Ангел-Хранитель

      Девушка блуждающая по ночной улице и опасливо озиралась по сторонам. Её не покидало чувство того, что рядом опасность. А всю жизнь прожив по правилам клана, она знала, что каждый её день будет похожим на день сурка. И сегодня — не оказалось исключением. Старый северный городок граничил с густым лесом, который нередко заменял кому-то дом и временное укрытие. Узкая улица, справа сетчатый забор и тёмный лес, слева кирпичные стены домов и мусорные баки. Повсюду тишина и разбросанные на земле пустые банки из-под газировки, некоторые смятые, погнутые, а другие и вовсе скрученные в трубочку. За спиной от быстрого шага подпрыгивал рюкзак, а ногами она пинала попадающиеся камни и прочий мусор. На неё давила оглушающая тишина, очки и вовсе запотели от её накалённого лица.       Алия поворачивалась даже если слышала за спиной взлетающую птицу или побрякивание замочков рюкзака. Стало невыносимо жарко. Через какое-то время в заборе показался выломанный проём, который сделали местные школьники, чтобы тайком убегать в лес или небольшой овраг, успевший приобрести популярность у парочек в качестве места для свидания. Говорят, там стоит дерево, у которого люди загадывают желания. Конечно никто не верил, что это дерево на самом деле помогает сбыться желаниям, но людям всегда нужно было какое-то утешение своей невыносимой жизни, так, наверно, и появились все эти артефакты, которая якобы помогают людям в жизни. Полная чушь, но эта неизведанность и безумие только привлекают к себе.       Девушка шла по маленькой тропинке. Тёмный лес, теперь уже слева, пугал своими постоянными звуками. Не покидало ощущение, словно кто-то ходит там в темноте и не спускает с тебя внимательного взгляда. Перед ней появилось чистое небо с точечками звёзд, было бы хорошо сейчас, если бы не страх за свою жизнь. У того самого оврага и холмика с деревом Алия увидела припаркованную машину. Проходя мимо, она смогла через заднее стекло увидеть пару ещё совсем школьников, такого же как и она возраста, разве что может чуть младше. Поднимая кверху скрученную трубочку девушка в машине высасывала оттуда содержимое, которое иногда сыпалось белым порошком с подбородка. А парень в это время наклонился к полу и держал в руке такую же трубочку, он улыбался и немного задыхался, его плечи тяжело приподнимались, но не трудно было догодаться, что он получал от этого чистый кайф.       Алия старалась держаться ближе к лесу, чтобы остаться незамеченной этой парочкой наркоманов. Но не успела она отвести от них брезгливого взгляда, как из-за кустов вышел высокий широкоплечий мужчина в чёрной шапке, натянутой на лицо с прорезами для глаз. Он быстро направлялся к машине, сжимая в правой руке чёрный, но такой отчётливый в свете луны пистолет. Пара в машине даже не заметила приближающуюся к ним опасность. Широко улыбаясь, парень притянул девушку к себе и жадно целовал её губы, второй рукой массируя ниже ключицы.       Алия застыла на месте, наблюдая за происходящим. Мужчина остановился возле двери машины со стороны девушки, пара в ту же секунду оторвалась друг от друга и посмотрела на него. Юноша что-то ему сказал, но Алия не могла услышать что именно. Молча мужчина поднял пистолет и совершил два оглушающего выстрела. В салоне брызнула кровь, заливая собой весь салон в том числе и заднее стекло, что так хорошо видела Алия.       Не прождав больше ни секунды она побежала в чащу леса, оттуда она сможет совершить крюк и выйти с другой стороны. Она хорошо знала этого убийцу, ведь он был одним из членов клана, а также она выросла с племянником этого убийцы, и её до жути пугали глубокие зелёные глаза ночного убийцы с пистолетом в руках…

***

      Когда Маринетт встала с постели, день уже близился к обеду. Пробуждение прошло в полном одиночестве, так как Адриана она так и не обнаружила в комнате. На столе стоял уже остывший завтрак, от которого девушка отказалась.       Поместье встречало её негодованием и презрительными взглядами окружающих. Горничные, рабочие, даже гости приезжие на свадьбу смотрели на неё с высока. Такого неуважения она никогда не испытывала, ведь раньше все видели в ней идеальную принцессу и всегда старались ей угодить. А что теперь? Её сравняли с землёй, растоптали и считали мусором, который великий Адриан Агрест зачем-то притащил в священное место клана. Она чувствовала себя неловко и впервые пожелала оказаться в компании Адриана, ведь рядом с ним её хотя бы старались не трогать.       Куда делся сам Адриан, она не знала, как не знала и того, что ей теперь делать. В коридоре она столкнулась с Роуз, которая спешила на третий этаж с длинной блестящей фатой в руках. Девушка сразу предложила Мари помочь ей собрать Джулеку к свадебной церемонии, что должна начаться через час.       Комната Джулеки была намного богаче и больше той, в которой гостевала Маринетт. Огромный гардероб до отказа забитый платьями от известных дизайнеров и обувью, что уже едва ли помещалась на подставке. Широкая кровать и мягкий матрас сразу же приятно увлекли девушку на себя, когда она опустилась своей точкой на шёлковые покрывала.       Джулека в том самом платье крутилась перед зеркалом, разглядывая себя с каждой стороны в поисках хоть малейшего изъяна, который всей душой желала так и не обнаружить. Её длинные волосы были аккуратно уложены в низкий пучок, от макушки головы до пучка волос проходила длинная заколка, состоящая из белых цветов. Впервые её чёлку заправили назад, открывая всем желающим вид на её прекрасные глаза, что так и светились счастьем и лёгким волнением.       Роуз тихо хихикала в кулачок, было немного непривычно видеть скромняшку подругу такой взволнованной перед свадьбой. Она подошла к подруге сзади и прикрепила длинную фату к причёске невесты. А после приобняла подругу за плечи и, опустив подбородок на плечо девушки, нашёптывала ободряющие слова.       Маринетт не понимала, что за чувства вновь испытывает. В голове метались счастливые мысли, становилось приятно смотреть на другого человека и чувствовать волнительный спазм внутри, пусть и немного непривычный для первого раза, но не менее приятный. Может это и есть чувство трепета? Брюнетка снова учится новым чувствам. Такими темпами скоро она соберёт целую коллекцию чувств и эмоций доселе неизвестных ей.       Девушки заняли постель Джулеки и четверть часа просто мило болтали. Мари всё ещё было неудобно поддерживать разговор, раньше никто с ней не разговаривал так много. Всем было скучно с ней, а эти девушки из клана (которые должны были оказаться противными созданиями, не знающими морали), были к ней добры и приветливы, и настолько искренне это ощущалось, что действительно можно было легко заметить ту грань, что разделяет мир обычных людей и мир клана.       После Джулека подобрала из своего гардероба платье для Маринетт, ведь она единственная оказалась совсем неподготовленная к торжеству. Это было лёгкое нежно-розовое платье с прозрачной тканью на плечах и подымающимся вверх подолом платья, словно края лепестков розы. На ноги обычные туфельки под цвет платья на аккуратной шпильке. Маринетт не любила пышные причёски и завитые локоны, потому наотрез отказалась позволять личному стилисту младшей Куффен что-либо сотворить на своей голове. На туалетном столике Джулеки она нашла небольшую заколку, ею и заколола волосы на затылке. В общем вышло довольно неплохо, обычный скромный образ шестнадцатилетней девушки. Скромность определённо была ей к лицу.       Ровно через час на заднем дворе зазвучала музыка. Гости рассаживались на стулья перед алтарём, украшенным пышными декоративными розами. Джулека должна была выходить вместе со своим женихом, поэтому на улицу вышли только Роуз и Маринетт. Брюнетка постоянно искала среди гостей лохматую блондинистую шевелюру и нашла. Адриан стоял возле стола с закусками и улыбался, разговаривая с синеволосой горничной, что держала в руках поднос с бокалами шампанского. Девушка улыбалась и смеялась, а сам Агрест явно получал удовольствие от общения с ней. Мари кольнуло чувство несправедливости. Откинув челку назад, она гордой походкой направилась вперёд, силясь заглушить в себе эти глупые эмоции. — Вы уже слышали? Джон был в этом городе, — рядом с Маринетт сидела пожилая женщина. У неё был длинный крючковатый нос, который всё время заставлял Мари вспомнить чёрных ведьм из детских сказок. Женщина оглядывала всё, в том числе и Маринетт, своими разными глазами. Один из них был ярко голубой, другой серый, бесцветный и наверняка слепой. — Да, говорят, он идёт по направлению к Нортхему, там у него дочь учится, — ответил ей сидящий слева от женщины мужчина намного моложе, но не менее солидный в дорогом чёрном костюме и с золотыми часами на правой руке. — Ужас, он убивает без приказов. Вчерашней ночью нашли два застреленных трупа подростков. Когда предводители наконец разберутся с ним, — дама недовольно покачала головой. — Не думаю, что они вообще собираются что-то делать. Мне кажется, им только на руку, что Джон совсем обезумел. — Про обезумел вы верно сказали. Похоже этот прохиндей помешан на грешниках, — женщина повернулась к Маринетт и подозрительно осмотрела её. Не сказав ни слова, она вновь вернулась к разговору с мужчиной, но таких важных и бурлящих кровь тем они уже не поднимали, поэтому девушка перестала вслушиваться в их слова.       Адриан наконец оторвался от разговора с Кагами. Горничная проявляла к нему слишком много внимания, из-за чего она всё больше казалась ему маниакальной. Увидев Маринетт на одном из стульев, он поспешил занять место рядом с ней. Сегодня утром он проснулся раньше и поспешил уйти, так как не было ни малейшего желания разговаривать с ней. Вчера ему вполне хватило мыслей о ней и больше ему и не нужно ничего от неё. Но он должен признать, что компания молчаливой девушки гораздо комфортней ему.       Маринетт смотрела на пришедшего Адриана своим ледяным взглядом, в котором с недавнего времени теплится слабый огонёк жизни. Это конечно хорошо, но не достаточно для того, чтобы её глаза излучали жизнь. Рядом с ней блондин заметно расслабился. С ней он мог быть более свободным и в какой-то мере доверял ей, поэтому не боялся, что она может увидеть каких-то скрытых посланий на его лице. — А кто такой Джон? — Мари наклонилась ближе к нему и проговорила слова почти шёпотом. — Откуда ты про него услышала? — девушка сразу заметила как резко его лицо напряглось, а кулаки сжались. Он смотрел на неё недовольно, с силой сжимая губы в тонкую линию. Он тоже наклонился ближе к ней, чтобы его грозный шёпот могла слышать только она. — Про него говорили люди. — Тебе незачем это знать, — он отвернулся и сел на стуле нормально, скрестив руки на груди. Его лицо всё ещё было озлобленным и недовольным. Грудь тяжело и высокого вздымалась, а ноздри расширялись, выпуская его выдохи.       Сколько Мари не старалась его об этом спросить, он молчал или огрызался в ответ. Но хуже всего было то, что он даже не смотрел на неё. Куда угодно лишь бы не в эти пустые заманивающие в свои сети глаза, которые он всё больше начинал ненавидеть. Маринетт упорно смотрела на него и не желала отступать. Но его этим не проймёшь.       Зазвучал свадебный марш. Оркестр напрягся. Девушки и мужчины играли на своих инструментах с таким усердием, что их лица исказила гримаса серьёзности. Маринетт оглянулась назад. Деревянные двери распахнулись, и на пороге появились Джулека и Арчибальд, жених вёл невесту за руку. Дети, стоявшие вдоль рядов из стульев, кидали над молодожёнами цветочные лепестки, некоторые из которых застревали в причёске невесты. Это было очень мило. Но только не для Миссис Куффен. Когда пара подошла к алтарю, она встала и убрала лепестки из волос девушки, а потом, улыбнувшись гостям, села на место рядом с мужем. — Сегодня мы собрались, чтобы засвидетельствовать союз двух любящих сердец… — мужчина в строгом костюме начал традиционную речь, Джулека смотрела на будущего мужа с улыбкой, которую, по секрету, Маринетт так ни разу и не увидела, по крайней мере, не такую широкую и счастливую. Жених смотрел на невесту с тоже милой улыбкой, но не настолько счастливой, скорее просто снисходительной и вежливой, что немного кололо сердце Мари. «Неужели он не рад?»       Адриан рядом с ней заметно заскучал, поэтому иногда бросал косые взгляды на саму Маринетт и даже на других гостей. Мари напряжённо следила за действиями жениха. Он не казался ей счастливым мужем, скорее загнанным в угол мальчонкой. — Да, — тихо, но отчётливо произнесла Джулека, отвечая на вопрос.       Когда пришла очередь жениха. Арчибальд немного напрягся и замер на секунду с открытым ртом. Невеста смотрела на него с надеждой и с капелькой испуга, промелькнувшего в её глазах. Он крепко сжал пальцы своей будущей жены, опуская взгляд в пол. Миссис Куффен недовольно кашлянула. — Согласен, — кивнул Арчибальд, заметив этот жест со стороны матери невесты. — Объявляю вас мужем и женой! — провозгласил мужчина с приветливой улыбкой. Раздались шумные аплодисменты, под которые молодожёны скрепили свой брак поцелуем.       Толпа начала вставать со своих мест и отправляться в сторону внутреннего сада, где доброчестивые слуги уже накрыли столы. — Арчибальд не выглядит таким счастливым, — тихо заметила Маринетт, когда они с Адрианом вставали со своих мест. — А ты думаешь, кто-то будет счастлив попасть в рабство? — хмыкнул Адриан и, покачав голой, с усмешкой пошёл вслед за гостями, не дожидаясь девушки.       Маринетт шла практически самая последняя позади гостей. Она вяло переставляла ноги и иногда давила каблуком на землю, заставляя шпильку погрузиться в грязь. Девушка нервно сжимала ткань платья в районе бёдер из-за неловкости и непонимания ситуации. Эта свадьба уже не казалась ей счастливой затеей. Все гости были такими счастливыми и улыбчивыми, они просто ещё раз доказывали, какими слепыми, лицемерными и самолюбивыми бывают люди, насколько им было плевать на чужое счастье или горе. Она смотрела на лица людей и в каждом из них видела простую маску улыбчивого господина или леди. Какие бы добрые слова они не говорили, какие бы поступки не совершали, они всё равно останутся такими же какими были. Человек всегда остаётся человеком. И это далеко не утешающий факт.       Подальше от людей на низкой ветке дерева выделялся силуэт человека. Маринетт сразу узнала его и поспешила в ту сторону. Лука сидел на дереве, свесив правую ногу вниз, он играл на своей тёмной гитаре, нежно проводя пальцами по струнам, словно каждая из струн могла почувствовать боль от неверных прикосновений, тихо, но отчётливо он пел слова под эту медленную, мелодичную симфонию любви. Маринетт подошла ближе, и лишь только тогда он заметил её. Улыбнувшись, он посмотрел на неё мягко и нежно и стал громче напевать слова для неё.       Это была музыка любви. Каждая строчка песни, каждая нота, каждый звук был пропитан любовью и нежностью. Маринетт могла лишь слушать и открывать рот в порыве желания подпеть ему. Она смотрела на его пальцы, проходящие по струнам, она представляла его нежные прикосновения на коже, словно это не струны, а её он гладил. Прекратив петь, он сделал последние движение на струнах, и те затряслись, будто бы желая того, чтобы он продолжил эту сладостную муку для них. — Я никогда раньше не пел о любви, — признался парень и спрыгнул с дерева. Он положил гитару на землю. — Почему теперь решил? — она улыбнулась и обхватила себя руками. Подойдя к нему настолько близко насколько могла и, прислонившись к дереву, смотрела ему прямо в глаза. Это была пытка для него. Вот так близко находиться рядом с ней и всё равно знать, что ничего от неё не дождёшься. — Кое-кто заставил меня передумать. Тебе не надоело находиться среди этих богатых стервятников? — А есть предложение получше?       Он протянул ей руку, и Маринетт, не задумываясь, положила на неё свою ладонь. Они шли всё дальше в глубь леса, а музыка и голоса людей становились всё тише и тише, пока наконец от них не остался лишь тихий говор. Среди голых ветвей деревьев и мягкой травы под ногами они обнаружили каменный фонтан. Ввысь возвышалась каменная статуя мужчины с ружьём и ножом в руках, а у его ног лежали каменные изображения людей, лежащих в луже крови.       Мари слегка с неодобрением покосилась на статую, но не больше. Её абсолютно не пугала чья-то смерть или крики помощи. В конце концов несколько дней назад её спутник на её же глаза убил учительницу. Видеть смерть теперь не самое страшное в её жизни. Но если это так, тогда что же может быть для неё самым страшным? В глубине своей дремлющей души она знала ответ на этот вопрос, но он был для неё настолько страшным и невероятным, что девушка не решалась даже думать об этом.       Каменная статуя была окружена маленьким бассейном с лужами воды и упавшими листьями. Фонтан не работал, поэтому вода, что находилась там, появилась просто благодаря прошедшим дождям. Лука облокотился об край фонтана, придерживая себя руками об каменную плиту. — Скажи… — Лука немного замялся и опустил взгляд на землю, не решаясь поднять его на девушку. Было страшно настолько сильно, что в ушах отбивал ритм стук его сердца, который с каждой секундой всё ускорялся. Юноша чувствовал как задыхается, стало тяжело дышать, а под ледяным взглядом её пустых глаз, он готов был потерять сознание и упасть. Она давила него своими глазами, которые раньше брюнет считал чем-то прекрасным, а теперь самым страшным, что может случится в его жизни. — Почему ты с Адрианом? — переборов все страхи и чувства, он поднял на неё глаза. Она смотрела на него спокойным равнодушным взглядом. Сейчас. Когда ему было страшно и больно. «Что, чёрт возьми, с ней не так?» Она чёрствая, бессердечная, лицемерная, она никогда не будет смотреть на него иначе. «Я просто мусор для неё. Ей плевать как мне больно» Маринетт немного пошатнулась на высоких каблуках и резким движением головы откинула длинную чёлку назад. — Так сразу и не скажешь, — спокойно ответила она и даже бровью не повела. Словно ей и правда было всё равно. Но это не так. Ей не всё равно, что чувствует Лука. Ей больно за него. Она не слепая и прекрасно видит всё, что он чувствует и пытается скрыть. Он слишком нежен к ней и взглядом умоляет получить тоже самое в ответ. Но она не может. Она по своей натуре не может быть нежной. Она не знает как это. Даже её родители и те не проявляли к ней должной нежности, и она сама не может подарить её кому-то другому. — Нет, ты скажи. Умоляю, Маринетт. Скажи, почему ты смотришь на него по особенному? Чем он заслужил такой взгляд твоих пустых глаз, которые загораются слабым огнём только с ним? — его голос становился всё тише и жалобнее. Он дрожал. Так сильно, что пальцами сжимал каменную плиту, пытаясь успокоить себя, но всё тщетно. Только она может успокоить его, прижать к себе, обнять, погладить по волосам и сказать, что она любит его, а этот Агрест просто увлечение. — Потому что только он смог подарить мне самое главное в жизни, — неожиданно ответила она. И это был честный ответ без лукавства. Адриан и правда стал особенным, но не в том смысле, о котором думает Лука. Просто Адриан стал ближе всех в одну лишь секунду, в одну его фразу: — Я пришёл за тобой.       После которой он просто забрал её из дома, не спросив её мнения. Ему было плевать, что думает об этом кто-то ещё, он просто забрал её потому, что хотел. Возможно хотел и даже хочет убить её. Но даже если так, ей всё равно. Даже если с ним она идёт навстречу смерти, то так тому и быть. Она умрёт если этого пожелает Адриан потому, что это будет полноценной платой за то, что он ей подарил. — Он подарил мне свободу, — она прострела в глаза Луки твёрдо и решительно. Да, Адриан был для неё особенным. Да, она смотрит на него по-другому. И да, никто не сможет заменить его. Никто, даже Лука. — Свободу?! — Лука откровенно был зол и разочарован в этой прекрасной девушке. — Свобода — просто пустяк, этот жалкий ублюдок не сможет тебя сберечь от всего! Он даже не полюбит тебя никогда! Он не умеет быть добрым и нежным! Он не знает ничего, кроме как убивать! Он просто… — Замолчи… — прошептала чётко Маринетт, она смотрела на него из-под лобья. Глаза мгновенно стали злыми, и в них плескалась ярость. В ней снова просыпается безумие, она снова чувствует Настоящую Маринетт, которая вот-вот наброситься на Луку и разорвет его на куски за такие слова. — Ты просто ещё не понимаешь, что он просто гнусный, мерзкий… — он продолжал говорить и смотрел смело в эти холодные озлобленные глаза, которые теперь по-настоящему пробирали до костей. — Замолчи… — снова прошептала Маринетт. Её кулаки плотно сжались, но девушка продолжала давить так сильно, что ногти впились в плоть и между пальцев уже сочилась кровь. — …омерзительный просто урод, который тебя не заслуживает. — Замолчи! — взревела девушка. Она быстро подскочила к нему и плотно скрепила пальцы на его шее, безжалостно надавливая, заставляя его кашлять и пытаться отдышаться. Но она не давала ему и шанса, душила и готова была убить. Её ногти впивались в его кожу, оставляя после себя кровоточащие следы. — Не смей так о нём говорить! Свобода — самое главное для меня! Я устала жить в четырёх стенах, а он спас меня от этого! Я буду вечность ему благодарна! И каким бы ужасным он ни был, я лучше приму свою участь смерти, чем буду бегать от него!       Лука схватил её за запястья и оттолкнул от себя. И только тогда девушка пришла в себя. Она прижала ладони к рту и смотрела, как парень склонился к земле, пытаясь отдышаться. Она не верила, что снова пришла она, что она снова могла причинить кому-то вред и всё из-за слепой ярости и преданности человеку, которому, кажется, и вовсе всё равно на неё. — Прости… — прошептала она. — Я признаю то, что ты хочешь остаться с ним, — спокойно и без капли страха сказал Лука. Он отдышался и выпрямился, смотрел на девушку без доли сожаления за то, что ей пришлось услышать об Адриане. — Только прошу, рядом с ним будь осторожна. Он нелюдим и не привык, чтобы рядом кто-то был. Поверь, однажды ты сама поймёшь, что он слишком опасен.       Он будет её помнить и видеть в ней свою музу и красивую девушку, которую не смог удержать подле себя. И если она сама того желает, то он отдаст её Адриану, но только с тем условием, что он не обидит её. Как жаль, он не знал, что её ждёт смерть от руки этого зеленоглазого демона.       В воздухе прозвучал оглушительный выстрел, а затем и крики людей. Маринетт мгновенно повернулась к поместью. Крики и выстрелы становились чаще. «Адриан!» Маринетт бросилась в сторону гостей. Лука бежал за ней, даже не пытаясь остановить ему тоже нужно туда попасть. Там его семья! Пара прибежала к столикам с закусками. На земле повсюду лежали окровавленные тела убитых, раненых пытались спасти выжившие. Но тех кто не успел вовремя скрыться ждала та же участь. Столы были опрокинуты на землю трупами людей, кровь алым ручьём стикала к ногами брюнетки, в глазах убитых она видела глубокую пустоту и смерть — всё то что и в её глазах было неделю назад. За деревьями и дверьми банкетного зала прятались люди. Многие бежали в их сторону и падали в нескольких шагах от них. Маринетт бегала глазами по всем. Ей было плевать, что они умирают, ей важен был только один.       В нескольких метрах стоял мужчина крепкого телосложения и стрелял в людей из чёрного сверкающего пистолета. На нём была кожаная куртка, истекающая кровью его жертв, а в другой руке шапка, которую он почему-то снял. Его лицо странным образом кого-то напоминало, словно бы она его уже где-то видела. Но вспомнить сейчас не представлялось возможным.       Чья-то крепкая рука схватила её за плечо и, развернув, переместилась на запястье. Это был Адриан. Девушка даже улыбнулась, осознав кто это. Он крепко сжимал её руки, опасаясь дать слабину и отпустить. Мари было тяжело бежать на каблуках, но она из последних сил старалась не отставать. Они выбежали за ворота и побежали в самый дальний угол парковки, где стояла машина Адриана. До сих пор они слышали громкие выстрелы, разносимые по округе эхом. Они сели в машину, Агрест завёл мотор, и машина со скрипом колёсных шин резко сорвалась с места. Блондин сильно давил на газ, нарушая все правила. Маринетт видела его взгляд полный ужаса и откровенного страха. Таким она его ещё не видела и ужасно переживала. Он рвано дышал, руки дрожали. А ответ прост: Он знал этого убийцу, знал очень хорошо и дорожил им в детстве. Адриан не мог поверить, что встретит его вот так…