Тонкие линии, острые углы

Оливер терпеть не мог ни самодовольного Брюса Уэйна, ни его угрюмое альтер эго. Но стоило отдать тому должное: когда дело доходило до подноготной Готэма, Бэтмену не было равных.  — Напыщенный идиот, — пробурчал себе под нос Оливер, миновав резные кованые ворота поместья Уэйнов. Он остановил машину прямо у парадной лестницы, ведущей в громадный особняк в псевдовикторианском стиле. Не удержавшись и презрительно фыркнув от бросающейся в глаза вычурности, он в несколько шагов поднялся к массивной входной двери. Позвонить в неё ему не пришлось.  — Добро пожаловать, мистер Куин, — учтиво поприветствовал Оливера дворецкий Уэйнов, распахнув перед ним дверь. Если кто и был достаточно претенциозен, чтобы держать грёбаного дворецкого, то это Брюс. — Я Альфред. Мистер Уэйн ожидает вас и поручил мне сопроводить вас к лифту. Даже вращаясь в одних деловых кругах, Оливер и Брюс нечасто пересекались лично, хотя и были знакомы очень давно. Ещё со школьных времён при общении они придерживались стратегии взаимного нейтралитета, вызванного в равной степени уважением и презрением друг к другу. Кто бы мог подумать, что спустя много лет у них появится одинаковое хобби. Личность Бэтмена раскусила Хлоя. Как-то раз, лёжа с ней в постели после особенно бурной ночи, Оливер поспорил, что она не сможет узнать, кто скрывается под маской Готэмского мстителя. Тогда он и сам понятия не имел, кто это, но его так забавляло в шутку препираться с Хлоей, что он не мог остановиться. Он даже забыл, на что они спорили, но помнил в мельчайших подробностях, каким живым азартом зажглись её глаза, когда она пообещала утереть ему нос. Два дня спустя с хитрой улыбкой она вручила ему картонную папку.  — Надеюсь, там твои голые фото, — понизил голос он и одарил закатившую глаза Хлою жарким взглядом, прежде чем открыть папку и изучить её содержимое. Несколько секунд Оливеру понадобилось, чтобы переварить информацию. — Да ладно? — он недоверчиво посмотрел на Хлою. — Ты уверена?  — Процентов на девяносто девять, — кивнула она.  — Ох, Брюс… Ну и ну, — покачивая головой, Оливер листал страницы досье, а затем вновь глянул на неё, на этот раз с благоговением. — Как тебе удалось? Она усмехнулась в ответ и легонько ткнула его пальцем в грудь.  — Ты платишь мне, чтобы я раскрывала чужие секреты, а не свои, — подмигнула Хлоя и вернулась к работе. Очевидно, где-то она всё же наследила в своём расследовании, потому что несколько дней спустя Оливер получил очень странный звонок от Уэйна. Тот использовал один из каналов связи Башни. Просто, чтобы показать, что он это может.  — Какими судьбами, Брюс? Хотел бы сказать, что рад слышать, но не буду же я тебе врать. На том конце трубки хмыкнули. Свободной рукой Оливер набирал на мобильном сообщение Хлое, требуя знать, какого хрена происходит. Сторожевая Башня была её детищем, и то, что в неё проникли извне, должно быть, сводило её с ума.  — Действительно. Нам есть, что обсудить, так что предлагаю опустить любезности и перейти сразу к сути. Мне не нравится, что твои друзья суют нос в мои дела.  — Мне тоже, — не стал отпираться Оливер. — Но кто я такой, чтобы им запрещать?  — На прошлой неделе кто-то проник в мою систему безопасности, — продолжил Брюс тоном, более подходящим для светской беседы. — Взломщика найти пока не удалось, но хлебных крошек оказалось достаточно, чтобы проследить его до серверов дочерней компании «Куин Индастриз». Довольно неосмотрительно с твоей стороны. Вот же хитрый засранец! У Брюса не было никаких доказательств, что Оливер работает не один, пока он сам только что это не подтвердил. Угодил прямиком в западню Уэйна. Телефон пиликнул, оповестив об ответе Хлои. «Предложи ему сотрудничать», — написала она, и Оливер глупо моргнул, не поверив своим глазам с первого раза. «Только через мой труп», — начал он набирать сообщение, а вслух сказал:  — Приму к сведению. Так ты звонишь по какой-то причине или просто от скуки?  — По необходимости, — вся напускная вежливость испарилась. — Мне показалось необходимым напомнить тебе, что Готэм не похож на Стар-сити или Метрополис. Чужакам здесь не рады.  — Можешь не переживать, я не собирался лезть в твою песочницу. Новое сообщение от Хлои гласило «Он нам нужен», и Оливер скривился, прежде чем выдавил из себя:  — И, тем не менее, глупо отрицать, что мы можем друг другу пригодиться. В самом крайнем случае, разумеется, — поспешил добавить он. Повисла пауза. «С тебя причитается», — отправил он Хлое, пока Брюс, видимо, шевелил извилинами, взвешивая за и против.  — У меня есть твой номер, — наконец, коротко сказал Уэйн и повесил трубку. В общем-то, за всё время их «сотрудничество» ограничивалось редкой передачей информации друг другу, в основном через Башню. Поэтому Оливер вдвойне удивился, когда Брюс позвонил пару дней назад и попросил встретиться в Готэме, лишь в общих чертах поведав о положении дел. Дел, требующих личного внимания Зелёной Стрелы. Оливер молча следовал за Альфредом по лабиринту коридоров, машинально запоминая дорогу назад. В этом громоздком недоразумении, больше подходящему какому-нибудь страдающему вампиру, Оливер чувствовал себя крайне неуютно.  — Как вам нравится в Готэме, мистер Куин? — учтиво поинтересовался Альфред.  — Промозгло и слякоть под ногами, — буркнул Оливер. Стоял февраль, так что в этом не было ничего удивительного. — Надеюсь, мне не придётся оставаться здесь надолго. Не обращая внимания на его брюзжание, Альфред улыбнулся, как показалось Оливеру, снисходительно. Дворецкий остановился перед тяжёлыми дверями из резного красного дерева и повернул изогнутую ручку.  — Прошу вас, — он пропустил Оливера вперёд. Комната представляла собой просторный рабочий кабинет, совмещённый с библиотекой. Стены были сплошь заставлены книжными шкафами как на первом, так и на втором этаже, куда вела кованая винтовая лестница в углу. У огромного окна, закрытого тяжёлыми портьерными шторами, стоял громоздкий письменный стол, а чуть поодаль — старинный рояль. Оливер нахмурился, когда Альфред прошествовал по мягкому персидскому ковру к роялю и нажал несколько клавиш. Вскоре всё встало на свои места: один из книжных шкафов отодвинулся в сторону, открывая узкий проход.  — Это что, дверь в Нарнию? — хмыкнул Оливер. Дворецкий ничего не ответил, а лишь лукаво улыбнулся и жестом предложил ему войти. Чёрт, а ему нравился этот Альфред! Проход оказался довольно узким коридором, в конце которого обнаружился полуоткрытый грузовой подъёмник. Оливер шагнул на решётчатый пол лифта и развернулся лицом к Альфреду, заметив, что тот остался на месте.  — Полагаю, дальше я сам? — догадался Оливер.  — Мастер Брюс ожидает вас внизу. Опустите рычаг вправо до упора, чтобы спуститься. Удачи, сэр.  — Спасибо, Альфред, — поблагодарил Оливер и последовал его указаниям. Вся ситуация с тайным проходом в старинном особняке прилично действовала ему на нервы, так как он не мог определиться, глупо это или гениально. Разместить секретную базу своих операций под собственным домом — звучит неплохо. Разместить секретную базу своих операций под собственным домом, куда периодически наведываются люди — от обслуживающего персонала до коррумпированных политиков и пустоголовых светских дурочек на устраиваемых время от времени приёмах — кажется верхом идиотизма. Шум воды постепенно заглушал гул спускающегося лифта. Оказавшись внизу, Оливер готов был пересмотреть свои взгляды — вот где должен бы обитать страдающий вампир: темно, сыро и отвратительно. Брезгливо поморщившись, он заметил Уэйна сидящим перед компьютером неподалёку и наигранно всплеснул руками.  — Брюс, сколько лет, сколько зим!  — Оливер, — немного настороженно поприветствовал Уэйн, развернувшись на стуле к нему лицом. Не дожидаясь приглашения присесть, Оливер взгромоздился на один из металлических столов, стоящих у каменной стены, на что Брюс поджал губы, но ничего не сказал. Оливера впечатляло, как удобно тот устроился. Во-первых, занимающаяся, в основном, военными правительственными заказами «Уэйн Энтерпрайз» полностью обеспечивала Бэтмена лучшими игрушками, новейшими уникальными технологиями и идеальным прикрытием для них. Во-вторых, прямой канал связи с полицией, а также негласное одобрение его методов, существенно облегчали супергеройскую жизнь. Ну и в-третьих, на случай непредвиденных ситуаций у ушастого было с десяток хорошо защищенных мышиных норок в разных частях города, где можно было отсидеться в случае ранения, погони или особенно острого приступа депрессии. Оливер ни за что не признался бы, но идею с убежищем он взял на заметку и даже подумывал осуществить в Метрополисе и Стар-Сити.  — Вижу, ты времени зря не терял, — присвистнул Оливер, жестом показывая на пещеру вокруг себя. — Но знаешь, мне кажется, этому интерьеру не хватает джакузи. Ни одна мышца не дрогнула на угрюмом лице Брюса.  — Гордон только что сообщил мне новости. Пару часов назад найден ещё один труп. Оливер помрачнел. Итого, уже три за последнюю неделю.  — В том же районе, буквально в нескольких метрах от двух предыдущих. Личность уже установили. Имя тебе сказать, или сам догадаешься? Шесть дней назад в местных трущобах неподалёку от Криминального квартала было найдено тело Артура Грина, менеджера сети пиццерий, активного волонтёра и отца двоих детей. Причиной смерти послужил удар тупым предметом в висок, однако, из плеча бедняги торчала его, Оливера, стрела. Три дня спустя практически на том же самом месте обнаружили то, что осталось от местной проститутки, известной клиентам под именем Венди, а на деле оказавшейся Молли-Энн Грин родом из Дулута, Миннесота. Ей размозжили голову, а затем, согласно экспертизе, уже в мёртвую, словно в индейку, воткнули в живот стрелу. Если кто-то хотел его подставить, то, судя по способу убийства, делал это крайне неумело. К тому же, время смерти первых двух жертв было установлено экспертизой, и оба раза у Оливера было неплохое алиби. В момент смерти примерного семьянина Артура Зелёная Стрела патрулировал Метрополис, что могли подтвердить, как минимум, пара мелких грабителей и полицейские, которые прибыли на место забрать обезвреженных преступников. Ночью, когда лишилась жизни Венди-Молли, Оливер посетил ежегодный благотворительный вечер в мэрии, в то время как ЭйСи засветился в его костюме в Стар-Сити. Это была для них обычная практика: раз в пару месяцев Оливер Куин довольно громко выходил в свет, весело проводил время, сверкал улыбкой на фото с мероприятий, много пил на виду у всех, а Стрелу замечали где-нибудь подальше от Оливера. Выходит, дело было не только в том, чтобы подмочить его репутацию. Кто-то очень сильно хотел, чтобы Оливер обратил на него внимание.  — Снова бедолага по фамилии Грин? — хмуро уточнил он.  — Кейси Грин, двадцать три года. Она не отсюда. Живёт в паре часов езды от Готэма, в Трентоне. О её пропаже заявила соседка два дня назад, — Брюс взял со стола и передал в руки Оливеру папку с копиями материалов дела. — Её застрелили единственным выстрелом в грудь. Не из лука, а девятимиллиметрового «глока» — в этот раз стрела просто валялась рядом. Как и предыдущие жертвы, девушка была убита не там, где её нашли. Оливер невольно восхитился оперативностью, с которой Брюс добыл информацию. Он начал с полицейского отчёта, поверхностно описывающего место преступления, и только потом посмотрел фотографии. Его дыхание сбилось, а ладони мгновенно взмокли: Кейси Грин оказалась невысокой, миловидной блондинкой, и это не могло оказаться просто совпадением. На первый взгляд, внешнее сходство с Хлоей было поразительное: тот же цвет волос, комплекция, но Оливер сразу подметил и отличия. Волосы девушки были длиннее, тело — жилистей, овал лица более острый с высокими скулами, а на последнем фото не зелёные, а карие глаза навсегда невидяще уставились в никуда. Она лежала на грязном асфальте, будто сломанная кукла. Сердце Оливера глухо заколотилось в груди, и он с трудом сглотнул, что не осталось незамеченным внимательным Брюсом.  — Очевидно, ты кому-то сильно насолил, Оливер, — осторожно произнёс он. Не в силах больше смотреть на мёртвую девушку, Оливер закрыл папку и бросил её на ближайший стол.  — Не представляю, кому, — он криво усмехнулся. — По заверению моего психотерапевта, я просто душка.  — У тебя нет психотерапевта, — укоризненно заметил Брюс. Уверенность, с которой были сказаны эти слова, не была случайной. Удивление Оливера за долю секунды переросло в ярость.  — Следишь за мной? — прошипел он сквозь сжатые зубы.  — Приглядываю, — невозмутимо поправил его Брюс. — Как мы договаривались, в твои дела я не лезу. Но при этом я должен быть в курсе, какие из дел — твои. Повисло напряжённое молчание, во время которого Оливер сверлил Брюса взглядом.  — Ты ничего не хочешь мне рассказать? Что особенного в последней девушке? Его кулак отчаянно зачесался двинуть Уэйну по морде. Оливер готов был биться об заклад, что тот знает ответ. Или, хотя бы, догадывается.  — Ничего, — буркнул он, спрыгнув со стола. Отступившая на время мигрень возобновлялась с новой силой, и это не особенно помогало ему сосредоточиться. — Сегодня я планировал осмотреть место, где находили тела. Полагаю, после нового убийства там всё кишит копами?  — Скорее всего, они уже должны были управиться. По ночам окраины Ист-Энда — не самое гостеприимное место. Особенно для служителей закона, — пожал плечами Брюс, вставая вслед за Оливером. — Я буду готов выдвигаться через…  — Нет, — решительно перебил его Оливер. Брюс удивлённо поднял брови и переспросил.  — Нет?  — Я пойду один. То, что Уэйн сам пригласил его в Готэм и поделился информацией, на первый взгляд, можно было расценить как дружественный жест. До этого ушастый при каждом удобном случае напыщенно повторял, что «он работает один». Оливер не тешил себя иллюзиями: убийства как-то были связаны со Стрелой, и Брюс надеялся эту связь отыскать. Но чёрта с два он сделает это раньше самого Оливера.  — Позволь напомнить тебе, что правила здесь устанавливаю я. У тебя нет права голоса. Это мой город. В нём далеко не всё гладко и без твоих разборок с кем бы то ни было. Оливер устало провёл рукой по лицу и тяжело вздохнул. Почему ему всегда нужно всё усложнять? — Послушай, я не меньше, а то и больше твоего хочу вычислить убийцу и заставить его заплатить за то, что он сделал. Но давай посмотрим правде в глаза: мы с тобой скорее прикончим друг друга, чем научимся работать сообща. И поэтому я ценю, что ты помог с информацией и всё такое. Но разгребать это дерьмо я буду сам. Уэйн, конечно, упрям как осёл, но к здравому смыслу он должен прислушаться. — Как скажешь, — после нескольких тягучих секунд молчания сказал Брюс и развернулся к мониторам. Оливер понял намёк, что аудиенция окончена.  — И мне было приятно с тобой поболтать, — он не удержался от колкости. — Обязательно как-нибудь повторим. Забрав со стола папку с материалами дела, он направился к лифту.  — Куин, — резко окликнул его Брюс, и Оливер обернулся, встретившись с его твёрдым взглядом. — Я должен знать обо всём, что происходит, пока ты здесь. Держи меня в курсе. «Если хочешь избежать последствий», — сквозило в его словах. Услышав угрозу в голосе, Оливер лишь усмехнулся и издевательски отдал Брюсу честь.  — Так точно, мой генерал. ___ Пару часов спустя, Оливер припарковался в одной из грязных и вонючих подворотен Ист-Энда в нескольких кварталов от того места, где обнаружили тела. Проверив ещё раз свою экипировку, он поспешил вниз по узкой улочке, бросив взгляд сожаления на свой мотоцикл. Шансы, что его не угонят, были практически несуществующие — это же Готэм. Район, в котором он сейчас находился, считался одним из самых неблагополучных. Половина территории была занята промышленными предприятиями, часть из которых простаивала, давным-давно разорившись. Бордели, экспериментальные наркотики и нелегальные казино, контролировавшиеся ирландскими кланами — вот, что стало основным бизнесом на местных улицах. И даже Бэтмен им не особенно страшен.  — Уж не ко мне ли ты идёшь, красавчик? — подмигнула Оливеру рыжеволосая проститутка, курившая рядом со входом в ночной клуб с тусклой вывеской над дверью.  — В другой раз, солнышко, — он прошёл мимо, с трудом подавив внезапный приступ отвращения к её приторно-сладким духам и запаху дешёвых сигарет. — У меня дела. Поёжившись от промозглого февральского ветра, Оливер натянул на голову капюшон толстовки и до упора застегнул воротник кожаной куртки. Это мало помогло от холода. Пораскинув мозгами, в этой поездке он решил пока обойтись без своего зелёного костюма. Нельзя было допустить, чтобы его альтер эго заметили шныряющим у места преступления, которое, несмотря на весь абсурд, некоторые желтые газетёнки бездоказательно приписывали Стреле. И пусть непривычная для вылазки в город одежда серьёзно проигрывала его костюму по части удобства, Оливер готов был признать, что в такую холодную погоду некоторыми принципами можно было и поступиться. Он достал из кармана куртки очки от костюма, надел их и открыл канал связи.  — Башня, привет из мерзкого Готэма, — негромко произнес он. — Как тебе всё видно и слышно? Оливер ничего не мог с собой поделать: вопреки всей логике, на долю секунды его сердце зажглось надеждой, что он сейчас услышит Хлою.  — Качество сигнала отличное, — раздался голос Виктора, больно резанув по незаживающей ране, — полный эффект присутствия. Будто я сам морожу задницу вместе с тобой. Так, на этом перекрёстке налево. Следуя указаниям Виктора, Оливер перешёл на противоположную сторону улицы, всё дальше удаляясь от жилых кварталов. Вместо них по обе стороны дороги теперь простирались промышленные помещения и заброшенные заводы. За последние минут пять ему встретилось от силы пара человек, не считая компанию бомжей, греющихся у горящих баков.  — Что ты нашёл на последнюю жертву? — спросил Оливер, ускорив шаг.  — Как и на двух предыдущих, ничего особенного, — вздохнул Виктор. — Кейси Грин, двадцать три года, выпускница Колумбийского университета, отличница, активистка, изучала архитектуру. Получила диплом и уехала назад в родной город, устроилась на работу в местную дизайнерскую фирму. Собиралась в апреле слетать в Европу, если верить ее страничке на «Фейсбуке». Ничего криминального за ней не замечено, кроме пары штрафов за неправильную парковку.  — То есть, её выбрали лишь потому, что бедняге досталась её фамилия? — с отвращением спросил Оливер. Каким больным ублюдком надо быть, чтобы убить невиновного человека лишь из-за некоей личной вендетты против Зелёной Стрелы? Виктор помедлил с ответом.  — Я думаю, не только из-за этого, — осторожно заметил он. — На первый взгляд, Кейси Грин внешне чем-то похожа на неё. Оливер почувствовал, как грудь будто сдавило чем-то тяжёлым. Значит, ему не показалось. Кто-то затеял с ним извращённые игры разума с высокими ставками. Этот кто-то знал о Хлое, её связи со Стрелой, а возможно, и с самим Оливером. И там, куда он сейчас направлялся, скорее всего, ожидала ловушка. Оливер прекрасно понимал, что ступает по тонкому льду, притащившись ночью в опасный район не самого гостеприимного города, но если это означало надежду хоть на крошечную зацепку, он готов был идти до конца. Оказавшись в тупике, где были найдены тела, первым делом Оливер как следует осмотрелся. Полицейских и правда не было видно. Не было видно вообще ничего, кроме мусора, ярко-жёлтых лент, опутывающих место преступления, и засохших пятен крови жертв.  — Тепловизоры пока не улавливают кого бы то ни было поблизости. Ты один, Стрела. Учитывая, что сейчас Оливер представлял собой лёгкую мишень, слова Виктора обнадёживали, но он по-прежнему не понимал, почему выбрали именно это место. Тела выбрасывали, не пряча, чтобы их скорее нашли. Ночью поблизости никого, кроме бездомных, но днём не так уж и пустынно — неподалёку находились действующие судовые доки. Да ещё его стрелы, которые использовались нелепо: во всех трёх случаях смерть наступила по другим причинам, поэтому если стояла цель подставить Стрелу, то способ убийства напрочь всё перечёркивал. Выходит, весь этот жестокий цирк был нужен лишь для того, чтобы заманить его сюда. Он пришёл. Что дальше?  — Напомни, что располагается вокруг? Оливер услышал щёлканье клавиш клавиатуры, прежде чем Виктор ответил.  — Слева от тебя бывший мусороперерабатывающий завод, принадлежит городу. Остановлен три года назад после того, как его заминировал и подорвал какой-то психопат — было несколько жертв, а также серьёзно повредили основной цех. На восстановление у города денег, якобы, нет, поэтому последние пару лет землю под ним пытаются продать, но пока безуспешно. Сколько Оливер ни вглядывался в темноту ветхого, полуразрушенного здания за ограждением, он не находил ничего примечательного.  — С другой стороны складские помещения, — продолжал Виктор. — Принадлежат компании некоего Р. Т. Питерсона, который сдавал их в аренду как раз тому заводу. После его закрытия новых контрактов не заключалось, и с тех пор они простаивают. Оливер кивнул сам себе, принимая информацию к сведению.  — Начну с завода, — бросил он Виктору, а затем легко вскарабкался по металлическим прутьям и перемахнул через ограждение. Полчаса спустя, не найдя ничего подозрительного среди куч строительного мусора и забитых граффити стен, Оливер готов был признать своё поражение. Он остановился перевести дух и громко ругнулся от досады и разочарования. Его голос глухим эхом разнёсся по громадному заброшенному помещению. Покинув завод, Оливер направился к хранилищам, что располагались справа от тупика. Казалось, температура воздуха опустилась ещё ниже — он уже основательно продрог и мечтал лишь о горячем душе. Смирившись с тем, что сегодня головоломку уже вряд ли удастся решить, Оливер намеревался поскорее осмотреть склад, поставить в переулке пару скрытых камер, вернуться в отель, а завтра на свежую голову не спеша изучить материалы дел, что передал ему Брюс. Снаружи помещение склада оказалось закрыто на висячий замок.  — Просто блеск, — пробурчал Оливер, доставая из внутреннего кармана отмычки. Провозившись с замком несколько минут, ему, наконец, удалось его открыть. Однако, где-то на задворках подсознания зашевелился червячок тревоги. Оливер сначала не мог понять, что именно ему не понравилось, пока взгляд не упал на его испачканные маслом пальцы. Замок недавно смазывали. Разумеется, это могло быть простым совпадением и абсолютно ничего не значить, но жизнь научила Оливера не верить в совпадения в принципе, а доверять своему чутью. И сейчас его чутьё вопило об осторожности, поэтому Оливер достал из потайного отделения куртки свой арбалет.  — Башня, — почти шёпотом произнёс он. — Проверь-ка ещё раз спутник.  — Не вижу никого, кроме тебя. Что такое? Нашёл что-то?  — Пока нет. Просто дурное предчувствие. Внутри оказалось просторно, прибрано и абсолютно темно: без режима ночного видения в его очках разглядеть что-либо не представлялось возможным. Оливер осмотрел ровные ряды металлических стеллажей, с наставленными на них немногочисленными коробками, но не нашёл в них ничего подозрительного: какие-то ржавые комплектующие, металлолом и прочий мусор. Он хотел было направиться к контейнерам, располагающимся в противоположной части склада, как вдруг что-то позади последнего ряда стеллажей привлекло его внимание. Оливер на секунду снял очки, чтобы убедиться: в обесточенном, на первый взгляд, здании мигала красная лампочка. И не просто лампочка — это был сигнал электронного замка, установленного на тяжёлой металлической двери, которую сразу и не заметишь. Он подошёл ближе осмотреть находку. — С каких пор на неиспользуемом складе устанавливают замок со сканером отпечатка пальца? — он готов был поклясться, что напал на след чего-то важного.  — Интересный вопрос. Сможешь меня подключить? Оливер достал из кармана небольшой передатчик, напоминающий флешку, и вставил его в боковое отверстие замка.  — Готово. Пришлось подождать секунд тридцать. Красная лампочка на приборной панели в последний раз моргнула и погасла, и дверь бесшумно открылась. Перехватив арбалет другой рукой, Оливер медленно потянул её за ручку. Ему совершенно не понравился запах, вырвавшийся из-за приоткрытой двери.  — Здесь грузовой лифт, — негромко пояснил он. — Панель горит, а значит, питание есть.  — Здание одноэтажное, верно? — напряжённо уточнил Виктор. — Стрела, под землёй я, скорее всего, не смогу тебя видеть. И не увижу, если там есть кто-то ещё. Оливер понял, к чему тот ведёт. Здравый смысл подсказывал, что не стоит сейчас лезть в пекло одному и без подготовки. Небольшие тёмные пятна на полу лифта это лишь подтверждали. Засохшая кровь, был уверен Оливер. Но бросить всё на полпути, не добравшись до разгадки, выше его сил. Перед глазами снова стояло лицо мёртвой девушки, которая не заслужила подобной участи. Её, а также ещё двух человек убили из-за него, но он не чувствовал угрызений совести. Винить себя за каждую херню, что происходит — прерогатива Кларка. Оливер отчётливо понимал, что его вины в их смерти не было — только вина того психа, что решил подобным образом ему что-то доказать. А поэтому Оливер должен его найти и заставить ответить за свои действия. Всё просто.  — Плевать. Я спускаюсь, — сказал он не терпящим возражений тоном. Первое, что он заметил, когда лифт остановился и двери открылись, был труп мужчины в форме охранника с пистолетом в руке. Судя по почерневшей коже и ужасному смраду, он был мертв как минимум несколько дней.  — Твою мать… — не сдержался Виктор, наблюдая за видео с очков Оливера, но тут же спохватился. — Чёрт, извини. Затыкаюсь. Оливер прислушался, но гробовая тишина этого места не издавала ни единого звука. Перешагнув лежащее в неестественной позе тело, он прошёл через распахнутые двойные двери в довольно широкий коридор. Он насчитал двенадцать дверей с обеих сторон, и на каждой из них стоял кодовый замок. На некоторых также находилось небольшое стеклянное окошко, через которое было видно комнату за ней — больше всего они походили на больничные палаты. На двойных дверях в конце коридора красовалась надпись «Лаборатория», и замок с экраном и приборной панелью был явно посерьёзнее. Он молча подключил к нему Виктора, и, услышав его недовольное «Придётся повозиться», решил пока внимательнее осмотреться. Ближайшая к лаборатории комната оказалась не заперта. Судя по оборудованию внутри, это была палата реанимации. Он проверил остальные — закрыты на замок, кроме ближайшей к выходу комнаты, которая служила, скорее всего, подсобным помещением. Его внимание привлёк кожаный портфель, лежащий на столе в углу. Из бокового отделения Оливер достал водительские права на имя Вернона Дж. Хансена, сорока трёх лет — полноватого лысеющего мужчины из Нью-Джерси. Возможно, Хансен был доктором — из портфеля высыпалось несколько папок, напоминающих истории болезни, только на месте имени пациентов стояли цифры.  — Стрела? — позвал Виктор. Оливер дважды коснулся передатчика на пальце, сообщая Виктору, что слушает; ему абсолютно не хотелось нарушать вязкую, давящую тишину этого места даже шёпотом. — Я смог подключиться к местной системе. Замок открыт, и я также могу включить везде свет. У меня есть доступ к камерам, но ни черта не видно. Рискнуть? Судя по всему, вряд ли в лаборатории находился кто-то помимо Оливера. Кто-то живой. На этот раз Оливер ответил вслух:  — Зажигай, — в полупустой каморке его голос прозвучал ужасно неестественно, будто молчаливые стены пожирали все звуки. Оливер тряхнул головой, прогоняя наваждение. Прихватив с собой портфель с бумагами, он отправился в лабораторию. Электричество заработало, озарив коридор белым светом флуоресцентных ламп, и Оливер поспешил отключить режим ночного видения. Он почти не удивился, наткнувшись на ещё один труп едва открыв дверь лаборатории. На полу лицом вниз лежал мужчина в белом халате, которого, Оливер готов был поспорить на что угодно, при жизни звали Вернон Дж. Хансен. Стоял невыносимый запах разложения — Оливеру с трудом удалось побороть желание опустошить свой желудок. Он окинул взглядом просторную лабораторию: несколько столов, штук пять компьютеров и мониторов, какое-то оборудование и вездесущие провода. Почти как у них в Башне. Что было отличного — это ещё одна дверь с электронным замком, ведущая в смежную комнату, отделённую стеной с огромным стеклянным проёмом в ней, как в комнатах для допросов. Оливер направился было к ближайшему компьютеру, как вдруг, проходя мимо стекла, краем глаза заметил движение за ним. Он резко развернулся с арбалетом наизготовку, нервы натянуты до предела, однако, выстрела не последовало. На него будто напала пелена, разом заглушив все чувства. В два шага он преодолел расстояние до окна и остановился, не понимая, что делать дальше. Виктор что-то говорил, какая-то нелепица, суть которой он и не пытался понять. Оливер забыл, что нужно дышать, замер, положив ладонь на стекло, и почувствовал, как его сердце безумно грохочет в груди, намереваясь вырваться наружу. Он решил, что сходит с ума, что мир сходит с ума, потому что иначе как галлюцинацией нельзя было объяснить то, что он увидел. Посреди залитой ярким искусственным светом больничной палаты стояла растерянная Хлоя.