Зельевар моего сердца.

В 4.30 утра неугомонный Малфой уже будил меня. — Поттер, подъем! — в пол голоса проговорил блондин и пошевелил мои волосы.- Гарри! Ночью я устал маяться на диване и перелез к Малфою на кровать. Он спал и я обнял его, прижимая к себе. Драко во сне повернулся и обнял меня. Тепленький и такой открытый. У меня сердце защемило от нежности. — Драко, пять минуточек ещё, пожалуйста, — прошептал я сквозь сон. — Поттер, вставай, уже почти пять часов! — снова тихонько проговорил Малфой — Поцелуй меня, Драко, — попросил я, — без поцелуя я не встану! Он склонился ко мне и поцеловал, а я обнял его увлекая на кровать. После нескольких поцелуев Малфой взмолился: — Гарри, пожалуйста… — Ммм, скажи конкретнее, о чем ты сейчас просишь, чего хочешь? Я все тебе дам возможное и невозможное. Скажи, Драко, скажи мне… — шептал я продолжая целовать. — Отпусти меня, пожалуйста, Поттер. Поднимайся, надо идти. Я обнял блондина и чмокнул в нос. — Ты обломщик кайфа, Малфой! — улыбнулся я и поднялся с кровати. Мы пришли в туалет плаксы Миртл через полчаса. Привидение летало, как и обычно. Увидев нас, она заулыбалась. — Наконец-то, Гарри, ты пришёл! — произнесла она. — О, и Драко с тобой? Хорошо, очень хорошо! — Привет, Миртл! — произнесли мы в унисон с Малфоем. — Ты снова видела, что из раковины появлялся василиск? — спросил я. — Да, Гарри, ты снова угадал, впрочем, как и всегда! Ты умненький, Поттер! Да, желтоглазый змей действительно снова появился, — ответила Миртл. — А ты не знаешь, — проговорил Малфой, — детеныш ли это того василиска, или другой? Кто-то проникал в Тайную комнату за эти годы, Элизабет? — Драко, ты всегда был умничкой, молодец! Отвечу так: нет, в Тайную комнату никто после того как уничтожен был первый василиск, не заходили, кроме профессора зелий, покойного Северуса Снейпа. Он взял три клыка и ушел. А еще сюда спускались друзья Гарри, Гермиона с Роном. Они ведь тогда кубок уничтожили клыком василиска. Однако, кто именно запечатал Тайную комнату сразу после войны я не знаю, но думаю, что этот василиск — детеныш того — первого. — Миртл, — сказал я и подошел к той раковине, на которой все ещё была выгравирована змейка, — но если никто не открывал Тайную комнату, после того, как её запечатали … тогда как змей ползает ночью по Хогвартсу? — Думаю, — ответила Миртл, — это благодаря Обскурию. Сила магическая сняла печать с Тайной комнаты. Когда эта инфернальная сущность сотрясла впервые Хогвартс, вот тогда печать и рассыпалась. Древняя магия школы не позволила Обскурию навредить стенам, но не удержала наложенную печать. — Да, это логично, — ответил я, — и теперь понятно, как эта тварь передвигается, но чем василиск питается? — Поттер, василиски питаются крысами, мышами, всякими животными, а ещё магией и это — главное. Ты не знал? — усмехнулся блондин. — Читал, — ответил я уклончиво. — Итак, что мы с тобой, Малфой, взяли с собой? — Волшебные палочки, Поттер, — ответил блондин, — я захватил с собой парочку боевых зелий. Пойдем уже, время шесть часов. Я прошептал на парселтанге приказ открыться, и как много лет назад раковина поддалась, явив свою чёрную пасть. — Поттер, надо спуститься туда? — в ужасе спросил блондин. — Да, милый, — улыбнулся я, — но, давай, я сделаю это первым. Я прыгнул в низ и скатился по каменной трубе. — Поттер? Ты там живой? — крикнул обеспокоенно Драко. — Прыгай, Малфой, я тебя поймаю внизу! — крикнул я в ответ. И блондин прыгнул, а через несколько секунд я поймал его в свои объятия внизу. — Я рядом, Драко, не бойся! Все в порядке? — Я боюсь? — фыркнул Малфой как когда-то в Запретном лесу. — Идиот! — Он обнял меня и на короткий миг замер. — Все будет хорошо, верь мне, Драко, — прошептал я на ухо блондину и поцеловал его шею, — а сейчас надо идти. Помни, хороший мой, на любое проявление движения со стороны, не смотри в глаза василиску. Я взял за руку Малфоя и мы пошли по коридору. С обоих сторон стояли статуи змей, на полу привычно была разлита вода. Впереди мы увидели скелет первого василиска, убитого мной мечем Годрика Гриффиндора на втором курсе Хогвартса. — Иди, бери скорее, что тебе надо, а я пока осмотрюсь, — сказал я. Блондин кивнул и начал взбираться на скелет василиска. Здесь ничего не изменилось за эти годы: ни голова в скале, с открывающейся пастью, откуда в прошлый раз змей вылез по приказу Тома Реддла из воспоминания пятидесяти летней давности, заключенной в дневник; ни сама ниша, из которой вышел молодой Волдеморт. Все было тихо кругом, но сила магическая, очень темная чувствовалась в голове статуи. Да, стоит мне сейчас проговорить на парселтанге то, что тогда сказал молодой Тёмный Лорд и пасть раскроется. А значит, я приду сюда один в эти, или в ближайшие выходные без Драко. Ко мне подошел Малфой и встал рядом, а потом поманил за собой на выход. Я кивнул и мы поспешили покинуть подземелье. Когда мы с Драко поднялись наверх, я закрыл вход в Тайную комнату, сам запечатал его заклинанием на парселтанге и в этот момент появилась Миртл. — Гарри, Драко, вы вовремя вернулись. Пять минут назад в этот тоннель спустился василиск. Вы с ним не встретились? — спросила она. Мы с блондином переглянулись. Да, нам крупно повезло. — Должно быть, мы разминулись с василиском, — ответил я. — Миртл, присмотри за вот этой раковиной, я поставил новую печать и закрыл до времени Тайную комнату. — Хорошо, Гарри, я вижу магическую печать, — тоненьким голоском пропело привидение, — если только Обскурий снова не начнёт пытаться разрушить замок. — Спасибо, Миртл, я сделаю все возможное, сказал я и потащил из туалета Малфоя. Драко был очень рад, что ему удалось заполучить пять зубов василиска с ценнейшим ядом, хрусталики глаз магического чудовища и часть костного мозга из хребта. Блондин даже не заметил, что его ноги промокли, он влетел в свою комнату и подошел к стене, что была слева от входа. Малфой провел рукой по ней и она отодвинулась. Тайный вход? Я пошёл за ним следом. — Драко, а эта стена всегда служила потойным входом в тайник профессора зелий? — спросил я. — Здесь сухое помещение, иди сюда, Поттер, и я покажу тебе его, но ты никому не болтай об этом. Все понял? — Ты же знаешь, что я — не трепло, Малфой! Глупый намёк. Блондин чиркнул волшебной палочкой по своей ладони и появилась кровь. Он приложил ладонь к дверце сейфа, который стоял в углу и она открылась. — Незадолго до своей смерти, за день до нее, Северус позвал меня сюда и переделал пароль, настроил сейф под меня. Никто его не сможет кроме меня открыть, ни передвинуть, ни уничтожить. Сейф-артефакт. В нем я храню все, что для меня ценно, — сказал Драко и положил трофей из Тайной комнаты в одну из коробок. — Скажи мне, Поттер, а тот василиск, которого ты убил, каким он был? — Змея гигантская, длиной метров двадцать с желтыми, огромными глазами и громадной головой, а также мощным хвостом. Длинный раздвоенный язык, чешуя непробиваемая… — Гарри, а не было ли на голове василиска хохолка, ты не заметил? — спросил Малфой. — Да нет, кажется, хохолка не было, — ответил я. — А раз так, не понимаешь ничего, Гарри? — Просвети меня, Малфой, я не въехал, — ответил я. Блондин подошел ко мне в этой тёмной комнате и обнял, прижал к себе. — Драко?.. — Я подался вперёд, сильнее прижимаясь к Малфою. — Драко, любимый?.. — Я думаю, что первый василиск был женской особью, у мужской — на макушке есть красный хохолок. Понимаешь, Гарри, если особь женская, то василиск мог отложить яйцо. — Ты — гений, Мелфой! — улыбнулся я и обнял блондина. — А теперь нам надо торопиться на завтрак, потом я поеду домой, — произнес Малфой и поцеловал меня в уголок губ. Ладно, это все пока, на что способен Драко — короткие поцелуи, несмелые объятия? Я верю, что когда-нибудь он ответит на мою любовь. Я ведь знаю, что и он любит меня, любит также безумно, как и я его, вот только признаться никак не может. Я обнял блондина крепко и сам поцеловал его в губы. Малфой сдался и ответил на поцелуй. — Драко… — прошептал я между поцелуями. — Мой Драко… Он обнимал меня, уже более отзывчиво, чем в прежние разы. — Гарри, надо спешить, завтрак через пятнадцать минут, переодеться еще следует, — прерывисто ответил блондин. И я кивнул, неохотно отстранился от Малфоя. Давить на него сильно нельзя. Надо его приручить к себе. Когда я уже был у дверей, Драко сказал: — Спасибо, Поттер, за то, что провел меня в Тайную комнату. Я поднял два пальца вверх, помахал рукой, не оборачиваясь, типа, все хорошо, и вышел из малфоевской берлоги. После завтрака Драко уехал, а я пошёл на поиски Хельги, но её не нашёл. Странно, куда девочка запропастилась? О’кей. Я взял неизменную «Карту Мародеров» и поискал её там. Девочка была снова на Астрономической башне, но, скорее всего, она пришла туда недавно, так как, когда я её искал, Хельги там не было. Пока я поднимался на Астрономическую башню, к ней присоединились четверо детей ещё, а это может быть очень плохо. Я буквально влетел в башню и не зря… трое парней теснили Хельгу балкону, а бывшая с ними девочка, хоть и дрожала, но молчала, не отговаривая своих друзей не трогать норвежку. — Дети, а ну всем стоять! — воскликнул я, вбегая. — Что здесь происходит? Хельгу уже трясло и поднималась темная, почти черная, аура. Пипец, крендель-мрендель! Да её сейчас рванет. Я подскочил к ребёнку и обнял. — Тихо, моя хорошая, тихо, — прошептал я, пропуская через себя, через свои руки в тело Хельги магические волны успокоения. Авроры постоянно это практиковали, чтобы после заданий, рейдов или допросов преступников возвращать себе былой покой и умиротворение. Девочка успокоилась и я взял её за руку. — Пуффендуйцы, в чем дело? — спросил я у мальчишек. — Даяна Рошль, ты ведь одноклассница Хельги? Что случилось? — Даяна — моя сводная сестра, — проговорил один из мальчишек-второкурсников, — она сказала, что эта уродина, — при этом он пальцем показал на Хельгу, — пригрозила ей, что обольет кислотой её лицо. Мерзкая нищебродка! Профессор Поттер, не защищайте эту тварь, она достойна сдохнуть. — Расскажите, кто первый начал и из-за чего весь сыр-бор? — спросил я. Они мне лгали. Я применил лигилиментс ко всем четверым. Они лгали изощренно и продумано. Обвиняя Хельгу в её злобе, они пытались скрыть то, что сами сожгли все вещи девочки в заброшенной комнате, издевались над Хельгой, обзывали пучеглазой рыбой, жабой и крокодилом. «Ну, и сколько у тебя в кармане галлеонов, нищенка?» — кричали они на перемене вчера перед всей школой. — В Пуффендуе учился замечательный парень. Он был старше меня на три года, его звали Седрик Диггори. Очень умный, трудолюбивый и добрейшей души человек. В тот год в Хогвартсе проходил Турнир Трех Волшебников и на последнем испытании погиб Седрик не за что. Просто потому, что оказался не в том месте, не в то время. Он мешал Волдеморту и его верный слуга, один из Пожирателей Смерти, убил невинного парня. Вместо того, чтобы стараться хоть на пять процентов походить на Диггори своей смелостью, дружелюбием, отвагой, честность и трудолюбием… вы посмели лгать профессору ЗОТИ? Вы хотели сбросить с Астрономической башни девочку? Четверо на одну? Да вы — герои после этого! Ложь, ненависть, зависть и злоба заполонили ваши сердца. Да, Хельга другая, но она — подобный вам человек. Я сегодня же доложу Совету попечителей и директору Хогвартса. Я буду настаивать, чтобы из школы вас четверых выгнали. Мы не для того сражались с Волдемортом, чтобы гибли дети от рук детей-недоумков только потому, что в их карманах нет галлеонов, они не носят золотые часы и в волосах у них не бриллиантовые диадемы! — При этом я щелкнул пальцем по диадеме Даяны. Собирайте вещи. Я снимаю пятьдесят баллов с Пуффендуя и столько же с Когтеврана! — сказал я. — А сейчас, пожалуйста, отдайте мне ваши волшебные палочки, их вы получите после того, как вас исключат из Хогвартса. Дети убежали, пригрозив мне, что их влиятельные родители так это не оставят. Я сел на корточки перед девочкой и заглянул в её заплаканные глаза. — Ты молодец, не выпустила свою сущность наружу, — улыбнулся я. — Пойдем, выпьем с тобой чая. Ты ведь не была на завтраке? Как я узнал? Твой животик пропел об этом мне только что. Хельга обняла меня и заплакала. Я поднял ребёнка на руки и покинул Астрономическую башню. Я принес её в свою комнату и посадил на стул, позвал эльфа и попросил принести завтрак для мисс Хельги. Когда домовик принес завтрак я незаметно в чай добавил успокоительных капель и снотворных, поспать ей не помешает. После завтрака Хельга благополучно уснула и я положил её на диван в своём кабинете, призвал домовика и попросил его присмотреть за девочкой, а заодно протопить камины в кабинете и моей спальне. Я отправился к директору МакГонагалл, чтобы доложить о случившемся, да и рассказать ей об Обскурии не мешало. — Все, что вы рассказали о детях, как они хотели уничтожить девочку — это ужасно, профессор Поттер! И где?! В нашем Хогвартсе! Бог ты мой, какой ужас! — произнесла Минерва. — Но… что нам с Хельгой делать, раз она — носитель Обскурия? — Я прошу вас дозволить мне с этим разобраться, Минерва. Я пока все ещё нахожусь в должности Главного Аврора и помогу Хельге всем, чем только смогу. Её жизнь в опасности и мы не знаем, доживет ли она до Рождества. — Я напишу родителям детей и в Совет попечителей о поступке, а вы, профессор, должны будете… — Конечно, я дам показания и покажу в Омуте памяти эти воспоминания, но, Минерва! Я настаиваю, чтобы их исключили из Хогвартса. Мы все сражались не за тем против сил тьмы и тирании, чтобы гибли дети в мирное время. Пусть переводятся в другую школу. Учителя и дети гибли в войну за свободу Хогвартса, за мир в магическом Альбионе. Именно в этом возрасте в детей вкладывается то, кем они станут впоследствие. Не дай Мерлин, вырастить ещё одного фанатика, второго Волдеморта! Уже вечером налетели ко мне четыре вопилера и голосами родителей этих детей высказывали мне свои негодования. На понедельник нас с Хельгой вызывали в Совет попечителей школы в присутствии Министра Магии, Гермионы Грейнджер, как одной из первых попечительниц Хогвартса. Надеюсь, она правильно поступит относительно детей и поставит на место их родителей. Я-то, конечно, и сам все смогу сделать, но взгляд со стороны уважаемого человека, как Гермиона, — это многого стоит. Грейнджер многое сделала для процветания школы на средства Министерства Магии. Я вернулся в свои апартаменты через пару часов. Девочка только проснулась и сейчас заказывала домовику сок и кусок пирога с мясом. — Профессор, вы уходили? А я вот уснула у вас, — проговорила Хельга. — Ты молодец, милая! — ответил я. — Хочешь, я дам тебе почитать книжку «Бал цветов, или свадебное путешествие Гиацинта». Это прекрасная книга. Она хоть и маггловская и является фэнтези, но очень занимательная. Её перевели на английский с русского языка три года назад. Я зачитывался этой книгой, хоть уже давно взрослый. Девочка согласно кивнула и приняла из моих рук довольно толстый томик. Домовик принес девочке покушать и с хлопком исчез, забавно улыбнувшись и закрывшись длинными ушами. — Хочешь завтра после завтрака полетать? — спросил я у Хельги и она от радости завизжала. — У тебя есть одежда для квиддича? Она отрицательно покачала головой и я позвал домовика. — Герой Гарри Поттер звал эльфийку Трикси? — спросила эльфийка. — Да, — ответил я, — принеси сюда мою сову из совятни, а я пока напишу письмо. Трикси исчезла и вернулась через пару минут с совой, а я тем временем, заканчивал писать записку в магазин «Все для квиддича», где написал владельцу отправить с эльфийкой форму синего цвета. Я дал Трикси денег и велел сейчас же вернуться. Потом я снова сел за стол и написал письмецо Гермионе Грейнджер, где просил помочь мне в понедельник разобраться с Советом попечителей. Поймёт ли она меня? Я привязал послание к лапке совы, угостил её печеньем и выпустил из окна. Девочка обрадовалась квиддичной форме, которую я магией подогнал под её размер. Хельга читала в кресле очень тихо днем, а я проверял тетради за столом. Она ушла только перед ужином, но перед уходом я сказал девочке, что если ребята её обидят, то пусть она придёт ко мне и мы разберёмся. Поздно вечером девочка не пришла, а я пошёл проверить, все ли хорошо с ней в общежитие Когтеврана? Я нашёл её в общей гостиной, она делала домашку и вся была в работе, поэтому не сразу заметила меня. Я присел рядом с девочкой и тут она увидела меня. Хельга вскрикнула от радости, увидев меня, и широко улыбнулась. — Ты в порядке, ребёнок? — спросил я. — Дети не обидели тебя? — Никто не разговаривает со мной, но это и к лучшему, главное — не пристают и не донимают. Я делаю сегодня домашнее задание, чтобы завтра с вами вдоволь покататься, — улыбнулась Хельга. — Я принес тебе шоколадных лягушек, поющих шоколадных птичек, котёлков и тыквенного печенья, — сказал я. Тут вышла в гостиную из спален девочек староста Когтеврана, Катерина Зумберг. Увидев меня, она очень удивилась, поздоровалась. — Профессор Поттер, — произнесла Катя Зум — именно так её сокращено все называли, — что привело вас к нам в столь поздний час? — Пришёл проведать свою ученицу по квиддичу и друга. Мы с Хельгой большие друзья, — улыбнулся я норвежке, а та довольно улыбнулась в ответ. — Завтра я начну её готовить в качестве ловца, у вас ведь как раз не хватает ловца, я прав? — По квиддичу, профессор? — удивилась староста. — Но ведь Хельге всего одиннадцать лет! — Ну, это не помеха! — возразил я. — Когда я поступил учиться в Хогвартс в одиннадцать, я стал самым молодым ловцом. Я уверен, что у моего маленького друга получится стать хорошим ловцом. А вы тоже приходите, мисс Зумберг, завтра сразу после завтрака. — Спасибо, профессор! — ответила Катерина. — Могу я попросить вас присматривать за Хельгой? Старосты для младших — что вторые родители. Согласны? У нас так было на Гриффиндоре, так было и на Слизерине в мое время. — На Слизерине? — удивилась староста Когтеврана. — Да, слизеринцы, как никто другой, очень заботятся и с нежностью относятся к своему факультету, помогают не унывать и они не дают в обиду младших. Откуда я это знаю? Мой друг учился на Слизерине, а сейчас он профессор зелий. — Профессор Малфой никому выше «тролля» не ставит, прямо как его предшественник, профессор Снейп. Я так слышала, — сказала Катя. — Ну, мы с профессором Малфоем солидарны в этом. У меня тоже заработать выше «тролля» надо постараться, — усмехнулся я. — Нас обучали замечательные учителя: профессор Снейп, он был сильным, мудрым, очень строгим учителем, мы его называли «кошмар студентов» и боялись до ужаса, но уважали. Отважный зельевар, лучший во всей Англии. Профессор МакГонагалл. Она строгая дама, но очень добрая, дока в своей Конфигурации. Профессор Аластор Грюмм — бывший экс-мракоборец, сильный маг по ЗОТИ. Профессор Люпин — добрейшей души человек. И многие другие учителя. Они все учили нас добру, взаимопомощи, бережному отношению друг к другу. Я уже не говорю о директоре Альбусе Дамблдоре, о нашем лесничем Хагриде, который в следующем году отойдёт от преподавания и просто будет жить в Хогвартсе на правах заслуженного ветерана войны. Вы, старосты, должны передавать свою силу, доброту и любовь младшим, чтобы школа процветала в мире, доброте и любви. Вы не представляете, что ещё семь лет назад, нам всем пришлось пережить! Надо искоренять из школы плевелы злобы, ненависти, зависти и вражды. Согласна? Мисс Зумберг кивнула, на глаза её навернулись слезы. — Мой дядя работал в Министерстве Магии в то время, в отделе расследований. Он был полукровкой, как и мой отец, они — братья. Доллорес Амбридж уничтожила его за то, что он поддерживал вас и директора Дамблдора. — Да, я был знаком с Феликсом Зумбергом, добрый был человек. Ты просто обязана бороться с тиранией, враждой и завистью на своём факультете. Ещё три года и ты покинешь эту школу, а за это время должна подготовить нового старосту. Такова жизнь. Мы рождаемся в этот мир для того, чтобы принести плод любви, добра, теплоты, сделать этот мир лучше, чище и духовно богаче. Зла за пределами Хогвартса и без этого хватает, но мы должны хотя-бы в школе творить добро. А сейчас, — я глянул на наручные часы, — вам пора спать, а мне патрулировать по коридорам Хогвартса. Я положил руку на голову Хельги и погладил кудряшки. — Спокойной ночи, девочки, — улыбнулся я, — и не проспите на завтрак с утра!