Когда небо станет золотым

       — Время пришло, сэр. Брюс притворился, что не услышал, и нарочито громко зашуршал бумагами. — Время пришло, — с нажимом повторил Альфред. — Я занят. Мне срочно нужно проверить финансовый план на следующий год. Это займёт две, может быть, три, а, скорее всего, четыре недели, в течение которых я не намерен отвлекаться ни на что. Дворецкий укоризненно вздохнул и опёрся ладонями на стол, за которым сидел Брюс. Выразительно постучал пальцами по массивной дубовой столешнице. — Сэр, время пришло. Перестаньте увиливать, иначе мне придётся разбудить в вас дракона. — Мой дракон спит и видит чудесные сны, — ответил Брюс и, отложив документы, строго посмотрел на Альфреда. — Он не желает просыпаться. Он не желает следовать средневековым традициям. Он — дракон и делает то, что хочет. Я — дракон и… — …Вы делаете то, что требует ваш драконий наставник, — с удовлетворением закончил дворецкий. — Я — ваш драконий наставник, как мой отец был драконьим наставником вашего отца, и вы делаете то, что требую я. Таковы правила. Все ваши предки следовали правилам. — Я следовал правилам, — парировал Брюс. — Я завёл себе мрачную и сырую пещеру, где мне приходится проводить часть моей драконьей жизни. Я спрятал в мрачной и сырой пещере несметные сокровища, на которых мне приходится проводить ещё одну часть моей драконьей жизни. Я сразился с бородатым драконом Западного Побережья, посмевшим посягнуть на мои территории, и отвоевал полётные угодья от хребтов Скалистых Гор до берега Атлантического океана. Среди моих полётных угодий мне приходится проводить ещё одну часть моей драконьей жизни — и это единственная приятная часть моей драконьей жизни. — Потому что вы можете летать, устрашающе вспарывать воздух гигантскими кожистыми крыльями, изрыгать адское пламя и запугивать людей невообразимым драконьим величием. — Да. Брюс сдержанно улыбнулся и откинулся на спинку кресла. — Меня беспокоит, что вы наслаждаетесь запугиванием людей, сэр, и категорически отказываетесь от поиска суженой. — Мне не нужна суженая. Я — Брюс Уэйн, миллиардер, плейбой и… — …Дракон. — Во-первых, я хотел сказать — гений. Во-вторых, дракон — это досадное генетическое недоразумение, которое я не в силах исправить, но я в силах не следовать глупому правилу насчёт суженой. Когда я решу жениться, то сам выберу суженую. Мне не нужна суженая, которую выберет кто-то другой, пусть даже этот другой — часть меня. Альфред сузил глаза и многозначительно скрестил на груди руки. Брюс покрутился на кресле и поднялся. Прошёлся по огромному кабинету, прикинулся, что рассматривает корешки книг. За спиной красноречиво покашляли, и он обернулся. — Давай начистоту — у меня-дракона ужасный вкус. Ему нравятся дохлые коровы, запах помёта летучих мышей и звук собственной отрыжки. Он выберет суженую на свой ужасный драконий вкус, но жить с ней буду вынужден я. — Избранная драконом суженая всегда идеально подходит его человеческой половине. Ваш отец-дракон выбрал прекрасную суженую вашему отцу-человеку, как и ваш дед-дракон, и ваш прадед-дракон… — Да-да, и мой прапрадед-дракон, и все мои предки-драконы до них. Я в курсе, Альфред, но всё же считаю это ущемлением прав меня-человека. — А отказ от выбора суженой является ущемлением прав вас-дракона. Вам двадцать пять лет, сэр, и в этом возрасте вы-дракон обязаны выбрать суженую, иначе вы-дракон начнёте чахнуть. Дракон — это часть вас, значит, вы будете чахнуть вместе с ним. Вы же не хотите чахнуть? Нет никого печальнее и опаснее чахнущего дракона. — У драконов нет прав, — возразил Брюс достаточно тихо, чтобы не нарваться на очередную тираду, и добавил: — Хорошо, твоя взяла. Я не хочу чахнуть и завтра отправлюсь на поиски суженой. — Замечательно, — просиял Альфред. — Время пришло, и вы придёте вовремя, так же, как и пришло время для людей, и люди придут вовремя. Завтра во всех городах и деревнях, на улицах и на полях, средь лесов и вдоль мостов от хребтов Скалистых Гор до берега Атлантического океана начнутся гулянья потенциальных суженых. Желаю, чтобы вы-дракон выбрали для вас-человека достойную девушку, лучше всего принцессу. — Это не Старый Свет, здесь нет принцесс, — напомнил Брюс. — Я не понимаю, почему все эти женщины и мужчины так хотят попасть в лапы к дракону. После того как мой отец-дракон похитил мою мать, пресса получила почти двести заявлений от разных девушек, и каждая утверждала, что именно она стала драконьей суженой, но правду так никто и не узнал. Почему люди решили, что жизнь драконьей суженой хороша? У них нет доказательств и достоверной информации, полученной из первых рук. Их убеждения базируются на инстинктах, суевериях и легендах, передающихся из поколения в поколение от Начала Раздольных Драконьих Времён и до Нынешних Скудно-Драконьих Дней. Почему никто из людей никогда не предполагал, что дракон попросту съедает свою суженую? Или переламывает её хрупкое человеческое тело несокрушимыми когтями и выбрасывает изуродованные останки в пустыне Блэк-Рок? Может, дракон вообще сжигает её в смертоносном пламени и вдыхает горячий пепел ноздрями. Словно кокаин. — Умерьте вашу лихую фантазию, сэр, и отправляйтесь отдыхать. Завтра вам предстоит трудный день. Брюс раздражённо покосился на Альфреда и проворчал: — Ненавижу быть чёртовым драконом.

***

— Кент! Дверь кабинета Перри Уайта распахнулась. Над головой Кларка пронеслась увесистая кружка с надписью: «Лучший редактор в мире» и с душераздирающим треском взорвалась у него за спиной. — Кент, проклятый бездельник, ты ещё здесь?! — В дверном проёме возникла квадратная фигура Перри Уайта. Кларк, вжав голову в плечи, высунулся из-за монитора и робко заметил: — Но, шеф, к сегодняшнему вечеру вы поручили мне закончить статью о социальном неравенстве среди… — Во-первых, не называй меня шефом! Во-вторых, неактуально, — оборвал его Перри. — Немедленно отправляйся в Готэм и принеси мне статью о ДВП. Начались гулянья драконьих суженых, а согласно данным системы отслеживания перемещений по уличным и дорожным камерам за последние десять лет ДВП или Дракон Восточного Побережья тридцать процентов полётного времени проводит в окрестностях Готэма. — ДВП — это древесноволокнистая плита, — неосторожно возразил Кларк. — Когда мы с па строили амбар… — Ох, Смолвиль, ничему-то ты не учишься, — насмешливо перебила его Лоис, проходя мимо. Лицо Перри из бледно-красного стало ядовито-пунцовым. Его густые брови угрожающе нависли над глазами: — ДВП — это тема твоей будущей статьи, Кент! «Нью-Йорк Таймс», «США сегодня», «Уолл-стрит джорнэл», даже «Глобал» и «Готэм-газетт» уже напечатали материал о гуляньях драконьих суженых. Мы должны их догнать и перегнать. Мне нужен сам Дракон, Кент. Его личность, интервью с ним, как минимум отчётливый снимок. У тебя семь дней. — Никто и никогда не смог раскрыть личность хотя бы одного дракона или взять у дракона интервью. Сомневаюсь, что у драконов вообще есть личность, как сомневаюсь и в том, что они могут разговаривать. — Мы знаем о драконах с Начала Времён и не знаем о них практически ничего. — Взгляд Перри вонзился в Кларка отменно заточенным кинжалом. — Но я уверен, что у каждого дракона есть тайная личность, как уверен и в том, что они не всегда драконы. Когда им удобно они люди, когда им удобно — драконы, а если брать в целом — вердраконы. — Простите, мистер Уайт, но эту теорию признали несостоятельной ещё в позапрошлом ве… — Вердраконы, Кент! Следующие гулянья суженых на Восточном Побережье состоятся не раньше чем через четверть века, и сейчас — твой шанс. Личность, интервью, как минимум отчётливый снимок или ищи другую работу. У тебя пять дней. — Да, сэр, — встав со скрипучего неудобного кресла, вздохнул Кларк. — Через пять дней у вас будет статья о… ДВП, и вы утрёте нос всем. — Так держать, сынок! Я всегда знал, что из тебя получится отличный журналист. Холсон! Кофе мне! — Я Олсен, — поправил редактора возникший как из ниоткуда Джимми со стаканом дымящегося кофе в руках. Он взглянул на Кларка и скорчил сочувствующую физиономию. «Надеюсь, дракон тебя не сожрёт, чувак», — читалось на его веснушчатом лице. Мнение Кларка о драконах отличалось от мнения большинства, и он, конечно же, делился соображениями с другими. «Доверяй, но проверяй», — говаривал па, и Кларк придерживался этого правила. Почему люди решили, что жизнь драконьей суженой хороша? Как кто-то настолько громадный, как дракон, мог спариваться с кем-то настолько маленьким, как человек? Почему два разных вида имели жизнеспособное потомство? У людей не было ни доказательств, ни достоверной информации, полученной из первых рук. Никто и никогда не проводил расследование, закончившееся успехом, на тему отношений дракона и его суженой. Человеческие убеждения базировались на инстинктах, суевериях и легендах, передающихся из поколения в поколение от Начала Безумных Драконьих Времён, когда за драконьими крыльями пропадало небо, и до Нынешних Как-Будто-Нормальных Драконьих Дней, когда за всю жизнь над тобой от силы разок-другой могла блеснуть драконья чешуя. Почему никто из людей никогда не предполагал, что дракон попросту сжи-ра-ет свою суженую? Вместе с внутренностями, волосами и зубами. Или производит насильственные действия с хрупким человеческим телом, затем переламывает суженую несокрушимыми когтями и выбрасывает изуродованные останки в пустыне Блэк-Рок? Кларку не нравилась формулировка «производит насильственные действия», отдающая канцелярщиной даже в мыслях, но она вполне соответствовала его представлениям о драконах. Может, дракон вообще сжигает суженую в смертоносном пламени и вдыхает горячий пепел ноздрями. Словно кокаин. Кто знает, что в голове у этих относительно разумных, абсолютно огромных и безусловно опасных созданий? Люди излишне романтизировали их образ. Кларка возмущало, что сборы от «Пятидесяти оттенков чешуи» в двадцать шесть раз превзошли сборы от «Клинка, сражающего драконов». В детстве он зачитывался сказками о смелых рыцарях, бьющихся с гигантскими чудищами, и представлял себя на их месте. Кларк Кент — победитель драконов. Он мечтательно улыбнулся. Пробормотал: — Ненавижу чёртовых драконов, — и, подхватив портфель, бросился к выходу.