***
Когда Сигюн оказалась в трапезной, она изо всех сил старалась ничем не выдавать своего волнения, которое охватило её ещё на выходе из покоев. Она поприветствовала царя и царицу, кивнула Локи и села на свое привычное место рядом с ним. Про себя она отметила, что всё было так же, как и обычно. Никто не глянул на неё косо, никто не выказал презрения или недовольства. То есть почти никто. Локи всегда награждал её исключительно этими эмоциями, поэтому Сигюн уже успела свыкнуться со своей долей и перестала реагировать. Сегодня Локи был всё так же холоден, как и все предыдущие дни. Ни больше, ни меньше. Сигюн подумала, что это хороший знак, и немного расслабилась. — Как твоё самочувствие, дитя? — спросил вдруг Один, обращаясь к Сигюн. — Твоя фрейлина очень переживала о состоянии твоего здоровья сегодня утром. — Оу, — Сигюн вытерла тряпичной салфеткой влажные от ягодного сока губы. — Всё хорошо, ваше величество. Спасибо за беспокойство. Ночью мучила бессонница. Мне удалось уснуть только под утро, — и она улыбнулась уголками губ. — Что тревожило тебя? — мягкий баритон вклинился в беседу, заставив мурашки пробежаться по спине Сигюн. Тор быстро глянул на неё, но тут же вернулся к своей тарелке, будто ничто не тревожило его. «А что было вчера?» — прозвучал вопрос Тора в голове Сигюн. Она попыталась расслабиться и сухо, копируя манеру Локи, ответила: — Мне есть, о чем тревожиться, — укор в её голосе не заметил бы только глухой. Она вспомнила про Агвида, про то, что ей не дали увидеться с ним, прежде чем отдали сумасшедшему принцу-садисту, и обида вскипела в ней сама собой. Фактически, это даже не было ложью, потому что прошлой ночью мысли о судьбе коня также мешали ей заснуть. Локи поднял глаза на Сигюн. Они встретились взглядами. Если бы напряжение, созданное зрительным контактом, могло рождать молнии, между ними бы промелькнула одна. «Мы это уже сто раз проходили». «Я всё ещё злюсь на тебя». — Милая, так же нельзя, — мягкий голос Фригг прозвучал словно колокол, прерывая их немую перепалку. Локи и Сигюн вздрогнули и синхронно повернули головы к царице Асгарда. — Это, безусловно, большая утрата для тебя, но терзать себя бессонницей… — она грустно покачала головой, не заметив или сделав вид, что не заметила, реакции молодожёнов. — В следующий раз, когда такое произойдет, не стесняйся и обращайся ко мне, — не глядя на Сигюн, она взяла в руки красивый узорчатый чайник и налила кипяток в свою расписную чашку. Пар тонкой змейкой поднимался в воздух. — Я сделаю для тебя успокаивающий травяной чай, — и она ласково улыбнулась Сигюн, ставя чайник на место. — Ох, об этом чае легенды ходят, — Один отчего-то тихо рассмеялся, и царица подхватила его смех, поворачиваясь к супругу лицом. Сигюн поймала себя на мысли, что впервые видела, как всегда серьёзный и суровый царь Асгарда смеялся. — Если бы Суртур хоть раз попробовал его, он стал бы гораздо добрее, — и тут случилось то, что на секунду повергло Сигюн в шок. Один взял супругу за руку, поднес её ладонь к своим губам и оставил на ней поцелуй. Сигюн смотрела на этот момент нежности, как завороженная, широко раскрыв похожие на озёрца глаза. Она вовсе не была ханжой, которая осуждала за проявление чувств на людях. Фрейр, случалось, тоже мог приласкать Герд. Но то был Фрейр, а это Один. Всеотец. Великий царь. Бравый воин. Разве мог такой грозный Один так ласково целовать руку своей жены? И неужели кто-то мог удивиться, если бы увидел, как Фрейр целовал руки Герд? — Я бы даже сказал, — Тор вывел Сигюн из состояния задумчивости. Она отвела взгляд от Одина, почувствовав себя жутко неудобно. Ещё и Локи наблюдал за её реакцией, высоко подняв бровь в полувопросе, в полунасмешке. Она положила голову на руки, пряча розовеющие щеки за ладонями. Не хватало ещё, чтобы он наслаждался её смущением, — что мамин чай поможет Суртуру немного остыть. — О, каламбуры пожаловали, — Локи закатил глаза так, что, казалось, он мог разглядеть свой мозг. Сигюн не удержалась и прыснула в ладонь. — Норны, что я здесь делаю… — Да брось, брат, — улыбнулся Тор. — Это же было смешно. — Нисколько, — возразил Локи. — Это было ужасно. Даже дед так не шутил. — А твоей жене понравилось, — заметил Тор, кивая на сидящую рядом с братом Сигюн. — Отлично, — с поддельным энтузиазмом ответил Локи. — Но впредь обменивайтесь подобными «искрометными» шутками, когда меня нет поблизости. — Кстати об этом, — Тор указал на Локи вилкой с нанизанной на ее иглы печеной картофелиной. — Скоро начнется Охота. Я подумал… — Это плохо кончится, — вставил Локи словно между прочим. Тор замолк, тесно сжал челюсти и посмотрел на Локи убийственным взглядом. Примерно таким же взглядом Фьёльнир порой смотрел на Сигюн, когда она случайно (или не очень) ставила его в неудобное положение. — Я подумал, — продолжил Тор, — что взять Сигюн с нами — неплохая идея. — Об этом я и говорил… — Локи тяжело вздохнул, кладя приборы на стол, а затем сцепляя освободившиеся руки в замок. — Я против. Сигюн кисло усмехнулась. Всё случилось так, как она и предполагала. — А мне кажется, что это, действительно, очень хорошая идея, — мягко вступилась Фригг. — Тем более Сигюн еще ни разу не была в наших лесах, ведь так? — Да она попадется в первую же ловушку, которую мы встретим, — возразил Локи, прежде чем Сигюн успела ответить. — Что?! — возмущенно воскликнула принцесса. — Да я обходила все ванахеймские леса вдоль и поперек, когда ты ещё и читать не научился. — А ещё она меткий стрелок, — добавил Тор. — Нам нужен такой. — Это по чьим словам она меткий стрелок? — насмешливо поднял брови Локи. — По версии её самой или, может быть, её брата? Сигюн чуть не задохнулась от возмущения. Ей вдруг страшно захотелось взять чайник, стоявший возле Фригг, и вылить все содержимое на голову супруга. — Тихо, — негромко, но властно проговорил Один, заставляя всех тут же замолкнуть и обратиться в слух. — Когда закончите с обедом, все трое ступайте на стадион. Проверите её навыки. Если Сигюн действительно способна защитить себя, то она сможет отправиться на Охоту, если нет — в лесу ей и вправду нечего делать, — и его кулак опустился на стол, ставя жирную точку в этом споре.***
Ошметки манекена, которого Сиф играючи искромсала на мелкие кусочки, легли прямо Сигюн под ноги. Воительница в последний раз рассекла воздух мечом и, слегка учащенно дыша, оглядела учиненный урон. — После тебя вечно мишеней не остается, — пожаловался Вольштагг, отпинывая одного из «поверженных» в сторону. — Нельзя быть такой эгоисткой, Сиф. — И это мне говорит человек, без зазрения совести съедающий за прием пищи трёх кабанов в один рот. — Это не эгоизм, а здоровый аппетит, — Вольштагг хлопнул широкими ладонями себя по животу и раскатисто рассмеялся. — Посмотрите, кто пришел! — Фандрал манерно поклонился, приветствуя Сигюн, Тора и Локи. — Никак и Локи согласился к нам присоединиться? — Не обольщайся, я тут ненадолго, — Локи даже не удостоил Фандрала взглядом. — Тогда с какой целью ты здесь? — спросил Хогун, не выражая ровно никаких эмоций. — Мы собираемся испытать его жену, — Тор приобнял скованную Сигюн за плечи, легонько сжимая их в приободряющем жесте. — Если она сможет, то пойдет с нами на Охоту. — Принцесса хороший стрелок, это все знают, — вступился Хогун. Хотя он и жил в Асгарде, родиной его был Ванахейм. О своих корнях Хогун не забывал и периодически возвращался домой на праздники, навещал семью или помогал решать возникающие конфликты. Сигюн благодарно склонила голову. — Вот и проверим, — Локи оказался у пульта управления, где воины вводили вид и уровень сложности тренировки. Сигюн терпеливо ждала. Самоуверенность Локи заставляла её нервничать. Она напряженно поправила ремешок колчана, пристально наблюдая за спиной Локи. Как она ни силилась, разглядеть, что именно Локи делал, у нее не получалось. Спустя некоторое время он обернулся и кивнул в сторону очерченного квадрата. Сигюн молча ступила в указанную зону. Хмурясь, она пыталась сбросить волнение, охватившее её. — Надеюсь то, что ты там наворотил, хотя бы выполнимо, — Тор сложил руки на груди, щурясь на солнце и внимательно разглядывая одинокую фигуру в квадратной зоне. Локи ухмыльнулся. — Если она и вправду умеет стрелять так, как о ней рассказывали, ей не будет трудно, — Локи беспечно пожал плечами. Тор невольно отметил, что настроение у брата внезапно поднялось. — Каковы правила? — спросила Сигюн, заранее вынимая стрелу и прикладывая её к луку. Локи дернул бровью, отметив, что движения у нее были легкие и точные. — Сейчас в пределах твоей зоны будут появляться мишени. С разных сторон, разных цветов. Твоя задача стрелять только в красные, не задевая остальные, — объяснил Локи, кладя ладонь на рычаг пуска. — Звучит не так страшно, — сказала Сигюн, на пару секунд прикрывая глаза и делая глубокий вдох. Она спокойна. Пульс ровный. Ей ничего не мешает. Она победит. И дело было даже не в Охоте, а в том, что теперь она не могла ударить в грязь лицом перед Локи. Интуиция подсказывала ей, что проигрыша Локи никогда ей не забудет. А ещё одного повода для насмешек она не допустит. Локи нажал на рычаг. Из напольных отверстий выскочило несколько мишеней разом. Цвета заплясали перед глазами, и сперва Сигюн даже растерялась. Оторопев, она чуть не запустила стрелу в черный круг, но вовремя остановилась. Красный. Ей нужен красный. Мишени вылетали стремительно, и Сигюн старалась уследить за всеми. Сверху промелькнул белый. Справа от себя краем глаза она заметила синий и зеленый. Обернулась. Там был желтый. И тут слева от нее он забрезжил. Яркий. Режущий. Красный. Повернувшись, Сигюн натянула тетиву, захватила взглядом заветный красный и отпустила. Перекручиваясь, стрела врезалась в тарелку, рассыпав ее на мелкие кусочки. Затем еще одна. И ещё. Сигюн не замечала больше ничего. Только красные круги. Ее движения были похожи на слаженный, отточенный танец. Стрелы свистели, тетива дрожала и испускала судорожные вздохи. Азарт захватил Сигюн с головой, и она даже разочаровалась, когда мишени вдруг перестали вылетать. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы вернуться в реальность и перестать видеть мир исключительно цветами. Постепенно возвращались и звуки. Кто-то активно хлопал в ладони. Сигюн обернулась на шум. — Я в тебя верил, — Тор улыбнулся, прекращая аплодисменты. Сигюн подошла к Тору, Локи и воинам, чьи лица выражали приятное удивление. Она остановилась напротив братьев, напряженно сжав лук. Досчитав до трёх, она подняла глаза, чтобы заглянуть в лицо Локи. Он тоже смотрел на неё, и в его глазах читалось что-то, чего Сигюн еще не доводилось в них видеть. — Я впечатлен, — сказал он. — Возможно, ты и вправду можешь быть полезной. Ещё далеко не уважение, но уже одобрение. Сигюн почувствовала себя так, словно бы шарик с медом лопнул и растекся теплом по всему её телу. Она и не знала, что похвала Локи, пусть и не лишенная привычной для него иронии, может быть так приятна. — Возможно, — копируя его манеру и слегка выгибая бровь, ответила она. Локи в ответ ухмыльнулся и больше ничего не сказал. — Надо же, — Фандрал задумчиво цокнул языком, уперевшись шпагой в землю. Его прищуренный взгляд сканировал Сигюн, словно бы ожидал найти в ней еще что-то интересное, скрытое от чужих глаз. — Может быть, в этот раз нам и вправду удастся поймать золотую лань. — Да, все сложится как всегда, — Сиф отделилась от мужчин и с толикой самодовольства оглядела их. — Придет женщина и сделает все то, чего мужчины на протяжении веков не могли, — она встала рядом с Сигюн. — Я бы попросил, — Тор возмущенно поднял указательный палец, но Сиф в ответ лишь усмехнулась. — Пойдём покажу тебе полосу препятствий, — она взяла Сигюн за локоть и улыбнулась уголками губ. Сигюн поняла, что невольно сумела заработать уважение воительницы. — На Охоте обычно приходится много бегать. Нужно тренировать выносливость. Сигюн кивнула, позволяя Сиф себя увести. — Присоединишься к тренировке, Локи? — спросил Тор, когда девушки отошли на приличное расстояние. Локи косо посмотрел на брата, затем быстро глянул на трёх воинов, дожидавшихся Тора, и искривил губы в усмешке. — Пожалуй, обойдусь, — тон его был подчеркнуто вежливый, но при этом прозвучал как оскорбление или неприличный жест. — Лучше займись ей, — словно между прочим Локи небрежно кивнул в сторону Сигюн и Сиф. — Не хочу потом вытаскивать её из каждой ямы, — с этими словами он развернулся и покинул стадион.***
В тот день, когда Тор привел Сигюн на тренировку, она вдруг ясно поняла, как же осточертело ей сидеть в четырех стенах. Если раньше она выходила из покоев только для того, чтобы поесть, то сейчас она покидала их утром и возвращалась поздно вечером. Большую часть дневного времени она проводила в компании Тора, Сиф и трёх воинов. Сиф тренировала её на стадионе, да так, что после тренировки Сигюн едва удерживала дух внутри тела. Сиф была требовательна. Порой Сигюн казалось, что воительница забывала, что готовила принцессу не к битве с ордой ледяных великанов, а к простой Охоте. Но Сигюн не жаловалась. Чувствовать усталость было все ещё лучше, чем чувствовать опустошенность. Тем более, после тренировок, Сигюн знала, что в купальне её уже ждет ванна с благовониями. Об этой знаменитой купальне ходили легенды по всем девяти мирам. Согласно рассказам, в ней могли принимать ванну только члены королевской семьи, и ванны эти творили самые настоящие чудеса расслабления, исцеления и омоложения. Сигюн не думала, что её пустят туда, но уже после первой тренировки с Сиф, Фригг распорядилась приготовить ванну для Сигюн именно в этой купальне. Купальня оказалась просторной круглой комнатой, где большую часть пространства занимало самое настоящее озерцо. Дно у озерца было золотое, отчего и сама вода казалась золотистой и блестящей. Окна-двери были всегда распахнуты, что позволяло приятному теплому ветру гулять по комнате, играть с занавесками, похожими на чьи-то прозрачно-белые крылья, выдувать их наружу, затем снова втягивать внутрь, подбрасывать к витражному потолку, чьи цветные стекла переливались по воде причудливыми цветами. Все здесь было свежо и пахло благовониями. Тогда, когда Сигюн попала сюда в первый раз, она поняла, что легенды не врали и от одного только вида купальни можно было обрести душевный покой. Она стала ее любимым местом, ради встречи с которым она стойко выдерживала всю жёсткость тренировок леди Сиф. Однако на этом приятные открытия не заканчивались. Тор всерьёз поставил себе цель показать Сигюн всю прелесть Асгарда. Не только чертога Одина, но и самого города и его жителей. Улицы здесь были удивительно чистыми: дороги вымощены светлым камнем, ажурные перила лестниц, мостов и переходов, высокие аккуратные дома с крошечными садами на балконах и цветущим плющом на стенах, площади, завешанные флажками, фонтаны, скульптуры, кружевные фонари, лепнины — всё так и кричало о великолепии Асгарда. И даже простые люди носили одежды из дорогих тканей, украшали пальцы перстнями и делали высокие прически. Сигюн была в восторге, но одновременно с этим она не могла отделаться от мысли, что Асгард при всем своем великолепии был искусственный, словно мир из стеклянного шара. Ей не хватало длинных аллей, шелеста листьев, слышимого из любого уголка города и дождя. В Асгарде никогда не бывает дождя, а Сигюн и не знала, насколько сильно она любила дождь, пока не лишилась его. Когда Сигюн шепнула об этом Хогуну, он также разделил с ней эту тоску, отчего она прониклась к молчаливому вану еще большей симпатией. Однако Фандрал не давал им долго скучать, развлекая байками о своих приключениях, а Вольштагг, не пропустивший ни одной лавки с едой, активно спорил с ним, убеждая, что тот героический поступок совершил вовсе не Фандрал, а он. Сиф на эти россказни скептически фыркала, Тор же смеялся, подливая масла в огонь. Так продолжалось, пока они не вышли на площадь Бёра, где стояла огромная золотая статуя бога. Однако внимание Сигюн привлекла вовсе не она, а рисунок на земле. Он был совсем свежим, ещё даже не законченным, но в нем уже четко проглядывались очертания молодой, стройной лани. — А, народ тоже готовится к Охоте, — заметил Тор, проследив за взглядом Сигюн. — Готовится? — переспросила Сигюн, нахмурившись. — Пока мы будем охотиться, в городе будет проходить праздник, — Сиф подошла с другой стороны и ответила за Тора. — Жены ждут мужей с Охоты, готовят харчи и зажигают факелы, чтобы они смогли найти дорогу домой. — Асы делают праздник из каждого события, — заметила Сигюн, прищурившись. — Так это же здорово! — с хохотом Вольштагг вклинился в диалог. В руках он держал еще горячую, раздобытую в пекарне булку. — Праздник — повод вкусно поесть. — А ещё это гораздо лучше серых будней, — добавил Фандрал, попутно отвешивая поклон двум проходящим мимо девицам. — И не утомительно? — спросила Сигюн, напрягая спину. У нее вдруг появилось ощущение, что кто-то очень пристально наблюдает за ней. — Разве может утомить веселье? — беспечно спросил Фандрал. Сигюн в ответ пожала плечами, медленно и осторожно обходя напольную роспись. Ощущение слежки усилилось, и она нахмурилась. Она подняла глаза на Сиф, что, казалось, тоже прислушивалась к окружающему миру. Поймав взгляд Сигюн, она вдруг улыбнулась, незаметно кивая на статую Великого Бёра. Сигюн покосилась в ту сторону. Кучка детей стояли у ног бога и внимательно наблюдали за Сигюн, о чем-то активно переговариваясь. Сигюн сделала вид, что хочет рассмотреть роспись с разных углов и спиной приблизилась к статуе, напрягая слух. — Точно, это новая принцесса. Я её видел, когда она была на балконе, — заговорил мальчишеский голос. — Почему она такая? — спросил другой мальчик. — Может, она седая? — Нет же, дурак! — возразила девочка. — Седые не так выглядят. И седыми только старые становятся, а она молодая. — Она эльфийка, — предположил первый мальчик. — А почему уши обычные? — спросила девочка. — Она же из Ванахейма, — поддержал ее сомнения второй мальчик. — Там нет никаких эльфиек. Может, она просто каждый день волосы в молоко макает? — Ты точно дурак! — Эй, малышня, — от раздавшегося крика Тора вздрогнули не только дети, но и сама Сигюн. Ребята повыскакивали из своего укрытия и неловко раскланялись. — Тор! — Тор… — Это сам Тор! Возбужденный шепот перекидывался от одного ребенка к другому. — Вы рисуете? — спросил он, указывая на золотую лань. Дети переглянулись и синхронно кивнули. Разглядев получше, Сигюн заметила золотую краску на тонких пальцах и такие же золотые кляксы на их одеждах. — Очень красиво, — Сигюн доброжелательно улыбнулась, замечая, как после похвалы расправились хрупкие плечи и вздернулись веснушчатые носики. — Только мы еще не докончили, — сказал тот мальчик, которого она услышала первым. — Раскрасить осталось, — и он вытащил ведро краски из-за статуи Бёра. — Мы за краской уходили, а потом, когда вернулись, увидели вас, — круглые щеки девочки раскраснелись и стали похожи на наливные яблочки. — Мы подходить постеснялись… — скромно добавила она. — Вольштагг, это они тебя испугались, — ехидно заметил Фандрал. — Сколько раз говорил, тебе пора заняться своим внешним видом. Ты похож на пузатого чибиса. — Сейчас я твоим внешним видом займусь, и ты станешь похож на подстреленного зайца, — беззлобно ответил Вольштагг, откусывая солидный кусок от булки. — Хотите поможем вам раскрасить? — спросила Сигюн, отступая в сторону, чтобы сами творцы могли подойти к своему художеству. — Отчего же не хотеть? — повеселел второй мальчик. — Хотим. — Только ответьте на вопрос сначала, — первый мальчик, очевидно самый старший и самый серьёзный из всех, пытливо посмотрел на Сигюн. — Почему у вас волосы такие белые? — Мой дедушка был альвом. Во мне проснулись его корни, — Сигюн улыбнулась, наблюдая за реакцией детей. — Есть! — старший мальчик победно подпрыгнул. — Я почти угадал. — А волосы в молоко не макаете? — расстроенно спросил мальчик помладше. — Ну, — Сигюн наклонилась, уперевшись ладонями в колени. — Вчера я принимала целую ванну с молоком. Это считается? — Да! — мальчик радостно тряхнул сжатыми кулаками. — Видите, я тоже был прав. Сигюн переглянулась с пускающими смешки Тором, Сиф и тремя воинами. В тот день она вернулась во дворец с испачканными в краске руками и платьем, украшенном золотыми отпечатками детских ладошек. Уна пришла в тихий ужас, а Локи скептически выгнул бровь, но даже тогда Сигюн не пожалела ни об одной кляксе, что осталась на ее теле после прогулки.***
— Неужели никто не знает, откуда могла появиться эта лань? — спросила Сигюн, спускаясь по лестнице вместе с Тором. — Даже отец не в курсе, — ответил Тор. — Не может быть, чтобы никому в целом мире не было о ней известно, — не унималась Сигюн. — Она же не могла взяться из воздуха. Да и ещё такая неуловимая. Может, это дух леса? — Дух леса? — Тор не удержал смешка. — Да, — Сигюн скептицизм Тора нисколько не смутил. — В Ванахейме они есть. Мы, правда, утратили способность с ними разговаривать, но говорят, что некоторые вольные народы умеют до сих пор. — И что из себя представляют эти духи леса? — Они могут принимать любую форму. Бабочки, волка, прекрасной девы… — Фандрал бы обрадовался, — Тор усмехнулся. — Как и большая часть охотников, — добавила Сигюн, закатив глаза. — Справедливо, — Тор цокнул языком. — Наверное, именно поэтому лесные духи редко принимают человеческий облик, — сказала Сигюн, переводя глаза на приближающуюся фигуру. Фригг шествовала по коридору в лазурном платье с золотым поясом. Солнце блестело в камнях ее высокой прически. — О, дети! — воскликнула она и немного ускорила шаг. — Я как раз искала вас. — Нас? — Тор поднял брови, остановился напротив матери и по-сыновьи поцеловал ее в обе щеки. Сигюн слегка поклонилась. — Для чего? — Я хотела поговорить с Сигюн, — она перевела ясные глаза на принцессу, и Сигюн невольно насторожилась. — Так вот оно что, — Тор встал в пол-оборота, чтобы видеть и мать, и невестку. — Тогда передаю в твои нежные материнские руки, — он подтянул Сигюн за локоть, вынуждая ее сделать несколько шагов навстречу царице. — Благодарю за доверие, — таким же веселым тоном ответила царица и улыбнулась сыну, коснувшись ладонью его колючей щеки. — Пойдем, дорогая, — жестом царица попросила следовать за ней. Сигюн послушно выполнила просьбу. — Ты выглядишь растерянной, — заметила царица. — Я немного удивлена тем, что вы хотите поговорить, — призналась Сигюн. Царица выглядела миролюбиво и дружелюбно, но Сигюн отчего-то испытывала перед ней трепет, природу которого сама не могла объяснить. — Но ты, наверняка, догадываешься о теме нашего с тобой разговора, — Фригг проницательно посмотрела на невестку. — Локи? — спросила Сигюн, ни на секунду не сомневаясь, что ответ будет утвердительным. — Верно, — Фригг кивнула. — У нас всё не очень хорошо… — вздохнула Сигюн, понимая, что от этой женщины скрывать что-либо бесполезно, да и незачем. — Я знаю, дорогая, — Фригг коснулась плеча Сигюн теплой сухой ладонью. — Но не здесь, — царица приложила палец к губам, выразительно оглядывая коридор глазами. — У стен тоже есть уши. Пойдём в укромное местечко, — и Фригг улыбнулась, беря Сигюн под локоть, словно старую подругу. Укромное местечко таилось в Асгардском саду. Это была королевская теплица со стеклянными стенами и потолком, украшенными ажуром золота. В эту теплицу имела права входить только королева и те, кого она привела в качестве гостя. — Добро пожаловать в мою обитель, — с улыбкой проговорила царица, выпуская Сигюн внутрь. Раньше Сигюн думала, что никогда не найдет цветов прекраснее, чем в асгардском саду, но она ошиблась. Самые красивые цветы таились в теплице королевы. Это было местом поистине райским, и сделать его таковым никогда не смог бы никто кроме Фригг. — Удивительно, — выдохнула Сигюн. — Моя гордость, — сказала Фригг, тронув лепестки цветущей розы с той же нежностью, с какой касалась щеки Тора. — Копаться в земле совсем не королевское увлечение, но я ничего не могу с собой поделать, — Фригг невинно улыбнулась, сняла с крючка фартук, кое-где испачканный землей, и накинула на себя. — Люблю наблюдать, как из крошечного семечка рождается что-то настолько прекрасное. Это удивительно, не находишь? — она надела рабочие перчатки, причем сделала это с таким достоинством, будто бы они были сделаны из бриллиантовых нитей, а не из обычной ткани. Принцесса только кивнула, наблюдая за женщиной во все глаза. Интересно, сможет ли Сигюн когда-нибудь стать хоть капельку похожей на нее? Фригг взяла в руки горшок, где пестрел кустик колокольчиков. Она критически оглядела растение и поставила горшок на стол, за которым обычно работала. — Их пора пересаживать, — со вздохом ответила Фригг. — Маловато места, да и грунт уже не тот. Милая, будь добра, принеси вон тот горшок сюда, — царица указала в угол теплицы, где за похожими на фейерверк лилиями скрывался широкий коричневый горшок. Сигюн выполнила просьбу. Когда она вернулась к столу со своей ношей, царица уже подкапывала колокольчик в маленьком горшке. — Спасибо, — поблагодарила она, ласково улыбнувшись. — Вы хотели поговорить… — напомнила Сигюн, наблюдая за ловкими махинациями царицы. — Да, хотела, — царица вздохнула как-то горько и устало. Она положила ладони на стол и, как Сигюн показалось, пыталась собраться с мыслями. — Я должна предупредить тебя кое о чём. Локи вряд ли сочтет нужным ставить тебя в известность, но я хочу, чтобы все было честно, чтобы ты знала. Тем более ты имеешь на это право. От её слов Сигюн невольно напряглась. Фригг была встревожена, расстроена, и она даже не пыталась этого скрыть. — После событий в Мидгарде стабильность миров пошатнулась. Начались волнения, которые вынудили Одина задействовать королевских разведчиков. С их помощью мы можем своевременно узнавать о заговорах и интригах, чтобы пресечь их на корню. Сигюн кивнула. В Ванахейме у неё и Фьёльнира был общий друг по имени Йон, который служил в королевской разведке. Именно поэтому Сигюн имела представление о том, чем она занимается, хотя её и старались оградить от этого, ибо не женское это дело — в дела разведки нос совать. Не то чтобы Сигюн стремилась узнать обо всей подноготной, но порой Йон и Фьёльнир забывали про осторожность и обсуждали всё прямо при ней. — Среди этих разведчиков есть женщина по имени Ангрбода. Сигюн почти услышала, как в голове у нее зазвенел гонг. Это имя она уже слышала однажды из уст Уны, но должного значения ему не придала. Судя по всему, зря. — И они с Локи раньше были очень близки, — Фригг повернулась, чтобы рассмотреть Сигюн и её реакцию. — Они были любовниками? — Сигюн выгнула бровь. — Всё это сложно, — Фригг вздохнула. — Они с Локи долгое время дружили. Еще будучи детьми. Если Сиф, Хогун, Фандрал и Вольштагг были больше друзьями Тора, то Ангрбода всецело была другом Локи, — царица сделала особый акцент на имени младшего сына. — Она всегда оставалась на его стороне. Локи это высоко ценил, — Фригг отвела глаза в сторону. — Но ведь это же не плохо, — неуверенно проговорила Сигюн, переминаясь с ноги на ногу. — Эта женщина одна из немногих людей, кто смог найти подход к вашему сыну. Это очень сложно сделать, — Сигюн изо всех сил старалась подбирать верные слова. — Но несмотря на все это, вам не нравится она. Почему? Царица развернулась и нашла глазами небольшую скамейку с ажурной спинкой. Подойдя к ней, она села и взглядом указала Сигюн сесть рядом. Принцесса выполнила просьбу. — Ангрбода была влюблена в Локи все это время. Но эта любовь… — Фригг сложила руки на своих коленях, прячущихся за складками платья и фартука, и печально вздохнула. — Она больше похожа на одержимость. Ангрбода действительно поддерживает его во всем. Понимаешь, во всем, — последнее слово Фригг произнесла с нажимом. — Эта поддержка слепа, она тешит самолюбие, поощряет любое действие, даже то, что является очевидной ошибкой. Ангрбода буквально благоговеет перед Локи, а ему… — Фригг замолчала, подбирая слова. — А ему нравится это слепое восхищение, — проговорила Сигюн, сделав выводы из речи царицы. — Верно, — Фригг кивнула, и серьги в ее ушах качнулись вслед за ее головой. — Это выглядит как нечто нездоровое. Именно поэтому я не поддерживаю эту связь. Сигюн вгляделась в профиль царицы. Фригг выглядела ужасно уставшей, а по краям ее глаз собралась горечь, которую она не успела или не давала себе права выплакать. Но даже так она сохраняла в себе благородство и величие царской семьи. — Я рассказала тебе, потому что знала, что по дворцу поползут слухи, — Фригг повернулась и растянула губы в легкой полуулыбке, скрывая за ней свою тревогу. — Не хотела, чтобы все это поставило тебя в неудобное положение. — Если Локи и Ангрбода возобновят общение, то я в любом случае окажусь в неловком положении, — Сигюн уныло пожала плечами. — Об этом будут болтать. — Во всяком случае, это не будет для тебя неожиданностью, — Фригг стряхнула с фартука земляные пылинки. — Но дело же не только в этом, — Сигюн посмотрела на Фригг внимательным взглядом. Она чувствовала, что репутация и слухи были далеко не всем, что беспокоило царицу. — Ведь есть что-то ещё. Фригг подняла глаза на Сигюн. Они были настолько ярко-синими, что смотреть в них становилось физически больно. Заинтересованность отражалась в черных зрачках, словно бы Фригг вдруг увидела то, чего раньше никогда не замечала. Но длилось это недолго. Вскоре царица встала и вернулась к столу, где все еще ждал пересадки цветок. — Если ты все же хочешь попытаться наладить общение с мужем, — проговорила она, не оборачиваясь. — То начинать лучше уже сейчас. — Но я не знаю как, — Сигюн растерялась. — У нас даже не получается находиться в одной комнате без ругани дольше десяти минут. Мы слишком разные, вы видите это даже лучше меня. — То, что я вижу действительно лучше, чем вы, — царица вдруг тихо рассмеялась, качнув головой, — так это то, что оба очень предвзято и строго судите друг о друге, что не желаете выходить из своей призмы восприятия и смотреть друг на друга под другим углом. Вы оба варитесь в своем горе и думаете, что, безусловно, несчастнее другого, — она вздохнула, а Сигюн нахмурилась, выслушивая нелицеприятную истину. — Я не могу вас винить. Сама была такой же в молодости. Знала бы ты, как мы с Одином воевали… — Сигюн не видела царицу, но ясно слышала улыбку в ее голосе. Фригг улыбалась своим воспоминаниям. — Но мои слова мало что меняют, — вернулась она в реальность. — Если вам суждено дойти до взаимоуважения, дружбы или, да простят меня Норны, любви, то вы сделаете это сами, — послышался звук пересыпаемой земли. — Лучше скажи мне вот что, дорогая, — бодро продолжила Фригг, словно бы не она минуту назад сидела перед Сигюн смертельно уставшей. — Как продвигается твоя подготовка к Охоте? — Всё хорошо, — Сигюн поняла, что царица больше не желает возвращаться к прошлой теме. Проигнорировав досаду и неприятное липкое чувство под сердцем, Сигюн поднялась и подошла к Фригг. — За меня взялась Сиф. — Замечательно, — Фригг улыбнулась. — Может быть, в этот раз даже удастся поймать золотую лань. — У вас нет предположений, откуда она могла появиться? — спросила Сигюн. — Никто не знает, и это так странно, — она задумчиво прикусила губу. — Я не знаю, откуда она появилась, но примерно знаю, когда, — Фригг принялась засыпать землю в горшок побольше. — Может, я помогу? — предложила Сигюн. Без дела она чувствовала себя неловко. — Если тебя не затруднит, — Фригг тепло улыбнулась. — Но сперва надень фартук и перчатки. Не хочу, чтобы ты испортила платье. Сигюн спешно натянула на себя защитную «амуницию» и принялась засыпать землю в горшок. — Она появилась в наших лесах после моей свадьбы с Одином, — произнесла царица, одной рукой обхватывая корни цветка, а другой придерживая стебель. — Через четыре года. — Тогда что-то происходило? Какое-то событие? — Сигюн внимательно наблюдала, как царица аккуратно, стараясь не повредить белые корешки, перенесла цветок в новый горшок. — Сомневаюсь, — ответила она, присыпая корни землей. — Разве что мы с Одином в тот период стали оттаивать друг к другу, — царица сняла перчатку и с улыбкой дотронулась до синего, как ее глаза, бутона. — Но едва ли это могло стать причиной появления золотой лани в лесах Асгарда. Сигюн вздохнула и поджала губы. Многие вопросы так и оставались без ответа.***
Библиотека Одина была такой огромной, что, зайдя в нее, Сигюн немного растерялась. Книг было столько, что они тянулись вдоль стен и уходили далеко вглубь комнаты. Бесконечные стеллажи, запах старины и вековой мудрости сквозил здесь отовсюду. В лучах солнца, выливаемых из больших, тянущихся к потолку окон, плясали блестящие книжные пылинки. Женщина средних лет с сонным лицом, но доброжелательной улыбкой встретила ее наклоном головы. — Добрый день, принцесса Сигюн. Чем я могу вам помочь? — голос у смотрительницы библиотеки был медленный, тихий и тягучий. Движения были такими же неторопливыми и плавными, словно бы она двигалась в водяной толще. — Да, — Сигюн охватила взглядом бесконечную вереницу полок. — Я бы хотела почитать что-то о лесных духах и мифических зверях. — Вас интересует что-то конкретное? — спросила женщина, двигаясь вперед и уводя Сигюн за собой. — Да, — Сигюн замялась. — Золотая лань. Женщина удивленно посмотрела на Сигюн, но затем снисходительно улыбнулась. — Информации о ней практически нет, — медленно ответила она. — В наших книгах о ней ничего не нашли. — Мне говорили об этом, но мне хочется попробовать поискать самой. — Понимаю, — женщина кивнула. — Любопытство трудно побороть. В этом отделе вы сможете найти информацию о лесных духах, — она остановилась и медленно указала рукой на стеллаж. — Дальше, через три отдела мифические существа, а прямо напротив находятся легенды. Может быть, вам это тоже поможет. — Спасибо, — Сигюн улыбнулась. Женщина кивнула и плавно и бесшумно вернулась на свое привычное место. Сигюн проводила ее глазами и огляделась. Книг было столько, что принцесса не знала, за что схватиться. Позолоченные названия на корешках сливались в одно, и трудно было отыскать что-то, где можно найти хотя бы строчку о золотой лани, чья загадка мучила Сигюн с тех самых пор, как Тор впервые упомянул о ней. Не без труда набрав стопку книг, Сигюн осмотрелась в поисках укромного уголка, где можно остаться незамеченной другими посетителями библиотеки. Увидев свободный круглый столик у стенки, она направилась к нему. Место было неидеальным, однако то, которое ей нравилось больше, было уже завалено книгами. Владельца этих томов за столом не было. Видимо, отошел за очередной порцией знаний. Сигюн отвела взгляд и бухнула стопку книг на поверхность стола. Решив, что лучше принести побольше книг разом, чтобы не отвлекаться, она направилась к отделу с легендами. Путь к нему лежал мимо того самого стола, расположение которого понравилось Сигюн, но который уже был кем-то занят. Мельком она глянула на раскрытую книгу, скорее больше по инерции, чем из любопытства, но вдруг остановилась, зацепившись взглядом за заголовок главы. «Оборотень. Перевертыш. Метаморф.» Сигюн моргнула, словно бы в глаза ей швырнули песок. Неуверенно она сделала шаг к столу и, плотно сжав губы, коснулась страницы пальцами. Сигюн понимала, что интересоваться людьми, меняющими форму, мог кто угодно и по какому угодно поводу, но интуиция подсказывала, что всё это было неспроста. — Кхм-кхм, — учтивый кашель словно пронзил Сигюн иглой. Она выпрямилась и отпрыгнула от книги, будто она могла ударить ее током или укусить. Обернувшись, Сигюн увидела Локи. Он был одет в черное, солнце переливалось перламутром на его бархатной рубашке, а худые пальцы цепко держали тяжелый том в бордовой обложке. Он высоко поднял бровь, когда Сигюн пересеклась с ним взглядом. Она молчала. У нее не было объяснения своему поведению. — Любопытство — не грех, но его нужно держать в узде, — Локи прошел мимо Сигюн, обдав ее морозным запахом. — Вдруг кто-то сочтет тебя невежливой, — он положил книгу на стол и закрыл ту, что привлекла внимание Сигюн. — Почему ты читаешь это? — Сигюн пропустила наставления Локи мимо ушей. Все внутри нее дрожало и нервничало, и она сама не могла объяснить, отчего вдруг так заволновалась. — Потому что я люблю читать? — невинно ответил Локи. — Мне это нравится, — он развел руками. — А вот что ты здесь делаешь? Компания моего брата тебе наскучила? — он отвел взгляд, словно бы потеряв интерес, и сел на стул, отворачиваясь. — Ты понимаешь, о чем я говорю, — Сигюн подошла ближе. — Ты ищешь информацию обо мне. О том, кто я такая. Ведь так? — Даже если и так, это возбраняется? — в своей привычной манере спросил Локи. — Мы ведь с тобой все-таки семья, — он кисло усмехнулся, произнося последнее слово. — Я должен знать, какие сюрпризы таит в себе моя жена. — И как успехи? — Сигюн нервно сжала платье в кулаке. — Нашел? — Издеваешься? — резко спросил Локи, ввинчивая цепкий взгляд в супругу. — Нисколько, — также резко и быстро ответила Сигюн, по инерции отступая на шаг. — Я спрашиваю абсолютно серьезно. Ты что-нибудь нашел? Локи прищурился. Неподдельное замешательство отразилось на его бледном лице. Его взгляд из ядовито-острого стал заинтересованным и одновременно с этим недоумевающим. Как Локи умудрялся смешивать эти эмоции, для Сигюн оставалось загадкой. — Я не перевертыш, — продолжила Сигюн, доставая книгу и вновь открывая ее на той самой странице. — Они меняют внешность, оборачиваясь в других людей. Я превращаюсь в мышь, — Сигюн перевернула страницу. — Я не оборотень. Их обращение зависит от лунного цикла. Мои превращения зависят от моих… — Сигюн задумалась, — эмоций, наверное, — она пожала плечами и снова перевернула страницу. — Я не метаморф. Это маги, которые учатся искусству изменения формы. Мое умение у меня от рождения. Конечно, оно не развито, но тем не менее… — Сигюн безысходно вздохнула. — Это все не то. Тут ты не найдешь ответа. — Занятно, — Локи многозначительно кивнул, внимательно рассматривая Сигюн. — Я впечатлен, — Локи встал. — Уже второй раз за время нашего супружества ты меня удивляешь. Это начинает нервировать, как бы в привычку не вошло. Значит, изучала? — Локи вынул книгу из её рук и без интереса отложил в сторону. — Не думай, что моя «маленькая особенность» меня совсем не волнует, — не в силах больше выносить изучающего взгляда, Сигюн отвернулась и положила ладони на стол, устало прикрывая глаза. — Я также как и ты много читала об этом и пыталась понять, кто я. — Пыталась понять, но при этом всячески избегала уроков магии, которые могли бы тебе помочь, — задумчиво произнес Локи. — И где в этом логика? — У меня были причины больше не искать попыток обратиться, — голос Сигюн прозвучал как щелчок кнута. На секунду Локи опешил от этой внезапной резкости, но тут же спрятал замешательство за напускной ленцой. — Наверняка, очень веские, — Локи пожал плечами и отвернулся. Сигюн не знала, делал ли Локи вид, что ему неинтересно, или действительно собирание книг занимало его куда больше, чем разговор с ней, но она понимала, что, если Локи и откопал что-то, ей придется играть по его правилам, чтобы узнать эту информацию. — Моя мать была очень недовольна, когда узнала, что я так могу, — решилась признаться Сигюн. Локи прекратил свои действия и вновь посмотрел на нее, давая понять, что все же слушает. — Когда я превратилась в первый раз, тогда в ванахеймском саду, она смотрела на меня так враждебно. Я помню это. Словно бы я сделала что-то ужасное, непозволительное. Словно бы я была прокаженная, — колючий ком застрял в горле, а глаза защипало. Сигюн глубоко вдохнула, пытаясь оставить эмоции при себе. Она и так собирается рассказать Локи слишком много. — Она ничего не сказала мне по этому поводу. Со мной вообще этого не обсуждали, но для себя я решила, что больше никогда вновь не стану мышью. — А твой отец…? — спросил Локи. — Он хотел, чтобы я училась, но… — Сигюн покачала головой. — Мои родители знают о том, откуда это у меня, — она поджала губы, разглядывая свои пальцы. — Они точно знают, — добавила Сигюн с большей уверенностью. — Но не говорят, хотя я спрашивала много раз. Со временем, когда воспоминания о ее первом превращении успокоились и потускнели, Сигюн смирилась и больше не поднимала этой темы. Она даже убедила себя в том, что превращение было случайностью, что оно никак не относится к ней, что все было лишь сном, отголоском увядающего прошлого, но мышь проснулась вновь, руша все ее уверения. Теперь Сигюн понимала, что у неё не получится сбежать от этой части себя. Да и не за чем больше, ведь Герд уже нет рядом и некому будет смотреть на нее с плохоскрываемой неприязнью. — А ты? — Сигюн посмотрела на Локи. — Ты сумел что-то найти? — она старалась звучать ровно и спокойно, но нотки надежды подрагивали в ее притихшем голосе. Челюсть Локи напряглась, и желваки заиграли на его острых скулах. Сигюн не могла определить, какие мысли заполняли его голову в этот момент, чувствовал ли он привычное раздражение или что-то другое, но точно знала, что Локи не остался безразличен к ее рассказу. Он задумчиво облизал пересохшие губы, а потом сказал лишь одно единственное слово: — Нет. Сигюн пробрал холод. Как нет? Почему нет? Он правда не знает, или просто не хочет, чтобы знала она? Отчего-то Сигюн была уверена, что Локи скажет что-то, что приблизит ее к ответу, но вместо этого она получила твердое как камень и холодное как лёд «нет». За оцепенением вскипела злость. — Ты лжешь, — выпалила она, чувствуя, как щеки наливаются розовым. — Уверена? — с вызовом ответил Локи, высоко поднимая тонкие черные брови. Острый взгляд бирюзовых глаз резанул по Сигюн. Она тут же растеряла всю горячность и опустила ресницы. Ей внезапно захотелось разрыдаться, и даже губы начали дрожать. Она закусила их до побеления, а потом, собрав все мужество в кулак, сказала. — Если ты что-то знаешь, прошу скажи мне, — её рука нервно снимала и вновь надевала кольцо на указательный палец.- У тебя есть какие-то догадки, их не может не быть. Это же… Это же ты, — она многозначительно указала на Локи ладонью, словно бы это все объясняло и не нужно было никаких дополнительных слов. — Ты не понимаешь, каково это — жить и не иметь понятия, что ты такое, когда от тебя всю жизнь что-то скрывают даже близкие люди. Я пыталась об этом не думать, притворялась, что всё хорошо, но на самом деле ничего никогда не было по-настоящему хорошо, — она сморгнула слёзы. Теперь даже мысль о том, чтобы поднять взгляд на Локи была невыносимой. Поэтому она не видела, как постепенно менялось, смягчалось, а затем хмурилось лицо принца, как темнел и тускнел его взгляд, словно бы он на несколько мгновений уносился куда-то в другую точку времени и пространства, как руки машинально трогали блестящие браслеты с выгравированными на них рунами. Он молчал несколько секунд, которые казались Сигюн вечностью. За это время она успела сто раз пожалеть, что вообще завела этот разговор. Она сжала губы в тонкую ниточку, несолидно шмыгнула носом, выпрямилась и уже хотела развернуться, чтобы уйти, но голос Локи прорезал тишину и приковал её ноги к полу. — Мне правда неведомо, почему ты обращаешься, — начал он. — Но я понял кое-что, — он задумчиво и разочарованно оглядел кипу книг на своем столе. Сигюн затаила дыхание. — В книгах вряд ли есть ответ на вопрос. Но тебе стоит покопаться в истории твоей семьи, — он подошел на шаг ближе, протянул руку, чтобы зажать кончики белых волос между двумя пальцами, и придирчиво рассмотрел их. — Это может быть наследственность, проклятье или, наоборот, чей-то дар тебе. Сигюн нахмурилась, тоже невольно разглядывая волосы, пропущенные сквозь пальцы Локи. Это был первый раз, когда Локи находился к ней достаточно близко, но эта близость совсем не волновала Сигюн. От него не исходило опасной, холодной энергии, которую она чувствовала обычно. Или она уже начинает привыкать. Внезапно безумная мысль пришла к ней в голову. — А ты смог бы обучить меня контролировать превращения? — выпалила она, прежде чем успела передумать. Все же, лучше сделать и пожалеть о том, что сделала, чем жалеть о том, чего не сделала. Локи на секунду удивленно застыл, а потом медленно поднял взгляд на ее лицо. Его рука расслабилась, и волосы ускользнули через его пальцы. Он прищурился, сместив губы в сторону в усмешке. Сигюн поняла, что спокойствие отступает, вновь отдавая место холодному хаосу. — Зачем мне это делать? — он вальяжно выпрямился, посмотрев на нее сверху вниз. — Как показывают недавние события, мне это невыгодно. Сигюн опешила, нервно сглотнула, мгновенно напрягаясь. — Какие события? Локи завел руки за спину и слегка наклонился к ней. Пронизывающий взгляд ввинтился в Сигюн. «Он знает». — Посмотри мне в глаза и скажи, что не пыталась сбежать на корабле торговца, — вкрадчиво проговорил он, проникая под кожу и считывая все её эмоции. Сигюн открыла рот, пытаясь что-то сказать, но затем закрыла вновь, не найдя слов. Оправдываться бессмысленно — Локи все равно, как она чувствовала себя тогда. — Что и следовало доказать, — он развел руками, саркастично и одновременно горько улыбнувшись. — Я обучу тебя, и что потом? Потом ты обратишься и сбежишь при первой удобной возможности. Крошечной мышью это сделать проще. А после Один обвинит меня в том, что я довел бедняжку до бегства и снова упрячет в темницу. Звучит не очень привлекательно. — Я не сбегу… — Да что ты? — Локи не дал ей продолжить. — Не сбежишь до первого скандала. А он ещё случится. Скорее всего, даже не один. Это же семейная жизнь! — произнес он громче, чем полагалось. Эхо отразилось от стен, стеллажей и высокого потолка. — Мне невыгодно помогать тебе, дорогая, — добавил он уже тише. — А теперь, если ты не возражаешь, я пойду. В этом разговоре нет смысла, и у него не может быть продолжения, — Локи небрежно взял книгу, которую принес, но не успел прочесть из-за появления Сигюн, издевательски-вежливо кивнул на прощание и исчез за стеллажами. Сигюн досадливо вздохнула и, резко растеряв все силы, рухнула на стул, устало приложив руку ко лбу.