***
Хлопнула снаружи дверь – это вошёл внутрь Арри. Хорошо. Девушка долго не могла до него докричаться – значит один из оставленных «сюрпризов» всё же сработал. Конечно, особой надежды вейла на них не возлагала, но вода, как известно, камень точит. Капелька здесь, капелька там – и вот привычная маска невозмутимости, за которую Арри так привык прятать мысли и чувства, даёт первую трещину. Флёр словно наяву увидела, как её любимый слуга неуверенно поводит плечами. Внутри было влажно. Горячий пар заполонил небольшую, но удобно и со вкусом обставленную ванную. Сама девушка стояла вполоборота, вооружившись душевой лейкой – она знала, что стенки душевой кабины успели запотеть, смазывая картину, однако силуэт её обнажённого тела за ними наверняка угадывается. Тоже очень правильный ход: недосказанность будоражит куда сильнее, чем полная откровенность. — Мадмуазель Делакур? — по тёмному контуру было видно, как слуга неуверенно переступает с ноги на ногу. — Арри! — Флёр приглушила поток воды и приоткрыла дверцу. Своё тело она намеренно скрыла от его глаз, в то же время, позволяя рассмотреть через щель налитую грудь и часть плоского живота. — Почему так долго? Я несколько раз тебя звала! — Простите, мадмуазель, был занят уборкой, — да, она очень на это надеялась. — Чем могу вам помочь? — Не мог бы ты помочь мне со спиной? — выждав несколько секунд, Флёр окончательно распахнула дверь и отвернулась к стене. — Сама я никак не достану... Повод, конечно, детский. Словно они оказались в порнофильме, где молодая сексуальная девушка не может принять ванну без посторонней помощи. Не то, чтобы она против; отталкиваясь от порно можно попробовать столько всего: учитель и ученица, пациент и медсестра, секретарша и её начальник... Ах, классика! Что ж, если тонкие намёки цели не достигают, приходится прибегать к более весомым аргументам. Да, Арри знает, что она делает это специально... но куда деваться? Не может же слуга сказать хозяйке, что она использует просьбу как предлог к действию. Иногда её главенствующее положение могло быть довольно полезным. — Конечно, мадмуазель Делакур, — Арри смиренно кивнул, — можете на меня положиться. Юноша неспешно приблизился к подопечной. Молча он закатал рукава рубашки и взял с полки флакон с гелем. Вейла тем временем, перекинула мокрые волосы на грудь и, уперевшись руками в стену, лукаво посмотрела через плечо. Забавно, но сколь сильно она бы этого не ждала – первые прикосновения всё равно вызвали сильную дрожь. Не от страха – от волнения и переполняющего всё её нутро возбуждения. Сильные пальцы аккуратно пробежались по разгоряченной бархатной коже, намыливая её, попутно лёгкими уверенными движениями разминая мышцы. Юноша точно знал, что делал – массаж входил в число его профессиональных навыков. Что он не стеснялся демонстрировать на практике. Например, когда молодой госпоже была необходима его помощь в нанесении крема для загара. Или после долгих занятий – «Арри, будь любезен, разомни мне шею!». Арри тщательно скрывал сей факт, но для неё было очевидно, что это действо приносило ему удовольствия ничуть не меньше, чем самой девушке. Да и как иначе? Флёр Делакур знала, что является совершенно неотразимой девушкой. Юной, сексуальной, страстной. Природная красота удачно сочеталась с живым характером, а усиленная Шармом так и вовсе становилась разящим наповал оружием. Взглянув на неё, даже импотент обрёл бы мужскую силу, а убеждённый мужеложец кардинально сменил предпочтения. Арри же не относился ни к одной из этих категорий и потому эффект был особенно силён. Так что же сдерживает его долгие месяцы? Почему он раз за разом выискивает оправдания – не для неё, для себя, – цепляясь за приличия, за долг... за всё, что под руку подвернётся. Ведь сама Флёр вовсе не против смещения их отношений в куда более интимную плоскость. Очень, очень не против – о чём не стесняется как намекать, так и говорить прямо. Габриель полностью поддерживает горячо любимую старшую сестру, да что там – даже maman молчаливо одобрила их отношения. Чего же он ждёт, упрямец эдакий? Тем временем руки юноши переместились с плеч на бока, почти достигая груди, но, не касаясь её. Затем вернулись на спину и снова двинулись в запретном направлении, но уже другом. И опять, не достав до аппетитной подтянутой попки считанных сантиметров, вернулись наверх. Флёр возмущённо застонала и призывно качнула бёдрами, напрашиваясь на продолжение ласки. Тщетно – пройдя по краю, юноша снова взял себя под контроль. Теперь он, словно в насмешку, старательно избегал соблазнов, сосредоточившись исключительно на мышцах спины. Тоже неплохо и даже приятно, но всё-таки совсем не то, чего девушка хочет. А-а-а, к Мордреду всё! Решительно развернувшись, Флёр Делакур ухватила своего слугу за галстук и привлекла к себе – прямо под струи воды. Секунда задержки – и она впилась в его губы безудержным поцелуем. Несколько коротких мгновений он не шевелился. А потом ответил. Это оказалось совсем не так, как девушка себе представляла. Но намного лучше. До этого дня она целовалась только с подругами – скорее в исследовательских, чем романтических целях. Поэтому ощущать сухие, твёрдые губы оказалось для неё в новинку. Но вейла не жаловалась. Страсть, проснувшаяся в её вечно уравновешенном слуге, словно переполнила некий критический уровень, захлестнув юношу с головой, и перекинулась на неё, подобно городскому пожару. Твердые ладони моментально оказались на стройной талии, но, недовольная полумерами девушка, моментально передвинула их ниже и радостно застонала, когда пальцы с силой сжались на податливой плоти. Арри при этом не отвлекался от изучения её рта. Промокшая насквозь одежда юношу не останавливала и не отвлекала. Сначала осторожно, а затем всё увереннее, он смаковал её полные губы, языком пробуя их на вкус. Флёр поддалась – и теперь в завораживающем танце их кружилось двое. Девушка то «изгоняла» вторженца, то пропускала его глубже – какая разница, если все варианты одинаково для неё приятны? Изящные кисти девичьих рук соединились за крепкой спиной волшебника, привлекая его ближе. К сожалению, ни он, ни она не имели большого опыта поцелуев. И дышать правильно не умели – поэтому вскоре им пришлось друг от друга оторваться. Арри сморгнул, на секунду проглядывая сквозь дымку вожделения, но вейла, не дав ему опомниться, снова втянула юношу в поцелуй, после чего немедля потащила за собой. В спальню. — М-мадмуазель Делакур? — волшебник запнулся, пытаясь подобрать слова, но был прерван яростным взглядом. Француженка, расстёгивающая в то время его форменную рубашку, молча посмотрела на парня, а затем спросила. — Я тебе не нравлюсь? Милый акцент, казалось, полностью пропал из её голоса. Такое случалось только тогда, когда девушка была крайне расстроена или обозлена. — Что? Н-нет, — Арри снова сбился, но быстро вернул равновесие, — в смысле нравитесь. Даже очень! — Может быть, я не кажусь тебе привлекательной? — Что вы, мадмуазель! — теперь он и вовсе растерялся, но беспокойство за подопечную взяло верх. — Побойтесь бога! — Тогда какого Мордреда?! — ровный голос сорвался на рык. В порыве чувств, француженка даже встряхнула своего избранника. — Почему я и так, и эдак за тобой бегаю, а ты только нос воротишь?! — Что? — юноша недоумённо моргнул. — Молодая госпожа, о чём вы? Теперь не по себе стало уже ей. «Молодая госпожа» – именование, прибережённое только для самого крайнего случая. — Если не нравлюсь тебе, так и скажи! А не... — девушка глубоко вздохнула, хватая ртом воздух. — А не веди себя... так! Чутко уловив состояние подопечной, волшебник не стал отстраняться, но крепко обнял её. Весь гнев вдруг вышел наружу, словно воздух из спущенного колеса. — Простите, мадмуазель, — голос волшебника был полон участия, но в тоже время твёрд. — Я слишком ценю ваше расположение, чтобы рисковать им из-за желания... желания... желания оказаться с вами в одной постели. Вот оно! Флёр опустила голову, прячась у юноши на груди, но всё её внимание сейчас было сконцентрировано на одной цели. — Когда мадам Делакур приняла меня здесь и дала работу... Нет, когда она приняла меня в своём доме, я пообещал себе, что стану лучшим слугой, каким только возможно. Что ни в коем случае не уроню оказанного доверия. И долгие годы мне это удавалось. Но затем я вырос и начал желать того же, чего и другие юноши, встретившие вас хоть один раз, — Гарри остановился, сглотнул, а затем продолжил объясняться. — Я знаю, что их внимание всегда вас беспокоило. И потому держал свой интерес при себе. Даже если мадам Делакур и не возражает – было бы слишком легко разрушить всё – мою и вашу жизнь, поддавшись порыву чувств... — Дурачок, — француженка прервала парня, не дожидаясь окончания его монолога. — Если бы ты был мне противен, я бы и на милю тебя к себе не подпустила. Но ты здесь. Со мной. В моей спальне – самом личном из всех мест, что есть на земле. А я и не думаю прикрыть своё тело. Если это не говорит тебе «да», то я не знаю, что скажет. — Мадмуазель? — в его вопросе равно смешались потрясение и надежда. — А теперь ты скажи да, — Флёр отстранилась и опустилась на край кровати. — А затем хорошенько трахни меня – так, чтобы звёзды полетели из глаз. Иначе узнаешь, чего стоит проклятье отверженной ведьмы!***
К его чести – принятие решения заняло всего пять секунд. Или же целых пять секунд? Неважно – стоило ответу сформироваться в сознании мага, как наполовину расстёгнутая рубашка – а также жилетка, галстук и прочие элементы гардероба, тут же полетели на пол. Воистину, достойная мотивация творит чудеса! Одежда, что целую минуту продержалась под натиском возбуждённой вейлы, была отброшена почти моментально. Её же хозяин склонился над девушкой, прижимая её к постели и покрывая обжигающими поцелуями губы и щёки. Флёр попыталась взять инициативу, но её руки были мгновенно перехвачены и в нерушимой хватке заведены за голову. — Да, милый! — страстно простонала девушка, извиваясь всем телом. Возбуждение стало почти нестерпимым, волнами захлёстывая тело. Инстинкты вейлы вопили о приближающемся соитии, ударными темпами подготавливая организм. Настоящий коктейль из гормонов и магии забурлил в её крови, разливаясь по венам, провоцируя и активируя спящие до сих пор механизмы. Да, Флёр имела определённый сексуальный опыт, но только не с мужчинами. И потому весь он был «не в счёт». Сейчас тело волшебного существа спешно проходило последнюю стадию созревания – приглушённые доселе нервы пробуждались, чувствительность стремительно возросла, потовые железы начали выделять афродизиак, призванный удержать приглянувшегося самца. Лоно обильно увлажнилось и сжалось серией спазмов – это «включились» целые группы специальных мышц, отсутствующих у человеческих женщин. Спустя несколько минут Флёр Делакур – волшебница, вейла и просто неотразимая красавица, была во всеоружии. Её избранник в полной мере оценил представленный «арсенал». С глухим рыком он приподнял партнёршу за талию, с ногами затаскивая на кровать. Девушка притворно вскрикнула, повалившись на спину и игриво оттолкнув парня ногами. Безрезультатно – стройные щиколотки тут же оказались пойманы, после чего Гарри нарочито грубо, но в тоже время и бережно, развел её ноги в стороны. Так ему открылся умопомрачительный вид. Говорят, что прекрасный человек прекрасен во всем. Это высказывание более чем ёмко описывало его хозяйку. Узкие ступни с аккуратно подстриженными ноготками. Изящные щиколотки плавно переходящие в подтянутые спортивные икры – француженка всегда была в ладах со спортом. Его голодный взгляд перебежал выше – на широко расставленные кремовые бёдра, а затем на самое сокровенное местечко, расположенное между ними. Флёр успела подготовиться – лобок был тщательно выбрит и увлажнён. Сразу под ним призывно блестели каплями половые губы – не от воды, но от покрывших их соков возбуждения. Предчувствуя скорую развязку, тугие валики налились кровью и набухли, но это вовсе не портило впечатления. В нос юноши ударил запах терпкого женского возбуждения, смешанного с чем-то цветочным и неуловимо напоминающим ваниль. Жадно вдохнув, он опустился ниже и губами припал к источнику наслаждения. Девушка пронзительно вскрикнула. Ни самостоятельный опыт, ни игры с подругами, ни разнообразные «подручные» инструменты не могли подготовить её к этому. Гибкий и горячий, словно каминные угли, язык юркнул по складочкам, собирая каждую капельку влаги. Вейла дёрнулась, рефлекторно подавшись бёдрами навстречу, но Гарри уверенно контролировал ситуацию. Его руки переместились на пышные ягодицы подопечной, позволяя усилить нажим, либо наоборот – вовремя отстраниться. Сейчас он предпочёл сдержать страстный порыв партнёрши, накапливая удовольствие, но не высвобождая его. Флёр разочарованно застонала. — Арри! — она снова попыталась насадиться лоном на язык, но тот вовремя перебежал на горошину клитора, вызвав новую серию стонов. — А-ах! Не... томи... же! Мучитель! Снизу послышалось снисходительное хмыканье, но сама ситуация не изменилась. Гарри продолжил мучить партнёршу, то поигрывая со сладкой горошиной, то расправляя складочки, то прикусывая – аккуратно, любя. Лишь когда девушка уже была готова взвыть от возбуждения, он проник в самое нутро... и зашипел. Ответная реакция была феноменальной. Оказывается серпентарго, язык змей – очень творческий навык. Можно разговаривать с пресмыкающимися, можно открывать древние тайники... а ещё можно заставить вибрировать свой собственный язык. Никакого сравнения с разнообразными маггловскими игрушками. Язык – он горячий, подвижный, живой. Одно это возносило удовольствие к заоблачным высотам. Когда же слуга сам к себе применил «Энгоргио», и плоть внутри неё разом прибавила в размере, Флёр и вовсе закричала от счастья. Острые ноготки моментально украсили разрывами белоснежную простынь. Это не кончалось. Волшебник совсем перестал от неё отрываться, словно змей, вторгаясь в её нутро языком. Горячая плоть массировала и растягивала стенки влагалища, превосходно стимулируя и без того возбуждённые нервы. Раз за разом девушка выгибалась, чувствуя приближение оргазма. И вот он случился. Тугой узел внизу живота разом напрягся и словно бы дёрнул за каждый нерв тела, обжигая волной экстаза. Вейла содрогнулась, прогнулась в спине и тут же закричала, сжимая голову любовника крепкими бёдрами. Будь тот обычным человеком – мог бы и пострадать, а так он лишь усилил нажим. Известно, что у женщин, в отличие от мужчин, нет периода «перезарядки». Сегодня Флёр узнала это на практике. Следом за первой вспышкой пришла вторая – чуть менее сильная, но более длительная. Затем ещё одна. И ещё. Волны шли одна за другой, и только тогда, когда вейла взмолилась о пощаде, мягко снизив интенсивность ласк, Гарри остановился. Почти минуту девушка лежала без движения, наслаждаясь эхом оргазма. — С вас довольно, мадмуазель Делакур? — удовлетворённо, но не насмешливо спросил слуга. — Или вы жаждете продолжения? Флёр невольно дрогнула, а её лоно сжалось в предвкушении, однако силы спорить у неё всё же нашлись. — Мы ещё не закончили, слуга, — последнее слово она произнесла с особой томной сладостью. — Вот только теперь моя очередь. Вейла поднялась на подкашивающихся ногах и толкнула юношу на подушки. Теперь уже он лежал на спине, не способный спрятаться от любопытных девичьих глаз. Всей одежды, за исключением брюк, он уже лишился, и потому для интереса француженки не осталось почти никаких преград. Она молча огладила взглядом крепкие плечи, выраженные мышцы груди, пресс, дорожку тёмных волос уходящих от пупка под широкий ремень. Девушка нахмурилась. Раз – и кожаный ремень был перерезан невидимым лезвием. Тонкие пальцы тут же оказались на пуговицах и, полминуты спустя, последний бастион был взят силами французских солдат. И какую там прятали «пушку»! Флёр с нескрываемым интересом и даже какой-то гордостью осмотрела член своего любовника. Вот это инструмент! Очень удачно выбрала! Сравнивать ей было не с чем, но и так было понятно, что он куда крупнее обычного. Твёрдый рельефный ствол дерзко возвышался, словно провоцируя её к действию. На секунду вейла даже усомнилась, что справится с задачей, но тут же отбросила колебания прочь, нагло ухмыляясь в лицо партнёру. — Что это тут у нас? — правая рука опустилась на член парня и принялась медленно поглаживать его вверх-вниз. — Какая прелесть! Так бы и съела... думаешь, стоит... попробовать? Гарри не ответил. Усмехнувшись, Флёр обхватила инструмент пальцами и крепко сжала, после чего довольно улыбнулась – реакция её обрадовала. Юноша старался не выказывать виду, но крепко сжатые зубы и участившееся дыхание выдавали его с головой. — Так стоит, м-м-м? — чувствовать такую власть над партнёром было чертовски приятно. — Не молчи же. Или тебе не нравится моё внимание? На мгновение она остановилась и сделала вид, что убирает руку – как на запястье тут же сомкнулись чужие пальцы. — Нет... — Что? — Флёр продолжала отыгрывать понравившуюся роль. — Я совсем тебя не слышу. — Нет! — возражение напоминало скорее рык, чем слово. Гарри посмотрел прямо на партнёршу – в глазах его бушевал самый настоящий ураган изумрудного пламени. — Ну-ну, — девушка примирительно улыбнулась и мягким движением вернула парня на место. — Так бы и сказал. Полные губы сомкнулись на алой налитой кровью головке. Теперь пришёл черёд вейлы ублажать партнёра орально. Понравилось ли ей? Мордред и Моргана – да! Ощущения живой плоти в руках и на языке оказалось просто потрясающим. Юноша, словно породистый скакун, чутко отзывался на её действия, то ускоряя, то замедляя темп. Поначалу она не заходила далеко, кружа острым язычком по головке, забираясь под уздечку, слизывая капли предэякулята и время от времени облизывая ствол, но уже скоро Флёр захотелось сделать следующий шаг. Девушка почувствовала, как член раздвинул пухлые губы и уткнулся в её горло... а затем двинулся дальше. В самые первые секунды дело шло тяжело, но затем организм словно понял, чего от него хотят, и моментально приспособился к ситуации. Плечи рефлекторно расправились, а мышцы гортани расслабились и напряглись как-то по другому, и вот она уже не испытывает неудобств, а «копьё» пронзает её хоть и с трудом, но без дискомфорта. Широкими медленными движениями Флёр «кивала», до предела насаживаясь на член партнёра. Первое время приходилось следить за зубами, но вскоре она начала делать это рефлекторно: не отвлекаясь от самого действа. Каждый раз она упиралась в живот парня, чувствуя, как жёсткие волоски щекочут ей нос. В отличие от неё Гарри практически не издавал звуков, только шумно вдыхал и выдыхал в такт проникновениям. Тут ей тоже захотелось пошутить. К сожалению, на серпентарго француженка не говорила. Жаль – какой простор открылся бы для творчества! А вот наследие далёких предков – сирен, освоить уже успела. Поэтому, парень был очень удивлён, когда услышал смутно узнаваемые мотивы «Прости мне этот детский каприз». Услышал и застонал – не выдержал изменившегося ритма страсти. Как и он сам, Флёр использовала вибрацию для дополнительной стимуляции чувствительных точек партнёра. В сочетании с ощущением её горячего, влажного рта и языка, скользящего по стволу, всё это создавало совершенно потрясающую в своей эффективности смесь. Протяжно выдохнув, Гарри схватил вейлу за голову и одним толчком вошёл до упора, бурно излившись внутрь. И вот уже Флёр было впору благодарить Фортуну за её милость. Тело чистокровной вейлы легко справилось с неожиданным проявлением страсти и совершенно от неё не пострадало. Более того – француженка жадно прижалась к любовнику, ногтями вцепившись в крепкие ягодицы, оставляя на них кровоточащие царапины. Вкус оказался совершенно непередаваем. Она не знала в чём причина – в происхождении юноши или же в её собственном наследии, но его семя однозначно пришлось ей по вкусу. Она не могла подобрать нужное описание... ванильное? С солёными и в тоже время сладковатыми нотками? Странное, причудливое сочетание, но ей понравилось. Девушка дождалась окончания, жадно проглотив всё, что удалось получить за этот заход. Через несколько секунд Флёр оторвалась и тут же покачнулась, чувствуя, как уходит из-под ног земля. В голову ударило, как бывает после хорошей порции вина. И всё же прекращать она не собиралась – магия и страсть кипели в её крови, однозначно требуя продолжения банкета! — Давай, милый, — девушка провокационно улыбнулась, откидываясь на спинку кровати. — Возьми же меня! Гарри повёл себя не так, как она ожидала. — Конечно, госпожа моя, — он приблизился к ней... и тут же вздёрнул на ноги. Пара уверенных движений, и вот она стоит на коленях, упираясь руками в изголовье кровати. Сам же юноша остался позади. — Мадмуазель помнит, о чём меня просила? — таким голосом только монахинь искушать. — Да-а-а? — в ответе оказалось куда меньше уверенности, чем ей бы хотелось. — Мадмуазель изволила «трахаться так, чтобы звёзды полетели из глаз». Как послушный слуга я обязан исполнить распоряжение. — Ой! — Флёр вздохнула, вспоминая недавний разговор. Чтобы тут же вскрикнуть снова – когда твёрдая ладонь звонко хлопнула её по оттопыренной заднице. — Ближе, — уверенный голос слуги вынудил отставить бёдра чуть сильнее. — Ещё ближе. Француженка послушно прогнулась – теперь все её дырочки были видны как на ладони. Не смотря на недавнюю оральную ласку, а может и благодаря ей, распалённая киска промокла насквозь. Крупные тягучие капли скатывались по бёдрам, скапливаясь под коленями, или же падали прямо на разворошенную постель. Гарри одобрительно хмыкнул и снова обжег её ударом – на этот раз по другой ягодице. Флёр представила, как выглядит сейчас со стороны, – возбуждённая, покорная, открытая, с алыми отпечатками ладоней на белоснежной попке, и застонала. Хотя звук, донёсшийся из приоткрытого рта, в этот раз напоминал скорее хныканье, смешанное с мольбой, да только из лона лишь потекло сильнее. Напряжённые соски задели деревянную спинку – ещё одна вспышка экстаза. Казалось, что всё тело вейлы сходило с ума и всё же требовало новой порции ласки. Гарри не стал разочаровывать хозяйку. Вновь вздыбившийся член упёрся в истекающее соками влагалище и одним ударом ворвался внутрь. Преград не было – Флёр уже давно «практиковалась» с игрушками, да и не было у вейл такого бесполезного для их вида складки, как девственная плева. Её лоно содрогнулось, привыкая к партнёру, а затем напряглось, подстраиваясь под него. Так, чтобы давление было максимальным, но не болезненным – разве что чуть-чуть. Девушка вовсе не возражала против небольшой порции пикантной боли. По молчаливому согласию пара сразу взвинтила ритм. И он, и она были слишком возбуждены, чтобы довольствоваться медленной лаской. Возможно позже (а они обязательно повторят ещё) любовники откроют и этот вид наслаждения, но сейчас они были чересчур пьяны друг другом, чтобы сдерживать порывы страсти. Раз за разом Гарри вторгался в лоно партнёрши, упираясь головкой в самое донышко. Раз за разом Флёр восторженно вскрикивала, испытывая великолепную в своей полноте гамму чувств. Всё было так, как надо. Не больше – иначе они закончат слишком рано, но и не меньше – чтобы костёр не остыл. Любовники без слов нашли тот идеальный баланс, что позволил им растянуть удовольствие, максимально отдавшись ему. — Ах! — Флёр вскрикнула, когда уже знакомая боль обожгла её ягодицы. — Ещё! Ещё, mon amour! — С превеликой радостью, мадмуазель! — шлепки один за другим посыпались на покрасневшую попку француженки. — Значит, вам так нравится, госпожа? — Да! — девушка вновь разразилась серией стонов. — О да, mon cher! — Тогда вы не будете возражать, госпожа, если ваш покорный слуга будет каждый день пороть эту задницу?! — на последних словах, голос его сорвался на крик. — Конечно, нет! — дерево заскрипело и промялось под её хваткой. — Каждый день, mon cher serviteur! Каждый день! — Я... уже близко, мадмуазель Делакур! — Гарри усилил напор всё яростнее и быстрее трахая свою любовницу. Тугие стенки нежно сжимали его, словно перчатка, и он чувствовал – развязка совсем близка. — Кончай! Кончай в меня-я-а-а-а! — Последние слова потонули в крике, когда парень прижал партнёршу к стене, заполняя её нутро спермой. Семя толчками изливалось в возбуждённое влагалище, наполняя его до краёв. Словно предвидя момент кульминации, Флёр выгнулась и забилась в припадке оргазма. На секунду парень подумал, что ему придётся обездвижить партнёршу – дабы та случайно не ударилась обо что-то. Но обошлось. Почувствовав знакомые объятия, девушка не успокоилась, но перестала бросаться из стороны в сторону и мелко задрожала, переживая взрывы экстаза. Он не знал, но именно в этот момент биология вейлы окончательно сформировалась и заработала в «штатном режиме». Несколько минут спустя они оба обессилено опустились на кровать. Гарри почти моментально вытянулся во весь рост, а Флёр прильнула к нему сбоку с каким-то доверчиво-умиротворённым выражением лица. — Вау, — первое высказывание юноши оказалось не слишком интеллектуальным, но в полной мере описывало обуревающий его ураган чувств. — Вау, — француженка согласно кивнула и уткнулась носом ему в грудь. Её дыхание всё ещё оставалось тяжёлым, словно после длительной пробежки, а капли пота покрывали распалённую кожу, но выглядела она как никогда спокойно. — Повторим? — Не сейчас, госпожа моя, — юноша тяжко вздохнул, но был непреклонен в своём намеренье. — Мы и так уже опоздали на завтрак. — Тогда позже, — Флёр безропотно поддержала партнёра. — Бесподобные крепы Мари никак нельзя пропускать!***
А где-то недалеко от них, в малой столовой, завтракала остальная часть семейства. Мадам Аполлин невозмутимо намазала масло на тост, после чего аккуратно откусила кусочек и довольно кивнула. Другое дело – Габриель. Младшая из сестёр вся извелась, буквально закипая от переполняющей её энергии. Она то брала, то отбрасывала ложку, крутясь в нетерпении. Но вот что странно – всё её лицо заливала пунцовая краска, а глаза сами собой вспыхивали искрами возбуждения. С другой стороны – ничего удивительного. В конце концов, её старшую сестру слышал если не весь особняк, то ближайшие этажи уж точно. В том числе и сестра с матерью. — Maman? — девушка закинула пробный шар. — А почему Флёр задерживается? — Наверное, она играет с Гарри, милая, — матриарх ласково улыбнулась, поддерживая игру. Она не знала, зачем её младшая это затеяла – вейлы даже в тринадцать точно знают, что такое секс, но решила не подавать виду, что раскусила уловку. Хочет поиграться? Пусть играется. — Думаю, скоро они придут. — Может, я схожу... и потороплю их? — вопрос был закреплён озорным прищуром голубых глаз. — Не стоит, Габриель, — ответ волшебницы был ласков, но непреклонен. — Во-первых – тебе ещё рано их... «торопить». Года через два можешь попробовать, но не раньше, — Аполлин прервалась, отпивая из чашки. — Во-вторых, первой «торопить» их пойду я. Но не в этот раз – не будем портить девочке праздник.