Frenchie

      …Когда Французик и Кимико узнали, что девушка беременна, они, как и обещал мужчина, ушли из Пацанов. Уехали в другой город и принялись налаживать быт. Поиск подходящего жилья, исследование близлежащих магазинов, выход на местных торговцев оружием… Но первое, что решил сделать мужчина, это наконец-то завязать с наркотиками. Ради Кимико и их не рожденного ребенка.       Не курить и не закидываться таблетками каждый день оказалось для Французика мукой. Сначала мужчине казалось, будто он простудился или подхватил инфекцию. Самочувствие ухудшилось, в суставах появилась боль, словно при температуре 37,1. Французик начал злиться и прятаться от девушки в другой комнате их небольшой квартиры, чтобы не срываться на ней. Обессиленный, он часами лежал на старом диване, который остался от прежних хозяев, стараясь согреться и унять озноб, который бил его тело. Но как бы он не прогонял Кимико, та приходила к нему. Укрывала одеялом, и делала холодный компресс. Лицо у девушки было несчастным. Ей тяжело было видеть мужчину таким. Видя это, Французик пытался улыбаться и шутить, но выходило у него скверно. К тому же, резко портящееся настроение делало его все более и более агрессивным.       А дальше было только хуже. Началась рвота, которая выжимала из Французика все остатки сил, отнимая тем самым способность сопротивляться накатывающей, словно волны, боли в суставах и мышцах. Ощущения были, будто все тело его горит, а руки и ноги кто-то выкручивает. Сердце стучало так, что, казалось, вот-вот проломит грудную клетку. Он практически перестал спать. Его злость смешалась с отчаянием. А непрекращающаяся боль заставляла выть и лезть на стенку.       Кимико сидела рядом с Французиком и держала таз, пока тот блевал. Вытирала с его лица остатки рвоты, приносила попить и поесть. Правда, обычно вся еда оказывалась в тазу, который она держала. Мужчина извинялся перед девушкой. Но поделать ничего не мог. Голова у него гудела, а глаза были воспаленными и жутко пекли. Обезвоживание организма давало о себе знать еще более жестокими и длительными приступами судорог.       Но пока Французик был в сознании, это было еще полбеды. Он хоть как-то общался с девушкой. Пусть даже по большей степени и сквозь зубы, но общался. Когда же совершенно обессиленный мужчина отключался, то метался по постели, невольно нанося себе микротравмы – синяки и ссадины. Ему снились жуткие кошмары. Он матерился и кричал что-то на родном языке. В такие моменты девушке было страшно. Она сидела в углу комнаты, боясь пошевелиться. Кимико с ужасом наблюдала за тем, как еще совсем недавно грозный и сильный мужчина скатывался на самое дно, как он терял себя. Это был их личный ад. Даже если бы вдруг сейчас в комнату ворвался Бутчер или тот же Хоумлендер, вряд ли что-то бы для них изменилось.       Обняв ноги, девушка сидела на полу, терпеливо ожидая, когда мужчине понадобится ее помощь. Она любила его, ждала от него ребенка. И помнила о том, как он спас ее. Как он нашел ее. Как разобрался с ее проблемами… Конечно, не со всеми проблемами – их все решить не под силу никому. Даже Французику, хоть он и был на все руки мастер. Правда, одну из «проблем» он сам помог ей «создать». Одну такую маленькую «проблему», которую пока еще не было заметно…       Кимико горько усмехнулась. Она не могла бросить этого мужчину. Она была ему должна. Она была ему нужна. Она принадлежала ему. Вся… К тому же, Французик ведь тоже любил ее до безумия. Полюбил с первого взгляда, да так и не смог ее отпустить. Даже во время ломки его спутанное сознание держалось за чувства к этой девушке. За ее ответные чувства, и за малыша, который рос внутри нее…

***

      …Находясь в интересном положении, Кимико в основном лежала. На кровати, на диване. Плод рос немного быстрее, чем у обычных людей. В силу того, что девушка была обколота V. Но не так быстро, как если бы ей кололи эту сыворотку с младенчества. Поэтому женщину мучали боли в области поясницы – слишком быстро расходились тазовые кости. Конечно, регенерирующий фактор помогал ей почти мгновенно исцеляться, но вот от болевых ощущений никак не спасал. Правда, терпеть и скрывать боль азиатка прекрасно умела. Научилась, пока ее тренировали в лагере, пока держали в плену. Но как эту боль скрыть от того, кто легко читал все ее мысли? Да и утреннюю тошноту тоже явно никуда не спрячешь. Поэтому рядом с кроватью всегда стоял таз.       Французик по своему обыкновению хлопотал вокруг Кимико словно курица-наседка. Он был не из брезгливых, поэтому легко выносил и мыл таз. Тем более что мужчина помнил, как это для него делала его подруга, и сколько ей пришлось натерпеться. Он купал и кормил девушку, что собственно ему даже нравилось. Мужчина чувствовал, что Кимико нужна забота и что он может ей ее дать. И он хотел о ней заботиться. Впервые в жизни ему хотелось о ком-то заботиться, кроме себя.       Мужчина постоянно скачивал и читал книги и статьи про беременность. Как облегчить боль. Как справиться с эмоциональными перепадами. Чем накормить... Помимо этого он увлекся вязанием, и довольно таки быстро навязал для ребенка кучу вещей. В интернет-магазинах Французик нашел нужные сайты, и заказывал оттуда все, что было необходимо: от одежды для новорожденных, до мебели в детскую комнату. Мужчине очень нравились все эти хлопоты. Но его беспокоила девушка. На ее страдания было больно смотреть.       В очередной раз, приготовив Кимико поесть, он сел к ней на кровать, и принялся кормить ее с ложки, словно ребенка. Потому что из-за болей и тошноты азиатка отказывалась принимать пищу.       - Ох, mon coeur[1], надо есть, - тихо проговорил он. – Ради нашего ребеночка, - мужчина пристально посмотрел девушке в глаза. – Она очень быстро растет в тебе и ей тоже нужно кушать, - Кимико скривилась, но пищу приняла, хоть и через силу. – Я знаю, mon coeur, тебе плохо, - он виновато улыбнулся. – Знать бы, чем тебе помочь… Я бы мог дать тебе таблетку, - он стиснул зубы, непроизвольно вспомнив, как бросал принимать наркотики. – Но этого ни тебе, ни ей нельзя, mon coeur…       Азиатка отрицательно покачала головой. Она все это понимала. Поэтому пыталась справиться с приступами боли по старинке – просто терпеть.       После трапезы девушка снова улеглась на бок – ее животик, хоть еще совсем и небольшой, не позволял принимать другую позу. Кимико боялась, что ее будет тошнить, но в этот раз вроде все обошлось.       Французик, сидя рядом с ней, принялся массировать ее поясницу. Так ей было легче. Мужчина периодически прерывал основное занятие, и наклонялся, чтобы поцеловать и погладить животик девушки.       - Desole[2], mon coeur, - произнес он. – Ты так мучаешься из-за меня. Нам… - он запнулся, - мне стоило предохраняться, - Французик лег за спиной у Кимико.       Он прижался к девушке своим телом – его тепло успокаивало азиатку. Целуя Кимико в шею, и поглаживая небольшой животик, мужчина снова заговорил:       - Если бы я тогда отвез тебя в аэропорт… - он вздохнул. – Merde![3] Если бы эти мудаки из Vaught не накачали тебя этой хренью, все могло бы быть по-другому, - губы мужчины оставили теплые влажные следы на коже девушки. – У тебя отняли дом, отняли жизнь, - его тихий, но одновременно жесткий и уверенный голос нравился Кимико. – Обещаю тебе, mon coeur, они заплатят… Я их всех убью… Je jure[4]…       Девушка вдруг развернулась к мужчине лицо и, посмотрев ему в глаза, замотала головой. Она испугалась, подумав, что его могут убить эти долбанные суперы.       - Что такое, mon coeur? – удивленно спросил Французик. – Ты за меня боишься? – она быстро кивнула. – Не нужно, mon coeur, я справлюсь, - он убрал прядь с ее лица. – Ну, а если что, ты меня спасешь, mon miracle[5].       Девушка перехватила руку мужчины и сжала ее. Она прекрасно помнила, как ей пришлось драться с Черным Нуаром. И как он вышел из этой схватки победителем. И если бы не ее регенерирующий фактор, не лежать бы ей сейчас рядом с этим мужчиной. А может, они бы и лежали рядом. Но только в земле.       Эти мысли не давали ей покоя. Кимико не хотела всего этого. Девушка просто хотела, чтобы он был рядом. Судорожно соображая, что она может такого «сказать» мужчине, чтобы переубедить бросить всю эту самоубийственную затею с суперами, Кимико вдруг почувствовала, как ребенок внутри нее начал толкаться. Она улыбнулась. И, поймав недоумевающий взгляд Французика, положила его ладонь на животик. На то место, куда пиналась их малышка.       - Oh mon Dieu![6] – воскликнул мужчина, ощущая под своей ладонью толчки. – Какая она сильная! - он восхищенно улыбнулся, но тут же обеспокоенно спросил: - Тебе не больно, mon coeur?       Девушка отрицательно помотала головой. Она сильнее прижала ладонь мужчины своей рукой к животу, и пристально посмотрела ему в глаза.       - Я понял, mon coeur, - он усмехнулся, - ты хочешь сказать, что у меня есть лучшая причина, чтобы жить, чем глупая вендетта с суперами, - она улыбнулась и слабо кивнула, все еще не зная, как он понимает, что она хочет ему сказать. – Tu es une petite femme sage[7], - Кимико ничего не поняла, но снова улыбнулась. – Так уж и быть, не буду идти по стопам monsieur Charcuter[8], - Французик поцеловал девушку в лоб, отчего та зажмурилась. – Ты ведь знаешь, - он снова перешел на шепот, - что возможно мне придется принимать в этот мир нашу дочь?       Кимико погладила мужчину рукой по колючей щеке. Она об этом догадывалась. Потому что понимала, что в больницу идти опасно - можно спалиться.       - Ты мне доверяешь, mon coeur? – девушка потерлась лицом о лицо Французика. – Merci[9], - он улыбнулся и снова поцеловал ее в лоб. – Я тебя не подведу, ты же знаешь…       Кимико положила ладонь на его грудной клетку. Она всегда находила это место на груди, где стучало сильнее всего.       - Je t'aime[10], - хрипловато произнес мужчина.       Его рука снова оказалась на животике девушки, надеясь снова почувствовать толчки. Кимико зажмурилась, ощущая приятное тепло его ладони.       - Я хотел поговорить с тобой про имя, - нарушил сонное молчание Французик, чем заставил девушку немного нехотя поднять веки. – Я… я придумал ей имя, - он пристально посмотрел в глаза азиатке.       Та кивнула, показывая, что слушает.       - Дианн, - тихо проговорил мужчина. – С французского это переводится как «Божественная», - он невольно прикусил губу, ожидая, как Кимико отреагирует на предложение.       Но первым на имя отреагировал ребенок внутри девушки. Девочка толкнула ножкой в то место, на котором лежала рука мужчины. Кимико и Французик удивленно переглянулись.       - Похоже, она сделала выбор за тебя, mon coeur, - мужчина поднялся, и, наклонившись к животу девушки, поцеловал его. – Merci, mon âme[11], - Французик повернулся к Кимико и, поймав ее взгляд, спросил: - Ты не против? – она улыбнулась и кивнула, показывая, что согласна.       Вокруг глаз у мужчины собрались гусиные лапки. Он снова нагнулся к животику девушки, и прошептал:       - Bonjour[12], Дианн…