Не трогай меня, малыш Гук-и

Чонгук решил действовать. Хватит сидеть сложа руки, страдая от своих чувств! Гук устал ощущать свою беспомощность и жалость, но сдаваться и останавливаться он не будет, даже если об этом попросит сам Тэхён. Решительным шагом альфа вышел из своей комнаты. Принюхался. Сокджина не было дома, ощущался лишь его любимый с детства сладковатый запах свежей вишни. Замечательно. Омега нашёлся в спальне. Он заправлял постель, старательно разглаживая каждую складочку ткани. «Можешь не заправлять, детка», — вдруг подумалось Чонгуку, и он едва не рассмеялся от этой мысли. Чон оперся о дверной косяк, наблюдая. Тэ словно не замечал его, занятый своим делом. Альфа кашлянул в кулак, чтобы привлечь внимание.       — Малыш Гук-и? — Тэхён вздрогнул и повернулся в сторону Чонгука, сконфуженно улыбнувшись.       — Я не малыш, Тэхён, — Чонгук подошел ближе. — И ты это знаешь. Омега как-то по грустному дёрнул плечом. Его мальчик действительно так вырос за последнее время! Ещё года три назад он был неуверенным в себе подростком, который едва ли не хныкал, когда Тэхён расстроенный приходил с родительского собрания, на котором обсуждали разбившееся по вине Чонгука в классе окно. А теперь это уже взрослый и серьёзный парень. Тэхёну вдруг стало грустно.       — Мне нужно кое-что тебе сказать, — Гук взял его за руку, поглаживая тонкие хрупкие пальцы. Тэхён смотрел на альфу с любовью, безусловно, но с такой любовью, с которой смотрят родители на своих детей.       — У меня есть шанс в качестве твоего альфы? Тэхён непонятливо сощурился, а потом поднял взгляд распахнутых от удивления глаз. Этот вопрос словно громовой удар пришёлся по ушам омеги.       — Гук-и, ты чего?.. — Тэ натянуто улыбнулся, качая головой. — Все шутишь, да?       — А похоже? — с обидой в голосе усмехнулся альфа. — Я уже и не помню, сколько лет ты мне нравишься. Ты же чувствуешь это. Что я отношусь к тебе по-особенному. Не так, как к другим. Тэхён замотал головой и попытался выдернуть ладонь из руки альфы, но Чонгук лишь сильнее сжал пальцы на побелевшей коже.       — П-перестань, Гук-и, мне больно, — дрожащим голосом произнёс Тэ.       — Мне тоже больно, — безразлично произнёс Чонгук и, притянув к себе руку омеги, прижал к своей груди, где бешено билось сердце. — Вот здесь. Теперь Тэхён уже плакал, не сдерживая свои всхлипы и прикрыв рот ладонью в попытке успокоится.       — Прости меня, — с предстоящей истерикой в голосе труда сказал он. — Мы не можем… Прости! — Тэ глубоко вздохнул, набрав в грудь воздуха, его нижняя губа предательски дрожала, выдавая его волнение. — Гук-и, прошу тебя, отпусти! Ты забудешь это, все будет хорошо, я… Чонгук рыкнул и, дёрнув его на себя, повалил на кровать животом вниз.       — Побереги свой голосок! — со злостью усмехнулся альфа, удивляясь своей смелости. — Я не забуду, ясно?! Хватит думать, что я ребёнок, который не может понять свои чувства! Я уже взрослый и сейчас с удовольствием продемонстрирую тебе это. До ужаса громко звякнула пряжка чонгукова ремня. Тэхён побледнел. Хотелось закричать и попросить о пощаде, но голос, так нужный в этот момент, пропал. Он не мог поверить. Его Гук-и… Маленький мальчик, которого он растил вот уже шесть лет собирается изнасиловать его! В благодарность за все старания. Но дело было даже не в этом... Чонгук, он же для Тэхёна как сын, младший брат, а он сам думает на этот счёт иначе. Что же… что же теперь делать? Чонгук сорвал с притихшего омеги штаны с трусами и поставил его в коленнно-локтевую.       — Гук-и… — прошептал Тэхён, роняя слёзы на подушку.       — Тише, детка, тише, — закивал головой альфа, с наслаждением сжимая упругие мягкие ягодицы омеги, оставляя красные следы, и гоготнул: — Может, тебе даже понравится, кто знает? Смочив член слюной, Чонгук приставил её к узкой нежной дырочке. Он казался слишком большим для Тэхёна. «Порву ли я его? — проскочило в голове у Гука, тут же погаснув. — Уже все равно». Одним движением Чон загнал широкий ствол внутрь, вцепившись в бедра омеги, словно лев в аппетитные бока обреченной лани. Сначала Тэхёна резко тряхнуло вперёд, а затем потянуло назад, когда его схватили за бедра сильные руки. Первый толчок точным ударом выбил из лёгких весь воздух. Тэхён закричал от ужаса, сдирая горло в кровь, пока Чонгук не заткнул его рот ладонью, больно сжав пальцы на челюсти, которую мог сломать одним щелчком. У Тэхёна внутри все горело и щипало, он зажмурился.       — Уж извини, малыш, практики было маловато, — честно, но совсем неискренне извинился Чонгук, не переставая вдалбливаться в несопротивляющееся тело под ним. — Ты будешь в качестве подопытной мышки, — почти ласково хохотнул альфа, разбивая чувства Тэхёна. — Ну же, открой свои блядские глазки! Альфа потянул его за волосы, вглядываясь в лицо. Омега открыл глаза, но ничего не видел перед собой, словно ослепнув. Он лишь только слышал, как между ног чавкало и хлюпало. Чонгук чувствовал лишь одно — удовлетворение. Ни жалость к омеге, ни раскаянность за содеянное. Лишь желание, похоть и ощущение доминирования. С долгожданным стоном он кончил внутрь Тэхёна, зарычав.       — Гук-и… — еле слышно шептал Тэ на грани потери сознания. — Гук-и… Вдруг перед глазами все поплыло. Комната с истерзанным омегой исчезла. Чонгук открыл глаза.       — Гук-и! Просыпайся, малыш, — Тэхён тормошил его за плечо, приветливо улыбаясь. — Тебе стоит встать, если не хочешь проспать школу. Вот он, его Тэхён. Счастливо улыбается, заламывает наверх свои аккуратные бровки — ни тени истерики и плача. Челка заколота наверх блестящей заколочкой-бабочкой, на теле домашняя широкая футболка Сокджина и прошлогодние летние шорты, выцветшие на солнце.       — Гук-и? — омежка замахал рукой перед его лицом. — Все хорошо?       — Господи, да! — Чонгук счастливо засмеялся и закрыл лицо руками. Сон. Это всего лишь грязный подростковый сон, не более. Чонгук закивал головой, отнимая руки от лица. Альфа откинул одеяло, намереваясь встать, как вдруг замер. Он был голым. «Пижама в стирке, — горько подумал Гук». В завершение всего этого у него был каменный стояк. Ещё бы, после таких снов! Чонгук медленно поднял голову, взглянув на омегу. Тэ чуть покраснел и ловил воздух распахнутыми от удивления губами, прикованный взглядом к его паху. «Что, малыш, слишком большой для тебя?». Тэхён уже подскочил, едва не грохнувшись назад, наступая невпопад.       — О-ох, Гук-и, я п-пойду!.. Чон хотел извиниться, сказать, мол, он не знал, но Тэхёна уже и след простыл. Чонгук упал обратно на кровать и рассмеялся. Что творится в его жизни, чёрт побери?