, может, и отпустил тебя, но ты единственная сейчас, кто добавляет в мою жизнь красок. Грех отпускать такое сокровище.       Дженни было сложно спорить с тем, что его внешность была идеальна. Таких точеных черт лица она не видела никогда. Будь она так же глупа, как её одноклассницы, она бы влюбилась и радовалась, что стала рабыней такого, как он. Но Джен такая, какая есть. Она признавала его красоту, но не его человечность.       А есть ли вообще это качество в демонах?       — Рано утром я ухожу в поход в рифты, меня не будет несколько дней, поэтому будь хорошей девочкой — сиди смирно. Твой ошейник запрограммирован на этот дом — по территории особняка ты можешь ходить где вздумается, но стоит тебе выйти за ограду участка — снова схватишь эффект удушения, — Джен на это лишь поджала губы и отвернулась.       Дженни не так часто общалась с демонами, ведь видела их лишь в редкие моменты, когда помогала с теми или иными ранами, живя в хижине, куда они редко захаживали, но всегда четко видела их отношение к себе: она их бесила, раздражала, но была единственной, кто может им помочь, поэтому, стиснув зубы, они приходили просить о помощи, помощи от жалкой человечки. Тэхен этим и отличался. Он вообще не проявлял эмоций, только изредка наблюдал за ней, как за маленькой обезьянкой.       Даже сейчас складывалось ощущение, будто ему скучно сидеть здесь, но другого выхода нет. Он не испытывал к ней отвращения или ненависти, скорее он не чувствовал вообще ничего. Пустоту.       Дженни краем глаза заметила движение и повернула голову, удивленно отмечая, что он сел на постель у её ног и наклонился ближе к её лицу, изучая.       — Что ты делаешь? — она попыталась отодвинуться от него вверх по кровати, что плохо получилось, поскольку она уже практически упёрлась головой в стену.       На эти действия Тэхен только ухмыльнулся и, опираясь на одну руку, другой провел по её волосам. Эта девушка вызывала в нём забытые эмоции, что, несомненно, радовало, но и при этом огорчало демона.       — Кстати, через две недели пройдёт бал Розы, приуроченный к началу лета, мы должны будем там быть, — Дженни широко распахнула глаза, ей было непонятно, кто это «мы»? — Ты поедешь со мной. Так что, готовься, с завтрашнего утра тебя ждут уроки этикета и танцев. Всё, как в лучших детских сказочках для девочек.       Его улыбка казалась Дженни пустой. Внутри девушки боролись два чувства: понять, что с ним произошло, из-за чего он стал таким, и второе — не лезть не в свое дело. Причем второе пока побеждало, он ей никто. Но эта пустота в глазах завлекала, просила окунуться с головой и не выныривать. Или это было иллюзией и игрой света через стекла очков в таком приглушенном освещении?       Сохраняя легкую улыбку, Тэхен поднялся и, не забыв забрать книгу с кресла, медленной походкой направился к выходу из комнаты. Даже такие простые движения завораживали. Для любой бы он был идеальным мужчиной.       — Пока ты сама не захочешь, огонёк, я тебя не трону.       Даже не оборачиваясь. Просто кинув эту фразу, стоя у самой двери, Тэхен вышел, и Дженни осталась совсем одна.       Поспать у Джен этой ночью не получилось — она выспалась за те сутки после выхода из Изумрудного города. Благо, болело только горло, поэтому девушка могла спокойно ходить по комнате и рассматривать все здесь.       Вся мебель была из красного дерева, что безумно красиво смотрелось и отдавало некой дороговизной и стариной. Справа от кровати располагалось не только кресло, но и выход на балкон, по всей видимости, такой же, как она видела в комнате Тэхена. Та комната ведь была его?       Слева была дверь, которая вела в гардеробную. Там Дженни обнаружила платья, блузки, джинсы, пару костюмов, майки. Но больше всего её поразило то, что в одном из ящиков она нашла белье, которое идеально подходило ей по размеру.       Джен поморщилась от мысли, что пока она спала, этот демон мог её лапать. Боги, а ведь кто-то её переодел в такой же атласный спальный костюм, как у Тэхена, только белого цвета. Пытаясь успокоить себя мыслью, что это могла сделать прислуга, потому что сам демон бы не опустился до такого, Дженни пошла искать, чем занять себя на остаток ночи, раз её режим сна уже сбился.       На самом деле она никогда не видела такого обилия одежды, как в той гардеробной. Когда она жила с матерью, им никогда не хватало денег на хорошие вещи, но Дженни это даже в какой-то мере степени устраивало. Она видела, к чему приводила жадность до денег у девочек из школы, один раз даже видела, на что пошла одна из её одноклассниц ради какой-то увесистой суммы.       У Дженни было всего пара платьев в пол и школьная форма в двух вариантах, которая выдавалась бесплатно ежегодно. Мари (та самая одноклассница) после того случая пришла в джинсах, что считалось дорогим материалом, как и натуральная кожа на сапожках, которые она тоже обула. Её не ругали учителя, что она без формы, только поджимали губы и, наверняка, тоже завидовали.       Белье мама шила сама, чему научила и дочь, но это всегда был обычный простой материал, а не то, что Дженни увидела в ящиках в гардеробной — кружево, шелк, сеточка, атлас. Зачем столько всего? А еще ей были непонятны те высокие гольфы, которые доходили до середины бедра. Это демоницы здесь такое носят?       В конечном итоге, Дженни решила не думать об этом и о том, что это явно не ей было куплено. Рядом со входом в гардеробную стоял стеллаж с книгами, откуда Джен взяла первую попавшуюся, язык которой ей был понятен, и углубилась в чтение, завалившись на кровать.       О ней вспомнили примерно через час, как рассвело. Дженни слышала, как с первыми лучами солнца уехал Тэхен, поскольку прислуга забегала по дому, собирая хозяина. Женщина, которая тогда отвела её в ванную комнату, постучалась в двери и, извинившись, зашла.       — Госпожа, пора спускаться к завтраку. Скоро придёт ваш преподаватель по танцам, после у вас запланирован урок этикета. Вечером в особняк приедет госпожа Манобан, она выразила желание пообщаться с вами. Ах да, чуть не забыла, обращайтесь ко мне просто Марта.       Дженни никогда не слышала от демонов такой вежливости по отношению к себе, поэтому на первых же словах обернулась и пораженно смотрела на Марту, которая, по всей видимости, была здесь экономкой.       «А кто такая Манобан?»       Марта поклонилась, объяснив, как пройти в столовую и то, что если потребуется её помощь, она будет на кухне, вышла, оставив мысленный вопрос девушки без ответа. Дженни подумалось, что эта женщина похожа на обычную добрую тетушку, хоть и будучи демоном.       Прокручивая мысли в голове, Джен спустилась в столовую, где обнаружила накрытый на одного стол. Хотя, если судить по количеству блюд, накрывали как минимум на десятерых.       — Почему вы так мало едите, Госпожа? — это была Марта, зашедшая в столовую с такой теплой материнской улыбкой, что Дженни захотелось разрыдаться. Она так скучала по маме. — Ох, простите, мы ведь даже не спросили, что вы любите, — женщина захлопотала, подходя к Джен и продолжая сетовать. — Господин сказал, чтобы мы приготовили всё лучшее, потому что вам нужно хорошо питаться, но все же нужно было сначала узнать главное.       В который раз Марта поражала Джен своими словами. Девушка и сама никогда не задумывалась о том, что она любит есть, лишь бы эта еда просто была. Ей бы вполне хватило небольшой чашки риса, каких-нибудь ягод и стакана обычной воды. Да и вообще, она привыкла готовить себе сама.       — Там в гостиной вас уже ждёт преподаватель по танцам, а вы даже толком не поели. Как же так? — женщина казалась правда озабоченной этой проблемой, которую Дженни таковой не считала.       — Я не голодна, я привыкла кушать мало, — у Джен уже лучше выходило говорить, поскольку горло понемногу отходило.       — Но как так? С сегодняшнего дня я займусь вашим питанием! Так не годится, такая красивая девочка, а совсем не заботится о своём здоровье. На обед обязательно съедите и первое, и второе блюда.       Дженни не стала сопротивляться причитаниям Марты, тем более, что в обед и правда сдалась под её натиском и съела то, что та ей дала, хоть и попросила порции поменьше. Ей была приятна забота экономки, та чем-то напоминала ей мать, возможно, своей широкой улыбкой, когда Дженни всё доела, или добротой и нежностью, когда та смотрела на неё.       Уроки танцев и этикета прошли для Джен довольно сложно. Она будто находилась в прострации, а преподаватели только сетовали, что «научить эту девчонку чему-то выше их сил, но они мастера своего дела и всё сделают как надо». Дженни искренне не понимала, перед кем выпендриваются эти демоны. Уж точно не перед ней, пытаясь показать себя с лучшей стороны. Только бесили, честное слово.       К вечеру Джен была выжата, как лимон. Еще бы, оттоптать все ноги преподавателю танцев, причем делая это в течение часов шести, а после столько же в неё пытались вбить понятия об этикете. К чему был весь этот маскарад, если даже на бал она шла в качестве зверушки, а не полноценного гостя, на которого даже походить не собиралась?       Искренне полагая, что хоть на сегодня её испытания окончены и теперь можно морально подготовиться к аналогичному сегодняшнему завтрашнему дню, девушка направилась в гостиную в надежде найти Марту и попросить у той какую-нибудь книгу, поскольку та, что она нашла ночью, уже прочитана. Остальные книги Дженни трогать не хотела. Открыв их, она поняла, что это один из древних языков демонов, а значит, прочитать их не светит.       Однако Марты в комнате не нашлось, зато там сидела знакомая блондинка. Дженни отлично её помнила, это ведь та самая, что помогла ей в клубе. Она сидела и, аристократично держа малюсенькую чашечку, пила чай. Сегодня Дженни учили пить приблизительно так же, но даже это, казалось, простое действие у неё выходило из рук вон плохо. Зато блондинка была явно в этом и для этого рождена.       — Спасибо вам за то, что помогли тогда, — Джен поклонилась, как только девушка заметила её, и подошла ближе.       — Да ладно, это пустяк, — блондинка лишь отмахнулась и жестом предложила сесть. — Я думала, ты будешь еле разговаривать, а ты лишь немного хрипишь.       — Не знаю, чем это объяснить, просто у меня такой организм.       Дженни никогда не болела, даже не знала, что такое насморк. Её организм, казалось, отлично справлялся с любой болезнью — девушка просто не понимала, что значит болеть. Она узнала об этом только в тот момент, когда слегла мама, и тогда еще маленькой девочке пришлось самой искать пути лечения.       — Всё с тобой ясно, — вздохнула блондинка. — Представлюсь еще раз: Я Лиса Манобан, владелица Изумрудного города, и я кицунэ.       — Это те, которые девятихвостые лисы?       Дженни о таких только слышала и не думала, что встретит когда-нибудь представителя этой расы вживую. Лисы считались оборотнями, но их насчитывалось очень мало, поэтому они были экзотикой. Потрясающе! Эти слова блондинки повергли Джен в куда больший шок, чем то, что эта девушка была владелицей того ужасного клуба.       — Ага, они самые, — Лиса скосила взгляд в сторону. — В любом случае, это дело десятое. Я здесь потому, что ты меня заинтересовала. Раньше Тэхен недолюбливал людей, а тут решил завести себе питомца. Извини, я не выдержала и приехала узнать, кто ты, познакомиться с тобой, узнать побольше о тебе.       — Никто, — Дженни отвечала честно именно то, что знала сама, исходя из своих выводов. — Меня подарили ему как врача, никакой я ему не питомец.       — Ты так забавно дуешь губы, когда тебе что-то не нравится.       Дженни впервые слышала смех этой девушки. Эта девушка с кукольной внешностью была по-настоящему красивой. Даже улыбка и жесты могли бы вызвать зависть — вот, что значит быть кицунэ, а не обычным человеком.       — В прошлый раз ты так и не назвала мне своего имени, — Лиса поставила чашечку на такой же маленький поднос, стоящий на столе. — Скажи тогда, хотя бы, как тебя называли там, откуда ты родом. Я не прошу называть мне твоё истинное имя.       Как много было в этих двух словах. В её родном городе, да и в целом у людей было не принято пользоваться своими истинными именами. О нём знали лишь родители, настоятель храма, который его давал, и избранник, который станет твоим партнёром на всю жизнь. Остальным говорилось другое — то, которым прикрывалось истинное.       — Дженис.       Это имя было близким к истинному, но мама всегда смеялась и приговаривала, что живые существа никогда не видят того, что у них под носом, будь то демоны, эльфы, оборотни или же люди. Девушка гордилась своим истинным именем и никогда не лезла к другим, чтобы узнать, как их зовут на самом деле, не делилась таким с одноклассницами, хотя они грешили этим.       — Вот как. А ты знала, что у демонов тоже есть истинные имена? — Дженни удивлённо смотрела на свою собеседницу, не понимая, к чему она ведёт. — Такие имена даются, как и людям, всего один раз, но они не говорятся даже самым близким родственникам. Даже легенды ходили, что, если демон назовёт своё истинное имя не той, — потеряет свой язык. Но это только слухи среди магов и эльфов. Не знаю, как там на самом деле, но с уверенностью могу сказать одно: только та, кого демон любит всем существующим сердцем, может назвать его имя. Сама — ему не нужно его произносить даже. Видно, из-за этого и говорят, что демоны любят лишь один раз в жизни.       Вот тебе и отличия от простых смертных. У людей, когда они видят взаимность, всё проще — раскрывают друг другу свои имена, тем самым связывая себя нерушимыми узами.       — Ясно.       Дальше они с Лисой разговаривали лишь на отдалённые темы. Ближе к девяти вечера Марта заглянула к ним в гостиную.       — Госпоже пора идти ложиться спать, завтра её ожидает не менее сложный день.       Кицунэ тепло улыбнулась на эту реплику и глянула на Дженни, немного поиграв бровями, будто показывая, что кто-то малыш и ей пора в кроватку.       — И совсем я не маленькая, — Дженни сложила руки на груди и немного насупилась.       — Я же говорю, что ты милашка! — воскликнула Лиса, хлопая в ладоши. Она сама сейчас была похожа на ребёнка, даже больше самой Джен. — И сколько же тебе годиков?       — Мне девятнадцать.       Улыбка с лица Лисы начала медленно сползать, а глаза расширяться. Пара секунд — она снова улыбается и хлопает в ладоши, будто она только что услышала самую лучшую для себя новость на свете.       — По человеческим меркам ты ведь совершеннолетняя? Это же превосходно! Марта, она нам идеально подходит.       Женщина, казалось, никогда не испытывала плохих эмоций. Даже сейчас она смотрела на двух девушек довольно снисходительно и с улыбкой. Неудивительно, ведь для неё они обе были ещё совсем малышками, она очень много прожила и достаточно увидела на своём веку, больше десятка веков, если честно.       — Чета Кимов тоже так считает. Может, поэтому и привезли её в особняк, — её голос всегда звучал так умиротворяюще, будто она рассказывает тебе сказку перед сном.       — Так это Джин с Джису привезли её? Негодники какие, — блондинка приложила палец к губам в задумчивом жесте. — Что ж, думаю, мне и правда пора, меня уже ждут в клубе, нужно успеть приехать до десяти.       Девушка, на описание которой просились только слова, что она сгусток эмоций. Такая милая и забавная, очень похожая на куколку. А ещё ураган. Да, точно, именно так бы Дженни её и описала.       Уснула девушка быстро, довольно устав за день. Не радовало лишь то, что ей совсем не снились сны. Может, хоть там она смогла бы почувствовать себя свободной от всех этих оков и снова оказаться с любимыми её сердцу людьми.       Наутро в глазах читалась усталость, хотя девушка и выспалась, подниматься с кровати желания не было, но обижать Марту, которая смотрела своими большими глазами, говоря, что нужно поесть, не хотелось.       Урок этикета сегодня проходил первым, и у Дженни было огромное желание сбежать. Боги, неужели нельзя рассказывать интересней, с большим энтузиазмом, а не вот так сухо, как это делал он? Так ведь и умереть со скуки можно, даже не дождавшись обеда. А умирать на голодный желудок, отнюдь, не лучшая прерогатива.       Мистер Николо оказался наполовину оборотнем, имевшем в своём арсенале рога, но при этом спокойно обходясь без хвоста. Обычно дети тех, кто был разных рас, принимали сторону одного из родителей, а её преподаватель взял всего понемногу от обоих родственников. Наверное, это было одной единственной интересной историей, которую он рассказал.       Уже был почти полдень, и Дженни всё чаще поглядывала на часы, особенно в моменты, когда мистер Николо бил её линейкой по спине, заставляя держать ровную осанку. Марта должна была с минуты на минуту зайти и забрать её на обед, тем самым негласно объявив конец урока. С улицы послышались крики прислуги, на что Джен сиюминутно отвлеклась.       Такой знакомый лай среди всех этих криков.       Не раздумывая, Дженни выбежала на веранду, невольно растягивая губы в улыбке. Её волчонок. Как он здесь оказался? Её малыш.       — Госпожа Дженис, не выходите на улицу, здесь дикое животное, — да, Джен назвала Марте своё имя, которым та могла её называть, но перестать давать ей звание госпожи та не перестала.       Хоуп метался по лужайке перед особняком и скалил зубы, показывая, чтобы прислуга к нему не подходила, иначе он может и укусить. Такой величественный, большой и черный волк.       Мистер Николо выбежал за Дженни и положил ей на плечи свои руки, на что волк оскалился еще больше.       — Мисс Дженис, вам не полагается находиться здесь, тем более урок ещё не закончен. Животное быстро выгонят отсюда, не беспокойтесь.       — Не стоит, — довольно невежливо, но Дженни стряхнула его руки без зазрения совести. — Это мой волк, Марта, не трогайте его. Он никому не причин зла, правда, Хоуп?       Дженни почти бежала к своему любимчику, по которому так соскучилась. Радовалась, как маленькая девочка тому, что её защитник каким-то волшебным образом оказался здесь, рядом с ней.       Волк сразу, стоило девушке к нему подойти, склонил голову и перестал рычать, позволяя тоненьким ручкам увязнуть в его густой шерсти, и прикрывал глаза от наслаждения. Стал совсем ручным от всего одного вида этой девочки.       — Ты как тут оказался? Сильно переживал, что меня не было? Прости, мой хороший. Ты себе даже не представляешь, как я соскучилась, — обнимая его за мощную шею, приговаривала Дженни.       А Хоуп знал, он сам извёлся от мыслей, где его маленькая спасительница, за которой он приглядывал. Стоило только отвернуться, как она пропала, а весь её дом пропах чужими запахами. Он больше не пах ею.       Найти её.       Отвезти домой.       Хоуп трётся мокрым носом в шею девушки, будто целуя и успокаивая, поскольку чувствовал, что у той капельки в глазах собираются. И так больно от этого, внутри всё разрывалось. Как и у неё.       Волк понять не мог, почему от неё исходит такой странный запах. Она больше не принадлежит себе? Почему на ней букет кого-то другого, а не её собственный? Утыкался носом в бархатную полоску и складывал дважды два, начиная тихонько порыкивать.       — Да, Хоуп, я теперь личный врач одного демона, или проще — рабыня.       Голос совсем тихий, в самое ухо зверя. Раздирал на кусочки, из стороны в сторону кидал, издевался. И волк скулил, пытался всю её боль себе забрать.       — Марта, мы не можем так рисковать… — до Дженни доносились лишь обрывки того, о чём говорила прислуга особняка.       — Я останусь с ним, мне не впервой спать на улице, — подала голос Джен, шмыгая носом и поднимая заплаканный взгляд на экономку.       А та и бровью не повела, стояла и смотрела на эту картину. О чём-то своём думала, взвешивала все за и против.       — Принесите в комнату госпожи Дженис матрас для нашего гостя. Если она говорит, что это её зверь, мы не имеем права отказать в гостеприимстве.       И Дженни была безумно ей благодарна, настолько, что обнять хотела, но её руки уже были заняты её большим и мохнатым другом, они его обнимали. Сейчас бы снова расплакаться, но уже от счастья. Сдерживалась и утыкалась Хоупу куда-то за ухо. А зверь был согласен все издевательства терпеть, лишь бы она больше не пропадала и рядом была.       — Урок танцев с мистером Уитсби отменяется. Нам ведь нужно накормить госпожу и её гостя, да и она наверняка хотела бы побыть с ним наедине, — подмигнула женщина, хоть и понимала, что девушка её не видит.       — Но, миссис, вы хоть понимаете, что зверь дикий! А что, если он…       Дженни оторвалась от Хоупа и посмотрела на мистера Николо, который подбежал к ним и пытался что-то сказать Марте. Девушка впервые видела женщину раздраженной.       — Замолчите. Нас с вами он, может, слушаться и не будет, но ей он полностью покорен.       Этого хватило, чтобы всё вокруг пришло в движение. Прислуга засуетилась, исполняя приказ экономки, преподаватель по этикету в расстроенных чувствах уехал из особняка, Марта пошла давать указания на кухню, а Дженни осталась с самым потрясающим мужчиной в своей жизни — её волком. И что, что не человек? Зато он её даже здесь нашёл.       Её надежда.