***
Сигюн металась по комнате как белка по деревьям, то и дело кидая в пасть раскрытой на кровати сумки нужные в дороге вещи. Паника начинала накрывать ее, она постоянно оглядывалась на дверь спальни, опасаясь, что та может открыться и в комнату кто-то войдет, застав ее в таком положении. Все это время, что Сигюн планировала побег, она старалась быть тихой и покорной женой и невесткой. Она не пропустила ни одного завтрака, обеда или ужина, извинилась за свою резкость и стала всячески избегать любых конфликтов. По скептицизму в глазах Локи было понятно, что в ее искренность он не поверил ни на йоту, но отчего-то не вмешивался. Сигюн думала, что так он лишний раз показывал, что ему на самом-то деле все равно. Оно и к лучшему. Порой Сигюн становилось страшно, и она подумывала отказаться от этой затеи. Но затем она вспоминала, о том, как легко эти люди отдали ее Агвида, и чувство злости и утраты било по ней как молот по наковальне. Мысли о том, где он, что с ним делают и как эти варвары с ним обращаются, не давали Сигюн покоя. Ее мелко потряхивало, тело охватывал озноб. И этот случай — лишь капля в море. То ли еще случится, если она останется здесь? На этом она вновь набиралась решительности и продолжала подготовку. Быстро забрав волосы в жгут на затылке, она взглянула на часы. Пора. Плавным движением руки накинув капюшон, она вышла из спален, проверяя коридор на наличие людей. Все было тихо. Глубоко вздохнув, она двинулась вперед. Ей приходилось идти обходными путями там, где было меньше всего стражи. За все время, что Сигюн готовилась, она успела исследовать замок вдоль и поперек, вычислила все места, где охраны меньше, а кроме этого нашла заманчивую лазейку в саду за зарослями цветастых кустарников. Та брешь в стене была там с незапамятных времен, и Сигюн даже догадывалась, кто пользовался ей до нее, но думать об этом не хотелось. Услышав шаги, Сигюн быстро нырнула в нишу между двумя золотыми статуями валькирии и лебедя с распахнутыми крыльями. Сердце ее заколотилось как сумасшедшее. Сигюн прижала ладонь в черной кожаной перчатке к груди. Пряжка колчана врезалась в ее плечо. Она прикрыла глаза и затаилась. — Знаешь, что я узнала? — торопливый женский голос эхом ударился о стены коридора. — Если это очередная грязная сплетня о ком-то из придворных, то избавь меня, Каиса. У меня и без тебя есть заботы. Сигюн распахнула глаза. Это Уна! — Но ты не понимаешь, — нетерпеливо возразила собеседница Уны. Голос у нее был такой возбужденный, что, казалось, она едва сдерживалась, чтобы не подпрыгнуть. — Это касается твоей госпожи. Шаги остановились. Сигюн тоже насторожилась. — О чем это ты? — Уна перешла на шепот, но в коридоре они были одни, поэтому все было идеально слышно. — Ангрбода возвращается в Асгард, представляешь? — Что?! — Уна была так потрясена, что голос ее перешел в крик. — Ты шутишь! — Если бы! — с вызовом ответила сплетница. — Я сама слышала слова Одина о том, что она почти разобралась со всеми его поручениями и ждет не дождется возвращения домой. — Еще бы ей не ждать! — раздраженно хмыкнула Уна. — Почему ей нужно было вернуться именно сейчас? И без нее забот хватает. Сигюн нахмурилась. Кто была эта Ангрбода, если новость о ее возвращении всколыхнуло спокойствие даже среди прислуги? — А у принца Локи с этой чужеземной принцессой все так же плохо? — любопытно спросила сплетница. — Что? — Уна рассердилась. — Я, по-твоему, кто? — Сигюн не видела Уну, но отчетливо сумела представить, что она возмущенно уперла руки в боки. — В отличии от тебя, я делаю свою работу, а не лезу в чужие личные жизни. Так что живо прекращай судачить и иди по делам, — не терпящим возражения тоном сказала Уна. — Давай, топ-топ! — Подумаешь, святоша, — разочарованная сплетница оскорбленно зашуршала платьем, и ее тяжелая поступь вспорола тишину коридора. Тучная тень промелькнула мимо Сигюн. Она выдохнула и прислушалась. Шагов Уны слышно не было. Сигюн осторожно выглянула из-под золотого крыла. Фрейлина стояла к ней спиной и не могла увидеть Сигюн. Поза ее была напряженной. Казалось, что на добрую минуту она ушла в глубокую задумчивость. Сигюн поняла, что именно новость о таинственной Ангрбоде выбила ее из колеи. Любопытство охватило ее. Сигюн даже подумала о том, чтобы выбраться из своего укрытия и спросить, в чем дело, но тут Уна выпрямилась, отряхнула платье и, нацепив на лицо вечно-дружелюбную улыбку, пружинистой походкой двинулась по коридору. Сигюн едва успела спрятаться обратно. Когда в коридоре вновь стало тихо, Сигюн выглянула из-под крыла вновь. Теперь пути назад точно нет. Сигюн поправила лямку колчана и решительно шагнула навстречу своей свободе.***
В обсерватории Хеймдалля было как никогда безмятежно. Тор поставил ногу на один из выступов, уперся рукой в колено и посмотрел вперед, на бисеринки звезд и планет, хаотично и в то же время так упорядоченно разбросанных на смородиново-черном полотне. Где-то там внизу была его Джейн. Он обещал вернуться к ней в скором времени. Но «скорое время» растянулось на годы, и Тор отчего-то был уверен, что Джейн больше не примет его. Тоска схватила сердце в холодную когтистую лапищу и крепко сжала, грозясь раздавить. Сколько бы ран он ни получил, сколько бы ударов ни стерпел — ничто не могло сравниться с этой тягучей, как сироп, ноющей болью в груди. — Она тоже думает о тебе, — вечно беспристрастный голос Хеймдалля привлек внимание Тора. — Хотелось бы верить, что только хорошее, — Тор горько улыбнулся, поворачиваясь к Хеймдаллю. — Верь, — пожал плечами Хеймдалль, подходя к нему и тоже всматриваясь своими желтыми орлиными глазами в мерцающую бездну. — Пока это все, что тебе остается. — Ты как-никогда прямолинеен, мой друг, — Тор хлопнул Хеймдалля по плечу. Страж повернулся, и его губы попытались изобразить что-то вроде улыбки, но не успели они изогнуться, как Хеймдалль выпрямился, словно в голове у него что-то щелкнуло, и он отчетливо это услышал. — Что случилось? — Тор убрал ладонь с могучего плеча и не на шутку встревожился. — Принцесса... — выдохнул Хеймдалль, разворачиваясь, подходя к Хофунду и привычно хватаясь за его рукоять. — Что с ней? — Тор сжал в ладони молот, уже готовый бежать на выручку. — Она собирается сделать ошибку, — Хеймдалль звучал как никогда спокойно, и лишь торопливость речи выдавала его встревоженность. — Сейчас она в порту, бежит к причалу, где ее ждет лодка, которая посадит ее на корабль торговца. Если поторопишься, сумеешь ее остановить. Но последние слова утонули в вихре, созданным Мьёльниром. В следующую секунду громовержца уже не было видно из стен обсерватории. Когда Мьёльнир принес Тора к причалу, вороватого вида человек подал Сигюн руку, помогая забраться в лодку. — Сигюн! — позвал Тор, и голос его утонул в звездной пучине. Она вздрогнула и обернулась. Капюшон соскользнул с ее головы, открывая вид на большущие, наполненные ужасом глаза. Тяжело дыша, Тор осторожно попытался подойти ближе. — Прошу не делай этого, — мягко попросил он, качая головой. — Не останавливай меня, — Сигюн отмерла и прыгнула в лодку трясущегося от страха торговца. — Я все равно убегу. — И куда же? — Тор медленно приближался. — Домой? Тебя вернут обратно. И Локи превратит твою жизнь в Хель за этот поступок. — Она и так как Хель! — закричала Сигюн. Казалось, она была на грани истерики, ее губы тряслись, а глаза покраснели и наполнились крупными слезами. — Мне все равно куда, лишь бы подальше. — И тебя будут искать, — Тор уже почти приблизился к ней. — Всю жизнь в изгнании... — Он будет только рад, если меня не будет тут, — она несолидно шмыгнула красным носом. — От тебя зависит его свобода, — Тор мотнул головой. — Сигюн, Локи сделал так, потому что иначе ты пострадала бы куда больше, а над Асгардом повисла бы угроза войны. Ему пришлось идти на жертвы. Сигюн зажмурилась. Умом она все понимала. Она даже задумывалась о том, как бы поступила, если сама оказалась на месте Локи. Да, она понимала, почему Локи это сделал. Но тот факт, что ее оповестили последней и даже не дали шанса попрощаться, разрывал ее сердце на маленькие кусочки. Если так будет всегда? Если постепенно у нее будут отнимать все, что ей дорого? Что тогда останется от нее? — Мне даже не дали увидеться с ним в последний раз, — почти проскулила она, прикрывая рот рукой в перчатке. — Мой конь... У меня тут больше никого не осталось, — и она согнулась пополам, словно бы ее позвоночник больше не был способен держать ее тело прямо. Тор почувствовал укол в сердце. Каждый ее тонкий всхлип словно проделывал в нем рваные раны. За все годы, что ему довелось прожить, подобное всепоглощающее отчаяние он видел впервые. — Ты много потеряла, но ты можешь многое обрести. Асгард не враг тебе. Уна здесь. Слышал, вы подружились, — и чуть помедлив, Тор добавил. — Я здесь, — и он протянул ей раскрытую ладонь, предлагая свою дружбу. — Не делай то, о чем потом пожалеешь. Сигюн подняла опухшее от слез лицо и посмотрела на его руку. Жалостный всхлип вырвался из ее груди. Сомнение сковало ее. Торговец сидел рядом и пытался слиться с окружением, не привлекая внимания королевского отпрыска. — Я... — она всхлипнула еще раз. — Я боюсь оставаться, боюсь того, что будет дальше. — Ты можешь мне довериться, — заметив проблеск неуверенности, Тор изо всех сил попытался за него ухватиться. Как же это было сложно. Если бы он обладал теми же дипломатическими способностями, что и Локи, Сигюн уже давно отказалась бы от побега. — Я обещаю, что ты не останешься одна, — его широкая ладонь чуть пододвинулась ближе. Сигюн посмотрела Тору в лицо. Когда они впервые встретились, она сравнила его с солнцем: теплым, светлым и ярким. Когда она прибыла в Асгард в качестве невесты, все ее состояние было настолько скверным, что ей было трудно углядеть что-то хорошее в окружающей ее действительности, но сейчас она видела, что даже после стольких столетий Тор все еще оставался тем солнечным мальчишкой, что рассказывал им байки о ледяных великанах. И она поверила ему. Всё еще дрожа от слез, Сигюн неуверенно вытянула руку. Когда ее облаченная черной кожей ладонь коснулась ладони Тора, его пальцы цепко сжали ее руку. Он потянул Сигюн на себя и помог ей выбраться из лодки, едва не подбрасывая ее вверх, как тряпичную куклу. — Постой, — сказала Сигюн, когда Тор попытался увести ее в замок. Она достала из сумки мешочек с золотом и бросила в руки торговца. — За потраченные усилия, — виновато опустив глаза, она кивнула торговцу уплывать. Фисто по привычке погремел деньгами, улыбнулся и склонил голову в знак благодарности. — Пошли, — проводив торговца неодобрительным взглядом, Тор схватил Сигюн за локоть. — Нужно поторопиться, пока тебя не хватились. Сигюн кивнула и позволила Тору себя вести. Они спешно покинули причал, проходя мимо золотых колонн, обвитых плющом. Их шагов уже давно не было слышно, а Фисто успел добраться до своего корабля и поднял все паруса. Глубокая ночь нависла над Асгардом, и, когда луна засияла особенно ярко, от одной из колонн отделилась черная тень. В последний раз глянув на причал, тень двинулась к стенам замка, и больше ничего не нарушало безмятежность теплой асгардской ночи.