Война

Солдаты, как и договаривались, ушли на рассвете, собрав все свои вещи, не оставляя здесь ничего. Ехану так хотелось подойти к спящему Джуну и поцеловать его на прощание, но он знал, что сейчас не до этого и что этим сделает только хуже. Сыну со вчерашнего дня, не понимал, что с ним происходит. Когда он превратился в такого холодного человека? Ему никогда не было все равно на Донпе. Сон несмотря на свою обиду к нему, пришел его поддержать, но все что сделал Сыну, так это снова оттолкнул его. Вины Донпе ни в чем нет и разумеется, Сыну это понимал. Просто, он запутался, и это единственное, что он, на данный момент в себе понимал. Солдаты направились в город. Час езды в ливень была не самой лучшей идеей, но Сыну ведь не синоптик, и не сумел предугать погоду. Грузовик, который они нашли только лишь спустя час ходьбы, а точнее несколько грузовиков, ибо солдат было много - ехал медленно, ведь был старым и нерабочим, судя по его скорости, уже полгода. Но другого выхода у них не было. * * * - Вот же черт! Эти глупые сволочи оставили нас одних! Черт подери! - Донпе встал от громких криков и возмущений жителей, которые с каждой минуту похоже, становились все громче. Посмотрев на другую сторону кровати, где спал Хенджун, он заметил, что тот уже не спал. У него были открыты глаза. Юноша выглядил напуганным и встревоженным. - Что происходит? - спросил Донпе у него. - Судя по всему... Солдат здесь не осталось. Они все покинули деревню... - разумеется, Хенджун боялся. Ведь только солдаты с их умениями и обучением, могли бы спасти в случае чего, обычных жителей. А если их нет рядом, то что им остается делать? - Что?.. Но нас об этом даже не предупреждали. Почему они сделали это в секрете от нас? - спросил Донпе, ощущая дикую злость, нарастающую с каждой секундой, изнутри. Неужели, солдаты не посчитали нужным предупредить их об этом? Для солдат, защита мирных жителей - разве не является главной задачей? Или они не в счет? Конечно, Донпе злился, но он решил не уделять сильное внимание этому. Он был уверен, что все разрешится. Одевшись и умывшись, Хенджун направился к проснувшемуся Соену в комнату, одеть его и покормить, а Донпе спустился вниз, к все еще обсуждающим это, жителям. - Донпе... - его сразу же они заметили. К нему подбежала женщина, главная кухарка. Донпе вообще имел хорошее влияние среди них, несмотря на свой юный возраст. Его уважали за все то, что он сделал, несмотря на произошедшее с его семьей. К нему все время обращались за советами, и старались всегда помогать ему, в случае чего. Конечно, это было немного смущающе, когда люди вдвое или втрое старше него, интересовались его мнением и слушались его, но, с другой стороны, Сону это безусловно, нравилось. Он чувствовал себя важным членом их команды. - Солдаты исчезли отсюда. Мы обыскали все места, где они раскладывали свои палатки. Нигде они не оставили ни одно ружье или еще какое-нибудь оружие, - сказала обеспокоенно женщина, на что остальные с ней соглашались. - Но ведь, у нас есть охотники. Вот вы, Хендон-щи, я уверен, что у вас осталось хотя бы два ружья, - сказал Донпе, направляя взгляд на мужчину пятидести лет, главного охотника этой деревни. - Если бы... - начал он, вздыхая - Куда там? Эти солдаты забрали и мои ружья тоже. Я обыскал всю свою кладовку. Представить не могу, когда они успели это сделать. - Когда? Ну конечно же, когда ты не видел. Поверьте мне, им плевать на нас. Они не считают наши жизни ценными и нужными. Попользовались нами, когда им это приказало правительство, а теперь бросили нас, как ненужный мусор! - громко проговорила старая слепая женщина. Она, несмотря на свою врожденную слепоту, умела делать все, не хуже зрячих. - Успокойтесь, пожалуйста, - Донпе подошел к ней и взяв ее трясущиеся руки в свои, стал поглаживать их, успокаивая - Я уверен, что они не могли так поступить. А может, они ушли на дней два или три? Я уверен, что они придут за нами. - Не защищай этих ублюков! - снова закричал охотник. - Хендон-щи, пожалуйста, давайте не будем усложнять. Мы погубим себя, если будем думать о плохих вещах. Все равно ничего уже не изменить. Они оставили нас одних, но мы ведь не слабаки. Я прав? Мы справимся. Только для этого нам нужно быть вместе, быть одним целым, - Донпе говорил от всего сердца, так как видел эту ситуацию. Разумеется, он боится и волнуется, но лучше от этого точно не будет. - Ты прав, - согласился мужчина и Донпе улыбнулся. - Отлично. Ну раз уж, печь хлеб нам сегодня не придется, мы можем испечь пирог. Уверен, никто от него не откажется, - жители улыбнулись и больше не возвращались к этой теме. Успокаивать тех, кто боится сложно, а когда в глубине души ты боишься и сам - того сложнее, но Донпе с этим справился. Они испекли большой пирог и с удовольствием ели его, все без исключения. Вкусная сладость, которую все здесь, ели в последний раз полгода назад, действительно повышала настроение. С этими людьми, Донпе и Хенджун ощущали себя спокойно. Они казались им такими же, как и они сами. Они оказались в такой же ситуации, что они. Им приходится переживать то же самое. Они буквально связаны узлами судьбы. За время отсуствия солдатов здесь, Соен наконец, смог спокойно играть и резвиться. Больше никто ему не делал никакие замечания, не заставлял прятаться, чтобы не мешать. Жители деревни полюбили малыша и всячески с ним игрались и помогали ему. В момент, когда радости в людях почти не остается, дети со своей искренностью и с вечным неподдельным любопытством - единственное, что помогает скрасить жизнь хоть какими-то красками. Соен чувствовал себя любимым и это его радовало. Прошло два дня, за которые все расслабились. Их жизнь, что двигалась с быстрой скоростью все это время на некоторое время сбавила скорость, позволяя им передохнуть на некоторое время. За это время, жители деревни вместе с Хенджуном и Донпе не переставали следить за садами, но делали это уже не для максимальной продуктивности и оперативности, как это было раньше, а для себя и своего удовлетворения. - Соен уснул... - тихо сказал Хенджун, заходя на кухню и садясь рядом с Донпе. Сон выглядил задумчиво, а в глазах его можно было прочесть печаль и грусть. Хенджун его понимал, ведь он ему все рассказал. Джун не понимал, как Сыну мог так с ним поступить, снова. Неужели, он заслуживает такого обращения к себе? Возможно, у него и серьезные проблемы сейчас, но в чем виноват Донпе? Когда трудно бывает Сону, он никогда не позволяет себе срываться на других - Все хорошо? - Хенджун накрывает своей ладонью ладонь друга, смотря ему в глаза. - Да... просто... много мыслей в голове. Сам знаешь, - отвечает Донпе, но на поддержку друга, заключающуяся в его теплой ладони, тепло ему улыбнулся - Я сейчас даже не о Сыну... Я не понимаю, почему солдаты ушли, оставив нас одних. Не понимаю их мотивы и цели, - говорит Донпе, устремив взгляд в окно, через которое отчетливо была видна сияющая луна. - Я тоже не понимаю, Педони. И сам об этом думаю целый день. Но давай не будем о грустном. Знаешь, что сегодня сделал Соени? - глаза Хенджуна тут же засияли и эта внезапная перемена в настроении младшего, невольно передалась и Донпе. - Ну и что же? - улыбаясь, сказал Донпе. Они разговаривали до самой глубокой ночи. Настроение обоих заметно изменилось и юноши без конца смеялись и улыбались. Им было приятно, что они есть друг друга. Они уснули ближе к двум часам ночи, желая друг другу крепких снов и такого же хорошего настроения завтра. * * * - Отпустите! Отпустите меня! - это был голос Чанхи, той самой незрячей женщины. Ее голос был хриплым и надрывным, судя по всему она кричала уже не первый раз. Донпе и Хенджун разлепили глаза. Джун испуганно посмотрел на Донпе, который встал и подошел к окну. Там были солдаты, которые удерживали жителей, не давая им убежать. - Джуни... Бери Соена... - Джун кивнул и бросился в комнату, где спал малыш. Донпе испуганно прикрыл глаза. Ему было по настоящему страшно. За жителей, за себя, за Джуна и Соена. - Выходите! Живо! - кричали из улицы на английском. Судя по всему, это были американские солдаты. - Надо выполнять все их приказы и стараться не нарываться, - говорит Донпе, хотя все еще не понимая, кто они такие и что они от них хотят. Они ведь южане. На их стороне воюют американцы. В чем тогда дело? Взяв, малыша на руки, Донпе кивнул Джуну, и они вышли из дома, как им и приказали. - Выпусти его из рук! - сказал один из приблизительно тридцати, окруживших их американских солдат. - Отпусти ребенка! - он грубо сжал руку Донпе и он отпустил Соена из рук. Соен испуганно спрятался за Донпе, который прижимал его ближе к себе, успокаивая. - Вы - гребанные ублюдки! Теперь вам не убежать и не спрятаться! Суки! Хорошо спрятались, - говорил все тот же солдат. - А эти северяне не так уж глупы. Хитрые твари и проворливые, - сказал другой, зло усмехаясь. Хенджун приблизительно понимал, что те говорили, ибо изучал английский по учебникам. Сон хотел объяснить им, но разговаривать он на английском не умел, да и они бы все равно ему не поверили. - Да, поймите, вы черт возьми, что мы - не северяне! Черт! - сказал Хендон, зло хмуря брови. Мужчина говорил громко, но на корейском так, что никто из них его не понимал. Судя по всему, все уже поняли, что их не за тех принимают. Американцы не умели их различать. Жителей провинций и деревнь южных частей, даже сами корейцы принимали за северян, что уж говорить о американцах. - Заткнись, мужик! - громко сказал солдат, даже не обращая на него никакого внимания. - Отпустите нас. Мы - южане. Это наши дома и хозяйства! Пожалуйста. За нами скоро придут... - но его оборвали, стрельнув ему в голову, так что он моментально упал на землю. Все смотрели на это со стеклянными глазами и с дикой болью в сердце. Донпе с Хенджуном, казалось разучились моргать. Мужчина только минуту назад ровно стоявший на ногах, говоривший и дышавший, превратился в бездыханное тело. - Так будет с каждым, кто только посмеет перечить нам! Ясно, твари?! - американец держал в руках пистолет, устремив дуло в небо. Жители, безусловно, были дико напуганы. Реакция Соена отличалась от реакции остальных. Ребенок, совсем малыш, никогда раньше не видевший и даже никогда не думавший о таком, не мог заставить себя в это поверить. Мальчик заревел, закрывая глазки, громко крича, "Дядя умер!". С Хендоном он сблизился. Мужчина часто с ним играл. Мозг ребенка, как и его сердце, не могло так просто с этим смириться. - Заткнись, сукин сын! - американец громко закричал, смотря на ребенка. Донпе пытался его как-то угомонить, но мальчик не успокаивался. - Если ты, ублюдок, не заткнешься прямо сейчас - я изобью тебя, как собаку. Ясно? - Соен все еще плакал, никак не успокаиваясь. Тогда американец моментально подошел к ребенку и стоило ему со всей злостью и яростью в глазах поднять руку, как Хенджун прикрыл малыша собой. Американец удивился, но ударил Хенджуна в живот так, что он упал на землю, держась за него. Донпе хотел помочь другу, но знал, что от этого станет только хуже. - Это наказание. Но... - мужчина опустился на корточки рядом с юношей и взял его за подбородок, грубо поднимая его голову, рассматривая каждую деталь его лица. - Такая куколка будет очень полезна. Будешь для меня игрушкой, - сказал мужчина, усмехаясь. Но Хенджун ничего не слышал. Он с трудом дышал, все еще держась за живот руками. - Живо все в грузовик! Живо! - солдаты толкали людей ногами и руками. Сев на кузов военного грузовика, они поехали неизвестно куда и для чего. Эта неизвестность пугала и тревожила. - Что же теперь будет?.. - сказал Хенджун, не сдерживая слезы. - Я... я не знаю, Джуни... Я не знаю... - только и смог ответить Донпе.