Война

Солдаты собрались в круг, вокруг костра и громко о чем-то разговаривали. Солдатов там было всего тридцать и Донпе было интересно, куда делись остальные сто десять. Сейчас, атмосфера была настолько умиротворенной и теплой, что Сон не пожалел, что все-таки присоединился. Парни наконец-то могли улыбнуться и отбросить страх куда подальше, хотя бы на короткое время. От осознания, что такие посиделки, да и вообще отвлекающие маневры, действительно помогают людям в такие страшные и опасные моменты, Сону стало тепло на сердце. Все же, он возможно ошибался. На войне не нужно думать только о ней. Ведь жизнь хоть и меняется на сто восемьдесят градусов, жизнь хоть и становится сложнее, но она продолжается. Если сидеть и думать только о том, как тебя завтра застрелит кто-то или кинет в тебя бомбу, то можно с ума сойти. К такому выводу пришел Сон, когда направлялся к солдатам, а точнее к их кругу. Среди них, Сон не нашел Сыну, но зато наткнулся на американского солдата, с которым у него связаны не самые лучшие воспоминания. Солдаты, увидев Донпе, стали как-то подозрительно перешептываться и ухмыляться. Сон не знал, что на них нашло и почему те себя так ведут, но решил не говорить ничего. - Привет, - сказал один из них, улыбаясь - Ну, малыш, сколько тебе лет? Садись, нам всем интересно послушать о тебе, - корейский солдат подвинулся и освободил для него место, между собой и еще одним солдатом. Донпе не особо и хотел сидеть рядом с неизвестными ему парнями, хоть и такими же корейцами, как и он сам, но раз уж он пришел на посиделки, то он должен хотя бы сесть. Сону не хотелось отвечать на их вопросы. Почему их это вообще интересует? Но и игнорировать их было бы неправильно. - Мне шестнадцать, - коротко ответил Донпе, все-таки присаживаясь на свободный стул между ними. - Я думал тебе двенадцать, - сказал другой, сидевший почти в самом конце - Но и шестнадцать - это не много. Зачем ты здесь, если ты еще такой юный? - теперь все солдаты с интересом посмотрели на Донпе, ожидая от него ответа. Сон же недоумевал, чего они добиваются. Они, действительно думают, что тот всё им расскажет? - Обстоятельства так сложились, - все таким же твердым голосом ответил Донпе, не показывая никакого интереса к вопросам, которые они задавали. Солдаты удивились такой серьезности у совсем еще юного, мальчика. - Серьезный, значит? Недотрога? - это говорил уже совершенно другой парень. Солдат ухмылялся, смотря на Донпе и ему стало не по себе. Где-то он уже видел этот взгляд. Сон повернул голову и встретился с глазами-убийцами американца, от одного только вида которого, по телу сразу же пробегали мурашки. А что, если они заодно? Или Донпе просто навязывает себе эти мысли? Да, возможно он слишком помешан на этом, из-за страха. А ведь, Сон действительно боялся повторить произошедшее в ту ночь, три дня назад. Только на этот раз, все может закончиться хуже, а ситуация может оказаться непоправимой. - Что вам надо? Зачем вы позвали меня сюда? - Сон обратился к Сынену и Хангелю, которые сидели вдали от солдат и разговаривали между собой. Донпе не был дураком и все понимал. Все эти ухмылки и взгляды, которые на него бросали. Донпе догадывался, но все еще не хотел в это верить. - Прости, Донпе. Мы правда не имеем ничего против тебя, - виновато проговорил Сынен и они с Хангелем опустили головы. - Но мы здесь ничего не решаем. И должны слушать тех, кто дает нам приказы, - Сон не понимал о чем те говорят, но кажется догадывался. Выходит, что и здесь происходила иерархия. В самом низу были "мальчики на побегушках" или просто "дурачки", какими судя по всему, и были Сынен и Хангель. Они выполняли все, что им говорили те, кто находился на самой вершине. А на самом верху были сильные физически и хитрые по существу. Такие, как большинство здесь. И этот американец, несмотря на свое расовое отличие, тоже. Сон не успел сказать или подумать о чем-либо, как почувствовал чужие ладони у себя на теле. Это были парни рядом. Они трогали его тело, так словно трогали не живого человека, а бездушную куклу. Сон пытался вырваться всего раз, но сразу же отбросил все попытки, потому что это было бесполезно. Его крепко держали две пары рук и не давали пошевелиться. Остальные парни лишь наблюдали за всем этим и громко говорили о Донпе. Да, те даже не пытались говорить как-то потише и похоже ничего больше не боялись. - Чур, я первый, - говорил один - Он такой милый. Ничуть не хуже девушек. - С чего это ты первый? - возмущался другой парень. - Считаешь, что так легко можешь быть первооткрывателем? Для этого нужно быть особенным. Он тебе не проститутка, - совершенно спокойно говорил парень, так словно говорит не о человеке, который находится всего в паре метров от него, и не о вещах, о которых так окрыто говорить - стыдно и некрасиво. Парни стали забираться ему под тонкую рубашку, поглаживая худое и нежное тело. Сон был чувствительным, тем более от чужих рук на своем теле, и тут же вздрогнул, покрываясь купными мурашками. С него стянули рубашку, оставляя мальчишку без верха и заставляя его сдрагивать от холода. Они все также плотно держали его за запастья, не давая ему сделать ни одно лишнее телодвижение. - Пожалуйста, отпустите, - говорил Донпе, стараясь не заплакать. Почему он даже сейчас, когда его собираются сломать на куски, когда над ним собираются поиздеваться, все равно старается быть сильным? - Мне холодно, пожалуйста. Не трогайте меня. - Что уже не такой серьезный, малыш? - прошептал ему в лицо другой солдат, не из тех, кто держал его. - Зачем строишь из себя того, кем не являешься? Мы ведь все видели тебя с американцем, в прошлый раз. Да, и Дэвид это не скрывал и все нам рассказал. Рассказал, как ты накинулся на него и жаждал заняться с ним сексом. Я прав? Но наши дурачки, - парень указал на Сынена и Хангеля - Успели испортить свои палатки и сделали это необычным образом, и слишком шумно. Возникли проблемы и вам помешали. Но дело не в этом, - парень вновь стал серьезным и нагнулся к его лицу еще ближе - Ты девственник. И это нам тоже он рассказал. Хотел заняться сексом с неизвестным тебе, американским солдатом? Раз тебе так этого хочется, то мы не прочь. Дэвид, иди и сделай то, что хотел, но не смог, - последнее предложение парень сказал уже на английском. Но Сон не думал сейчас о том, откуда тот знает английский. Его волновало то, что тот, кого он боялся больше всего и сторонился, сейчас приближался к нему и все также ухмылялся. Дэвид улыбнулся, обнажая ровный ряд белоснежных зубов. Американец вообще выглядел как какой-то голливудский актер: высокий, статный, подтянутый, черноволосый и со знаменитой "голливудской" улыбкой. Возможно, Донпе и считал его красивым. Таких, как Дэвид, он видел только в американских журналах, которые раз в полгода из-за границы привозила мама, когда ехала туда по делам. Мужчина одним движением руки, снял с него брюки и облизнулся. Остальные солдаты, увидев почти голого Донпе довольно присвистнули. Сон почувствовал себя куском мяса на мясном прилавке, который только туда принесли. Дэвид одним рывком снял с него и трусы и теперь мальчик был совершенно голым перед тридцатью солдатами. Он содрагался от каждого дуновения холодного ветра и прикрывал свое тело руками, чтобы его не видели. Но это не помогало, потому что солдаты лишь усмехались, а американец грубо убрал его руку, прикрывавшую его промежность и завел его руку за спину, чтобы тот больше не мог прикрываться руками. - Зачем прикрывать такое красивое тельце? Не волнуйся, нас не волнует то, что ты - мальчик и у тебя есть член, - с этими словами, один из солдат, державший до этого Донпе за руки, грубо схватил маленький член Сона двумя только пальцами и надавил на него. Донпе покраснел, а затем взвыл от боли. Если ему уже больно от этого действия, то сколько боли его ждет впереди? - Как хорошо, что командир Хан с сыном и другими солдатами уехали в соседнюю деревню. Как же вовремя. Мы сможем повеселиться на славу, - сказал солдат, улыбаясь. От этих слов, Донпе вздрогнул еще раз. Он не считал Сыну своим защитником, да и не принимал его внимание и заботу, но если бы Сыну был рядом, он бы остановил их. Донпе был в этом уверен. Эта ночь, оказалась, самой страшной и ужасной в жизни Донпе. Даже хуже ночи, после смерти родителей, когда мальчик пытался совладать со страхом после увиденных трупов самых близких ему, людей. Дэвид ни капли не жалел Донпе и его тело. Он без какого-либо стеснения вдалбивался в юное тело мальчика, не задумываясь о том, как больно тому было. Физическая боль, которая возникала при каждом вдалбивании в анус мальчика, не была похожа ни на что. Дикая и острая боль, а затем и капли крови, стекающие по его бедрам. Но и это его не останавливало. Он делал это снова и снова. А солдаты рядом, дрочили на все это, так словно это самое возбуждающее и эротическое, что они видели в жизни. Хотя, для них это, возможно, так и было. Хангель и Сынен виновато опустив головы, не могли смотреть на все это. Они не хотели так поступать, но были вынуждены. Другие солдаты его особо не трогали. Только иногда ласкали его тело, наслаждаясь ее гладкостью. Донпе отключился сразу после того, как почувствовал какую-то густую белую жидкость у себя на лице. На него кончили и не раз. Но Сон на тот момент, уже был без сознания.