***
— Моя любовь к кофе никогда бы не прошла, — задумчиво сказала Сакура, размешивая ложкой каштановый сироп в бумажном стаканчике с латте. Темари стояла рядом с подругой, критично пробуя зеленый чай с имбирем и забавно цокая языком. — И все-таки, человеческая еда может быть очень даже вкусной. — Я же говорила, что тебе понравится, — хмыкнула девушка, помахав рукой старенькому владельцу кофейни и выходя с подругой из заведения. — Согласна, это правда вкусно. Может, сходим сегодня в кино? Я слышала, что вышел тот ужастик, о котором ты рассказывала. — Да? Нужно позвонить Наруто и предложить ему сходить с нами, он тоже давно хотел его посмотреть, — кивнула Харуно, залезая рукой в карман коричневого пальто и недовольно супясь, — Черт… — Что? Забыла телефон? — Да, оставила у кассы. Иди, возьми билеты, а я напишу ребятам, чтобы ждали ближе к вечеру, — Сакура кивнула подруге и быстро вернулась обратно в заведение, забирая телефон, на котором уже было два пропущенных звонка от ее молодого человека. » — А утверждает, что не параноик.» Сакура хмыкнула, быстро отписавшись Саске, что идет с Темари в кино, и набрала номер лучшего друга, выходя из кофейни и делая несколько глотков горячего напитка. — Да, представляешь? Поэтому тащи свою задницу сюда. Этим даже не предлагай, Шикамару уверен, что кино — это способ вырваться из реальности, хотя то, что он в последнее время начал читать Канта, говорило о том, что из реальности он уже давно выбыл, — улыбнулась девушка, поднимая глаза и тут же резко останавливаясь, из-за чего ее чуть случайно не сбил какой-то прохожий, — Я перезвоню. На противоположной стороне дороги стояла Хината, держа в руках ручку черного чемодана и слегка удивленно смотря на Харуно. Девушка выглядела хорошо: ее волосы были обрезаны под каре, бледное лицо, которое окончательно приобрело черты вампирской сущности, казалось вечно молодым и фарфоровым. Сакура слишком давно не видела свою старую знакомую и внутри испытывала целый водоворот чувств и ощущений. Она столько хотела ей сказать. Хотела обвинить в своей смерти и возможной гибели ее любимого человека. Хотела напомнить обо всех палках, что брюнетка вставляла ей в колеса. Напомнить о ее предательстве в отношении самой Сакуры, которая правда когда-то считала ее подругой и хотела помочь. Их ссора была глупой, а повлекла за собой слишком много слез и травм. Светофор продолжал гореть красным светом, давая каждой девушке вспомнить все и подумать об этом годе, который каждая из них пережила со своими мыслями, чувствами и вынесла свои уроки. Харуно уверенно подняла голову, поправляя белоснежный шарф на шее и переходя дорогу на зеленый. — Уезжаешь? — с уст зеленоглазой это звучало больше как приказ, нежели вопрос. Хината опустила взгляд на чемодан и передернула плечом. — Будто у меня есть выбор. — Ты права, его нет, — достаточно резко отрезала девушка, не в силах сдержать внутри себя тот яд слов, что лежал на ее губах. Ей было по-женски обидно и больно. Она действительно считала Хьюга своей подругой и была уверена в ее дружбе также. Да, не такой крепкой, но… Их история могла сложиться совершенно иначе, если бы каждая услышала друг друга. Однако было еще одно «но». Сакура никогда не пыталась убить Хинату, — В одном чемодане поместились и твои вещи, и вещи Хидана? — Я не контактировала с Хиданом уже слишком давно, — выдохнула Хьюга, выпрямив плечи, из-за чего она казалась выше Харуно, причем значительно, — После того, как он узнал, что ты выжила, он отказался от идеи мести и… Ушел. — Такие люди… Или вампиры, никогда не отказываются от мести, — спокойно хмыкнула Сакура. — Возможно, ты и права, но… Я в этом уже точно не буду участвовать, — выдохнула девушка, бросив взгляд на подъезжающий к ней автобус, — Я бы хотела извиниться, но, думаю, вряд ли это что-то изменит. Сакура было хотела съязвить, но слова потерялись за кончике языке. В этом не было смысла. В ненависти, обиде, боли. Их отношения были уже тем прошлым, которое пора оставить далеко за плечами. Харуно глубоко вздохнула, откидывая волосы назад и кивая головой. — Надеюсь, наша следующая встреча состоится не скоро, — выдохнула Сакура, приподняла стакан с кофе, словно это был виски перед финальным тостом на застолье, и развернулась в сторону кинотеатра, где Темари уже вовсю закатывала глаза, стоя в очереди за билетами. Хината проводила бывшую подругу долгим взглядом, внутренне даже завидуя ей: все-таки из них двоих она оказалась в большем проигрыше. Они обе влюбились, влюбились в нечто запретное, начали играть в игру, где правила менялись каждую секунду. Вот только Сакура не жульничала. Это и было их разницей. Из-за этого их финал и был разным. Сев в автобус, девушка включила музыку в наушниках и положила чемодан на верхнюю полку. Заняв место возле окна, девушка задумчиво посмотрела на мелькающие мимо ее глаз знакомые, местами родные здания ее города. У нее впереди такая же вечная жизнь, наполненная ошибками, новой болью, может быть, даже возможностью еще раз влюбиться. Кто знает, что будет, особенно, если ты будешь жить вечно?***
— Я ушел! — громко крикнул Наруто, хлопая дверью, от чего Шикамару нервно вздрогнул, отвлекаясь от чтения книги и недовольно фыркая. — Этот новорожденный скоро разнесет нам весь дом. — Он уже не новорожденный, Шикамару, — заметил Итачи, педантично поднимая статуэтки с камина и протирая пыль. В последнее время старший Учиха «погнал» на чистоте. Саске комментировал это кризисом среднего возраста, за что иногда получал подзатыльники. — Ведет себя не лучше, — хмыкнул шатен, возвращаясь к чтению, а после внимательно прислушиваясь к разговору на кухне: — Они там не убили друг друга? Говорят уже часа три. — Нет. Думаю, они ищут общий компромисс. За столом, друг напротив друга, сидели Обито и Саске. Перед каждым из них стоял стакан из-под виски, в котором находилась густая кровь, что оседала на губах металлическим остаткам и служила вполне себе приятным ужином для вампиров. — Это слишком серьезное решение, — выдохнул Обито, почесав свою тыльную сторону кисти и задумчиво посмотрев в окно. — Я уверен в своем решении на сто процентов. Но… Я знаю, в какое время жили вы. Я вырос в такое же. У нас мужчина спрашивал отца, когда хотел взять в жены его дочь. Поэтому я и спрашиваю Вас об этом, — кивнул Саске, нервно закусив губу, на что Обито хмыкнул. — В твоей вечной любви к Сакуре я уже не сомневаюсь, но твое поведение местами оставляет желать лучшего, — несколько снисходительно заметил мужчина, пожав плечами, — Возьмем хотя бы твою ревность и постоянную жажду контроля. — Это говорит человек, который сегодня днем в облике птицы провожал девочек до города и уже посмотрел, во сколько кончается фильм? — хмыкнул Саске, на что Обито только сузил глаза, внимательно смотря на своего оппонента в этой игре. Когда Саске попросил его руки его дочери, у него были некоторые сомнения. Но теперь у Обито в голове крутился только один вопрос. — Во сколько заканчивается фильм? — В 23:40.***
Закутавшись в черное пальто, сжав худощавые пальцы в карманах и ссутулившись от ночного холодного ветра, Хидан медленно шел по опустевшим улицам окраины их города. Внутри была какая-то всепоглощающая пустота. Месть казалась теперь бессмысленным занятием, но боль внутри осталась. Боль внутри всегда будет с ним, вечным спутником, будет медленно сжирать мертвое сердце, ломать ребра и сращивать их заново. Лик его любимой девушки стоял перед глазами, и на мгновение мужчине показалось, что он сходит с ума: от отчетливо увидел силуэт возлюбленной возле небольшой трехэтажки. Девушка стояла у угла, нежно улыбалась, смотря на Хидана, от чего он ускорил шаг, пытаясь догнать девушку, но она мгновенно испарилась в ночном воздухе. — Тара… — выдохнул вампир, пытаясь вновь уловить взглядом образ его возлюбленной, вдруг слыша тихий, сдавленный плач в глубине переулка. Медленно пойдя на звук, мужчина увидел мальчишку лет восьми, что сидел у мусорного бака и явно боялся выйти на свет. Ребенок весь замерз и сильно дрожал, а светлые волосы казались пыльными и грязными. Он был одет в тонкий голубой свитер, а на ногах были совсем дырявые, бордовые кеды, что не соответствовали погодным условиям. — Кто вы? — почувствовав на себе долгий взгляд незнакомца, ребенок снова сжался, на что Хидан только вышел из своих мыслей, тряхнув головой. — Меня зовут Хидан. Я проходил мимо. Что ты делаешь здесь, в такое время? — мужчина опустился на одно колено перед ребенком, на что тот только на скорую руку начал вытирать слезы, размазывая грязь и пыль по щекам. — Я… Элиот. Я не хочу возвращаться домой. — А где твой дом? — спросил вампир, сузив глаза и аккуратно сняв с себя пальто, накрывая им ребенка. — Там, — мальчик показал пальцем в сторону окон, в которых горел свет и раздавались пьяные крики. Бились бутылки, кто-то громко распускал нецензурную брань, и Хидан отчетливо ощущал энергию агрессии и окончательно убитых подобным образом людей. — Это твои родители? — Опекуны, — тихо сказал мальчик, с удовольствием кутаясь в пальто и внимательно смотря на вампира. А после он осторожно коснулся пальцем холодной щеки пепельноволосого, на что тот удивленно вскинул бровь, — Вы тоже не хотите идти домой? — У меня… Нет дома, — честно сказал мужчина. Нет никакого смысла врать ребенку. Дети видят истину раньше взрослых. Взгляд вампира вновь упал на малыша перед его глазами. Почему-то впервые за долгие годы ему хотелось не убивать и мстить, не приносить боль, а отгородить от этой боли этого ребенка, который доверчиво смотрел на него огромными зелеными глазами и шмыгал носом, явно подхватив простуду. Образ его любимой по прежнему стоял в глазах. Тара словно показывала ему нужный путь, то, что Хидану было необходимо прямо сейчас. Хидану нужна была любовь. В нем было много любви, которую он хотел отдать, и получить взамен. И сейчас Хидан аккуратно протянул к мальчику руку, нежно обхватывая его ладонь своей и мягко улыбаясь. — Элиот, верно? Хочешь… Пойти со мной? Я никому больше не позволю тебя обидеть. — Но… Мои родители… Они будут очень против… — мальчик судорожно вздохнул, смотря в окно, за которым снова разбилась очередная бутылка. — Они не узнают, — честно заверил мальчика вампир, и аккуратно взял ребенка на руки, сильнее кутая в пальто, — Теперь… Никто не посмеет тебя обидеть. — А дом? У нас же… нет дома, — мальчик интуитивно безумно доверял вампиру. Это было на каком-то подсознательном уровне. Словно он был там, где должен был быть. — Мы обязательно найдем новый дом, Элиот, — улыбнулся вампир, унося ребенка в поднявшийся от холода туман, — Теперь все будет иначе.***
Я буду всего лишь историей у тебя в голове… Только пусть это будет хорошая история, потому что, знаешь, это и была хорошая история. Самая лучшая.