Твоя забота пахнет какао

Они проснулись поздно вечером. Первым встал Одасаку, и увидев холодную кружку с напитком выпил её самостоятельно, и ушёл делать новый горячий и очень вкусный какао. Вернувшись в комнату, он обнаружил, что младший сонно потирал глаза. — Я принёс новый какао. — С долей смущения от произошедшего произнёс Сакуноске, который уже успел переодеться в обтягивающиеся короткие серые шорты и широкую чёрную футболку. Дазай увидев объект своих воздыханий широко улыбнулся — Спасибо и, знаешь, Одасаку, мне только стало легче, как ты снова вызвал у меня жар. — Проговаривал Осаму, в момент когда старший мафиози ставил пахучее лакомство на журнальный столик, наклонившись и немного обтянув задницу. — А не рановато ли тебе пялить? А, Дазай? Маленький ещё. — Ну вообще-то, я уже достиг возраста согласия. — Обижено и куда-то в сторону пролепетал шатен рассматривая картины и фотографии на стенах. — И когда это ты успел успел переодеть меня в свою одежду? — Сказал Дазай, осматривая свой новый наряд на ночь. — Пока ты спал, конечно же. Ну, в первый раз. — Уууу, так это ты меня всего успел разглядеть, а, плохиш Одасаку? — С гордой и довольной улыбкой говорил младший, пока хозяин квартиры присаживался на диванчик. — И вовсе нет! — После этой фразы, кости предательски заныли. И кто только их просил? — Ладно, я рассматривал тебя, действительно, всего. Ещё и перемотал некоторые порезы вскоре. — Боль стала уходить, но ей на замену в двери стучало смущение. — И, возможно, я даже трогал тебя. — На удивление, смущение как и боль ушло. Но старший мафиози стал чувствовать напряжение и жжение в области паха. — Ах вот как? — Казалось, словно Осаму и вовсе не смущало происходящие. В этот момент он был горд, упрям и настойчив, хотя его щеки приобретали розоватый оттенок. Он положил ладонь на внутреннюю часть ляжки Сакуноске и приказал на ушко с особой нежностью: — Снимай. — В ту же секунду, Дазай прикусил мочку уха своего красного и возмущённого партнера. Член не выдерживал, и предательски вставал, не смотря на плотные, хоть и тонкие шортики. Огромный бугорок умолял, что бы его поласкали. В то время как его хозяин умолял, что бы его сейчас здесь не было. — Нет, нет, и ещё раз нет! Т-ты ещё ребёнок. — Взяв подушку и положив себе на пах, Сакуноске тысячу раз проклинал свою порядочность и себя, раз он надел именно эти шорты. — Возраст согласия, так что, просто расслабься. Никто не узнает, да и мы соулмейты. Нам можно хоть и в девять. — Не уверен... — В некой панике проговорил старший, но подушку всё же убрал. — Что же, тогда, придётся быть хитрым и жестоким. — Смотря на Ничего не понимающего Оду, Дазай взял кружку всё ещё горячего напитка и вылил пару капель на бедро Оды. — Твою мать! — Старший рефлекторно стащил шорты оголяя абсолютно всё, огромный стоячий орган упирался в пупок и пульсировал. Дазай рассматривал каждую веночку, пока Сакуноске вытирал капли, что просочились сквозь ткань на кожу. — Добился своего? — В этот раз, понять был ли Ода красным от того, что у него стоит на ребёнка, или от того, что был чертовски зол было сложно. — Возьми подушку и положи её на быльце. — Одасаку просто молча выполнил, смирившись с тем, что будет происходить через пару минут. — Умница, ложись. — Завтра мне будет чертовски стыдно... — Обеспокоенный Сакуноске умостился на подушках и слегка раздвинул ноги. — И приятно. — Закончил за старшего фразу, Дазай снял с себя временную одежду и обхватил член одной рукой. Медленно надрачивая, он принялся поглаживать головку большим пальцем. Ода сдавленно и сладко постанывал куда-то в сторону и наблюдал за действиями шатена. — Ну что ты как деревенская девственница, а? — с ухмылкой выкинул мафиози. — Рассла... — Не успел Осаму и договорить, как сильные руки его партнёра притянули его к себе, а нежная и влажная ладонь взяв его за подбородок притянула его собственные губы к чужим. К тем самым, тем, которые целовали его в щёку пару часов назад, к тем чужим, которые всегда были самыми родными, самыми нежными и желанными. Влажный и непривычно ощутимый язык проник меж рядами зубов небрежно касаясь нёба, внутренний части щеки, и так проворно обвивался вокруг языка шатена. Влажно. Непривычно. Приятно до дрожи. Пальцы Сакуноске ласкали чужие ягодицы опускаясь всё ниже и ниже к аналу, водили вокруг и изредка нажимали на незащищенную плоть. С каждым движением стоны Дазая становились всё громче и слаще. Хозяин квартиры резко отстранился, разрывая тонкую слюнку между ними. — Всё ещё деревенская девственница? — Свободная ладонь скользнула по груди Дазая и крепко сжала сосок. В ответ послышались прерывистые, но довольные стоны. — Нет, просто девственница. — Вместе с довольной улыбкой проговорил младший и стал переминать яички Оды, изредка сжимая их и поглаживая. Не выдерживая такого напряжения и ласк, Одасаку притянул Дазая за волосы к пульсирующему органу и мягко сказал: — Ну так измени это, настойчивый наш. — Зрачки мафиози моментально расширились. Было жарко, и почему-то, внезапно захотелось сбежать. Было немного страшно, интересно и смущению не было видно предела. Обнаженный горячий орган манил своим видом и запахом, заставляя рот самостоятельно приоткрыться. Секундное замешательство, и младший заглатывает головку жмуря глаза. Вкусно, не так уж и плохо. Неумелые губки пытались доставить как можно больше ласк сжимая орган и слюня его. Пару минут, и Осаму решился заглотнуть орган полностью, после чего на его глазах выступили слёзы. Он отстранился тяжело дыша и вглядываясь в глаза своего партнёра. — Тебе приятно? — Ода молча стал поглаживать щеку своего ещё совсем юного мафиози и внезапно встал с дивана. — Ты чего? — внутри всё дрожало, но фразу удалось проговорить ровно. Было страшно, а вдруг он всё испортил, или сделал что-то не так? В ту же секунду, Сакуноске взял Дазая на руки и понёс в спальню. — Раз ты так сильно хотел интимной близости, то ты её получишь. Но здесь маловато места. — Старший уложил шатена на кровать и навис сверху. Снял с себя футболку и откинул куда-то в сторону. Обладатель вишнёво-персиковых волос ещё долго рассматривал обнаженное тело младшего, вызывая у второго смущение и легкий дискомфорт. Тонкий пенис уже долгое время стоял и молил хотя бы о минутке внимания. — Становись на четвереньки. — Осаму без возражений выполнил приказ и стал двигать бёдрами, моля хоть о каких-то ласках. Средний палец Оды скользнул между ягодицами и проник внутрь чуть меньше, чем на одну фалангу. Лёгкий дискомфорт прошёлся по всему телу мафиози, но незаметно для самого себя, шатен стал насаживаться на тонкий палец и двигаться самостоятельно. Было непривычно, но довольно приятно. Возбуждение перекрывало любую боль и хотелось всё больше и больше. Громкие протяжные стоны заполнили всю комнату. Сакуноске добавил второй палец и принялся растягивать, в ответ получил обрывистые крики и тихие всхлипы. — Тише, тише, дорогой, расслабляйся. — Ода протянул небольшую и мягкую подушечку младшему, что бы тот подложил её себе под голову и смог наклонится, кладя руки вдоль тела. — Так будет приятнее и удобней. Сейчас расслабляйся и закрывай глазки. Обещаю, я буду очень нежен. — Мне страшно. — Фраза разбавила атмосферу громкой от стонов и криков, и солоноватой от слёз комнаты. Ода молча взял ладони любимого в свои и стал поглаживать их своими большими пальчиками. — Не бойся, тебе понравится. Даже если я и не буду нежным. — После этих слов, Сакуноске стал медленно водить головкой вокруг дырочки и резко подаваться вперёд проскальзывая мимо, что бы подразнить партнёра. Дазай мучился. Сперма от возбуждения просачивалась, а дырочка самостоятельно расширялась и расслаблялась с каждым выдохом. — Сейчас, пожалуйста. Н-ну же, не томи. — Шатен совершал попытки насаживаться на орган самостоятельно, ничего путного не выходило. Так что, ему оставалось лишь приглашающее двигать бёдрами. Очарованный картиной хозяин спальни медленно, с тихим рыком протолкнул головку поглаживая и шлёпая булочки мафиози. Теперь, комната наполнялась стонами обоих и запахом пота со спермой. Старший бережно сжимал чужие ладони и набирал темп, менял угол и старался найти идеальное положение основываясь на стонах и резких движениях оппонента. Освободив одну руку, он принялся быстро надрачивать Осаму, слушая его сладкие и столь желанные стоны. Старший стал покрывать спину Дазая поцелуями, иногда облизывал и кусал бока. Младший, в свою очередь, просто сходил с ума от наслаждения. Как же долго он мечтал почувствовать этого мужчину внутри себя, узнать, насколько он действительно горяч, так ли это, как он представлял. И происходящие превосходит все его ожидания. Мастурбация никогда не удовлетворяла его так сильно, как нежные руки Одасаку. Пара плавных движений, и с громким, протяжным стоном Дазай излился в кулак своего любимого, родного Одасаку. Тело невольно стало мякнуть, расслабляясь ещё сильнее и давая возможность Сакуноске войти до конца. Несколько раз изливаясь внутрь, мужчина закусил губу и сжал бёдра Осаму. Аккуратно выйдя, он лёг рядом с обмяклым телом и поцеловал его в нос. Ватные руки младшего обвили шею мужчины и притянув к себе позволили быстро поцеловать искусанные губы. — Спасибо тебе, деревенская девственница. — с мягкой и довольной улыбкой прошептал наглец и умостился на груди своей родственной души. — Я тоже люблю тебя. — секунда, и ладонь Одасаку ласкала затылок и макушку, перебирала кофейные пряди и путала и без того непослушные волосы. Они снова погружались в необходимый им сон, и наслаждались биением собственных душ. А ты знаешь, Одасаку. То какао, что я вылил на тебя, до сих пор пахнет. И волосы тоже пахнут этим нежным напитком. Твои ладони и вовсе на вкус как он, видимо, ты просто плохо вымыл руки. Но мне даже нравится. Ты, и вся твоя любовь, ласка и забота пахнут какао. А в зале, на холодном стеклянном столике всё так же стыла кружка манящего напитка, заполняя ароматом Всю квартиру, и проникая на осеннюю улицу сквозь приоткрытое окно, что бы весь мир знал и помнил о том, что твоя забота пахнет какао.