Его не ждали, но он приперся

       Когда-то давно, когда небо было голубее, а визит в Каменную еще даже не планировался, я задумывался над весьма забавным вопросом, что звучал примерно так: почему легендарные твари настолько опасны. Кроме банальных ответов вроде "высокие статы", "нереальный уровень", "уникальные умения" и прочей лабуды, я пришел к еще одному выводу, изрядно меня напугавшему. Я ведь всегда интуитивно ощущал, что получившаяся из меня тварь, случись мне не удержать контроль над собой и силами, даруемыми моими классами, будет намного опаснее того же Забирающего Кожу или даже бедняги-спектра, оставшегося куковать в брошенном некрополе, вплотную приближаясь, а то и превосходя тварь из Края. Но почему одни легенды могут быть настолько сильнее других? Что во мне такого особенного, что я могу устроить отнюдь не локальный апокалипсис? И чем сильнее становлюсь, тем менее этот апокалипсис будет локальным, приобретая черты пи*деца глобального.        Вывод напрашивался сам собой, неприятно холодя спину догадками - резерв доступной силы, вернее, его отсутствие. Люди и нелюди, имеющие звание "наделенных", как и обычные монстры, вроде тех же орков, обладают строго отмеренным резервом доступной энергии и даже доступом к системным классам (не во всех случаях). Полноценные чудища потому и чудовищны, что их статы и умения поражают воображение, несмотря на отсутствие класса как такового, а резерв вполне им соответствует, позволяя брать измором тех, кого не получается взять нахрапом.        Та тварь, что прямо сейчас стремилась прорасти в меня, стать мною и заменить собою мое я, и вовсе резерва, как я уже говорил, иметь не будет. Только пропускную способность. Призванная мною Тень могла использовать свои умения очень долго и быстро восстанавливалась за счет расовых абилок и пожранных душ, но даже она подустала после того, как перебила почти всю свиту Ферера и почти дотянулась до самого мага.        Потому и померла, что подустала.        То, чем должен был стать я, такой проблемы не имело - людская душа и тело, слитое воедино с волей и сутью самого плана Тени позволяли зачерпывать столько мощи, сколько пожелаешь. Такая тварь не будет вытягиваться обратно в Тень, ведь материальная составляющая ее принадлежит реальному миру, но и устать оно не сможет, всегда находясь частично в Тени. Единственным ограничением могла бы стать та самая пропускная способность - количество сил, которые мое тело и душа могут пропустить сквозь себя за один удар. В последнее время я мог пропустить сквозь себя очень и очень много.        Моя атака, буквально вымаравшая из реальности десятки заготовленных ритуальных барьеров в самом начале этой схватки, была очень хороша, просто великолепна, но нанести ее я смог лишь единожды, ценою боли в теле, крови из носа, ушей и глаз да еще немалого риска "убить себя об стену", или просто сойти с ума. Даже восстановив силы Дыханием Магии, я не рискнул лупить с такой мощью еще раз, боясь не удержать контроль.        После трансформы, итоговая тварь смогла бы бить подобными ударами хоть каждую секунду, не сильно опасаясь повредить пропитавшееся Тенью тело или поехать кукухой. Куда уж дальше-то, если слившееся с планарными концепциями тело потеряло материальность и регенерирует со скоростью, заставляющей даже Ыгру молча завидовать? Как поехать мозгами еще дальше, если ты уже можешь стучать во дно мироздания снизу, став тем самым кошмаром, который "всегда может быть еще хуже"?        В конце концов, из кого как не из обладателя мифического класса должно получиться мифическое чудище? Может не самое сильное, но вполне вытягивающее на свой грейд и имеющее все шансы отожраться еще сильнее. Убивать такое нужно или божественной милостью, или парой-тройкой высокоуровневых Избранных, ужратых стимуляторами по самые брови и имеющих подходящие для противодействия Тени мифические классы, а не одним едва получившим свой титул местным Героем.        Короче говоря, у Ферера было шансов не больше, чем у приехавшего из глухого села под Кацапетовкой лоха обыграть профессиональную команду шулеров и вернуться домой миллионером. Мало их было, шансов тех, очень мало.        В теории.        На практике, между мною и легкой победой, - прямо-таки изи каткой, - стояла одна маленькая, почти незаметная, как порядочность чиновника, деталь. Может быть, вы все забыли, но моей начальной целью, ради которой я вообще пришел в гости, было не убийство противника, и даже не красочная победа, а его пленение и добыча информации. Задача, крайне слабо сочетающаяся с поеданием души будущего информатора и последующим превращением в чудище страшное. И даже если сначала превратиться, а только потом убить-сожрать, ничего в нашем сценарии детского утренника не поменяется.        А потому мне нужно каким-то образом удержать себя от перехода на сторону печенек, победить противника не убивая его при этом и, внимание, не умереть первым, как идиот какой-то. Нельзя в этот момент не процитировать классической для подобных ситуаций цитаты, мол, что же вообще могло пойти не так?        Зачерпнуть слишком много энергии было бы ошибкой, вероятно последней в моей жизни, поэтому я решил сделать акцент не на голой мощи, как хотела вызревающая внутри меня тварь, а на своих человеческих преимуществах: высоком контроле и мобильности, помноженном на разогнанную частичным, - почти полным, если быть честным, - слиянием с Тенью скорость реакции и колдовства. Весьма значимые преимущества, особенно с учетом невысоких физических характеристик Ферера, который вкачивался почти полностью в голого мага, презирающего воинские искусства. Кто-то скажет, что это глупость, но сам факт получения этим дяденькой пятидесятого уровня мягко намекает на то, что он знает толк в правильной и результативной прокачке.        Недооценивать противника я не собирался, тем более что он наверняка ждал от меня именно подавляющей мощи и ярости слившегося с планом безумца. Это не голословный домысел, а самый настоящий факт, ибо когда я вместо мощного потока теней, или вообще атаки в рукопашную послал в ублюдка больше пяти сотен теневых игл, тот действительно удивился на какой-то миг, но, к сожалению, только на очень короткий миг.        Сама по себе теневая игла в моем исполнении сравнима с ударом арбалетным болтом, причем зачарованным на дополнительный урон по живым существам, отчего попадать под подобную атаку не стоит, даже если у тебя высокий уровень и артефактная броня. Если же такой снаряд не одинок, будучи лишь каплей в стене черного дождя зловещих энергий, то без мощного защитного барьера или умения лучше не попадать под удар. У противника оказалось и то и другое.        Первые несколько десятков снарядов попали в какую-то странную пелену, буквально слипшись в один комок черноты, который потом улетел за спину противнику, там и оставшись. Контролировать ту теневую материю я перестал практически сразу. Очевидно, Ферер действительно ожидал от меня разовой мощной атаки, которую такая приблуда пожрала бы целиком и хорошо еще, если бы не вернула обратно. Итоговый результат совсем не устроил старого Героя, что выразилось в чуть более плотном сжатии ниточки губ, да разом растерявшем намеренно оскорбительную расслабленность выражении лица. Попытка провокации против великого мастера-провокатора, это не самая удачная идея.        От остальных теневых игл мужик просто отмахнулся, из-за чего поток смертельной магии сдвинулся в сторону, мгновенно впитываясь в камень стен и потолка. Ясновидение тут же подсказало, что конкретно это место многие годы являлось мастерской моего противника, из-за чего здесь его воздействия были эффективнее процентов на семьдесят. Самым паскудным было не увеличение эффективности, а расширение доступного арсенала, пусть я и не мог осознать этой проблемы полностью.        Что бы ни давали ему его классы, он гораздо сильнее меня зависел от подготовки и имеющегося времени на реакцию, но уж подготовившись, был страшнее втройне от себя прежнего. Добавьте сюда уровень, титулы, опыт и мое плачевное состояние, чтобы понять глубину неприятностей, в которых я оказался. Хорошим вариантом было бы вынудить ублюдка покинуть "родную" часть крепости, переносясь на нижние уровни Каменной. Примириться со все еще активной защитой крепости я смогу, тем более, что она, после прощального привета уже мертвого бретера, пошла в разнос и с каждой секундой становится все нестабильнее.        Вот только противник тоже это понимал и явно не согласится последовать за мной, реши, - и сумей, - я отступить с нынешнего поля битвы. Скорее всего, он вообще не расстроится, просто продолжив ждать группы быстрого реагирования, которые меня таки раскатают, особенно при поддержке самого Ферера и остатков гарнизона. Весело, правда?        Медлить было нельзя, потому я продолжил атаку, на ходу перестраивая план, заставляя покрывающие пол тени налиться чернотой и взметнуться волной. Словно кто-то выбивает пыльный ковер, и вот уже волна несется прямо на все так же спокойно стоящего Ферера. Атака казалась очень сильной, но только притворялась таковой, ибо силы там хватало исключительно на засорение фона. Основной урон должно было нанести предельно узкое и тонкое теневое копье, летящее внутри поднятой волны.        Я бы вообще, заставил тень самого Ферера обернуться вокруг своего владельца, но тот явно знал о подобных умениях в арсенале теневиков, правильно перестраховавшись от схожих пакостей. Причем еще до начала поединка перестраховавшись, ибо даже легендарная тварь не смогла провернуть с ним и его свитой подобный трюк. На поясе мужчины ярко пылал тускло-серым светом, - только не спрашивайте меня, как подобная цветовая гамма вообще возможна, - небольшой амулет, напоминающий лампочку, напрочь лишая контроля над тенями в радиусе десятка метров от эпицентра. Вернее, не позволяя их там создавать, ведь уже готовые снаряды спокойно туда залетают, а новые в том участке, как бы, не существуют. Даже сферу глушит почти под ноль, несмотря на ее мифичность и ох*енность.        Вероятно, у козла оказалась какая-то пассивка на восприятие, вроде моего Взора, потому как сюрпризом моя атака не стала, скорее даже наоборот, стала сюрпризом для меня. Дождавшись момента, когда волна теневого коврика окажется прямо над ним, приготовившись захлестнуть человека с головой и нанизать его на спрятанную в своих недрах занозу, он сделал свой ход.        Быстрое движение рукой, и он просто ловит мое копье рукой, снова лишая меня контроля над его структурой, а сам ковер застывает серой вуалью той же формы, что и моя тень на момент превращения в оную вуаль. И получившееся дерьмо оказалось прочнее моего творения на порядок, так как еще два копья его пробили, но разломить не смогли. Все еще сжимаемое в ладони копье отправляется за спину, вливаясь в уже находящуюся там черную сферу, оставшуюся после пойманных игл, увеличивая ее до размера футбольного мяча. Остатки черноты из разбившихся о преграду штырей втягиваются туда же, увеличивая непонятную штуковину до размера полноценного арбуза. Как-то мне резко расхотелось кормить эту штуку собственной силой, ибо есть подозрение, что, накопив достаточно, оно ударит по мне обратно. Попробовать, что ли, опосредованную атаку, швырнув во врага какой-то камень?        Увы, но мои идеи остались идеями, поскольку Ферер решил перестать изображать грушу для битья, начав атаковать сам. И не скажу, что у него вышло намного слабее, чем у милого и скромного меня. Менее разрушительно, пожалуй, но ничуть не слабее или менее опасно.        Серая хмарь, бывшая ранее моей атакой, снова сменила цвет на вырвиглазно-салатовый, после чего полетела в меня неоднородной кляксой, на ходу отращивая какие-то конечности, тревожно напоминающие тентакли. Атака тенью, являющаяся аналогичной кляксой, оказалась эффективной лишь частично, сумев остановить мерзость, но и только. Попытки растворить враждебную энергию в себе, ранее всегда срабатывающие за счет уникальной агрессивности теневой магии, позволяющей растворять в себе даже силу смерти, оказались и вовсе провальными. Постепенно, но, сука, неотвратимо, клякса черная начала зеленеть, превращаясь в продолжение кляксы зеленой. И, сливаясь с ней, возобновила движение в мою сторону!        Я бы запаниковал по этому поводу, но мне пришлось уклоняться от новой вражеской атаки, выглядящей как коричневого цвета мячик, размером с небольшой мандарин, брошенный в меня с отскоком от стены. Эта гадость, замечу, напрочь игнорировала ясновидение, да еще и двигаясь по непредсказуемой траектории, мотаясь по всему залу. А еще эту штука каким-то образом зацикливала мои ясновидческие таланты на себе, заставив оное ясновидение тратить весь свой ресурс на попытку преодолеть внезапную преграду. Очень бледный и почти прозрачный луч непонятного происхождения, вырвавшийся из солнечного сплетения Ферера, я заметил в самый последний момент, благодаря разогнанному восприятию, Взору и все еще работающему, несмотря на Форму Тени, пытливому взгляду. Вроде и не самый полезный перк в моей колоде, но жизнь, или как минимум здоровье, он мне сейчас спас.        Стандартная тактика "закрыться барьером, оставить обманку и атаковать самому", воплотилась лишь частично. Нет, барьер я поднял, причем мощный такой, как и обманку в виде силуэта оставил, одновременно запрыгивая на потолок и вцепляясь в него. А потом луч пронзил и барьер, и силуэт, уйдя в стену, а все тени на его пути разом вернулись в нормальное двумерное состояние, словно из них откачали всю энергию скопом.        Как-то мне такое кунг-фу не нравится, господа-товарищи.        Когти на моей руке, точнее на том, во что эта рука превратилась, выламывают кусок необычайно крепкого камня из потолка, отправляя его во все так же мечущийся кругами мячик, хотя был соблазн бросить в самого Ферера. Против физического урона эта структура, явно заготовленная против ясновидцев, - возможно даже ныне покойных местных, - не устояла, тут же лопнув подобно мячику, начиненному, допустим, шоколадом. Все же хорошо, что я не стал бить по самому Фереру, ибо пропавший фактор отвлечения позволил мне спасти свою жопу от очень неприятных знакомств с какой-то магической дрянью.        На определенном участке пространства, странным образом совпадающем с моим местонахождением, просто пропали тени. Вот взяли и совсем пропали, будто кто-то вымарал их фотошопом. Центр заколдованного пространства был примерно там же, где распался в ничто мой теневой силуэт, что меня и спасло - пусть позиция на потолке тоже была под ударом, но выпрыгнуть оттуда было несоизмеримо легче. Перехваченная было инициатива стремительно возвращалась в руки никак не желающего угомониться Героя. Казалось, что он только все сильнее и сильнее разгоняется, не зная о банальной усталости и опустошении резерва.        В его оправдание скажу, что использованные трюки были, несомненно, очень заковыристыми, но далеко не самыми энергоемкими, да и резерв дяденьки был отнюдь не столь велик, что свидетельствует о неприлично высоком контроле - куда-то же он девал свои статы. Моя проблема была в том, что скотина не повторялась: пока что все его атаки имели абсолютно разную природу и очень хреново разбивались теневой магией. Да чего уж там, нихера они не разбивались!        Эту простую мысль подтвердило увеличившееся зеленое нечто, полностью пожравшее мои чары и усилившееся за их счет. Облако-клякса стало еще более вырвиглазно-зеленым, после чего превратилось в полноценную сеть, перекрывая большую часть зала и ползя строго в мою сторону. И не скажу, что расстояние между нами оставалось таким большим. Я бы задумался над уничтожением вражеского заклятия, но меня малость отвлекали новые лучи, посылаемые Ферером из груди и глаз, заставляя непрерывно маневрировать. Сквозь салатовое нечто они проходили без малейших проблем, а вот теневые барьеры буквально аннигилировало при прикосновении.        Пытливый взор снова выручил, дав заметить, что с каждым лучом висящий за спиной врага моего "теневой арбуз" немного, самую малость, уменьшался. Довольно забавная техника - для того, чтобы создавать подобные атаки, ему необходим образец и время для подготовки, анализа даже, полученной энергии. Ясновидение указывало на это вполне четко, не давая атаковать Ферера, словно намеренно создающего короткие окна для моего удара, тенями. Никаких "словно" тут не было, только намерение и холодный расчет, помноженный на стальные яйца и уверенность в том, что любой мой удар, который я смогу направить под непрерывными атаками самого Ферера, он отразит. А времени для того, чтобы подготовить нечто, против чего его защита спасует, он мне не даст теми самыми атаками.        Потом, правда, старик вернул мячик-отвлекачик, засоряя ясновидение, сделав его, на этот раз, неуязвимым к физическому урону, в отличие от первой версии, так удачно мною дефрагментированной.        Получился этакий гамбит, выполненный профессионально и с любовью, позволяющий прийти к победе любым возможным путем, не давая мне шанса на встречную комбинацию.        Я могу продолжать уклоняться от лучей, надеясь на то, что смогу истощить накопленную им тень-образец, или подловить на допущенной по неосторожности ошибке. Тогда он просто дождется момента, когда салатовая сеть закроет меня в ловушке и медленно, методично и все так же спокойно раздавит аки букашку. Может быть, даже пленить сумеет.        Могу попытаться атаковать, вложившись в одну атаку, понадеявшись на то, что мощь и сила, бурлящие во мне, смогут продавить вражеские преграды, истощив, перегрузив или проигнорировав странную защитную магию Ферера. Но что-то мне подсказывает, что сделать так можно было бы сразу, а сейчас я уже слишком сильно увяз, не имея шанса нормально сконцентрироваться.        Всегда открытым остается вариант с тем, чтобы полностью превратиться в чудовище, отдав свою жопу Тени на растерзание, после чего добить Ферера выйдет с намного более высокими шансами. Если только не учитывать того маленького факта, что в момент полной трансформации я буду наиболее уязвимым, а мозгов для того, чтобы разгадать вражеские замыслы уже не будет, о чем сам противник наверняка осведомлен даже лучше меня. К тому же, мое падение будет его победой, ведь так или иначе, но проблема Последнего Героя станет неактуальной, ведь вместо него появится новая тварь, которая хоть и опасна, но режим ломать не собирается. Наконец-то есть еще одна деталь... ну, знаете, Герой и чудовище в одной комнате, чудовище сильнее и опаснее, но у Героя сюжетная броня и все такое. В общем, не факт что то, что заменит меня, вытащит это сражение.        Последним из доступных мне выборов остается банальный побег или отступление, которое я еще могу провернуть... чтобы дать ублюдку время закрепить позиции, накрутить защиты и остаться дожидаться либо меня, либо подмоги. Второй раз я Легенду не призову и вынудить его к честной схватке грудь в грудь тоже не смогу. Мой побег его тоже устроит, ибо момент неожиданности уже потерян, а к охоте на мою персону приступят власти не только Меларета, но и всех, кто сможет прислать сюда своих головорезов. Даже сорцев терпеть будут, позволяя участвовать в загоне такой ценной и опасной дичи.        Куда ни кинь, всюду клин.        Эту шахматную партию мне уже не выиграть, как бы я ни выворачивался. Что автоматически привело меня к тому, что я сбросил доску со стола, доставая из рукавов несколько крапленых колод. Потому что вот такой я засранец, не желающий проигрывать в честной схватке, как какой-то там заурядный злодей.        Едва различимые прозрачно-серые лучики били строго по откату, а салатовая сетка почти заключила меня в купол, когда я приземлился на пол, снова становясь человеком. Пропала Форма, превращая плоть и кости обратно в материю, истаяла Эгида, убирая немалую долю защиты и скрытности, которые все равно не работали в подобных условиях и с таким противником.        Это можно было бы посчитать признанием поражения, ведь сейчас, когда я оперся ладонями в холодный мрамор, тяжело и хрипло дыша под маской, я оставался полностью уязвимым к атакам противника. Да, была броня, обработанная алхимией, но едва ли она удержит настолько мощные и заточенные конкретно против меня удары. Пусть теневой энергии во мне уже не осталось, но подобный лучик спокойно вырубит меня, или хотя бы лишит контроля над энергией, оставив с голыми физическими статами, против не слишком-то уставшего противника.        В общем, мое поведение напоминало попытку лечь на землю, скрутиться в комочек и, закрыв голову руками, просить злого дяденьку-хулюгана не бить Костика. Вы хоть когда-то видели, чтобы всякие козлы щадили сдавшегося, хотя бы не пнув его напоследок? Вот и Ферер, наверное, тоже не видел, спокойно направив очередной луч, в этот раз особенно мощный, буквально гудящий от вложенных в него сил, прямиком в мою улыбающуюся маску. Вырубить, сковать, потом дождаться помощи, отдав меня на руки прибывшим спасателям, а самому пойти требовать себе новых телохранительниц с сиськами побольше.        Не учитывал его план только одной, мать ее, детали, которая оказалась на проверку совсем не маленькой, - мрамор пола, несмотря на прошедшее сражение, - оставался настолько гладко отполированным, что в нем можно было разглядеть мое собственное отражение. Мне показалось, что моя маска улыбнулась мне еще более широким оскалом, когда рука подорвалась вверх, принимая на раскрытую ладонь вражескую атаку.        Бесцветное заклятие, надежное и мощное, каким и должно быть заклятие мага его уровня, классов и титулов, ударило в проявившуюся вокруг меня едва различимую сиреневую дымку Грезы.        И не смогло ее пробить.        Если раньше Ферер был спокойным и собранным, то теперь в его глазах читалось что-то похожее на удивление. Не шок или что-то сходное со страхом, а этакое "да когда же этот придурок успокоится". Своеобразная эмоция, больше подходящая нянечке в детском садике, или медбрату в желтом доме, чем могучему чародею... Впрочем, он же имел в подчиненных целую кодлу талантливой молодежи, которая наверняка приносила ему множество неприятных неожиданностей.        Его выражение лица не поменялось когда я встал на ноги полностью, а из обеих моих ладоней потянулись сиреневые ленты энергии грез, постепенно проявляющейся в реальности, становящейся все более густой и различимой, скрывая, скрадывая мою фигуру в сизой дымке, прорастающей на Явь нереальности.        Еще два луча, в этот раз черного и оранжевого цветов, явно посланных на пробу, принесли лишь немного боли, словно тебя ударил могучий боксер, но через толстую подушку, да частичное рассеивание витающей вокруг меня Грезы. Я шагал неспешно, но каждый мой шаг был несколько длиннее и быстрее положенного, словно внутри сиреневого облака сбоило само пространство и время.        В момент, когда я подошел к чертовой сети, я словно повернулся, прокрутившись на носках, заставляя яркие нити нереального тумана обернуться вокруг меня еще более плотным коконом, соткавшись в плащ, ткань которого отражала то, чего в реальном мире не было. Сеть на меня даже не отреагировала, хотя чары пытались найти настоящего меня в том нагромождении осколков, которые наматывала на себя моя фигура. В этот миг Ферер был уже раздражен, в первую очередь своими ошибками и недооценкой противника в моем лице.        Попытка развернуть сеть и перенастроить ее на ходу оказалась сбита уже мною, ибо я сделал шаг назад, спиной вперед, - хотя, находясь в облаке Грезы, мне было решительно непонятно где у меня расположена спина, если она вообще еще есть, - после чего окутанная дымкой рука схватила край сети, потянув его на себя. Импульс, направленный постепенно пробивающим броню ясновидением оказался рабочим, ибо в попытках перевести питание зеленой дряни с Тени на Грезу, Ферер допустил пару просчетов. В результате, все еще отвлекающий меня попрыгунчик попал прямиком в сеть, вызвав реакцию сходную с таковой, какая бывает, если бросить камень в тоненькую простынь. Заклятие буквально сложилось в само себя, обмотав антипрекогнитивную приблуду и дав мне еще больше свободы маневра.        А вот потом мое ясновидение, на которое уже не действовали ни барьеры крепости, ни чары Ферера, заработало на качественно новом уровне, явно извиняясь за прежние косяки. Я словно начал знать, какие действия предпримет мой противник, понимал их суть и замысел за несколько секунд до того, как чары будут спущенными с цепи. И это проняло моего противника всерьез.        Еще два луча даже не попали по мне, поскольку сиреневое облако со мною внутри либо заранее отклонялось, либо в последний момент обтекало вражеское заклятие. Теперь чары могли считаться опасными, пусть Ферер и не мог заточить их строго против Грезы, как до этого с Тенью. Он компенсировал недостаток времени тем, что напитал атаку большим количеством энергии, сделав их разрушительными для любых "тонких" энергий. Астральщика, против которых сия заготовка и создавалась, такие лучики распылили бы вместе со всеми его щитами, но вот Греза, несмотря на зыбкость, превосходно поглощала подобные удары, пусть и не без потерь. Иронично, но в этой ситуации самым действенным контраргументом стали бы масштабные атаки по площади, буквально выжигающие постороннюю энергию. И Ферер даже был на подобное способен, но отнюдь не мгновенно, да и резерв его не шел ни в какое сравнение с искусностью и контролем над созданными чарами.        Он бил лучами еще несколько раз, пока я приближался к нему на дистанцию удара, но я уводил себя от боли и ран каждый раз, когда вспыхивала угроза. Разок я и вовсе заставил луч пролететь сквозь облако Грезы, просто раздвинув его в стороны, не дав заряженной энергии коснуться хрупких эманаций нереальности.        Я делаю новый шаг...        А потом я умираю, когда само пространство превратилось в полную эфирную пустоту, в которой просто не было места для любого проявления магической природы. Тень смогла бы подавить барьер, или хотя бы продержаться те несколько коротких мгновений, пока он вообще существует. Да и не так просто подавить столь агрессивную суть, какой я был переполнен в теневой форме. Подобное создание цепляется за жизнь, ухватившись за глотку самого мироздания, не позволяя вычеркнуть себя из книги бытия. Греза была слишком мягкой и воздушной, чтобы просуществовать в подобных условиях, а я уже успел нырнуть слишком глубоко.        С тихим звоном разбитого стекла на землю осыпаются остатки замкнутого поля, накрывшего собою сразу весь зал. Вместе с ними осыпается на холодный мрамор то, что было мною - слишком глубоко я ушел в Грезу, не успев среагировать на атаку, которую Герой прикрыл от моего ясновидения. Глупо полагаться на то, что у противника есть только один способ противостоять видящим, глупо надеяться, что нового он применить не успеет.        Я делаю новый шаг...        Падая на зеркально отполированную поверхность пола, я давлю сокрытыми в тумане нереальности ладонями на поверхность, словно пытаясь проломить почти два метра холодного камня голыми руками. Но руки эти проламывают не камень, а тот тонкий барьер, что разделяет Явь и Грезы, правду и ложь, что не дает нам всем потерять себя в лабиринте бесконечных отражений.        С тихим звоном разбитого стекла на землю осыпаются остатки замкнутого поля, накрывшего собою сразу весь зал. Зал, в котором меня уже нет, ведь на этот раз я не смотрел в зеркала, нырнув туда полностью, с головой, до конца. У меня-облака нет четкой формы, как нету и глаз, но я легко различаю самую малость шокированное выражение на лице тяжело дышащего Ферера, прежде чем разлом, связывающий меня с реальным миром, захлопнулся под воздействием могущественной магии.        А я вновь оказался в дерьме.        Если даже пребывая в Грезе одним только сознанием я испытывал определенные трудности с ориентированием на местности, то вы можете представить, в каком пи*деце я оказался, после того, как нырнул в этот омут с головой. Верха и низа не было, привычных направлений тоже не было, а самым значимым ориентиром было осознание собственного я. Если бы не даруемые классом бонусы, то я бы растворился в этом месте окончательно даже быстрее, чем успел бы подумать "Ой". Человек просто не способен существовать в подобном месте, не может иметь на то права. А то, что останется от него, случись ему каким-то чудом пережить свое здесь пребывание, уже нельзя будет назвать человеком.        Милое место.        Как ни странно, но все еще бурлящая во мне злоба, не дающая пасть в Тень ранее, держала меня и сейчас, несмотря на то, что сладкий шепот Грезы подтачивал ее монолитность куда быстрее, чем вопли голодных Теней. Понимая, что долго я тут не выстою, предпочитаю начать поиск выхода обратно в реальный мир. Что характерно, нахожу ответ практически сразу.        Если путешествуя через сон я крайне редко мог различить отражения в реальный мир, да и то исключительно те, которые обработаю сам, вроде памятного зеркала из фермы, или его осколков, то сейчас различать остальные сколы реальности было куда проще, словно с глаз упала невидимая пелена, открывая новую грань мира.        Раньше Греза казалась нескончаемым фиолетовым туманом, где можно было идти в любую сторону, а сейчас она напоминала все тот же зыбкий туман, где повсюду висели какие-то картины Эшера или Пикассо. Туманные просторы перемежались кусками реального мира, вывернутыми наизнанку, искаженными до неузнаваемости, перекроенными в нечто совсем невообразимое.        Здесь могла быть лестница, ведущая в абрис едва прорисованной комнаты, где метались мутные тени реальных объектов и людей. Тут был туннель, из которого можно было различить кусочек синего неба, словно смотришь из-под поверхности воды на дне колодца. Куски реального мира и осколки обретших материальность снов, распадающиеся в небытие пейзажи и вырастающие из небытия города - все это смешалось, сплелось в нечто прекрасное в своем уродстве и уродливое в нечеловеческой красоте. Это место казалось огромной мастерской, в которой творилось само существование, оно же было и необъятной помойкой, куда все созданное без малейшего сожаления выбрасывалось.        Этого места не существовало.        Но оно было.        Отражение реальности.        Сон спящего Творца.        Если бы не новоприобретенное восприятие Грезы, то от первого удара я бы не уклонился, рискуя сделать его сразу же и последним. Это был бы тот еще анекдот, если бы спасаясь от одного противника, я бы дал себя сожрать другому. Нет, я понимал, что какая-то пакость здесь меня ждать будет - что-то же уничтожило моего кошмара, - но я все равно оказался не готовым к масштабу нависшей надо мною задницы, больше напоминающей пасть огромного чудовища, грозящегося сожрать меня целиком.        Чудовища тут были, хоть и далеко не столь большие, чтобы глотать меня полностью, но этот маленький недостаток они легко компенсировали числом, скоростью и злобой, явно желая если не сожрать, то понадкусывать одного бедного Костика. А еще эти пи*оры явно знали толк в стайной охоте, поскольку второй и третий удары пошли сразу же следом за первым, явно выгоняя меня на открытое, - насколько этот концепт применим к сему месту, - пространство, где смогут навалиться сразу же всей гурьбой.        Еще помогло то, что они явно не ждали моего появления в Грезе, успев рассредоточиться по немалой территории, так что первые удары наносились всего лишь тремя тварями, а остальные только приближались, стремительно окружая свою жертву и добычу. Жертва, конечно, была малость против, но они были уверены в том, что их аргументация окажется сильнее и основательнее. Выглядели эти твари настолько мразотно, что мне безумно захотелось найти их создателя и крепко-крепко пожать его горло, вырвать душу и скормить ее Теням, а то что останется от трупа еще и обоссать для полного соответствия.        Когда-то это было людьми, причем совсем не старыми: находясь в Грезе, я легко различал осколки отражений их прошлых жизней, в которых они еще были простыми детишками, веселящимися, играющими и мечтающими о чем-то своем, детском. А еще рядом с ними всегда был брат или сестра, похожие на них, словно то самое отражение... И я даже ощущал присутствие этих самых близнецов, только несколько отдаленное, будто они находились одновременно и здесь, и где-то еще. Очень далеко, где им было невыносимо больно. Эта боль служила плеткой и ошейником получившимся тварям, держа их за поводок и направляя в нужную сторону, не давая сорваться с цепи.        Заметка.        Если выживу, узнать об авторах этого шедевра душевной терапии, после чего сделать с ними множество нехороших вещей, желательно не по одному разу.        А сейчас пора перестать ловить гусей и начать бить в ответ, пока меня реально не скушали, словно мясную запеканку.        Не имея тела, сложно сражаться, но кое-какой опыт ведения боевых действий в этом месте я уже имел, да и запас моих сил был несравнимо выше, чем у отдельной зверушки. Хотя, тут я неправильно говорю, ведь конкретно сейчас резерв практически ничего не значил. Все решала воля и умение изменять Грезу под себя, управлять ей должным образом.        Якорь в реальности, предоставляемый собственным телом, не только позволял безопасно возвращаться в Явь, но и сдерживал мои силы, ощутимо их ослабляя. Сейчас, когда эти цепи пропали, я мог и понимал намного больше, а Греза повиновалась мне, словно стала частью меня самого. Активация Витания и я укутываю себя в очередной щит, уплотняя то облако, что защищало меня ранее. Удары тварей вязнут в этом облаке, пытаясь его прокусить, пробурить собой. Их атаки мощны и отлично структурированы, словно кто-то вплавил в них стальные челюсти, которыми они вгрызаются в мою суть.        Они могли бы среагировать на мою атаку, если бы ожидали того, что я смогу атаковать, находясь в глухой обороне. Складывалось ощущение, что тот живодер, который их создавал, вложил им в бошки определенный набор боевых алгоритмов, заменив ими отсутствующие у насквозь материальных детишек инстинкты тварей Грезы. Вполне успешный и даже умный ход, вот только зверушки несколько подтормаживали, давая мне доли секунды (опять же, понятия не имею, как в этом месте течет время) на реакцию и ответный удар.        По воле моей, защитное облако грез послужило материалом уже для моих атак. Я просто соткал несколько темно-фиолетовых лент, что тут же обмотали всех троих вцепившихся в меня тварей, разрывая и рассеивая их структуру... Пытаясь это сделать, так как зверушки оказались невероятно плотными, - видимо, плюсы частичной материальности, - а через связующий поводок в них тут же потекла дополнительная сила. Уровень мучений служащих ретрансляторами близнецов резко подскочил, но двое из трех тварей все же смогли отступить, оставив в моих объятиях части собственных тел. Третья не успела, так как я укрепил ленты, добавив несколько новых, рассматривая пойманную добычу поближе.        Оно выглядело как гуманоидная фигура, покрытая сиреневым туманом, словно с ребенка сняли кожу, после чего мышцы и скелет скрепили с материей Грезы, создав кадавра. Оно мучилось и рыдало каждое мгновение своей жизни, а единственным способом противодействовать постоянным мучениям было выполнение приказов того, кто его создавал. Желание мучительным образом прибить ублюдка дополнилось желанием научиться воскрешать, после чего убивать его еще несколько десятков раз.        Мысленное усилие, вложение энергии, после чего я наношу мощный удар по пойманной твари, отчего ее тело распадается на части, а душа пытается отправиться в компанию к заключенной непонятно где родной душе близнеца. Не удивлюсь, если после разрушения основного тела, саму душу можно будет использовать еще раз, пустив на тварь попроще. Можно было бы, если бы один попаданец не уперся рогом, со всей силы хлестнув по связующей цепи, одновременно разрушая сразу обе души, пусть это и далось нелегко.        Не самое приятное посмертие, но в любом случае лучше, чем то, что им уготовили. Да и не разбил я их основу до конца, только повредил изрядно. Надеюсь.        Пока я разбирался с одной тварью, остальные пришли в настоящее неистовство. Они видели, как я освободил их сородича, сойдя с ума еще раз от жажды разделить его судьбу. Их погонщик, чье смутное и замытое присутствие я мог различить, тоже видел смерть обеих частей рукотворного чудовища, придя в настолько абсолютное бешенство, что донеслось даже сюда, ко мне.        Твари атаковали сферой, нанося удары со всех имеющихся в реальном мире направлений и еще парочке таковых, которое присутствуют только в Грезе. От подобной атаки нельзя уклониться, а моя броня просуществует совсем недолго, пока ее не растерзают на клочки. Следом за броней пойду и я сам, и хорошо если меня просто сожрут, а то ведь могут сделать что-то похожее на вот этих вот ребят. Короче, не понравилось мне на этом курорте, совсем не понравилось.        Броня на моем сознании уже почти растворилась, но здравомыслия у меня еще хватает, как и резерва силы воли, так что я вкладываюсь в очередную манипуляцию грезами, превращая свое облако защиты в настоящий таран, которым рвусь вперед, стараясь сбить противников одним мощным ударом.        Их маневренность действительно заслуживает самых высоких оценок, так как твари не только смогли поголовно уклониться от моей атаки, но еще и вывернулись таким образом, чтобы вцепиться в меня, стараясь замедлить и сковать до того момента, когда подоспеют оставшиеся. В этот раз меня пытались пожевать сразу восемь отдельных тварей, быстренько прогрызая себе путь вглубь облака контролируемой мною энергии. Благо, чего-то такого я и ждал, оказавшись готовым к этим неприятностям.        Пока я занимался маневрами, уничтожением душ и анализом полученных через ясновидение данных, я делал кое-что еще. Вообще-то, твари глаз не имели, пользуясь своеобразной смесью ясновидения, чувства душ и, в довершение, направляющими импульсами от своего создателя. Внебытийность здесь работала куда слабее, чем в мире реальном, но все же достаточно, чтобы я смог скрыть еще одно соткание, спрятав это намерение за созданием банальных лент-цепей, спрятав истинную цель атаки за другой атакой, выставив напоказ желание уничтожить, прикрыв им решение отступить.        Облако раскрылось цветочным бутоном, распускаясь в стороны огромной сетью, охватывая не успевших среагировать чудовищ, и надежно их сковывая. Этих восьмерых я мог бы попытаться убить, пока они не способны сражаться, но еще минимум полтора десятка их товарищей, быстро приближающихся к нашей совсем не дружественной компании, решили все за меня.        Вместо атаки, я выскользнул из кокона, оставаясь полностью без защиты, направившись к ближайшему зеркалу, которое ясновидение посчитало самым удачным для меня. Пришлось резко ускориться, когда твари за спиной зарыдали совсем уж громко - погонщик начал накачивать их силой и болью с утроенной мощью, явно не собираясь отпускать меня просто так. Полное злобы рычание, детские крики и плач, сводящий с ума звон натянувшихся поводков - все это слилось в единую какофонию, под которую я принялся продавливать себе путь обратно в реальность.        В последний миг, когда я уже проламывался сквозь зеркало с обратной стороны, одна из тварей меня все-таки догнала, едва не оттяпав пятки, в которые ушло мое сердце. В последний миг я умудряюсь схватить эту мерзость за горло рукой, после чего с оной руки начали стекать сотканные из снов ленты, которые прочно сковали тварь, не давая ей меня ударить.        А потом мы оба выпали в реальный мир, прямиком за спиной только начавшего разворот в сторону нашего появления Ферера.        Если я своей удаче смог только вяло удивиться, то этот засранец моему появлению таки о*уел, причем изрядно. Еще пару минут назад я был бы очень рад тому, что смог, наконец-то, вывести урода из себя, но сейчас меня занимали другие проблемы. И это я не про все еще висящего рядом со мною монстрика, крепко спеленатого фиолетовыми лентами.        Проблема в том, что эта зверушка сейчас усиленно звала братцев на помощь, чтобы загнобить подлого и трусливого меня толпою. А ясновидение услужливо подметило, что изготовление тварей из живых детишек не только по-злодейски круто, но еще и позволяет этим зверушкам быть эффективными даже в реальности. Зверушки же прямо сейчас ломились в Явь, отчего все отражающие поверхности в огромном зале потихоньку углублялись, а пляшущие в них отражения показывали нечто совсем не похожее на реальный мир.        Ферер тоже почувствовал это, явно намереваясь меня прибить до того момента, когда призванное, как он считает, мною, сможет прибыть на место сражения. Что он там собирался делать и чем бить, я не имею ни малейшего понятия, так как просто швырнул в него все еще сжимаемой мерзостью, заставляя прервать создаваемые чары и попытаться отбить такой забавный удар. Правда, мне почему-то кажется, что забавным его нахожу исключительно я сам.        Ферер хлопнул в ладоши, причем так красиво, что между оными ладонями оказался плачущий и рычащий монстрик, которого очень быстро не стало. Беднягу буквально аннигилировало на всех уровнях, как и его близнеца, словившего откат от гибели брата. Ярость поводыря, которая становилась все сильнее с каждой секундой, превысила любые доступные человеку пределы, а по всему залу раздался неприятный хруст. Враждебное ополчение начало ломать импровизированные зеркала с той стороны.        Ферер тихо, но проникновенно матернулся после чего приложил ладони к полу и принялся каким-то образом превращать отполированный камень в простой отполированный камень, а не портал в зазеркалье. Вблизи от него это вполне неплохо работало, но вот дальние углы продолжали наливаться сиреневыми облаками, полностью теряя материальную составляющую. Сейчас попасть через них в Грезу смог бы даже самый обычный человек. Умер бы почти сразу, но попал бы, несомненно.        Я бы очень хотел воспользоваться полученным преимуществом, попытавшись пробиться сквозь защиту Ферера, пока он слишком сильно отвлечен, но был немного занят спасением собственных мозгов. Побывав в Грезе целиком, мое тело несколько изменилось, а теперь совсем не спешило приходить в норму, оставаясь совсем не человеческим. И, в отличие от Формы Тени, я не мог инстинктивно вернуть себе прежний вид.        Новый вид не радовал: невероятно худое и длинное тело с невозможно тонкими пальцами на руках, полностью белая кожа, не имеющая ни единого пятна, отсутствие рта, носа или глаз, на лице, хотя под маской этого и не видно, прохудившаяся одежда, теперь висящая на измененном теле порванными тряпками... неприятное зрелище.        Волей вцепляюсь даже не в свой образ, а в память о нем, в то, каким он был раньше. И это работает, медленно возвращая меня в привычное состояние. Испытываемые мною ощущения походили на попытку сыграть ламбаду, используя вместо струн собственные жилы, но я сумел удержаться на грани, снова став прежним собою-Костиком. Даже одежда уцелела, став снова нормальной, пусть и малость дырявой, оплавленной и изношенной. Отдельно порадовали зелья на поясе, которые успешно пережили сначала путешествия по Тени, а потом еще и по Грезе. Большей частью пережили, если быть точным.        Немалая доля из этих флакончиков либо разрядилась, либо разбилась, либо потерялась где-то на просторах иных планов. Одно дело просто держать их на поясе, медленно крадясь сквозь Тень, а совсем другое активно сражаться с использованием Формы, Эгиды и прочих прелестей. Но даже так оставалось еще определенное количество полезных составов, которые сейчас можно было бы применить.        Тень показала себя неэффективной, в Грезу я сейчас не рискну совать свой нос, а вот алхимия пополам с голыми характеристиками будет весьма кстати, раз уж цирк продолжается. Хоть я и устал, как собака, но и Ферер явно выложился крайне серьезно, а его физические характеристики все же слабее моих, отчего дяденька может просто свалиться от усталости. К тому же, сейчас у меня есть конкуренты в плане нашего с ним сражения, ибо едва ли прибывшие в реальность твари станут разбираться, кто из нас тут добыча, которую они преследовали.        Нелогично, на самом деле, ведь такая "защитная система" может принести больше вреда, чем пользы, но есть подозрения, что эти чудища совсем не являются частью защитных периметров. Будет смешно, если они тоже решили попробовать убить кого-то в Каменной, придя сюда в тот же день, что и я. Смешно, но очень в духе моей сумасшедшей жизни.        Пришли в себя мы с Ферером одновременно, после чего столь же одновременно атаковали. Он - лучом непонятной природы, а я двумя теневыми стрелами и брошенным флаконом с кислотой. Луч прошел мимо, когда я просто пригнулся у него на пути, а обе стрелы оказались отведены рукой, формируя новую сферу у него за плечом. Вот только летящий следом флакончик оказался достаточной неожиданностью, чтобы Фереру пришлось сходу тратить накопленный резерв, дабы создать какой-то розовый барьер, о который кислота и расплескалась, после чего стекла вниз, на пол.        Пол зашипел, растворяясь, а от него начал вздыматься неприятного цвета пар, вдыхать который строго не рекомендовалось даже вампирам, а лишенный запаса моей энергии старик снова выругался. Теперь я уже не сомневался в том, что ему нужны образы моих чар и моей силы, чтобы создавать максимально эффективные атаки, а без них все намного сложнее для бедного мага.        Еще два флакончика и целый веер стальных иголок, смазанных разной дрянью, включая даже чудом переживший путешествие сквозь Грезу, но утративший часть свойств, яд черной розы, отправились в новый полет, заодно сбивая еще один антипророческий мячик. Если бы не ослабление от пребывания на ином плане, то сильнейший из создаваемых мною ядов тут бы и убил Ферера. Ему бы хватило даже той одной царапины, которую старый маг получил.        Поднятый барьер, в котором как-то сбоила гравитация, поменял вектора полета моих снарядов. Он бы их еще и обратно отправил, но сработал магический негатор, разбившийся чуть в стороне от Ферера. Уничтожить его чары это не могло, но вынудило потерять стабильность, отчего несколько столкнувшихся игл отправили неприятный рикошет, поцарапавший правую ладонь мага.        Рука стремительно начала чернеть, но зона поражения не дошла даже до конца кисти, как мужчина, не сомневаясь ни секунды, отхапнул себе конечность по самый локоть. На землю она уже упала одним черным кристаллом, из которого начали расти кристаллические же розы. Меньше одной секунды прошло, но даже этого много в сравнении с полноценным ядом. Там смерть мгновенна, а кристаллизация шла только спустя несколько часов, превращая труп в красивую статую, настоящее произведение искусства.        Ферер ударил целой плеядой лучей, явно не слишком сильных, но частых и быстрых, дабы выиграть время, а потом в реальность вырвались сразу шестеро чудовищ, а по всей крепости начали появляться те из них, которые мимо зала промахнулись.        Мне показалось, что вой сирены стал совсем уж истерическим.        А еще, мне совсем не показалось, что рожа у Ферера впервые начала выражать что-то похожее на страх. И дело совсем не в проявившихся кошмарах, как и не в отрезанной руке. Причина страха старого и опытного кудесника была в том, что на Каменную посмотрели. Та атака покойного бретера явно что-то повредила в структуре Каменной, что неудивительно, если учесть грейд артефакта, которым этот гад по мне бил. А после повреждения крепость пошла вразнос достаточно громко, чтобы нас услышали.        Потому как взгляд был направлен не со стороны реального мира.        На нас посмотрела Мгла.