Противостояние

Гермиона проснулась от жуткого холода, камин потух, а от окна ужасно дуло. Шелковые простыни и легкое одеяло не спасли от январского мороза, что медленно пробирался в комнату. Все тело ныло и создавалось ощущение, будто по ней пробежался ни один кентавр. Голова раскалывалась, в горле саднило. Первые несколько секунд она никак не могла понять, где находится, но оглядевшись вокруг вспомнила. Малфоя не было. Он сбежал и даже не разбудил, злость начинала медленно закипать в ней. Она быстро соскочила с кровати, но очень об этом пожалела, все тело пронзило жуткой болью. Кое-как одевшись, она медленно потащила себя к выходу. В больничное крыло, срочно. Сказать проще, чем сделать. Путь туда занял добрых двадцать минут, замок еще спал, наслаждаясь предутренней дремой, за окном было темно, поэтому стараясь не привлекать к себе излишнее внимание, она освещала путь люмосом, прикрывая свет рукой. «Вот бы оказаться в теплой постели, у негаснущего камина, с грелкой под боком». Добраться до мадам Помфри стоило ей титанических усилий, тело было похоже на тяжелый мешок с костями, а в голове набатом раздавались удары собственной крови. — Деточка, что с вами? — тревожно спросила мадам Помфри, увидев в дверях ели волочащую ноги Гермиону. — Я не важно себя чувствую, — выдавила гриффиндорка, вложив в это все силы. — Да у вас жар, — она ощупала её лоб. Её ладонь показалась Гермионе такой прохладной, как дуновение легкого ветерка в жаркий день. Мадам Помфри помогла ей дойти до кровати, заботливо уложила и спустя пару минут принесла лекарство. Тягучий сироп по консистенции и цвету напоминавшие сопли тролля, на вкус оказался даже немного сладким. За ним последовал горячий отвар, к которому Гермиона отнеслась с меньшим воодушевлением. После принятия всех лекарств, она благодарно опустилась на плотно взбитые подушки. Веки потяжелели и последнее, что она услышала прежде, чем забыться, был строгий голос мадам Помфри: — Вот так, скоро жар спадет, и вы, как минимум, до обеда под моим наблюдением. Гермиона проснулась через несколько часов, рядом на стуле сидел Гарри, читавший «Ежедневный пророк», лицо сосредоточенное, очки немного сползли. — Что пишут? — спросила гриффиндорка, слегка севшим голосом. — Ты проснулась, — на его лице промелькнула тревога, смешанная с легкой улыбкой. Только у него эти два чувства могли дополнять друг друга. — как ты себя чувствуешь? — Уже лучше, спасибо, Гарри. — она сжала его руку. — Ты давно здесь? — она посмотрела по сторонам, вдруг Рон тоже пришел. — Недавно, как только закончились уроки, — он улыбнулся и сложил газету. — мадам Помфри сказала, что до обеда тебе нужно быть здесь, а там она посмотрит оставлять тебя или нет. Вот и славно, встречаться с Малфоем желания не было никакого, вслух она, конечно, ничего такого не сказала. — Гарри! Он немного испугался от внезапного окрика. — Что? — Я совсем забыла, что ты вчера был у Дамблдора, как все прошло? — она понизила голос, чтобы никто не услышал. Гарри оглянулся по сторонам, никого не было. Но все-таки желая обезопасить их разговор, он взмахнул палочкой и произнес — «Оглохни». Гермиона недовольно на него посмотрела. Она все еще на дух не переносила заклинания из его злосчастной книжки. — Так было нужно, — он попытался оправдаться. — Что сказал профессор? — у неё не было сил перепираться, куда важнее узнать, что было на их занятии. Гарри во всех подробностях рассказал ей, что он увидел в Омуте памяти. — Если даже Дамблдор не сумел вытянуть из него правды о том, что произошло на самом деле, значит, Слизнорт решил ее утаить, — негромко сказала она, после некоторого раздумья. — Крестражи… Крестражи… Ни разу о них не слышала… — Не слышала? — в голосе Гарри послышалось разочарование. — Наверное, тут какая-то особенно Темная ма¬гия, иначе зачем бы они понадобились Волан-де-Морту? Думаю, добыть эти сведения дело совсем не простое, Гарри. Будь поосторожнее, когда станешь разговаривать со Слизнортом, как следует проду¬май стратегию… — Рон считает, что мне нужно просто остаться после урока зельеварения… — А, ну раз Бон-Бон так считает, последуй его со¬вету, — мгновенно ощетинившись, сказала Гермио¬на. — в конце концов, разве Бон-Бон когда-нибудь ошибался? — Гермиона, может, ты все-таки… — Нет! — гневно ответила она и откинув покрывало, надела тапочки. Уверенной походкой Гермиона пошла в кабинете мадам Помфри. Через несколько минут довольно гневных препирательств с мадам Помфри она вышла, сияя как галлеон. — Меня выписали, можем идти, Гарри, иначе опоздаем на послеобеденные уроки, — она скрылась за ширмой. — только подожди, я переоденусь. От лекарств тело стало необычайно легким, а сознание прояснилось. Все-таки микстуры мадам Помри — это настоящее волшебство, так часто случается: забывать о природе магического мира, когда постоянно колдуешь. А к самым лучшим и необычным вещам, привыкаешь быстрее всего. Гарри оглянул Гермиону с ног до головы, когда она вышла из-за ширмы. Ему показалось странным, что она в другой одежде, не в той, что была на ней вчера. Обычно он не придавал большого значения таким мелочам как одежда, а особенно женской, но тут это показалось ему странным. — Когда ты пришла сюда? — спросил Гарри. — Что? — явно не ожидавшая такого вопроса, Гермиона перестала заправлять постель. — Во сколько ты пришла вчера в больничное крыло? — все наседал Гарри. — Это что, допрос? — Гермиона насупилась. — К чему такие вопросы? — Вчера ты была в другой одежде, — он скрестил руки на груди. — перед тем, как мы разошлись, ты была в другом свитере и кажется в черных брюках. А сейчас ты в свитере, что я подарил тебе на Рождество. К чему игры в переодевание? — Гарри, во-первых, я надела этот свитер, потому что он очень теплый, а я, проснувшись глубокой ночью, очень замерзла, — начала она своим фирменным отчитывающим тоном. — эти брюки — домашние, я надеваю их когда ложусь спать. Ты доволен? Она разозлилась и сама не понимала почему. Врать получилось легче, чем она себе представляла, но все же так нагло лгать своему самому лучшему другу было низко и из-за этого на душе было по-особенному погано. Гарри смотрел на нее своими зелеными глазами, явно не понимая, что послужило причиной такой резкой перемены настроения. — У нас теперь будут уроки трансгрессии, — он попытался перевести тему, когда они выходили из больничного крыла. Гермиона сменила гнев на милость и наконец-то улыбнулась. — Это же замечательно, Гарри! Когда начнутся занятия? — Дату пока не назначили, написали только о том, что курс будет длиться 12 недель и стоить 12 галеонов, — они свернули к лестнице, ведущей в их башню. — Вполне приемлемая цена, в Дурмстранге цена в два раза дороже, — она немного покраснела, ожидая, что Гарри начнет выпытывать из ней откуда ей это известно. Но вместо этого Гарри сказал: — Смотри, там что Малфой? Что ему нужно здесь? Навстречу к ним уверенным шагом приближался Драко, костюм как всегда сидел идеально, волосы небрежно убраны, только круги под глазами доказывали, что этой ночью они действительно были вместе. — Эй, Малфой, ты чего здесь шныряешь? — спросил Гарри обвиняющим тоном. Малфой смерил его презрительным взглядом и толкнув плечом прошел мимо. На Гермиону он даже не взглянул. Как же ей захотелось повернуться и закричать ему в след, какой он ублюдок, что бросил ее там. Вместо этого она лишь дернула Гарри за рукав, призывая оставить слизеринца в покое. На уроке зельеварения, что был после обеда, Гермиона предпочла компанию Эрни, придвинув к нему свой котел, абсолютно игнорируя бурчание Рона. Удачно рассказав о третьем законе Голпалотта, она лишь больше воодушевилась тем, что на этот раз книга Гарри ему никак не поможет. Приготовить противоядие оказалось задачей сложнее, чем просто рассказать заученный материал. Прежде чем все поняли, что вообще нужно делать она уже шла к столу профессора. В этот раз все должно получиться, она была уверена. В конце занятия, когда Слизнорт произнес басом «стоп», её зелье было почти готово. Но как только профессор увидел безоар, который Гарри протягивал, смутно представляя, что вообще делает, другие студенты просто перестали для него существовать. — И ты прямо так вот сам до безоара и додумался, а, Гарри? — сквозь стиснутые зубы спросила она. — Для этого нужна душа истинного зельевара! — не дав Гарри ответить, радостно объявил Слизнорт. — такой же была и его матушка. Лили обладала интуитивным чутьем на зельеварение, которое Гарри, несомненно, от нее унаследовал… Да, Гарри, да, если вас под рукой имеется безоар, это решает проблему. Хотя, поскольку он не помогает от всего на свете, да и встречается довольно редко, умение составлять противоядия вам все же не повредит… Единственным в классе, кто выглядел еще более обозленным, чем Гермиона, был Малфой. Но, прежде чем хоть один из них успел возмутиться, что Гарри вновь попал в первые ученики, не ударив для этого пальцем о палец, прозвенел звонок. — Урок окончен! — сказал Слизнорт. — Да, и еще десять очков Гриффиндору — за чистой воды нахальство! И он, продолжая посмеиваться, вперевалку на¬правился к своему столу. Гермиона быстро собрала свои вещи и пулей выскочила из кабинета, забыв даже попрощаться. К её удивлению быстрым шагом её нагнал Малфой, осмотревшись по сторонам, он схватил Гермиону за локоть и потащил в пустой класс. — Малфой, — Гермиона просто задохнулась от переполнявшего её возмущения. — ты что себе позволяешь? — Грейнджер, сколько раз нам нужно переспать, чтобы ты перестала каждый раз пугаться, когда я тебя трогаю? — он скривил губы в усмешке. Гермиона вспыхнула. — Уйди с дороги, мне нужно идти, — она толкнула его в широкую грудь. — Ты такая смешная, когда злишься, — он убрал выбившуюся прядь за ухо. Его запах заполнял её легкие, само его присутствие действовало на нее как самый сильный яд. Он не просто так был Принцем змеиного факультета, ох, не просто так. — Грейнджер, ты здесь? — он щелкнул пальцами прямо перед ее носом. — Что? — Нам нужно поговорить, давай пройдем внутрь. Здесь нас могут увидеть, — он хищно улыбнулся, разворачивая её, слегка коснулся ягодиц. Гермиону будто током ударило. — Малфой, не распускай руки, — она легонько его ударила. — Помнишь, ты вызывалась помочь мне? — начал Драко без всяких предисловий, когда плотно закрыл за собой дверь. — Да, я помню. Ты решил все рассказать профессору Дамблдору? — в ее глазах промелькнула надежда. — Нет, удивляюсь, как тебе такое вообще приходит в голову. Ах, ну да, гриффиндорское благоразумие, — пальцами он выделил последнее слово кавычками. — Тогда чем я могу тебе помочь? — деловым тоном спросила Гермиона. — информации о Пожирателях в библиотеке нет. Будто о чем-то вспомнив, она вытащила палочку и произнесла «оглохни», Драко удивленно поднял бровь. — Заклинание, которое сделает наш разговор не слышимым для других, — быстро объяснила она. — Как ты думаешь, почему Темному Лорду удается каждый раз сохранять свою жизнь?— спросил Драко, подойдя к окну. Черное озеро было спокойным. — Не знаю, — ответила Гермиона, решив пока не распространятся о крестражах. — Я рассказывал тебе, почему я пытался втереться в доверие к Слизнорту? — он повернулся к ней лицом и слегка улыбнулся. — Нет, — ей безумно захотелось подойти ближе. — Пожиратели искали его летом, ему было что-то известно о секретах Лорда, понимаешь? Старик что-то знает, — он провел рукой по волосам. — Скажи, зачем ты хочешь знать, что известно профессору Слизнорту? Что дадут тебе эти знания? — Гермиона подошла к нему почти вплотную и внезапно даже для себя — обняла. Просто так. Он не оттолкнул, а лишь сильнее прижал к себе. — Я не хочу и дальше продолжать жить в страхе, я хочу свободы для себя и своей семьи, — прошептал он ей на ухо и еще тише он добавил. — я хочу убить Лорда. Гермиона отстранилась, чтобы заглянуть в его серые глаза. Говорит ли он правду? Можно ли ему верить? В них нельзя было прочитать ничего, он улыбнулся, и эта вымученная улыбка сказала, больше, чем любое слово. Драко Малфой действительно собирался уничтожить Темного Лорда.