Днем и ночью

Конец августа в нынешнем году выдался немного прохладным, хотя дни оставались по-прежнему ясными и яркими. Хорошее время, чтобы наслаждаться молодостью и жизнью, однако семнадцатилетний Неро столкнулся с худшим из того, что могло произойти. В этот спокойный солнечный день он безмолвно стоял перед гробом своей матери, а замерший рядом мужчина в строгом черном костюме каких-то полчаса назад назвался его отцом. Принять подобный факт было нетрудно: мать Неро часто показывала ему фотографии, да и ежемесячные отчисления алиментов не давали возможности забыть, на чьи деньги живет семья. Проблема была в другом. Неро не понимал, почему человек, столько лет не вспоминавший о сыне, вдруг захотел взять его под свою опеку. Проснулась ли в том отцовская любовь или, может, желание передать наследнику азы управления многомиллиардной корпорацией? Увы, нет. Одна-единственная фраза тут же расставила все по своим местам: — Я твой опекун на год, а после — делай что хочешь. Вергилию, этому холодному и безразличному ко всему человеку, нужна лишь красивая картинка. Что-то, что он может показать вездесущим папарацци, комитету по защите прав ребенка и налоговой инспекции. Ну а Неро нужен был дом и деньги. Много денег. Земля горсть за горстью падала на крышку гроба, и два удивительно (не)похожих друг на друга человека молчаливо наблюдали за происходящим. *** Молчание преследовало их повсюду: в машине, на улице, около дома. Неро не знал, о чем можно было заговорить с человеком, которого впервые за семнадцать лет увидел вживую. А Вергилий, похоже, и вовсе не имел никакого желания начинать разговор со своим отпрыском. Уже на самом пороге трехэтажной виллы, где теперь им придется жить вместе, Вергилий вскользь обронил еще одну фразу помимо тех двух на кладбище. — Дворецкий займется всем, что тебе нужно. Неро все так же молча проводил взглядом удаляющуюся спину отца, а спустя пару секунд на его месте оказался другой человек. Человек, которого Неро прекрасно знал. — Кредо. Кредо был дворецким Вергилия и тем, кто приносил его матери отчеты об алиментах и расходах за месяц. — Приветствую, молодой господин, — вежливо ответил Кредо и улыбнулся. — Добро пожаловать домой. Неро вздохнул, услышав свой новый титул. До этого он был лишь сопляком и зарвавшимся мальчишкой, когда сбегал с очередного урока ради встречи с любимым дядей. — Не зови меня так. — Молодым господином? — Именно. — Неро чувствовал, что вот-вот взорвется от всех этих дурацких новостей и происшествий. — Хорошо, Неро. Наедине я постараюсь обойтись без лишнего этикета. — Кредо сочувствующе взглянул на мальчика и покачал головой. — Мне жаль, что все так произошло с твоей матерью. — Да… Спасибо. — Неро пнул носком ботинка какой-то случайный камушек и прикрыл глаза, пытаясь успокоиться. Несколько глубоких вдохов и выдохов заставили отступить подкатывающие слезы. Сердце все еще болело, но на душе стало немного легче. — Расскажи мне тут обо всем. *** Неро как будто участвовал в съемках исторического фильма. Всё вокруг казалось идеальным: тихая и вежливая прислуга, до стерильности чистые комнаты, белоснежное постельное белье, столовые приборы, расставленные точно по инструкции из книжки по этикету. Два стула на противоположных концах огромного обеденного стола. И камеры, камеры, всюду камеры. Их мигающие красным зрачки следили за каждым шагом Неро, и специально выбранный для этого человек наверняка докладывал Вергилию о каждой неряшливой складке на утреннем костюме его сына. Неро не слышал ни одного правила, ни одной фразы о том, как он должен вести себя в этом доме, однако рука просто не поднималась сделать какую-нибудь гадость. Возможно, он боялся, что его тут же выгонят. Дом Вергилия даже спустя несколько дней ощущался как нечто опасное и чужеродное, и Неро все время сидел как на иголках. Ему постоянно снились кошмары, и голос матери будто заведенный повторял одно и то же. «Доверяй Вергилию». «Он твой отец, он не причинит тебе вреда». Вреда он, может, и не причинит, но и добра от него Неро вряд ли увидит. Утреннюю тишину нарушало лишь позвякивание столовых приборов, и Неро судорожно думал о том, не слишком ли громко он жует. Кусок не лез в горло, хотя есть на самом деле хотелось неимоверно. И вчера, и позавчера было все то же самое, поэтому Неро намеревался как можно скорее сбежать на кухню и там спокойно позавтракать под расслабляющую болтовню Кредо и нескольких поварят. Вергилий медленно ел, не обращая никакого внимания на сына и его жалкие потуги вести себя прилично. Для полной картины не хватало только газеты с ежедневными новостями, однако Вергилий, удивительное дело, предпочитал за столом не думать о работе. Закончив эту немилосердную пытку последним глотком кофе и равнодушным взглядом куда-то поверх головы Неро, он поднялся со своего места и покинул столовую. Выждав для верности минуту или около того, Неро со всех ног бросился прочь. Даже жаль, что во время его суматошного бега ничего не упало и не разбилось. Так он хотя бы почувствовал себя отомщенным за пережитое унижение под названием «семейный завтрак». *** Возвращение в старшую школу с ее шумными коридорами, калейдоскопом цветов и суматошной беготней подростков, в первый же день что-то забывших, стало огромным контрастом по сравнению с огромной, но такой безжизненной и пустой виллой Вергилия. Неро рассматривал знакомые и незнакомые лица, и привычная брезгливость на пару минут отступила на второй план. Некое другое чувство, так похожее на ностальгию, поглотило его, и воспоминаниях о двух проведенных в старшей школе годах волной нахлынули на него. К сожалению (или к счастью), странное чувство продлилось недолго. — Ха! А вот и наш Серебряный Принц! — воскликнул кто-то неподалеку, и вскоре Неро окружила стайка разномастных подростков, объединенных в этом классе и этой школе таким весомым аргументом, как толстые кошельки их родителей. — Неужели наш дорогой Неро решил стать пай-мальчиком? — насмешливо поинтересовался атлетично сложенный юноша, который и познакомил своих одноклассников с прелестями траты денег в барах и разных клубах. — Да ладно тебе, Рич. Неужели отпил последние мозги на каникулах? — вступилась за Неро стройная девушка в плотно облегающем деловом костюме. Она любила называть себя «голосом разума» этой компании школьников, и в целом никто не был против. — Желтая пресса недавно извела немало бумаги, обсуждая ситуацию в семье Неро. — Закончив свое пояснение, девушка повернулась к Неро: — Извини за напоминание о твоей утрате. Неро промолчал, игнорируя очередную порцию соболезнований. Еще в самом начале разговора он перестал прислушиваться к пустой болтовне подростков, да и к тому же за последние несколько дней все слезы им были уже выплаканы. Если что-то и нарушит хрупкое равновесие внутри него, то это будет не десяток фальшивых «Мне жаль» от людей, которых он презирает. Через пару минут его размышления прервал немного болезненный хлопок по плечу. — Ну так что, Неро, — на лице Ричарда сияла радушная улыбка человека, на сто процентов уверенного в своем обаянии, — сходишь с нами развеяться после занятий? Несколько подростков поддержали его вопрос внимательными взглядами и предвкушающими смешками. Те, у кого были другие планы на сегодня, потихоньку теряли интерес к разговору и покидали их компанию, отправляясь в класс. Обдумав предложение Ричарда, Неро понял, что ему действительно хочется расслабиться и хотя бы на пару часов заставить голову опустеть. — Окей, я с вами. «У меня все равно нет причин возвращаться домой вовремя», — добавил он мысленно, глядя на радостные лица одноклассников.