«День за днём мы вместе». Серия «За кадром»

      – Слушай, Бо, никак не могу вспомнить. Как ты у меня в тот вечер-то оказался? Я ведь не звонил тебе, – Сяо Чжань внимательно смотрел прямо в глаза Ван Ибо.       Ребята из UNIQ громогласно пожелали им «приятного вечера» и умчались по своим делам, а они неторопливым шагом направились к парковке канала HUMAN. Их менеджеры давно уехали домой, но Яо Линь оставил ему машину, чтобы без проблем добраться домой.       – В тот вечер мне твой менеджер позвонил. Ты отказывался в квартиру идти и меня спьяну звал, – Ван Ибо слабо улыбнулся под маской, словно вспомнил что-то приятное.       – О!.. – он на ровном месте оступился и чуть не упал.       – Осторожно!– Ван Ибо его вовремя поддержал под руку.       – Спасибо. И ты, получается, сразу ко мне приехал? – Сяо Чжань осторожно оглянулся по сторонам и поспешил увеличить между ними дистанцию.       Случайные (а, может, и нет) прохожие без стеснения фотографировали каждый их шаг.       – Конечно, приехал.       Ответ Ван Ибо прозвучал так уверенно, что Сяо Чжань невольно смутился. Несмотря на их размолвку и на тот момент неясность в отношениях, его возлюбленный сорвался к нему, стоило только позвать.       В сердце разлилось приятное тепло.       – Чжань-гэ, ты придёшь сегодня? – Ван Ибо понизил голос до едва различимого шёпота.       Вопрос был вполне резонный. Вместе они сразу поехать, естественно, не могли, а вот позднее встретиться им ничего не мешало.       Сяо Чжань закусил губу под маской:       – Сегодня не могу, Бо. Завтра мне рано…       Ван Ибо ему закончить не дал:       – Опять на работу, да?       Сяо Чжань удивлённо сморгнул: во фразе послышались резкие ноты и недовольство.       – Да. Почему ты злишься?       – Я не злюсь, – Ван Ибо глубоко вздохнул. – Ладно, я тогда сам к тебе приду. Только домой заскочу ненадолго!       – Что? – опешил Сяо Чжань.       – Это не обсуждается, Чжань-гэ! – Ван Ибо резко ускорил шаг и буквально за доли секунды оказался на приличном расстоянии от него.       – Ибо? – Сяо Чжань его окликнул, но тот лишь махнул рукой на прощание и сорвался на бег.                            ***              Ван Ибо плотно закрыл за собой входную дверь:       – Чжань-гэ! Я пришёл!       Ответа не последовало.       – Чжань-гэ? – он позвал чуть громче, скидывая кроссовки.       Теперь ему ответили:       – Я в кухне, Бо. Иди сюда!       «Даже не встретил», – чуть надулся Ван Ибо, но послушно прошлёпал в указанном направлении.       – Привет! – Сяо Чжань глянул на него из-за плеча и тепло улыбнулся. – Прости, что не встретил. Не могу отойти, иначе всё сгорит.       Он кивнул на подрумянивающуюся рыбу на сковороде.       – Ты чего это готовить взялся? Ели же совсем недавно? – Ван Ибо любопытно заглянул ему через плечо.– Да и тебе отдыхать надо. Совсем недавно пластом валялся без шансов самостоятельно подняться.       – Ну, ты всегда готовишь для меня. Вот и я решил тебя порадовать, – Сяо Чжань заметно смутился подобной близости.       – Здо-о-орово! – Ван Ибо поцеловал любовника в изгиб шеи.       – Не отвлекай меня,– Сяо Чжань в ответ на ласку вздрогнул.       – Я для того сегодня и пришёл, чтобы отвлекать тебя, – самодовольно заявил Ван Ибо и ткнулся носом в тёмный затылок.       – Бо! – Сяо Чжань на мгновение зажмурился       Ван Ибо ощутил его лёгкую дрожь:       – Ты, как всегда, очень чувствительный.       – Просто ты специально касаешься меня в чувствительных местах, – ворчливо отозвался Сяо Чжань и чуть отстранился. – Дай я закончу, ладно? Потом уделю тебе внимание.       – Договорились. Кстати, если ты добавишь ещё специй, это, – Ван Ибо указал на рыбу, – есть будет нельзя.       – А? Ты по запаху понял? – Сяо Чжань поспешил поставить обратно баночку со специями, которую только что взял в руки.       – Угу, – Ван Ибо широко улыбнулся.       – Всё время забываю, что ты не любишь острое, – Сяо Чжань чуть разочарованно вздохнул.       – От него очень пить хочется, и живот болит, – Ван Ибо раскрыл шкафчик с набором чая.– Хех, ты затарился впрок, Чжань-гэ.       – Само вышло. Я не хотел, – Сяо Чжань поспешил отвернуться от него, но Ван Ибо всё-таки увидел порозовевшие скулы.       – Спасибо тебе и за это тоже, – в его сердце разве что райский сад не расцвёл.       – А ещё за что? – Сяо Чжань удивлённо вскинул бровь.       – За ребят из группы, – Ван Ибо сосредоточился на заваривании чая.       У Сяо Чжаня вырвалось малопонятное междометие, вроде согласного «О», но полноценного ответа Ван Ибо так и не услышал.       – С ними иногда бывает сложно, но они все классные парни, – глаза Ван Ибо радостно засияли.       Ребята из группы UNIQ были, пожалуй, одними из самых «честных» его друзей: они ничего от него не хотели и никогда не завидовали, хотя карьера Ван Ибо развивалась намного быстрее, чем у любого из них.       После недолгой паузы Сяо Чжань, наконец, подал голос:       – Тебе стоит встречаться с ними чаще. Они явно соскучились.       – Я бы и сам хотел проводить с ними больше времени, но рабочий график очень плотный.       – Всё же постарайся поддерживать с ними контакт. В нашем кругу искренняя, бескорыстная дружба – большая редкость, – Сяо Чжань выложил рыбу на две плоские тарелки.       – Ага. Знал. Думаю, мне с ними действительно повезло, – Ван Ибо вспомнил, как они все познакомились и не удержался от смешка: «Нелепый случай».       – Думаю, тебе стоит больше общаться со своими сверстниками. На работе тебя почти всегда окружают люди старшего поколения, и ты, естественно, сам с ними пытаешься быть старше, чем есть. Однако ты ещё очень молод. Не стоит ограничивать свой круг стариками, – Сяо Чжань не смотрел на него, но говорил очень уверенно. Вот только напряженная спина и слишком чёткие движения безошибочно выдавали его настоящие эмоции.       – Ага, буду иметь в виду, – Ван Ибо закатил глаза на очередной совет «старшего товарища» и поспешил переменить тему. – Чжань-гэ, когда болел, ты обмолвился, что писал мне. Я просмотрел все страницы, но так ничего и не нашёл.       Тарелка громко грохнулась о стол.       – Чёрт… – Сяо Чжань тихонько выругался. – А-а-а, это ерунда, не стоит внимания. Бред больного сознания.       «Ты слишком очевиден, Чжань-гэ», – ухмыльнулся Ван Ибо. Он накрыл чайник полотенцем и приблизился к партнёру:       – М? Ты же явно что-то скрываешь. Скажи мне.       – Я и говорю: ничего стоящего внимания. Ты не поймёшь, – Сяо Чжань упорно не желал смотреть ему в глаза.       – Чжань-гэ, я ведь не отстану, – Ван Ибо теснее прижался к нему.– Ты же понимаешь, да?       Сяо Чжань принялся кусать свои губы. Но молчание под пристальным, мягким, но требовательным взглядом смог удержать не более пяти секунд.       – Хорошо-хорошо! Не надо так на меня смотреть, Бо! Скажу я!       – Во-о-т! – Ван Ибо самодовольно усмехнулся и поцеловал его в кончик носа. – С самого начала надо было так сделать. Рассказывай!       Сяо Чжань бросил на него затравленный взгляд и едва слышно прошептал:       – Я письмо написал…       – Письмо? На почту? – Ван Ибо скептически приподнял бровь. – Я дважды e-mail проверял. Там совершенно точно ничего не было!       – Нет… я на бумаге… – прозвучало ещё тише.       – Чего? – если бы могла отделяться, челюсть Ван Ибо в этот момент со всей силой грохнулась бы об пол.       Сяо Чжань тихонько застонал и закрыл лицо руками.       – Письмо на бумаге? – Ван Ибо всё никак не мог прийти в себя.       Сяо Чжань кивнул, но руки от лица не отнял.       – В конверте?– он недоверчиво уставился на Сяо Чжаня. – Это которое в почтовый ящик бросают?       Новый кивок.       – Да кто в наше время бумагой пользуется, Чжань-гэ?! – Ван Ибо отступил на шаг назад и всплеснул руками. – Как бы я о нём вообще узнал?!       – Прости, – тихий голос ещё больше заглушили прижатые ладони. – Я снова…       – Нет! Не в этом дело! – Ван Ибо отмахнулся от его извинений. – Чжань-гэ! Где письмо?       Сяо Чжань молчал, потому он вновь приблизился к нему. Оторвать руки, прилипшие к пылающему смущением лицу, оказалось непростой задачей.       Сяо Чжань выглядел таким потерянным и совершенно беззащитным, что у него сердце трепетно сжалось. Он заставил свой голос звучать мягче:       – Куда ты его дел? Скажи мне.       Сяо Чжань нервно покусывал свои губы – Ван Ибо нежно коснулся их:       – Не кусай. Скажи… Чжань-гэ, пожалуйста.       – А-а-а! Ну, перестань! – Сяо Чжань ещё сильнее смутился и слегка оттолкнул его от себя. – Не издевайся надо мной!       – Даже не думал, – Ван Ибо расцвёл в ангельской улыбке. – Так, где же письмо?       – В твоём почтовом ящике!!       – Что? – глаза Ван Ибо едва из орбит не полезли.       Сяо Чжань, наконец, вывернулся из его объятий, сделал пару шагов и плюхнулся в кресло. На него он стоически отказывался смотреть:       – Я приходил к тебе на следующий день после нашей съёмки для Harper’sBazaar.       – Приходил? Ко мне домой? – ему казалось, что сильнее удивиться уже невозможно.       Вновь ошибся – возможно.       – Тебя не было дома, – Сяо Чжань перевёл взгляд на вечерний Пекин в панорамных окнах. – Я не решился зайти.       «Следующий день после Bazaar? –Ван Ибо усиленно пытался вспомнить, где он шлялся в тот день, что пропустил столь важного гостя. – Точно! У меня же вечерний фотосет был для NYLON! Я домой только в полночь завалился».       – Чжань-гэ, во сколько ты приходил? – вопрос прозвучал неровно. От бури эмоций, захлестнувшей сознание, его голос сорвался.       – Где-то в 10 вечера, – Сяо Чжаню, видимо, было не легче. Ответ прозвучал с какими-то обречёнными интонациями. – Понимаю, что уже поздно было. Но сам только освободился к тому времени.       – Почему не позвонил? Не написал? – Ван Ибо облокотился на стойку: в ногах появилась странная дрожь.       – Я… звонил… – Сяо Чжань потёр ладонью лоб, словно у него внезапно голова разболелась, – раньше… ты…       Фразу он заканчивать не стал. Но в этом и не было нужды.       «Я не ответил…» – Ван Ибо медленно поднял руку и отвесил себе увесистую затрещину.       Щеку немедленно огнём обожгло, но на душе от этого легче не стало.       – Бо! Что ты делаешь?! – Сяо Чжань поднял на него странный взгляд.       – Где сейчас письмо, Чжань-гэ? Ты знаешь? – Ван Ибо мысленно вспоминал все бранные слова, которыми только можно обозвать самого себя.       – Не знаю, – пожал плечами. – Может, всё ещё в твоём почтовом ящике.       В этот момент с таким трудом накопленный бранный лексикон вылетел у него из головы и сменился диким паническим воплем:       – Его же оттуда мог кто-нибудь взять?! Я же почту проверяю в лучшем случае раз в месяц!       «Лю Чан забирает основную часть писем и мне изредка отдаёт только самые важные!» – Ван Ибо очертя голову кинулся в прихожую.       – Бо? Ты куда? Ночь на дворе!– Сяо Чжань сорвал следом за ним.       – Письмо! Надо его забрать! – Ван Ибо плюхнулся на пол, схватил кроссовок.       Раньше он стянул обувь через пятку, и сейчас шнурок отказывался добровольно развязываться.       Ван Ибо смачно выругался сквозь зубы и принялся натягивать кроссовок как есть.       – Ну, что ты делаешь, Бо? – у него над ухом раздался мягкий голос. Интонации обласкали улыбкой. – Перестань, ты так обувь испортишь.       Сяо Чжань потянулся ему через плечо и забрал из рук практически растерзанный кроссовок:       – В письме нет ничего важного. Просто открытка с извинениями.       – Всё равно, – упрямо мотнул головой Ван Ибо, – надо забрать письмо! Я быстро вернусь! Только съезжу домой и сразу назад!       Ласковые руки сомкнулись вокруг его талии. Сяо Чжань уселся на пол позади него и ткнулся лбом в плечо:       – Не уходи.       Простая фраза, всего два слова, но у него всё внутри перевернулось. Точно также Сяо Чжань цеплялся за него в период болезни.       Ван Ибо длинно выдохнул, понимая, что не сумеет оставить сейчас любимого:       – Но письмо ведь…       – Мы его завтра заберём, Бо. Когда домой пойдём, обязательно заглянем в почтовый ящик, – Сяо Чжань коснулся губами его шеи.       – Но ты же говорил, что у тебя много работы с самого утра? – Ван Ибо подозрительно покосился на него.       – У меня только утром запись. Днём вычитка сценария. Освободиться должен часам к 5.       Сяо Чжань зарылся носом в его затылок, глубоко вдохнул запах дорогого шампуня и мусса для укладки волос. У Ван Ибо от подобной ласки перед глазами ярко полыхнуло и сладко потянуло в паху.       Он обернулся к любовнику и поймал губы поцелуем:       – Чжань-гэ, ничего же, если мы поедим позднее?       – Ничего, – Сяо Чжань легонько прикусил его за нижнюю губу. – Только давай вернёмся в комнату?       – А чем тебя пол собственной прихожей не устраивает? – Ван Ибо, ласкаясь, губами пил дыхание любимого.       – Жёстко и холодно, – лаконично ответил Сяо Чжань, уколол его острым поцелуем и поспешил подняться. – Пойдём!       – Мгм, – Ван Ибо схватился за предложенную ладонь.       До спальни они шли очень медленно. Через каждые полшага останавливались и надолго зависали в ласках и поцелуях.       Ван Ибо чувствовал, как постепенно разгорается внутри желание, и как вдоль позвоночника поднимается волна сладостного предвкушения. Ощущения были настолько яркими, что становилось больно в груди. Так чувствовался только Сяо Чжань, и только ему одному было позволено вызывать в нём подобное смятение.       – Чжань-гэ, я хочу… тебя, – Ван Ибо потянул рубашку Сяо Чжаня из-под пояса брюк, коснулся обнажённого живота ладонью.       Упругие мышцы тут же напряглись под пальцами, Сяо Чжань сдавлено застонал в его шею.       – Боюсь, в этот раз отвертеться ты не сможешь при всём желании, – Сяо Чжань поймал его руку и сдвинул чуть ниже, накрыл упругую твёрдость. – Мне тесно. Поможешь?       У Ван Ибо дыхание перехватило, а губы мгновенно пересохли. Он не заставил себя долго упрашивать. Руки уверенно распустили ремень, но вот с тугой пуговицей и молнией пришлось повозиться, тем более что его постоянно отвлекали.       Сяо Чжань покрывал нежными поцелуями его шею и весьма чувствительно прикусывал кожу.       – Чжань-гэ... ммм… не оставляй следов… – он просил уменьшить напор страсти, но сам в то же время изгибался навстречу губам и подставлялся под ласку.       – Не похоже, чтобы тебе это не нравилось, – Сяо Чжань оттянул в сторону ворот его футболки и сомкнул зубы на изгибе плеча.       – Ммм… – его поясницу свело сладкой истомой, тело прошило дрожью.       – Бо, – Сяо Чжань подтянулся выше, проследил языком проколы пирсинга уха, подцепил зубами небольшое серебряное колечко-серёжку, – ты ещё долго с поясом возиться будешь?       – Молния слишком тугая, – пожаловался Ван Ибо. Его уже буквально трясло от желания. – Никак не хочет расстёгиваться.       Он тихонько всхлипнул, когда ноготь в очередной раз соскользнул с бегунка:       – Ай…       Металлические зубья больно впились в кожу.       – Ну вот, поцарапал такие красивые пальчики, – Сяо Чжань перехватил его ладонь и принялся вылизывать покраснение.       – Чжань-гэ… – Ван Ибо в голос застонал. Терпеть уже сил не было совершенно. Его собственное возбуждение болью сводило напряжённую плоть, – Быстрее!       Больше всего на свете он сейчас хотел почувствовать Сяо Чжаня, прикоснуться к обнажённой коже, слиться воедино, а не сражаться с упрямой одеждой.       – Я понял, – довольно хмыкнул Сяо Чжань.       Ему понадобилось меньше минуты, чтобы избавить их от одежд. Ван Ибо только облегчённо вздохнул, когда пылающее возбуждением тело освободилось от лишних покровов.       – Ты прекрасен, Бо, – выдохнул Сяо Чжань, зачарованным взглядом лаская совершенное тело.       – Это мои слова, Чжань-гэ, – Ван Ибо поймал его губы нетерпеливым поцелуем, притиснул ближе бёдра, недвусмысленно показывая, чего он хочет. – Давай же!       – Ты уверен, Бо? – рука Сяо Чжаня скользнула к его ягодицам, сжала половинку и проследила ложбинку к тугому колечку мышц. – Не думаю, что смогу быть нежным.       Тяжелое дыхание и шальные глаза показывали, насколько Сяо Чжань хотел его.       Ван Ибо слизал кончиком языка зуд с исцелованных губ:       – Думаешь, мне это надо?       У него перед глазами стояла белёсая дымка страсти. Взгляд совершенно не фокусировался:       – Я тебя хочу.       Он ещё шире развел свои бёдра и подался вперёд, втискиваясь своим напряжённым членом в ровно такое же возбуждение Сяо Чжаня.       – Бо, ты восхитительный, – тот почти мучительно простонал ему в губы. Сперва один, а после два пальца скользнули глубже в его тело.       Сяо Чжань разминал мягко, особенно не давил, не заставлял. Но тело Ван Ибо будто с ума сошло. Оно изгибалось, билось в руках любовника и насаживалось на пальцы сильнее, требуя большего:       – Чжань-гэ! Ах!.. Ммм… уже достаточно… ммм… ох… прошу…       – Хорошо, – лицо Сяо Чжаня потемнело возбуждением. Видимо, он сам едва сдерживался.       Когда горячая плоть вошла в его тело, Ван Ибо невольно охнул. Выдох прозвучал стоном, а под закрытыми веками, будто пачку петард подожгли:       – А-а-а!.. чёрт!.. Да!.. Ещё!       Ван Ибо закинул ноги на пояс любовнику и прогнулся в пояснице. Сяо Чжаня хотелось почувствовать глубже. Тугие мышцы чуть расслабились – он почувствовал, как член вошёл в него до упора.       – Бо! Ммм… – Сяо Чжань задохнулся от острых ощущений. Его глаза закатились, с уголка рта по подбородку скатилась капля слюны.       Ван Ибо почувствовал, как ещё большей твёрдостью налилась плоть внутри него, как она немного выскользнула, чтобы через мгновение вернуться с утроенной энергией.       – Ох!.. – воздух резким выдохом покинул лёгкие. – Чёрт!.. потрясающе! Не останавливайся! Только не останавливайся, Чжань-гэ!       Ван Ибо совершенно потерялся в наслаждении.       – Бо… прости меня, больше не могу, – Сяо Чжань впился в его губы поцелуем, горячий язык скользнул внутрь. – … я не сдержусь!.. ох!.. Бо… ммм!       – Да!.. вот так! Иди ко мне, Чжань-гэ!.. ммм!.. позволь почувствовать тебя!.. Ах!.. проклятье!! Как классно!... МММ! – крупная дрожь сотрясала его тело при каждом движении плоти внутри.       Разрядка случилась у обоих совершенно неожиданно. Всего мгновение назад они с упоением целовались и ловили лихорадочные движения тел друг друга. Обычно наслаждение накапливалось, набегало, словно шумная волна на галечный берег, но в этот раз всё было иначе.       Ван Ибо неудачно выгнулся, подставляясь под встречное движение, не удержал равновесие на плечах, упал на смятые простыни и громко вскрикнул, когда напряжённый член любовника ударился в пучок нервных окончаний глубоко внутри.       – А-А-А-А-АХ! – резкое, почти болезненное и оттого ещё более сладкое удовольствие белым пламенем вспыхнуло внизу живота, расплескалось с конца каменной плоти, судорогой отозвалось в ногах и словно в тисках сжало плоть любовника внутри, не выпуская.       В тот же миг в распалённое нутро хлынул обжигающе горячий поток. Восторженный выдох Сяо Чжаня прозвучал в унисон с его собственным:       – БО!! МММ!.. А-А-А!!!!                            – Ибо, я не сделал тебе больно? – Сяо Чжань обеспокоенно заглянул в его лицо. – Ты нормально себя чувствуешь?       – А по мне не видно? – Ван Ибо скомкал край простыни и принялся стирать со своего живота белёсые капли. Его тело до сих пор прошивали спазмы яркого оргазма. Удовлетворённая ухмылка искривила линию губ.       – Хех, надеюсь, мои глаза меня не обманывают, – Сяо Чжань совершенно по-глупому и очень искренне улыбнулся ему.       – Если они видят, что мне было очень хорошо, значит, не обманывают, – Ван Ибо устало откинулся на подушку. Томная леность растеклась по всему телу.       – Я люблю тебя, Бо, – Сяо Чжань склонился к нему для поцелуя.       – Мгм. И я…       «…тебя очень люблю», – хотел было он закончить фразу, но тут его желудок весьма громко потребовал уделить ему внимание.       – Чёрт, – смутился Ван Ибо, а Сяо Чжань тихонько рассмеялся:       – Пойдём, покормим тебя. Растущему организму надо правильно питаться.       Сяо Чжань поднялся с постели первым, кинулся в него хлопковыми мягкими штанами и длинной туникой и ушёл собирать ужин на стол. Очень скоро запищала микроволновка, и послышался звон посуды.       Ван Ибо счастливо ухмыльнулся в потолок и заставил себя сесть. Вылезать из тёплой постели совершенно не хотелось, но поесть всё-таки надо было.       «Это что, альбом?» – пока он одевался, блуждающий по комнате взгляд завис на голубой обложке.       Ван Ибо знал, что Сяо Чжань неплохо рисует и даже изучал дизайн в университете, но ни разу не видел при нём альбома или простого блокнота.       «В квартире, кстати, тоже нет ни одного рисунка», – он удивлённо оглянулся по стенам комнаты.       Ван Ибо никогда не спрашивал Сяо Чжаня о его художественных талантах. Это было неважно, да и не существенно до недавних пор, ведь благодаря фансервису для поклонников «Неукротимого», он не раз наблюдал, как Сяо Чжань рисует.       И вот сейчас, когда ему на глаза попался планшетный альбом художника, собственное любопытство было невозможно унять.       «Чжань-гэ забыл его припрятать?– Ван Ибо чувствовал себя шкодливым ребёнком, подсматривающим тайны других людей.– Пару дней назад здесь этого альбома не было».       Однако стоило ему открыть первый лист, дыхание комом замерло в горле: «Боже!»                            – Чжань-гэ, это что такое? – совершенно обалдевший Ван Ибо появился в дверях спальни.       – Ты о чём, Бо? – Сяо Чжань обернулся к нему. Однако улыбка резко сменилась паникой, когда он увидел предмет в его руках. – Нет! БО! НЕ СМОТРИ!!!       – Почему? – Ван Ибо удивлённо сморгнул от столь яростной реакции партнёра. – Красиво же! Очень! У тебя настоящий талант, Чжань-гэ.       – А-а-а-а-а! Ты уже всё увидел, да? – скулы Сяо Чжаня довольно отчётливо порозовели.       – Ага, – от самодовольной и очень счастливой улыбки у Ван Ибо свело скулы.       – Зачем ты посмотрел?! – Сяо Чжань закусил губу и со стоном осел на пол за кухонной стойкой.       – То есть я этого видеть не должен был? – Ван Ибо перелистнул очередную страницу и восхищённо присвистнул.       – Конечно, НЕТ! – голос Сяо Чжаня прозвучал обиженно, и слегла раздосадовано. Но гнева или раздражения Ван Ибо не уловил.       – Почему я не могу посмотреть? Здесь же я нарисован, – он серьёзно не понимал, как Сяо Чжаню до сих пор удавалось скрыть от него подобное увлечение.       Толстый альбом на твёрдой обложке был почти полностью заполнен. Каждая страница содержала только один рисунок. Больше тридцати потрясающе живых картин рисовали одну и ту же модель.       Его самого.       Ван Ибо.       По-разному: в карандаше, красках, акварели, маркерами, мелками и ещё бог знает, чем – нарисован был один лишь он.       В образе Лань Ванцзи, героя дорамы «Неукротимый».       На сцене, застывшим в сложном танцевальном движении.       В обыденной жизни, с чуть смущённой, но светлой улыбкой на губах.       На концерте, с микрофоном у губ и призывно воздетой в зрительный зал рукой.       С мотоциклом, в его гоночной форме.       Перед объективом фотокамеры.       Почти все грани его жизни были запечатлены уверенной рукой художника.       Такой разный «Ван Ибо» смотрел с рисунков очень ласково. А сами картины полнились такой всепоглощающей любовью и теплом, что у него дыхание перехватывало, а на глаза наворачивались слёзы.       – Так много, Чжань-гэ! Ты давно их рисуешь? – Ван Ибо не мог понять, что сейчас чувствует. Знал только, что в руках держит сокровище – любовь Сяо Чжаня к нему.       Ну а сам художник вместо ответа глухо застонал из своего убежища.       Ван Ибо усмехнулся, пересёк комнату и опустился на пол рядом со смущенным Сяо Чжанем:       – Чжань-гэ, ну, чего ты смущаешься? Мне очень нравится. Зачем прятать такую красоту?       – Очевидно ведь, – Сяо Чжань многозначительно покосился на собственный рисунок.       – Для меня – не очевидно. Я знал, что ты хорошо рисуешь, но не думал, что настолько. Ты просто мастер! Но, почему тут только я?– Ван Ибо перевернул очередную страницу альбома.       – Ну а кто тут ещё должен быть? – Сяо Чжань длинно выдохнул и растёр пылающие щеки ладонями. – Я только тебя люблю.       Он сказал это так просто, словно нечто само собой разумеющееся, а у Ван Ибо сердце больно стукнулось в рёбра и пустилось вскачь:       – Чжань-гэ…       Видимо, у него всё на лице было написано.       Сяо Чжань очень нежно ему улыбнулся и ласково коснулся уголка губ:       – И довольно давно люблю, как видишь.       Он сам перелистнул следующую страницу альбома и кивнул на картину с изображением Ван Ибо в роли Лань Ванцзи.       – Я тебя люблю ещё дольше, Чжань-гэ, – Ван Ибо не знал, как выразить словами переполнявшие его эмоции. Поцелуй казался слишком простым их проявлением, зато самым наглядным.       Реальный мир вокруг них померк.       Похоти и животной страсти в этой близости не было. Они дарили друг другу нежность, и каждый молча, в тайне от другого, благодарил небеса за подаренную им встречу.