Я не хочу терять тебя

      Бакуго пришлось вернуться в штаб, чтобы решить самый главный вопрос. Ему не хотелось оставлять сейчас Изуку одного, но так было нужно. Он оставил записку на кухне рядом с недопитым кофе на случай, если омега проснется до его возвращения. Хотя что-то подсказывало, что Деку вымотался слишком сильно, чтобы встать так рано.       Не обращая ни на кого внимания, Кацуки сразу направился в кабинет Всемогущего. После отставки он согласился с идеей Каминари организовать штаб героев и взял на себя ответственность за это. Поэтому сейчас бывший учитель был кем-то вроде главного наставника, помогающего им с делами. Хотя Всемогущий и так им являлся для Бакуго, выбрав его как своего преемника и передав причуду.       Тошинори сидел за столом и разгребал кипу бумаг, попивая противное на вкус лекарство. После передачи силы он ослабел сильнее, чем ожидалось, и сейчас различные медикаменты и препараты стали неотъемлемой частью его жизни. Появление своего ученика удивило его, но только слегка: ранее Яги слышал весь переполох за пределом кабинета, но не стал вмешиваться, думая, что дети выросли и сами способны решить свои проблемы. Но иногда проблемы бывают слишком серьезны и требуют куда больше приложенных сил.       – Бакуго, мальчик мой, на тебе лица нет. Что-то случилось?       Он знал, что может доверить этому мужчине все свои тайны: Тошинори сохранит их и ни за что не отвернется от него. Поэтому набрав побольше воздуха, Кацуки рассказывает ему обо всем: о детстве, о школьной жизни, о Мидории и Юкино. С каждым словом взгляд алых глаз словно становился темнее, брови были нахмурены, а лицо действительно выглядело бледнее, чем обычно. Он сжимал руки в кулаки, изливая свою душу. Вспоминать прошлое тяжело и тошно: оно всегда сопровождается внутренней борьбой.       Понимая, как важно для Бакуго излить свои мысли, Яги покорно слушает и тоже хмурится. Раньше парень никогда ему ничего не рассказывал, постоянно огрызаясь, но сейчас мужчина понимал почему.       – Мальчик мой, ты...       – Я не жду, что ты одобришь и спустишь с рук весь мой эгоизм. Вспоминая тот случай, я чувствую себя злодеем.       – Все мы ошибаемся. Пусть у нас и есть уникальные способности, но мы все ещё люди.       – Кто-то из Лиги Злодеев следил за мной. Я не знаю, кто точно, и когда все это началось, но из-за этого пострадал Мидория. И моего... нашего сына похитили. Хотя стоит поблагодарить этого ублюдка Томуру, благодаря ему я вообще узнал, что у меня есть сын. Деку бы точно никогда не рассказал о нем. – Прошипел Бакуго и, наконец, выдохнул. Самое страшное, пожалуй, позади. Он повернулся к Всемогущему, смотря в голубые глаза. На его лице нет привычной улыбки, и было сложно понять, о чем мужчина думал. – Мне все равно одобряешь ты эту затею или нет. Я просто поставил тебя в известность. Я соберу некоторых ребят и выступлю против Лиги. Захочешь меня остановить – сделаю все один.       Мужчина скептически посмотрел на него. Слова Бакуго разнялись с действительностью: ему было важно мнение наставника, нужен совет. Но он никогда этого не признает, таков уж его характер. И вместе с тем Бакуго были необходимы и другие герои, ведь пойти одному против шайки преступников все равно, что отдать свою жизнь им в руки. И кто, как не Кацуки, прекрасно понимал это.       Лигу действительно пора было остановить.

***

      Когда Изуку проснулся, за окном уже смеркалось. Он чувствовал себя все таким же уставшим, как и раньше, а голова продолжала болеть. Но хотя бы тело смогло отдохнуть, и мысли немного пришли в порядок, пока парень не понял, что на улице слишком темно. Ведь он ложился утром. Мидория так и не смог узнать о времени: телефона не было рядом, видимо, он оставил его где-то в коридоре.       Вскочив с постели и не удосужившись одеться, Изуку направился в гостиную. Эта комната была единственной, где сейчас горел свет.       Бакуго сразу оторвался от смартфона, только заслышав шаги, и обратил все свое внимание на него. И немного опешил, наблюдая Мидорию в длинной футболке и зелёных боксерах. Парень не сразу понял, что заставило альфу замереть, а после, отчаянно краснея, хотел убежать обратно в комнату, чтобы одеться, но Кацуки тактично кашлянул и похлопал рядом с собой.       – Извини, если заставил чувствовать себя неловко. Это твой дом все же.       Мидория, немного помявшись, присел рядом, подтягивая к себе колени и обнимая их. Он смотрел вперёд пустым взглядом: сонливость и смущение спали, и парень вспомнил прошедший день. А сейчас уже практически закончился ещё один.       – Почему ты не разбудил меня?       Бакуго отвлекся и все же решил убрать пока телефон – с Киришимой они ещё успеют поболтать. Пусть и касается это все Юкино. Когда ещё у него будет возможность сидеть вот так рядом со своим омегой?       Осторожно протянув руку, Кацуки коснулся пальцами коротких, чуть вьющихся волос. Невесомо, так, что его прикосновение было еле ощутимо, но вместе с тем могло передать все чувства и слова поддержки.       – Ты и так был всю ночь на ногах. Даже этих часов не хватит, чтобы восполнить энергию. И да, я не сидел сложа руки все это время, поэтому расслабься хоть немного.       – Я просто не могу перестать думать, как там Юкино. В порядке ли он? Не ранен? И не...       Ком застрял в горле. Мидория не смел произнести эти слова вслух, но они часто, словно не своим голосом, звучали в его мыслях. «И не мертв ли?»       – Домой он вернётся живым, и ни о чем другом даже не думай.       Изуку закрыл глаза и придвинулся ближе, щекой прижимаясь к плечу Кацуки. Они сидели на полу, рядом друг с другом. И ему нравилась эта близость, ведь он так давно мечтал об этом. Откинувшись на диван, Бакуго снова зацепился взглядом за висевшие фотографии. Он снова рассматривал их, стараясь запечатлеть в памяти все очертания лица Юкино. Мидория все ещё молчал, прижимаясь к нему. Даже казалось, будто он заснул: было слышно лишь тяжёлое дыхание. Кацуки нравилось это: ощущать тепло и тяжесть на своем плече. Невольно его рука сама потянулась к Мидории, желая снова прикоснуться к мягким волосам, но была остановлена звонком. Рингтон раздался неожиданно громко, нарушая минутную идиллию и слабость. Изуку, понимая, что только что произошло, слегка покраснел, хоть и его лицо оставалось невозмутимым. Но краска разом сошла – стоило увидеть скрытый номер на дисплее. От него неприятно засосало под ложечкой, а сердце невольно сжалось. Бакуго сразу заметил смену настроения, ощущая, как изменился запах омеги: добавились кисловатые нотки, показывая, насколько встревоженным он был.       – Ответь, – прохрипел Бакуго, потому что в горле резко запершило, и это было единственным, что он смог вымолвить. Эмоции Изуку передались и ему тоже, хоть парень и не показывал этого. Они оба знали, чей голос сейчас услышат.       Мидория ответил, жестом прося Кацуки молчать, и поставил на громкую связь. Никто не начинал говорить. По ту сторону слышалось только дыхание, что сильно действовало на нервы. Он хочет, чтобы Мидория заговорил первым? Или что-то пытался продумать?       Послышался выдох, и, наконец, зазвучал голос. Шигараки говорил медленно, иногда растягивая гласные, а в его голосе была слышна усмешка. Он игрался с Изуку, словно хищник со своей добычей, водил им, а Мидория понимал, что готов слушать и делать все, что ему скажут. Томура ощущал свое превосходство в данной ситуации, и ему уже даже чудился ее финал, где Бакуго Кацуки непременно умрет. Шигараки всегда хотелось убить именно Всемогущего, героя, который даже после отставки не прекратил помогать людям и спасать их, с извечной улыбкой на губах. Как же ему хотелось стереть ее! И он сможет. Зачем убивать Всемогущего, если можно избавиться от его преемника? Может быть, хоть это заставит улыбку навсегда исчезнуть с его лица? Томура сделает все ради этого.       Парень все продолжал говорить, но в его словах не было чего-то конкретного, и с каждым новым словом Бакуго чувствовал, что начинает заводиться. Еще немного и он выхватит телефон у Мидории. Но Изуку не может позволить этому случиться.       – Что с Юкино? Дай мне его услышать! – прерывая монолог Томуры, воскликнул омега. Хоть его сердце и продолжало сильно колотиться, так, что он мог слышать собственное сердцебиение, но тревожность исчезла. В его голосе слышались предупреждение и злость. Изуку с силой сжимал смартфон: будь у него причуда, устройство давно бы разлетелось на куски.       Послышался хриплый сумасшедший смех, заставляя кровь стыть в жилах.       – Мне жаль огорчать тебя, Изуку Мидория, но я не собираюсь тебя слушаться. Ты будешь играть по моим правилам. И делать все, что я скажу, – произнес Шигараки, успокоившись. Он кое о чем стал догадываться. – Привет, Бакуго Кацуки. Я знаю, что ты меня слышишь. Если тебе правда дорог этот мальчик, то я готов встретиться.       – И в чем же заключается подвох? – прорычал Бакуго.       – Я пришлю адрес на этот номер. Ты должен прийти один – будем только мы и Юкино. Если ослушаешься, приготовься к тому, что вы его больше никогда не увидите.       Томура сбросил вызов – ему не нужен ответ, он и так знает, что Бакуго придет к нему в любом случае.       Спустя минуту действительно пришло сообщение с адресом. Это было место за городом, в лесу. Оно выбрано специально – глушь, в которую никто случайно не смог бы забрести. Сражаться на оживленных улицах для Лиги стало бы слишком проблематично, так как город сейчас переполнен различными героями: новичками, стажерами и профи. Кто-нибудь абсолютно точно вмешался бы.       – Что нам делать? – спросил Мидория, разрушая образовавшуюся тишину. У него плохое предчувствие.       – Начинать собираться.       Прийти одному? Бакуго не был идиотом. Он прекрасно понимал, что это «приглашение» – самая настоящая ловушка, и Шигараки даже не старался скрыть это во время разговора: в его голосе отчетливо была слышна насмешка. Ведь злодеи не привыкли играть честно.