Война

Донпе так и не сомкнул глаз, вплоть до четырех часов, когда он просто не уснул, больше не сумев совладать с усталостью за весь вчерашний день. Ночью пошел сильный дождь, но к счастью, Донпе застелил огород плотным навесом, который соорудил отец Донпе. Воспоминания о семье, о родителях ежеминутно восплывали в голове и мальчик не мог сделать ничего, чтобы те исчезли и не прекратили мешать ему. Теперь, у него появилась работа, которое поручило ему государство. А значит, он не может подвести военных. Военных, которые защищают всю южную часть корейского народа. Сон встал в шесть часов и проспал всего два часа. Но это его не беспокоило и он не чувствовал себя уставшим или невыспавшимся. Возможно, всё из-за превдвкушения огромного количества работы на сегодня или морального опустошения и страха, которые вызвал вчерашний день. В любом случае, мальчик был быстр и ловок. Умывшись и съев одно яблоко, которое он сорвал с дерева их огорода, он направился в огород. Подключив длинный шланг к мотору с водой, он полил все деревья и кустарники. Только сейчас он заметил, что вся деревня, с бесконечным шумом деревенских жителей словно вымерла. Во всей их небольшой деревне, он остался совсем один и чувствовал себя максимально крошечным среди всех этих высоких деревьев. Ему было поручено смотреть и за огородами соседей. Поэтому он сразу же отправился в сад госпожи Ли, потому что знал ее сад достаточно хорошо. Они с мамой часто приходили к ней в гости и помогали ей с ним, когда та болела или когда у нее были другие дела. Сделав всё, что он делал и в своем огороде, мальчик направился к себе домой. В саду уже собрались солдаты и военные, и размещали разные мешени по всей площади сада и за его пределами. Сон решил пройти незаметно, чтобы никому не мешать, но это сделать ему не удалось. - А это еще что за ребенок? - спросил симпатичный солдат, осматривая Донпе с ног до головы - Командир Хан же вроде приказал всех детей вывести отсюда. - А может быть он потерялся, Сынен? - сказал другой парень, немного кпупнее первого и улыбнулся, опуская взгляд на Сона и потрепав его по волосам. - Я не ребенок, - сказал Донпе, убирая руку парня со своей головы. - Я тот человек, которому принадлежит этот сад и дом, - сказал Донпе серьезно, не колебаясь. - Но ты явно несовершенолетний. Как тебе может принадлежать этот огород? - поинтересовался парень. - Шутишь? Хангель, ну ты даешь. Не видешь, что ли, что он выделывается? Шутит просто, - с уверенностью сказал, так именуемый, Сынен и засмеялся. Донпе на это лишь устало закатил глаза. Ему кажется надо уже привыкать к этому. К нему явно будут относится несерьезно, когда увидят в перый раз. Но Сону неважно. Он готов привыкнуть ко всему. - Что здесь происходит? - послышался красивый властный голос и солдаты, успевшие расслабиться во время их небольшого спора, сразу же выпрямились и посмотрели на него. Донпе поднял взгляд и посмотрел на парня. Солдат был высоким, здоровым и в хорошей форме. У него были густые черные брови, маленькие глаза и немного длинный нос. Лицо парня было сосредоточенным и серьезным, а голос уверенным и твердым, хотя Донпе почему-то показалось, что в его голосе проскользнули какие-то мягкие нотки. - Ничего, мы просто обсуждали кое-что, - ответил Сынен и толкнул Хангеля в локоть, чтобы и тот подключился. - Да, мы просто разбирались кое в чем, - согласился с другом, Хангель и посмотрел на Сыну. Тот казался сдержанным и лишь кивнул, сказав: - Думаете, у нас так много времени, что хватает на глупые обсуждения чего-то постороннего? - парень грозно посмотрел на солдатов, а потом опустил взгляд на Донпе и его взгляд заметно смягчился. - Вы не понимаете, - начал Сынен - Мы обсуждали то, что этот мальчик, - он указал на Сона - Шутит и выдает себя за человека, кому принадлежит этот дом и огород. - Я не выдаю себя ни за кого, - устало произнес Донпе - Я и есть тот человек, - Донпе уже надоело говорить этим двоим солдатам одно и то же. Сынен и Хангель вообще, казались ему несерьезными и поэтому, неудивительно, почему они так вцепились в ненужное обсуждение какой-то глупости. - Он прав. Этот мальчик и есть, тот самый хозяин дома и огорода. Это ему поручили всё это. А если бы вы, два идиота, слушали всё, что нам говорил командир, то сразу бы поняли, что нам с самого начала сказали, - сказал солдат, устало смотря на парней, а потом улыбнулся, смотря на Донпе. Сон никак не отреагировал на улыбку парня, хотя его улыбка и показалась ему достаточно обаятельной. Солдаты многозначительно кивнули и стали извиняться перед Донпе. Тот сдержанно кивнул, как бы намекая на то, что общаться с ними он как-то не особо и хочет. Сон вообще не хотел ни с кем сближаться здесь. Причин было несколько: во-первых, мальчику было сложно доверять кому-то, кроме своих родителей и родных, ведь у него даже друзей никогда не было; во-вторых, мальчик, как уже выяснилось, был не особо общительным; в-третьих, ни солдатам, ни ему не будет до общений или посиделок, ведь это война, а не лагерь; и в-четвертых, нельзя на войне привязываться к кому-либо, ибо война может с легкостью, отнять дорогих тебе людей, а Сон уже стал тем, кто пережил это на себе. Сон не заметил, как два солдата ушли и они с новопришедшим солдатом остались вдвоем. Донпе хотел было продолжить свой путь, как парень остановил его своей большой рукой. Сон непонятно посмотрел на солдата. - Что, даже не скажешь, как тебя зовут? - спросил парень по доброму улыбаясь. Парень опустил руку Сона и тот стоял рядом с ним, отрицательно помотав головой на вопрос солдата - А я все-таки, представлюсь. Меня зовут Хан Сыну и я - сын командира Хана, главного командира нашей роты здесь, - сказал солдат и протянул руку Донпе. Тот нехотя пожал ее и был вынужден представиться и сам: - Сон Донпе, - коротко сказал парень и сразу же выпустил свою ладонь из ладони старшего. - У меня много дел и думаю, что и у вас их полным полно, - Сыну был удивлен, услышав такой стержень и силу в его голосе, но лишь кивнул. Он был прав. Им нельзя расслабляться. - У меня только один вопрос, - Сыну показалось, что Донпе хочет спросить что-либо о нем самом, но его предположения сразу же развеялись - Сколько людей в вашем горнизоне и на скольких людей мне готовить блюда? - Хану показалось, что этот мальчик относится ко всему этому намного серьезнее, чем все солдаты вместе взятые, хотя его роль здесь не так уж и важна. - Примерно сто сорок - сказал парень - Их не так уж и много, потому что большинство горнизонов расположены в других деревнях. Эти места считаются зонами риска и здесь опасно. По идее, здесь должно быть больше военных войск, но мы создали план, чтобы не потерять много солдат сразу. В случае опасности, подкрепление придет сразу же, - объяснил парень и Донпе, внимательно его слушающий, кивнул. - Все понятно, - Донпе поклонился ему - Я пойду и начну готовить, - сказал он и ушел. Сыну же задумался о том, как этот щуплый мальчик будет готовить на сто сорок человек и без какой-либо помощи. Сон направился на небольшую кухню, открывая нижние и верхние полки, выискивая всевозможные миски и глубокие сковородки, чтобы поместить в ней еду для внушительного количества людей. К счастью, семья Донпе была достаточно (в пределах их небольшой деревни) обеспечена и именно, поэтому у них был такой большой огород и дом, а также огромное количество тарелок, чашек, да и вообще сервиса. Сон вытащил огромный мешок риса из запаса на зиму и насыпал его в семь глубоких мисок. Набрав в каждую из них воды, он поставил их на огромную печку. Пока он занимался рисом, он уже успел устать, ибо поднимать тяжелые шесть мисок худенькому мальчишке было не так уж и просто, но он быстро взял себя в руки и продолжил. Следующим шагом было собрать помидоры, огурцы, лук и картошки с огорода и использовать их в приготовлении супа. Так как супа сварить нужно было много, в самой большой кастрюле, и овощей нужно было сорвать много. Именно сейчас, Донпе был рад, что он научился всему этому от матери. Сон вообще отличался от мальчиков его возраста. Его не привлекали ручные сооружения его отца, над которыми тот сидел, порой весь день и даже забывал о том, чтобы покушать. Сон-старший всегда предлагал ему сделать что-нибудь вместе с ним, но Донпе отказывался, потому что он просто не мог заставить себя заниматься тем, чем душа его заниматься не хочет. Но отец не был против и Сон был искренне ему за это благодарен. Конечно, каждый раз когда Донпе помогал матери с огородом, стирал с ней одежду и готовил, многие жители, которые видели это (в основном, когда те были на улице) шептались между собой. А один раз, вообще сказали матери Донпе, когда самого мальчика не было рядом, но та твердо и уверенно сказала им, что ее сын будет заниматься тем, чем сам хочет. Тогда многие были шокированы, ведь для них слышать такое было странным и непривычным. Донпе же был искренне благодарен своим родителям. Он их очень любил. Вскоре, Донпе сварил суп и оставил его на улице, который продолжал вариться и выпускать густой пар из под крышки. Сону было очень сложно справляться с этим самим. Разумеется, он знал, что это будет сложно, но не ожидал, что настолько. Мальчик сел за стол, решив немного переотдохнуть, когда услышал стук в дверь. Мальчик пошел к двери и открыл ее. Это был командир Хан и его сын, тот самый парень, Сыну. - Привет, сынок, - сказал командир - Мы видим, что это сложно для тебя делать всё самому и очень неоперативно. Поэтому, мы вызвали подмогу. Они в скором времени, приедут, - Донпе благодарно кивнул и командир с сыном ушли обратно. Как и обещал командир, к Сону пришли на помощь. Это были, в основном, пожилые женщины и некоторые мужчины в возрасте. Никого из них он не знал и не видел раньше. Можно было предположить, что они были из других деревень. Удивительно, что никто кроме него, из его деревни не согласился принять во всем этом участие. С помощью пришедших на помощь, Донпе не чувствовал усталости. Мужчины, несли тяжелые кастрюли, воду из колодца, а теперь еще и стулья, столы и скамейки, чтобы солдаты и военные могли сесть и в скором времени начать трапезу. Некоторые женщины следили за рисом, а другие разливали питьевую воду в небольшие графины. Другие же женщины, пекли хлеб в небольшом местечке, предназначенном, как раз для этого. Отец Сона сам построил это небольшое деревянное местечко с навесом сверху, поместив в него, печку и нужные для приготовления мучных изделий некоторые кухонные приборы. Донпе с мамой очень часто выпекали здесь хлеб или пироги, аромат которых, порой доходил и до соседей, с которыми они частенько делились. Сон пока решил застелить скатерти на столы, которые уже стояли там. Выйдя на улицу, Донпе чуть не расстерялся. Вся местность была полна солдатами и военными. Большинство уже сидели за столом и громко о чем-то говорили. Донпе никогда еще не видел столько людей так близко к себе. Даже, когда соседи собирались у них по какому-либо поводу, их было, максимум, пятьдесят. Еще большее волнение внушало то, что они были военными. Сон взяв себя в руки, подошел к столу и не обращая на них внимания, начал стелить скатерти на столы. Помимо корейских солдат, здесь было около сорока и американских. Сон, который ни разу не видел людей европеоидной рассы в живую, был очень удивлен. Когда Донпе, подошел к столу, где сидели только американские солдаты, он был еще более взволнован, но решил не подавать виду. Конечно, его выдавали дрожащие руки, которые никак не могли застелить скатерть на этот небольшой, в отличие от других, стол, но Сон старался. Все-таки не сумев совладать со своими руками, мальчик уронил скатерть под стол. Донпе было очень неловко и он не хотел никому мешать, но ему нужно было взять упавшую скатерть из под стола. Сон опустился на четвереньки и хотел было, дотянуться до скатерти, как один из солдат (судя по всему, тот рядом с которым и упала эта злочастная скатерть) протянул мальчика за голову прямо к своему паху. Сон был шокирован и ему стало тошно. Неприятный запах ударил ему прямо в нос и он стал отталкиваться от него, но тот не давал ему это сделать, плотно придерживая за затылок. Никто из солдат, видимо, этого не замечал, ибо каждый был занят своим делом. А потом Донпе почувствовал большую ладонь солдата у себя на ягодицах, который совершенно без стеснения поглаживал их через ткань его брюк. Донпе готов был взвыть от боли в затылке и отвращения от его действий, но тот к счастью перестал и отпустил его голову. Сону пришлось собрать всю свою силу воли в кулак, чтобы взять себя в руки и подняв скатерть, продолжить стелить ее, пытаясь делать вид, что ничего не произошло и не обращать внимания на устрашающий и маньячий взгляд американца, который продолжал смотреть на него. Наконец, сумев застелить скатерть, мальчик на ватных ногах отправился обратно домой, все еще находясь в шоке. От обиды и боли хотелось выть, но он не мог позволить себе даже побыть с собой наедине, все обдумывая в голове. Мальчик почувствовал себя потерянным и одиноким.