***
По утру, умывшись и собрав волосы в пучок, чтобы не мешали, я попросила Чимина обмазать меня защитным кремом. В последний день я забыла об этом и мои плечи слегка сгорели, отчего теперь кожа в этих местах стала горячая и слегка красная. Но боль была вполне терпимой. Мужчина с энтузиазмом взялся за дело, не забыв и те места, которые отродясь солнца не видали. Быстро позавтракав, доставленной вовремя едой, мы собрались на экскурсию, взяли свои сумки с самым необходимым, надели одежду более удобную и взяли небольшой перекус, хотя по программе у нас должен был быть полноценный рацион в придорожных кафе, которые мы будем проезжать. Я надела удобные босоножки, пожалев свои ноги на этот раз, и шорты с футболкой. В поездке мы решили сдерживаться, не браться за руки или обниматься, будто каждый в компании сам по себе. Даже Анри оказалась довольной и, по всей видимости, предвкушала небольшое путешествие. День предстоял долгий и интересный лично для меня, ведь в программу были включены места, хранящие историческую ценность. Добравшись до необходимого места, в котором туристов собирал специальный автобус, наша поездка началась. Каждая остановка оказывалась совершенно иной и по значению места и по внешнему виду. Большое впечатление на меня произвела лавовая пещера своей атмосферностью и масштабами, а так же парки природы и этническая деревня, хранящая дух прошлого времени. Следуя за гидом, я, казалось, вовсе забывала кто я и с кем приехала, для каких целей. Хотелось всё пощупать, посмотреть, сохранить в памяти эти моменты. Однако мой телефон разрядился ещё к середине дня из-за его частого использования, а зарядиться во время остановки в кафе в обеденное время толком не успел. Поэтому я махнула на это рукой и решила запоминать всё своими глазами. Между собой мы разговаривали периодами, стараясь не мешать гиду работать. Сокджин несколько раз просил Хосока сфотографировать нас с ним вдвоём на память, а так же всех вместе сразу. Но и без просьб мужчина снимал всех, кто удачно попадал в кадр, будь то кто-то из нашей компании или незнакомые ему люди, оставаясь при этом незамеченным. Особое оживление вызвал Парк Любви и Секса. Здесь было много скульптур мужчин и женщин в самых разнообразных позах, большинство из которых вызывали у меня смущение. Я понимала, что именно так могла выглядеть во время секса со стороны, представляла это и ужасно краснела. Мужчины задержались у статуи обнажённой женщины, ведя дискуссию о том, азиатской ли или европейской внешности она была. Ведь двойное веко и форма лица скорее говорили о европейской. Этот момент не покидал их головы ещё достаточно долго. Они всё пытались понять почему именно автор выбрал подобный прототип. Конечно же, не обошлось и без казусов с моим участием. В парке с огромным лабиринтом, созданным из плотно растущих высоких кустов, вся наша экскурсионная группа приняла участие в соревновании: кто быстрее пройдёт лабиринт. Мы разбились по парам, а кто-то отправился в одиночку. И хотя, у каждого на руках была карта, следуя которой, можно без паники выбраться, мы с Сорой таки отличились. Присев отдохнуть на специальных камнях в тени ненадолго, после мы благополучно отправились дальше. А когда попытались понять, где именно находимся по карте, то наши мнения разделились. Случился небольшой спор, в результате которого Сора предложила разбиться и выяснить, кто оказался прав. Конечно, права оказалась она, а вот я заплутала. Старалась не паниковать, зная, что в лабиринте есть специальные люди, которые могут помочь с выбором пути или при желании вовсе вывести от туда, но пока мне ни один не попался, а время уже выходило. Час, данный на прохождение лабиринта, почти исчерпался, и наш автобус вскоре должен будет двинуться дальше, а я, получается, всех задерживала. Если бы не солнечный свет, проникающий сюда, я бы вполне могла ощутить себя Гарри Поттером, проходящим финальный этап на Турнире Трёх Волшебников. От этих поворотов, входов и проходов, стен зелёного цвета становилось не по себе, а взобраться куда-нибудь на вершину не представлялось возможности. Я приуныла и даже хныкнула пару раз от усталости и схожести между каждой дорожкой, на которую я ступала. Но в итоге передо мной внезапно появился Хосок. Он сам не ожидал на меня наткнуться, хотя именно это и было его целью. Абсолютно все уже выбрались из лабиринта и только одна я заставляла волноваться и искать себя. Мужчина, взяв за запястье, помог найти выход, после чего вся группа немного отдохнула и направилась к автобусу. Ближе к вечеру все устали, глаза уже не горели жаждой знаний и интересом. Сора позёвывала, постоянно нарушая договорённость и укладывая голову на плечо Намджуну. Уже на подъезде к городку, в котором мы остановились, я засмотрелась на лёгкую полуулыбку Анри. Но девушка почти сразу посмотрела на меня, будто ощутив мой взгляд. Я заморгала и опустила глаза. Мне бы спросить о её впечатлениях, как у человека, с которым мы состояли одной компании, но слова совершенно не желали выстраиваться в предложения. Не покидало чувство, что мы с ней из разных миров, реальностей, слоёв. И я толком не понимала, в каких именно условиях я могла бы нормально с ней говорить. Когда мы вошли на территорию виллы, сумерки уже покидали свой пост. Нам осталось лишь распить немного вина перед сном, сидя на крыше, и съесть все закуски, что оставались в холодильнике с прошлого дня. А после, уставшие, но удовлетворённые новыми впечатлениями, все быстро уснули.***
Тёплые брызги полетели в меня, от чего я немного съёжилась, но не перестала улыбаться. Из-за моего неумения плавать, Сокджин озаботился и приобрёл ещё до поездки огромный круг, в котором я теперь удобно сидела, свесив ноги и опустив мягкое место в пресную воду бассейна. Сора сражалась против Чимина, отчаянно пытаясь забрызгать того водой, но девушка явно проигрывала, что тоже её радовало. Она хохотала, открыв рот, в который то и дело попадали водяные «снаряды», которые пускал мужчина. Я придерживала свою шляпку и с интересом наблюдала за этим. Анри пила коктейль, который приготовил Хосок. Уж слишком мягким и щедрым мужчина оказался сегодня, показывая, что он мог не только осуждать, но и принимать эту компанию такой, какой она была. — Слушай, тебе вполне можно идти в бармены, — заявила девушка. Хосок слабо улынулся и поморщился, показывая этим своё несогласие. — Когда-то, ещё в студенческие годы я подрабатывал барменом, да… Но сейчас, как-то это… не по возрасту да и цели у меня совершенно иные. — Хах, помню, как ты после жаловался на то, что пьяные бабы чего только не понарассказывают, — Сокджин засмеялся, приподняв голову, лёжа на своём шезлонге. — Да, уши вяли капитально, — согласился Хосок и втянул немного коктейля через трубочку, неспеша. — Зато теперь иммунитет выработался… от твоей болтовни, Джин. Твои рассказы похлеще пиздежа пьяных баб. Мужчины засмеялись. Намджун широко улыбнулся, слушая всё это время их разговор и лёжа на соседнем шезлонге, рядом с Джином. Я и Анри тоже заулыбались, понимая о чём речь. — Так ты там что-то заикнулся о целях? Так какие они, твои серьёзные планы? — с иронией произнёс Сокджин, приподнявшись на локтях. Хосок даже покачал головой от его неугомонности. — Да ладно тебе. О нас ты всё знаешь, расскажи хоть о своих планах на будущее. Нет же ничего секретного… — Ладно. Но не думаю, что чем-то отличаюсь от остальных… Ничего необычного, вроде. — Хосок замялся и передёрнул плечами, уводя глаза. — Собираюсь продолжать быть тренером и уходить не хочу, если не случится ничего непредвиденного. А потом, ну… может женюсь, может пара детишек появится. Хосок явно ощутил себя не в своей тарелке, будто сказал что-то немыслимое. Словно все вокруг вели правильный образ жизни, тогда как он мог чем-то подобным опозорить себя. Я задержала на нём взгляд. Вот бы Сокджин тоже ставил перед собой подобные цели и мы бы ездили отдыхать не компанией, а семьёй. Но тогда у меня не было бы Чимина… — Всё, я с тобой больше не играю, — выдала Сора, поспешно выходя из бассейна. Девушка выдохлась и тут же приблизилась к столику, за которым сидела Анри, забросив ногу на ногу. Осушив свой бокал с коктейлем, она с удовлетворённым выдохом поставила его обратно. — Спасибо, Хо, — протянула она. Тем временем Чимин подплыл ко мне и взялся за круг. Я опасливо схватилась за бортики из-за внезапного колебания воды вокруг. — Эй, всё нормально, я контролирую, — сказал мужчина и погладил кончиками пальцев моё колено. — Так когда твоя очередь? — Какая очередь? — переспросила я. Остальные нас не слышали, продолжая свой разговор. Чимин сложил обе руки под подбородком и сильнее навалился на круг, прошептав: — Завязывать глаза? Учти, я хочу ощутить твою реакцию, так что не отделаешься. Его брови иронично вздёрнулись, и я смутилась от прямого взгляда. — Когда захочешь… Можно и сегодня, — произнесла я и пожала плечами, будто мне всё равно. Но на самом деле, во рту пересохло. — А сама ты, хочешь? — Я? — словно был ещё кто-то, спросила. — Да… конечно. И я правда не соврала, ожидание этого приносило жгучее томление. — Тогда после вечерней прогулки, — многобещающе заключил Чимин и попросил: — Поцелуй меня, котёнок. Неосознанно глянув на остальных, я потянулась ниже, тогда как Пак приподнял голову, принимая мои губы. А после внезапно взял меня за руку и озарился улыбкой, начиная преувеличенно громко цитировать фразы Джека из фильма «Титаник»: — Роза, пообещай мне, что ты останешься в живых. Что бы ни случилось, что бы не произошло, обещай мне… — после этой фразы Чимин ушёл на дно, потому что я смеясь и стесняясь всеобщего внимания, вырвалась из его хватки. Мужчина быстро выплыл и тоже засмеялся, выходя на сушу. Вечером во время обычной прогулки всей компанией, Сокджин и Намджун решили устроить заплыв на перегонки до буйков. И вот, когда действо было в самом разгаре, к нам подошёл Хосок. — Чимин… — позвал он. Когда Пак сосредоточил на нём внимание, тот добавил: — На пару слов. Звучало это приглашение на разговор как-то хмуро, от чего я напряглась и даже что-то неприятно укололо внутри. Проследив за тем, как спины мужчин отдаляются, я с трудом вернула взгляд к заплыву. Застыв на месте и бездумно смотря на плывущих мужа с Намджуном, всеми мыслями пребывала рядом с Чимином. Не удержалась и искоса взглянула в сторону разговаривающих. Сора выкрикивала «Моня» где-то рядом с моим ухом и понять, что говорили мужчины, я не могла совершенно. Тема и правда была не особо приятна обоим. Хосок что-то настойчиво объяснял Чимину, жестикулируя. Но по взмахам рук тоже ничего не было ясно. Пак жеманно сжимал губы в неком подобии улыбки и скептически посматривал на мужчину напротив. Внезапно Хо указал на меня… или просто в мою сторону, после чего и взгляд тоже поднял, встречаясь с моим. За ним последовал и Чимин. Он повернулся и нашёл меня взглядом. Должно быть, я выглядела напугано, переводя взгляд с одного на другого. Чимин смотрел внимательно, не сводя глаз и не улыбаясь, а потом вздохнул и что-то сказал Хосоку, тут же отходя и возвращаясь ко мне. — О чём вы говорили? — Не заморачивайся, это не важно, — отозвался он, и я больше не стала его допрашивать. Стало ясно — ему просто не хочется рассказывать. Однако мне не показалось, Хосок и правда указывал на меня. Сокджин вернулся на берег победителем, но Намджун не был расстроен по поводу своего проигрыша. Мужчина принял из рук своей девушки кофту и штаны, после чего сжал её в своих медвежьих объятиях. Сокджин же оделся, не заботясь о том, что боксёры совсем мокрые. С момента разговора, Чимин стал слишком задумчивым и каким-то притихшим. Я даже не знала как на подобной ноте он собирался надевать на меня маску и ставить свои эксперименты. Казалось, он совершенно не был расположен к интиму. Однако когда мы вместе с компанией направились к вилле, Чимин словно ожил, хотя всё ещё пребывал в некой задумчивости и после каждого моего взгляда или слова зависал в своих каких-то мыслях. С ним было что-то не так. Я лишь поджимала губы и каждый раз пыталась улучшить его настроение, чаще прижимаясь, обнимая, целуя, рассказывая весёлые моменты из жизни. В свою очередь, мужчина потерял всякую игривость. Его взгляд стал тёплым, а касания более нежными, аккуратными и лишь изредка там проскакивала какая-то тревога, которая тут же пряталась, угасала. Но ощущение, что Чимин хотел бы провести эту ночь не со мной или же в одиночестве, не исчезало. — Отложим наши планы на завтра? — спросил он, переодеваясь ко сну и устало взирая на меня. — Конечно, — как можно ласковее ответила я. — Ты хорошо себя чувствуешь? — Устал немного, — сказал Чимин и приблизился, чтобы мягко поцеловать, положив ладонь мне на щёку. Я нисколечко не расстроилась из-за отсутствия секса. Мы же были вместе, а это главное для меня. Этой ночью я засыпала постепенно, ощущая размеренное сердцебиение под своей ладонью.***
Утро снова началось с солцезащитного крема, крепких, но мягких ладоней Чимина, который стал прежним. Я вздыхала с облегчением, замечая на себе соблазнительный взгляд и радуясь тому, что вчерашний разговор с Хосоком мужчина забыл. Спустя час или полтора с тех пор, как мы проснулись. Я отправилась к воротам, чтобы забрать доставленный завтрак из ресторана, пока Чимин плавал в бассейне. Вода после ночи была прохладной, а мужчина часто твердил, что это полезно для кожи. Намджуна я встретила тут же, в гостиной. Мужчина принял у меня увесистую упаковку и на второй этаж последовал уже самостоятельно. Из коридора, ведущего к душевой, вышел Хосок в халате, из-под которого выглядывали простые чёрные шорты. Мужчина протирал голову небольшим полотенцем, отчего влажные волосы торчали во все стороны. Сора с Анри и Сокджином уже ожидали завтрака и, увидев Намджуна, несущего упаковку, одобрительно загалдели, усаживаясь удобнее. Пока они распределили пищу, Хосок и Чимин успели присоединиться к столу. — У кого какие планы на сегодня? — спросил Хосок, прожевав и сделав глоток сока. — Да никаких, собственно, — ответил Намджун. — Три дня всего осталось до отъезда… Потом работа снова, офис, жара на улице. Надо как следует насладиться морем и возможностью лежать весь день в прохладе. — Согласен, — одобрил Сокджин и забросил в рот очередную порцию салата. — Весь день на вилле или на пляже. Анри молчала, проявляя безразличие к разговору. Ещё бы, ей что тут, что в Сеуле… Она распоряжалась своим временем так, как ей удобно, как ей того хотелось. — Скучные вы… Миша, — обратился Хосок уже ко мне напрямую, — я сегодня пойду к тому месту, можешь со мной, если хочется. Я уже, честно говоря, и забыла о том, что проявляла интерес к походу на тот обрыв. Да, там красиво и мне хотелось бы побывать. Но если у остальных в приоритете отдых, то у меня — возможность побыть рядом с Чимином. Этот вопрос в лоб здорово сбил меня с толку, от чего я немного разрумянилась, пытаясь собраться с мыслями. — Бери Чимина и пойдём, — заметив моё замешательство добавил Хосок. — Э, не-ет, я не пойду… — отозвался Пак, сморщив нос. — Там жарко. Представлю как придётся попотеть на этих ваших горах, так всю охоту отбивает совершенно. Чимин закончил с едой, быстро протерев губы салфеткой, бросил её в тарелку и съехал ниже по спинке диванчика, широко расставив ноги. Теперь я достоверно знала, что он не пошёл бы с нами. Мне не хотелось обижать Хосока, но и день без Чимина, в особенности тогда, когда я могла бы провести его с ним, намного ценнее. — Я… тоже сегодня не в состоянии. Мне кажется, буду для тебя только обузой. Хосок перевёл взгляд на Чимина, но очень быстро вернул его ко мне, немного щуря глаза. — Ладно, пойду собираться понемногу, — заключил он без тени обиды. Однако мне всё равно стало не по себе, будто я ему обещала, но не пошла, оставив одного. Может стоит сказать об этом Хосоку? Я не стала после завтрака стучать в его дверь, а решила обождать на улице. Всё равно успею перехватить его на пути к выходу. Анри с Сокджином расположилась за столиком у бассейна, попивая недавно заваренный травяной чай. Я присоединилась к ним пока ждала, слушая их разговор о каком-то фильме, что они посмотрели предыдущей ночью. Когда Хосок показался из дома с привычным рюкзачком за плечами, он поднял ладонь вверх, чтобы не кричать, но таким образом попрощаться с нами. Я подскочила и поторопилась к нему, махнув несколько раз. Хосок замедлился, однако продолжил идти дальше, смотря на меня. — Что, передумала? — Нет, Хо, ты точно не обижаешься? — спросила я, немного запыхавшись. — Нет, с чего мне обижаться? Это ты упускаешь незабываемые моменты. — Мужчина искренне и широко улыбнулся, щёлкнув меня по носу пальцем. — В следующий раз, — бросила фразу я. — Не думаю, что следующий раз случится. Он уже повернулся, чтобы продолжить свой ход, но я снова заговорила: — Хосок, а про что вы говорили вчера с Чимином? Не смогла сдержать своего любопытства, хотя сомневалась, что мне ответят. Мужчина повернулся всем корпусом и задумался, глянув куда-то вдаль, где сидели Сокджин с Анри, а Сора прыгала в прозрачную воду бассейна. — Чимин знает, что ты его любишь, — сказал он, наконец, и я не смогла избавиться от внезапно распространившегося холода в животе. — Теперь знает, — добавил он. Я не смогла продолжить свой допрос. Наверное, даже не хотела этого, просто застыла на месте, в ожидании ещё каких-то слов. Но Хосок молча кивнул и направился к воротам, оставляя меня наедине с мыслями. Неужели я настолько очевидна? Да, должно быть, это так. И вчерашнее настроение Чимина… Нельзя было сказать, что он расстроился. Скорее, стал серьёзным, вдумчивым. Возможно, это хорошо, что он теперь знал о моих чувствах. Сама же я могла никогда и не признаться, боясь этим разозлить мужчину или потерять. Но он узнал и ничего не сказал, значит это хорошо или же… он попросту не поверил словам Хосока. Первую половину дня меня одолевали эти мысли. Я стала молчаливой и серьёзной, что немного беспокоило Чимина. Пришлось уверять его, что всё в порядке. Я, как всегда, плавала на кругу в своём закрытом купальнике, на этот раз опустив половину тела под воду. Мы старались действительно наслаждаться летом, солнцем, воздухом, всем, что нас окружало. Сокджин заметил курьера, привёзшего для нас обед, и поспешил забрать доставку. Обед тоже прошёл в приятной расслабляющей обстановке. Я набросила поверх купальника пляжную сетчатую накидку и на несколько десятков минут смогла уснуть, положив голову на колени Чимину. — Котёнок… — слышалось сквозь туманную дневную дрёму. — Котёнок проснись… Я вынырнула из сна и воззрилась на лицо мужчины, нависшего сверху. — Пойдём в комнату тоже. Все разбрелись немного поспать, а я как раз спать не хочу. — Слабый намёк и хитрая улыбка подсказали мне, что в нашей кровати вскоре станет жарче, чем на улице в полдень. Я приподнялась и села, оглядываясь. И правда, вокруг стояла манящая приятная тишина. В приоткрытое окно задувал лёгкий ветерок, шевеля края накидки и моих волос. Разнежившись из-за сна, я ощущала слабость в конечностях. Потянувшись к мужской шее обеими руками, поцеловала Чимина, подогреваясь мыслью: он знает, что я его люблю и принимает это. — Иди-ка сюда, — прошептал мужчина и подхватил меня на руки. Я счастливо улыбнулась и спрятала лицо у него на шее, щекоча кожу ресницами. Чимин аккуратно спустился на первый этаж, где уже поставил меня на пол, но не отпустил, а взялся одной рукой за талию, второй за затылок. Медленными шажками, словно в неком подобии танго, мы прошли к двери, ведущей в нашу спальню. Мужчина распалился не на шутку и меня заставил тлеть долго, но с невероятно сильной отдачей тепла. Его руки блуждали под накидкой, тиская тело то нежно, то грубо и резко. — Ты должна надеть маску, — выдыхая в губы, произнёс Чимин, когда мы вошли в комнату. Мужские руки слегка дрожали и я списала всё на вчерашнее воздержание. Всё же, он желал меня сильно, я почти физически ощущала, как он горел, прикасаясь. — Где она? — спросила я. Но Чимин сам второпях отошёл и схватил нужный предмет с прикроватной тумбы. — Готова? — переспросил он. Я покивала и прикрыла глаза, позволяя погрузить себя в темноту посреди бела дня. Сперва ощущения были странные и ткань, прикрывающую лицо, хотелось стащить. Но я перетерпела и постепенно привыкла. Чимин помог мне снять полупрозрачную накидку, после чего рванул вниз за лямку купальника, от чего одна грудь оголилась и мужчина тут же припал к ней губами. Воздуха перестало хватать с этого самого момента. В паху чудовищно заныло, и я запрокинула голову назад, закусив губу. Язык, ласкающий сосок, вскоре перешёл ко второму и купальник был снят наполовину, собравшись складками на пояснице. Губы Чимина были везде, они охватывали каждый сантиметр кожи. Казалось, всё тело моё стало покрыто эрогенными зонами. Я не стеснялась выражать свой восторг стонами и всхлипами неожиданности от рвения мужчины. Он оставил меня совсем не на долго. Снял купальник до конца и опрокинул на спину, раздвигая ноги. Они задрожали сразу же, как только его язык добрался до клитора, оставив тонкую дорожку влажных жадных поцелуев на внутренней стороне бедра. Я потянулась руками к шее, будто хотела заставить себя дышать глубже. За всеми ласками я даже не знала, когда именно мужчина избавился и от своей одежды. Казалось, он был полностью сосредоточен на мне и желал удовлетворить только меня, забыв о своих потребностях. Я ёрзала ногами, ощущая приближение оргазма. Чимин умело дарил мне его раз за разом, вдоль и поперёк изучив моё тело и слабые места. Слабая щекотка от волос мужчины и твёрдая хватка за бёдра приближали меня к разрядке всё ближе. После первого оргазма Чимин не успокоился и с уверненностью ввёл в меня пальцы, нащупывая ещё одно слабое место. Это он делал редко, а именно тогда, когда хотел утомить меня. Я даже молила его остановиться, низ живота перенапрягся. Каждый новый оргазм болезненно отдавался в паху, а край кровати уже был весь мокрым от обилия влаги, что вытекала из меня, благодаря движениям пальцев Чимина. Когда он прекратил, я и правда стала похожа на тряпичную куклу. Низ живота всё ещё сводило спазмами время от времени. Чимин оставил меня лежать на боку, пока сам, шурша постельным бельём, взобрался на кровать, удобно усаживаясь у изголовья, и притянул меня к себе. Я уложила голову на живот Пака. Если б не повязка, то я могла бы видеть его лицо. Мужская ладонь нежно прошлась по моему лицу и большой палец надавил на нижнюю губу, приоткрывая рот. Я была податливой и с радостью сделала то, чего хотел Чимин, не заботясь о том, где эти пальцы бывали. Мужчина тоже дышал тяжело, наблюдая за своими манипуляциями и моими пересохшими губами. Он медленно вводил палец в рот, а после доставал его и обмазывал губы влагой, после чего поцеловал, слегка наклонившись. Подтянув колени я села между разведённых ног Чимина, принявшись ласкать его, давно стоящий член руками. А после наклонилась, продолжив ласки губами, языком и ртом. Вспоминая, как он выглядит, я вошла во вкус, сжимая кожу на бёдрах Чимина. Посчитав, что этого достаточно, мужчина заставил стоять меня в той же позе, пока сам перебрался назад. Моя грудь упёрлась в постель от внезапного толчка и я ахнула. Не стесняясь Чимина в постели, я открывалась перед ним, расставляла ноги шире, не зажималась, позволяла ему выбирать позы, поворачивать меня, как вздумается, терзать пальцами клитор и соски. Я любила ощущать его проникновение, любила и силу, с которой он вбивался, и лёгкие поглаживания при этом, укусы, влагу от его языка на теле. К концу наших занятий любовью, Чимин, зачастую, укладывал меня на спину. Ему нравилось кончать в таком положении, чтобы можно было потом ещё полежать, вжавшись тазом и заполнив меня собой полностью. Мои неуверенные движения ногами после, приносили мужчине какое-то, только ему понятное, наслаждение. И вот я снова лежала на спине, ощущая тяжесть Чимина, его дыхание на своём лице, влагу его кожи, ритмичные движения. Мне невероятно сильно захотелось подтвердить свои чувства словами прямо сейчас, пока сердце колотилось сильнее некуда. Поэтому я выдохнула шёпотом ему прямо на ухо: — Я люблю тебя… Чимин. Мужчина слегка замедлился, потянулся одной рукой к моим губам, прикрывая их ладонью. — Тщ-щ-щ… — совсем тихо выдал он и добавил сбившимся шёпотом: — Потерпи, котёнок… За этим тут же последовало ускорение, рваные поцелуи и сдавленный мужской стон. Во мне тоже растеклось его удовлетворение, пока Чимин инстинктивно вжимался и стонал, я же сжимала пальцами кожу у лопаток на спине Пака и прикусывала плечо. Минуты три мужское дыхание выравнивалось, сердце восстанавливало привычный ритм, так же, как и у меня. Казалось, я уже срослась с этой маской, настолько привычной мне казалась темнота, но тут Чимин потянул за лямку, стаскивая с меня вещицу. Я заморгала от внезапно резанувшего света по сетчаткам и слегка улыбнулась любимому. — Ну, вот ты и сделала это… Поздравляю, Михэль. Я сперва не поняла, о чём он говорил, слегка нахмурилась, смотря в карие глаза, изучающие меня. Но после уловила движение. Сокджин сел на край кровати, обнаруживая этим себя и всех остальных, кто стал свидетелем нашего с Чимином «занятия любовью». — Убери это, — буркнул Чимин, продолжая сдавливать меня своим телом. Муж отвёл объектив в сторону. Раздался мерзкий звук выключающейся камеры. Это было хуже удара по голове и первые секунды я отказывалась верить в происходящее, будто подобное было слишком нереальным, похожим на сон, чтобы стать явью. — О, Моня, я так возбудилась… — услышала я голосок Соры. — Может пойдём, а? Не будем мешать… Миша, ты была великолепна, — наконец, выдала она в заключение и послышались удаляющиеся шаги по полу. — Мишель, всё в порядке? — спросил Джин, наклоняясь и ловя мой взгляд. Но он расплывался. Я будто не могла навести фокус, продолжая смотреть в никуда. Сейчас я абсолютно полностью перестала ощущать своё тело, будто оно вдруг стало невесомым, пустым, незначимым, никаким. Шок и осознание действительности ударили меня глубоко. В то время, как я не могла пошевелиться снаружи, внутри меня будто жарили на адской сковороде. Каждая моя клеточка оказалась вдруг живой и вопящей, извивающейся от кошмарной боли, которая выкручивала суставы и заставляла стонать про себя. — Кажется, что-то не так… — отозвалась Анри. Её силуэт сел рядом с Сокджином. Я не могла видеть их чётко. Или не хотела… и это всё мой слабый, поверженный организм противился ещё большему воздействию извне. Чимин приподнялся и навис надо мной. Он взялся пальцами за лицо, разворачивая к себе. — Миша, мы думали тебе легко будет преодолеть этот барьер именно таким образом. — Голос мужчины слегка задрожал. Он начинал понимать, что их эксперимент обратился катастрофой. Пустяки для них, смерть — для меня. И мне действительно казалось, будто я умираю. — Чёрт, Джин, камера была лишней! — выпалил он в сторону моего мужа. Ко мне потянулись руки мужа. Он тоже что-то говорил. Снова голос Анри немного тревожный, предлагающий проверить сердцебиение... Но единственное, чего хотела я, это одиночество. Чтоб оставили меня, чтоб не трогали руками, чтоб только тишина отдавалась в моих ушах. Я потянулась руками в сторону, противоположную от Джина с Анри, дабы повернуться на бок. Чимин отступил, дав мне возможность это сделать. Зажмурившись, желая снова вернуться в темноту, я вцепилась пальцами в покрывало, пытаясь укрыться, но сил почти не оставалось. Догадавшись о том, чего я хотела, Чимин быстро сполз на пол и укрыл меня. Я же натянула покрывало на голову, полностью скрываясь от взглядов. Конечно же, все трое находились в замешательстве. Ещё какое-то время стояла тишина. — Мишель, — позвал муж вскоре, подсел ближе и погладил плечо. Я сильнее скрутилась калачиком и зажмурила глаза. Что-то в груди клокотало, шевелилось, будто там было полно червей, разъедающих плоть. Мне хотелось рассчесать кожу до крови, чтобы все эти мерзкие ощущения, заставляющие трястись руки, исчезли. Но до моего осознания доходило, чтобы я не сделала, они теперь там будут всегда. К горлу подбирался какой-то истошный крик, будто по руке полз паук, которого я боялась до потери пульса. Я не могла его сглотнуть, а воздух в груди словно накапливался и накапливался, угрожая разрывом гортани в том случае, если я не закричу. Но я всё сдерживалась и терпела, отчаянно стараясь не впускать убийственных мыслей в голову. Никто не мог уйти, не узнав как я это восприняла, и насколько всё плохо. Казалось, волнение и панику Чимина я ощущала своей кожей, через покрывало, в которое завернулась. — Блять… — выругался он тихо и зашуршал штанами. Джин обошёл кровать и сел вблизи моих поджатых коленей, снова пытаясь вызвать на разговор. — Детка, ты была прекрасна. Тебе нечего стыдиться. Не прячься, прошу тебя, поговори со мной, милая. Каждое его ласковое слово отдавалось во мне внутренним протестом и рвущейся истерикой. И когда муж откинул покрывало с моей головы, я сжалась сильнее и сердце готово было выскочить из груди, крик практически невозможно было сдерживать. Пальцы мужчины прошлись по моему лицу, убирая пряди волос. Я дёрнулась и откинулась на спину, громко всхлипывая, отползая к изголовью кровати, путаясь в простыне и покрывале. От неподдельного ужаса на моём лице Сокджин пришёл в недоумение, на минуту опешил, наблюдая за мной и замер на месте. Чимин чуть ли не трясся, равно, как и Анри, смотревшая на меня впервые таким взглядом. Сокджин приподнялся, делая очередную попытку дотронуться до меня. Не думаю, что я была в себе в этот момент. Где-то внутри мне действительно хотелось себя контролировать и успокоить каким-то образом, но я попросту не могла. Перед глазами, как на прокрутке, пролетало всё, что должно было быть скрыто от других глаз, всё, что стало доступно всем и известно. Я доверилась Чимину и пошла за ним в полной темноте, но привёл он меня не в рай, как того хотелось бы… А после «Я тебя люблю… Чимин», «Поздравляю…», «Миша, ты была великолепна…». Сокджин скользнул по руке ладонью. Я тут же вырвалась и закричала, что есть мочи. Наверное, именно так кричат в фильмах ужасов, предвидя свою скорую кончину. Крик ужаса, первобытный, некотролируемый, рвущийся из глубин. Заходясь истерикой, я отползла и сразу упала на пол. Анри дёрнулась было ко мне, но остановилась. Её лицо тоже было испуганным. Она отошла подальше, выпучив глаза, пока Чимин с Сокджином пытались скрутить меня и вернуть на кровать. Я рыдала и вырывалась, совершенно точно сойдя с ума в этот момент. Мне не хватало воздуха и я быстро выдыхалась, теряя появившиеся из-за страха силы. В борьбе с двумя мужчинами я даже укусила кого-то, не разбирая кого и куда. Но меня вскоре завернули в простынь, чувствуя, что истерика пошла на спад. Тело ещё тряслось и я вздрагивала при каждом вздохе уже лёжа на кровати, на подушке. — Похоже, это была паническая атака, Джин, — тихо проговорил Чимин. Оба они стояли у кровати, выпроводив перепуганную Анри. Намджун с Сорой тоже заглядывали, услышав мои крики, но их не впустили. Чимин без конца говорил, что не нужно было это делать… Но толку уже никакого от его слов и сожалений. Я лежала с закрытыми глазами, будто спала, но мне ещё не скоро предстояло подружиться со сном. Джин надеялся, что это было всего лишь раз, а завтра мне станет легче и мы сможем поговорить. Чимин паниковал. Он уже сомневался во всём и говорил, что не мог и подумать о подобной реакции. Все они «не могли и подумать», но так уж вышло. Теперь, по словам мужчины, я вряд ли выкарабкаюсь без психотерапевта. В моменты затишья я могла отстранённо слушать эти приглушённые разговоры обо мне и не принимать их всерьёз, будто говорили о ком-то другом. Когда сумерки опустились на землю, Чимин первым вышел из комнаты, оставляя меня с Сокджином. Он хотел выяснить купила ли Сора седативный препарат на случай, если со мной снова случится подобное. Вернувшись, мужчина сказал, что ужин в горло не полез и предложил Джину пойти поесть и развеяться, пока он посидит со мной. Мой муж вышел, а Чимин сел на низкую кушетку у кровати и вздохнул. После первого приступа, они боялись меня трогать дабы не вызвать ухудшения. Но мне жизненно необходимо было вымыться и одеться, поэтому я села на край постели, продолжая сжимать простынь под шеей. Чимин заметил мои движения и опастливый взгляд в его сторону. Он чуть ли не скривился в этот момент, сдержав порыв к слезам. Мужчина поднялся с места, чем вызвал у меня ступор. — Я не подойду, спокойно, — произнёс Чимин, соблюдая дистанцию. Я поспешно схватила первые попавшиеся вещи с моей полки и поторопилась к душевой. Мужчина шёл по пятам до самой двери ванной, пока я не захлопнула её перед самым его носом. А дальше всё вновь медленно, но верно стало набирать обороты. Дыхание участилось, пока последние события пролетали передо мной, стало сбивчивым, рваным. И сердце заколотилось словно бешенное, отдавая гулкими ударами в ушах. Увидев себя в зеркале, я вздрогнула, будто забыла вовсе как выгляжу и приблизилась, чтобы лучше изучить свою внешность. Ненавидела всё в этот момент, но не могла толком злиться, ощущая себя несчастной, грязной, потасканной, мерзкой. Войдя в душевую, пошатываясь, я включила воду и задрожала сильнее от холодной температуры воды. Трясущимися руками я вертела кран, чтобы сделать её потеплее, но из-за слёз, что не прекращали литься, дело усложнялось. В конце концов, я стукнула кулаком по стене и завыла, даже не закрыв дверцы. Всё было очень плохо, очень запутанно и я даже не пыталась что-либо расставить по полкам. Я ощущала жгучий стыд, хотела содрать с себя кожу и повыдирать волосы, кричать и биться о стену. И дальше уже не было сил сдерживаться. Обхватив себя руками, я врезалась в кожу ногтями и царапала, что было мочи. Содрала свои сгоревшие плечи, оставив красные полоски. Шея, ноги, лицо… Вцепившись в волосы двумя руками, я съехала на пол душевой и под потоками воды, оттягивала пряди в стороны. Но тут дверь открылась со страшным стуком о стену. Давно ли Чимин пытался выбить её? Я ничего не слышала, помимо своих стенаний. Мужчина подхватил меня под мышки, заставляя встать, но я снова сопротивлялась. Поэтому ему ничего не оставалось кроме как просто обнять меня, плотно прижав к стенке и мокнуть вместе со мной, в ожидании затухания истерики. Мне казалось, я слышала и его плач тоже, но за своей болью мне не было до этого дела. Спустя какое-то время, я притихла и тело обмякло. Чимин слегка обтёр меня и набросил поверх просторную футболку, что я принесла сюда в скомканном виде. До комнаты, не смотря ни на что, я дошла самостоятельно, пусть дрожа немного, и медленно передвигая ногами. Сокджин вышел как раз навстречу, вернувшись и не сразу сообразив куда мы делись. Он отступил в сторону, пропуская меня внутрь и разглядывая моё поцарапанное лицо и опущенные глаза. — Без врача никак, — хмуро произнёс Чимин в ответ на вопросительный взгляд моего мужа. Войдя в комнату мне стало видно как во дворе, под светом фонарей, Хосок возвращался на виллу. Мужчина будто из совершенно иного измерения, где нет боли и свинга. Я застыла на пару мгновений, наблюдая за беззаботным лицом Хосока и лёгкой, неспешной походкой. Он привычно придерживал лямку рюкзака, висевшего на одном плече… Сделай я сегодня другой выбор, то шла бы сейчас рядом с ним, обычная, простая, уставшая, но здоровая. Хотя… меня уже давно можно было считать больной.