***
ким уджин (тот самый пешеход, которого ты чуть не сбил) сегодня 9:40
> я решил, чего хочу > давай встретимся прямо сейчаснеа <
Чан закатил глаза. Он буквально только что проснулся, на часах было 9 утра, а этот пацан уже хочет встретиться. >, а это не вопрос > это требованиеты че там о себе возомнил <
> не знаю, заметил ли ты, но я тут как бы зол на тебяи? <
> ты чуть не убил меня > но похоже это тебя не ебет вообще Чан вздохнул. И почему этот пацан не может быть как Чонин? Тот просто молча забыл обо всем. Он ведь даже не сбил его, как того же Яна, который даже ни разу не ныл об этом. Еще пара причин в копилочку для любви к Чонину. > так что давай встретиться сейчася не выйду из дома, сорри <
> отлично, гора не идет к магомеду, значит магомед идет к гореты серьезно? <
> стопроцентно > адрес гони Чан закатил глаза во второй раз и просто написал адрес. После этого он никогда уже с ним все равно не увидится. Когда Уджин позвонил в дверь, Чонин все еще спал. Он сам себя впустил домой, так сказать, — прошел и уселся на диване. — Что ж, могу сказать, что ты при деньгах, — сказал Уджин, оглядев окружающую среду. — Так чего тебе надобно? — вздохнул Чан и присел на ручку кресла. — Я решил не штрафовать тебя через полицию, так что просто заберу деньги. — Отлично, сколько? — 200 долларов*. — Без проблем, — натянуто улыбнулся Чан. Они продолжали свои переговоры, и Уджин все продолжал говорить всякие вещи типа «Почему ты скорость-то превысил?» и «Цвет красный был, к р, а с н ы й!», но по тону можно было подумать, что он и не злится. Больше любопытствует. Чонин в это время сидел-посиживал на лестнице, вслушиваясь в их разговор, который ему совсем уж не нравился. Он достаточно романтических дорам посмотрел, чтобы сказать, что Уджин был абсолютным цундере в этот момент. Чонин это вычленил, слушая его манеру речи и наблюдая за языком его тела. Наконец он решил, что хватит с него, и спустился с лестницы в гостиную. — Доброе утро, Чанни-хен, — проговорил он, как будто только проснулся, хотя он не спал уже минут 10, слушая их болтовню. — О, Инни, ты проснулся, — сказал Чан, и выражение его лица смягчилось, стоило ему узреть сонного Чонина. Чонин что-то промычал в ответ, подходя к дивану, и сел прямо на колени старшего. Вообще обычно он не сидел на чановых коленках, но сейчас ему уж очень сильно приспичило. — Ч-чонин? — шокированно произнес Уджин. — О, привет, Уджин-хен, — Чонин улыбнулся ему, как будто только заметил его присутствие. — Что ты здесь делаешь? — спросил Уджин, все еще пребывая в шоке. — Я тут живу, — сказал Чонин и улыбнулся пассивно агрессивно, что осталось незамеченным для старшего. — А почему ты не в школе? — Чанни-хен сказал, что сегодня я могу остаться дома, — ответил он, и пробубнил уже в сторону Чана: — Я голоден. — Окей, я приготовлю тебе что-нибудь, — сказал Чан, а затем повернулся к Уджину, — А тебе переведу деньги на карту. Уджин распознал намек на то, что пора валить, поэтому тут же пошел к двери. — Ладно, — согласился он, — Пока, Чонин. Пока, Чан, — сказал он и ушел. Чан же пошел на кухню и начал готовить еду для них двоих. Чонин присел на табурет за стойкой, как и всегда, когда наблюдал за готовкой Чана. — Мне нравится сидеть там… — Сидеть где? — полюбопытствовал Чан. — У тебя на коленях, — сказал Чонин, — Я буду сидеть там почаще теперь, ладно? — и покраснел. Чан засмеялся, найдя смущенный чонинов вид очаровательным. — Хорошо.