***
Дождь всё-таки пошел, превращаясь в самый настоящий ливень. Юкино бегал в центре города, где было множество различных магазинчиков, толпы людей и машин. Было шумно; люди куда-то спешили, совсем не обращая внимания на ребенка, толкая и чуть ли не сбивая с ног. Один раз он упал на мокрый асфальт, пачкаясь и мечтая взорвать того человека, что толкнул его прямо в лужу. Но Юкино снова вспомнил слова Изуку: «взрывать людей плохо, особенно, если ты мечтаешь стать героем». А мальчик очень сильно мечтал об этом, ведь может быть тогда отец сможет его заметить. Однако Юкино не мог ждать так долго. Совсем промокнув, он встал под козырьком одного магазина, шмыгая носом. Нет, это не слезы, просто дождь. Юкино бегал по городу и до того, как погода ухудшилась, спрашивал абсолютно каждого, кто попадался на его глаза и хоть как-то выделялся, знают ли они о Каччане. Некоторые шугались его, другие отрицательно кивали. Были и те, кто пытался ему помочь, но когда узнавали, кого именно мальчик ищет, молча уходили. Все было напрасно. Он знал, что быстро не найдет, но на душе было обидно и горько, словно он сломал свою любимую приставку. Юкино чувствовал себя бессильным в этой ситуации, но сдаваться все равно не планировал. Он снова шмыгнул носом. Папа точно отругает его: за прогул и испорченную одежду. Рядом кто-то остановился, приподнимая зонт вверх. Юкино поднял голову, когда понял, что незнакомец не уходит, а прямо прожигает взглядом. Он вскинул блондинистую голову, с прищуром смотря на парня перед собой. - Потерялся? - спросили его. От парня веяло холодным спокойствием. В следующую секунду он удивлённо уставился на ребенка и долго не мог взять себя в руки. - Бакуго? Ты что, попал под причуду? Теперь был черед удивляться Юкино: он застыл от непонимания на месте, не решаясь даже двинуться или хоть как-то отреагировать на слова этого странного парня. Шото смог-таки успокоиться и трезво оценить ситуацию: перед ним действительно стояла маленькая копия Кацуки. Отличие было только в пару родинок на его лице, которые Тодороки и не сразу заметил. Кажется, он ошибся. «Не помню, чтобы у этого идиота была омега, не говоря уже о детях». - Извини, как тебя зовут? - решил уточнить Шото, и снова добавил: - Ты потерялся или кого-то ждёшь? - Я не потерялся, просто стою здесь, - с каждым словом уверенность покидала его. Вокруг не было ни души, будто город вымер и совсем опустел. Небо полностью заволокли темные тучи, и стало так темно, словно сейчас не день, а уже вечер. Все звуки и шумы заглушал шедший ливень, стуча по крышам зданий и дорог. На самом деле, из-за темноты мальчик совсем не понимал, где находится. Снова посмотрев на парня с необычной внешностью перед собой, Юкино вспомнил, зачем он вообще оказался здесь. - Я ищу отца. - Ясно. Я помогу тебе его найти. Помнишь, где виделись в последний раз? Шото почувствовал, как мурашки покрыли его тело, а холодок пробежался по спине. Он нечасто видел детей, и уж тем более впервые видел, как ребенок смотрел на него с искренним счастьем и надеждой, которые через минуту просто исчезли, а глаза потеряли блеск. Блондин был разочарован и раздосадован пониманием того, что предложили ему. Его не поняли. Ему никто не поможет. - Мой дом находится в районе с маленькими домами. Меня зовут Юкино, а вас? - Шото. Идём, я провожу тебя, - парень протянул руку, и Мидория-младший смело взялся за нее. - Ты смелый, так просто доверился мне. - Вы совсем не страшный и не похожи на злодея. Шото, а чем вы занимаетесь? - Я герой, - произнес Тодороки, ощущая, как сильно была стиснута его ладонь горячими пальцами. Он удивлённо посмотрел на своего спутника, замечая заинтересованно-восхищенный взгляд. - А можно автограф? - Уверен, что он тебе нужен? - усмехнулся Шото. - Обычно героев узнают. Мальчик скис, и он пожалел о своих словах. Наверное, они прозвучали слишком резко и обидно. - Я люблю героев, в детстве часто смотрел передачи и новости. Почти все выпуски! Но потом папа запретил мне смотреть их. Он не злой, просто... А что просто Юкино не знал. Действительно, почему папа запретил ему следить за героями? Он их ненавидел или было что-то, чего ему не следовало знать? Шото решил, что это не его дело, и повел мальчика дальше. Юкино послушно шел рядом, молча и думая о своем. Тодороки решил, что может дать автограф. А ещё стоит спросить у Бакуго кое-что.***
Они шли около часа и остановились возле небольшого одноэтажного дома. Юкино шел теперь впереди, открывая калитку и проходя внутрь. Шото остановился, смотря, как мальчик пытается найти ключи в большом и грязном рюкзаке. - Может быть, пройдете? Я могу сделать бутерброды и чай. Тодороки хотел отказаться, но погода совсем не нравилась, и мысли о теплом и горячем манили. Парень вздохнул и кивнул, проходя внутрь. Дом встретил их тишиной. Значит, никого нет. - Ванная там, кухня здесь. Я сбегаю переоденусь и вернусь. Юкино быстро снял с себя мокрую школьную форму, морщась. Она холодила и неприятно липла к коже. После он обтерся заранее приготовленном полотенцем и переоделся в чистую домашнюю одежду. Блондин по пути зашёл в ванную, умываясь горячей водой, а после на кухне ставя чайник и заглядывая в холодильник. Шото сидел за столом, рассматривая маленькую, но уютную кухню. Вспомнив кое о чем, повернулся к ребенку. - Где твои родители? - Папа на работе. - А отец? Тодороки готов снова дать себе в лицо, но смог лишь прикусить язык, понимая, что сморозил глупость. Юкино застыл, а потом продолжил разливать кипяток по кружкам, делая вид, будто не слышал вопроса. - Приятного! - воскликнул он, и принялся уплетать еду. Он ведь сегодня только завтракал, а уже почти вечер. Они ели в молчании, но потом Юкино разговорился, спрашивая о работе Шото. Всё-таки он никогда не видел героев, а тут даже общается с одним! Его друзья точно будут в шоке! А папе лучше не стоит знать об этом. Уходя, Тодороки попросил лист и, кажется, поняв его, Юкино принес блокнот. Шото, попрощавшись, ушел. А Юкино еще долго благодарно прижимал к себе лист, на котором красивым почерком был оставлен автограф.***
Мидория устал и мечтал, чтобы этот день поскорее закончился. Сейчас придет домой и сможет отдохнуть. Эти мысли крутились постоянно, вызывая головную боль. Он замер на месте, в шоке смотря перед собой. До дома оставалось всего ничего, какой-то несчастный квартал, а перед ним возник Бакуго. Изуку мысленно взвыл. За что ему все это? Наверное, не стоило было расслабляться. Кацуки, завидев его, начал приближаться. Мидория мог сбежать, но выглядело бы это слишком глупо, да и усталость давала о себе знать. - Ну что ещё? – устало спросил парень. - Нам. Нужно. Поговорить. - Процедил Бакуго и уверенно посмотрел в глаза напротив. Изуку понял, что этого не избежать. Кацуки всегда добивался того, чего хотел. Похоже, с тех времён ничего не изменилось. Бакуго вздохнул, собираясь с силами. Мидория молчал и выжидающе смотрел на него. - Я хочу поговорить о том дне, когда сделал с тобой все это, - тихо сказал Кацуки, замечая, что Мидория снова дернулся от его слов и весь его напускной злой вид исчез. В его взгляде было что-то болезненное. - Многое тогда было мне непонятным, у тебя началась течка, и я сорвался. Твой запах просто отключил мне мозг, я совершенно не мог контролировать себя. - Что ты хочешь этим сказать? Что я виноват во всем? Бакуго чувствовал, как запах омеги перед ним изменился, приобретая кислые нотки. Кажется, Мидория начал заводиться. Это стоило остановить, иначе все опять полетит к чертям. Кацуки ментально осадил его; Изуку слегка задрожал от сильного феромона, но остыл, внутренне ненавидя себя за слабость и свою сущность. Омега в нем подчинилась своему альфе. Как же тошнит от этого. - Мидория, просто послушай меня. Я всегда винил только себя. Хотел извиниться и всё исправить сразу же, осознав это, но ты исчез. Я так долго искал тебя, и, наконец, нашел! Я не жду, что ты простишь меня сразу, знаю, что превратил твою жизнь в ад, но не хочу, чтобы ты ненавидел меня. Его последние слова испарились в дожде, но все равно Мидории удалось их услышать. Он был в смятении и растерянности, потому что всегда считал, что Бакуго не из тех людей, кто думает о других, что ему будет действительно жаль. Но сейчас Изуку видел Кацуки и сожаление на его лице. - Я не ненавижу тебя, - прошептал спустя короткое молчание. - Говорят, время лечит, да? В моем случае время притупило ту боль, которую ты причинил. - Мидория... - Мне нужно подумать, извини, - чтобы не наговорить лишнего, Изуку ринулся к дому. И плевать, что блондин узнает его адрес, хотелось поскорее скрыться от этих глаз, от этого разговора. Парень совершенно не был к такому готов. Бакуго перехватил его руку, останавливая. - Мидория, стой. Возможно, в это трудно поверить для тебя, но мне искренне жаль. Моих слов будет недостаточно, именно поэтому я готов пойти на все. - Отпусти. - Если отпущу, ты снова исчезнешь. Прошу, дай мне шанс. Мидория непонимающе посмотрел на него. О чем говорит Бакуго? Чего он хочет от него? - Шанс? На что? - Мидория, мы ведь истинные. Мы могли бы... Изуку в шоке застыл, переставая сопротивляться. А после зло зашипел, останавливая речь героя, пока все не зашло слишком далеко. - И что с того, что мы истинные? Знаешь, многие живут и без них хорошо. Бакуго, ты сам перечеркнул это. Я изменился и больше не совершу такую ошибку. Я могу не ненавидеть тебя, простить, если тебе станет от этого легче, но я не желаю видеть тебя в своей жизни. Ты испортил слишком много. - Но как же ребенок? Изуку отстранился и с отчаянием посмотрел на парня напротив. Нет, он ничего не знал наверняка, это было понятно по его глазам. Скорее всего Бакуго услышал где-то об этом, ведь про него ходило много слухов. Кацуки переживает за это? Чувствует себя чем-то обязанным? - Нет никакого ребенка. У меня случился выкидыш, - зло ответил Изуку; его глаза безумно блестели. - Так что ты ничего мне не должен, можешь жить спокойно с другой омегой. - Мидория, ты мой омега. - Я не твой и никогда им не был. И не буду. Забыв про большие лужи, Изуку бежал к дому, наступая на них. Он старался как можно скорее оказаться в своей «безопасной зоне», где Кацуки не найдет его. Зачем он объявился? Все же было нормально! Мидория жил в своем мире, а сейчас его спокойствие было нарушено. Кацуки снова разрушал стены, идя напролом и превращая все его чувства в кашу. Его сердце загнано билось; он чувствовал себя птицей в клетке. Возможно теперь, узнав о ребенке, Бакуго больше не будет его донимать. И он сможет дальше спокойно жить. А Кацуки все также стоял на месте, пытаясь переварить полученную информацию. «Выкидыш? О боже. Прости меня за все, Мидория». Для омег всегда были важны дети. И тот факт, что Деку не смог родить, пугал его, потому что Кацуки и представить себе не мог, что чувствовал Мидория. Как сильно он изранил его. Хотелось отмотать время назад и не дать себе все испортить. Но смог бы он тогда заметить, что Деку его истинный?***
- Вы видели Бакуго? Он выглядит слишком бледно. - Верно, может что-то случилось? - Да бросьте, это же Бакуго! Наверное, Шото ему с утра попался, вот и настроение изменилось. Смотри, в следующую секунду все разнесет, - весело сказала Джиро, накручивая наушник на палец. Она тихо хихикала и крутилась на стуле, смотря на обеспокоенные лица Тсую и Момо. - Не знаю, не знаю. Мне кажется, что он чем-то удручен, - взволнованно продолжила Яойорозу, но не рискнула подходить к блондину. Они не особо контактировали, пересекаясь только на работе и перекидываясь дежурными словами. – Тсую, вроде бы ты с Бакуго иногда разговариваешь, может, спросишь? Мы ведь товарищи и должны помогать друг другу. - Да что тебе нужно? Харе пялиться на меня, достал уже, Двумордый! – заорал на весь этаж Кацуки, на его ладонях уже начали появляться искры. Шото тоже не отставал от него, применяя свою правую сторону. Холод разнесся по помещению. Если бы не вмешался Всемогущий, которого успел позвать Денки, тут началась бы настоящая потасовка. И здание наверняка, не выдержав, рухнуло бы. - Что же, похоже, что с ним все нормально, керо, - задумчиво произнесла Асуи. - А я о чем!