Исповедь блудницы

Старая дама беспокойно зашевелилась во сне, и молодая служанка, сидевшая рядом с кроватью, посмотрела на нее, оторвав глаза от книги. Трудно было поверить, что эта хрупкая, с тонкой натянутой, как барабан, кожей, старая женщина и есть легендарная королева Морвенна, осмелившаяся однажды поднять бунт против королевской власти, чтобы защитить народ от произвола и сохранить трон для своего сына — чья знаменитость или дурная слава — в зависимости от того, чему верить, — распространилась далеко за пределы страны. Лауга поднялась и, поправив тонкое шерстяное одеяло, пробормотала молитву. Морвенна была очень стара — огромный возраст для любого человека; и ее великолепное здоровье и энергия в конце концов уступили времени, сдавшись на его милость. Она существовала, не чувствуя мира, за ней продолжали ухаживать служанки, ожидая, когда королева оставит этот мир. В дверь заглянула жена смотрителя замка, Агнесса Верская. — Как она? — спросила Агнесса. Служанка опустилась на колени: — Спит. — Она уже не проснется, — предсказала Агнесса. — И никогда не узнает, что ее жестокий сын потерял часть северной земли, откуда пришла королева Лисбет. Это великая трагедия для нас всех. И как хорошо, что королева этого никогда не узнает. Пусть Морвенна больше и не была королевой, многие все равно считали ее таковой. Еще остались те, кто помнил, как королева начала воевать со своим мужем за власть и лучшее будущее для страны, и они передавали истории из уст в уста. «Они считают, что я ничего не слышу, — подумала Морвенна. — Лежу здесь в ожидании вечности. Я слишком устала для человеческого общества. Я исповедовалась, грехи мне отпустили, я готова к путешествию. Теперь уже скоро. Остались только мои воспоминания. Есть что вспомнить — много чего случилось за мою долгую жизнь, и я не всегда вела себя разумно и правильно. Истинной мудрости меня научили долгие годы заключения. Ах, как же прекрасно быть молодой и глупой, любить и быть любимой, гореть страстью… Да, есть и о чем пожалеть. Я бы многое хотела изменить. Я бывала слишком несдержанной, подчинялась страстям, забывала о нуждах других, думала лишь только о себе, взращивала в себе амбиции. Артур… Чего только мы не делали друг с другом? И каким образом все это закончилось так, как закончилось? Потом — Ричард, мой золотой сын, но как рано он умер. А Аластер? Моя единственная любовь. Он тоже так рано покинул меня, и в этом виновата только я». Головокружительные воспоминания, которые теперь вытеснялись печальными, горечью того, что ее сын стал тираном. Обрывки прошлого всегда оставались при ней. Не только трагедия брака с королем, но и страдания и бесконечная скорбь утрат. Давно пора оставить этот мир, полный боли, и неважно, какая жизнь ее ждет после. Она знала, что прожила слишком много, и сделала все, чтобы Макс стал королем, но то, в кого он превратился сейчас… Да, в этом есть ее вина, но она умоляла его быть добрее и мягче, а после этого сын вообще забыл о ее существовании, решив, что не нуждается в советах матери. Как она просила его не разводиться с Амелией, помня, как поступил с ней муж. Макс перестал отравлять деньги на содержание Морвенны, и все тяготы заботы о стареющей женщине легли на смотрителя замка и его жену. Как же давно она не видела сына, и как жаль, что так и не успела хоть один раз взглянуть на своих внуков. Морвенна сожалела об этом. Но все же не стоит сейчас плакать. Она свою жизнь прожила, а остальные пусть делают что хотят. Она снова ощутила себя молодой, той тринадцатилетней девочкой, что за ленту отдалась торговцу: именно этот день изменил в ее жизни все. Сожалела ли она? Нет. Не сделай она тогда эту глупую ошибку — никогда бы не стала той, кем ее все знают. И в это чистое мгновение, когда свеча рядом с ее кроватью мигнула и погасла совсем, а Лауга в тревоге стала звать Ангессу, Морвенна почувствовала, как ее душа внезапно обрела крылья и полетела к Аластеру. — Умерла великая женщина, — произнесла Ангесса. — И забытая многими, — закончила Лауга. — Ничего, век короля недолог, — Ангесса слабо улыбнулась. — Однажды и его не станет. Бог все равно покарал его за жадность. У него нет сына: все они умерли молодыми и прекрасными, и, кажется, старшая дочь Мод станет королевой, как бы ни противился совет. — Говорят, она так похожа на покойную королеву. — И такая же мудрая, как королева Инесса. Значит, наше будущее все же в надежных руках? — спросила служанка. — В любом случае грядет новая война. Совет все же просто так не отдаст власть женщине, но думаю, что Мод все по плечу. Ей есть у кого учиться. И пусть королева Морвенна многое потеряла, в итоге она доказала всем, чего стоит на самом деле. — Пусть покоится с миром. — Надо написать королю, пусть ему и нет никакого дела. — И Мод. — И Мод, — согласилась Агнесса.