Сапфир

      «Аорта? Это твоё имя, да? Мне оно очень нравится».       «А ты Сапфир? Мне тоже очень нравится твоё. Ты такая небольшая! Я уверена, ты станешь очень проворной. Телос просветил и тебя, это так здорово!»       «Я хотела сказать, Аорта, что я очень благодарна тебе. За то, что ты спасла меня и познакомила с Телосом и остальными».       «Они самые сильные и умные плавники. Нам будет очень хорошо вместе!»       Сапфир не хотелось возвращаться, лишь скитаться одной в открытом море. Только незнание того, что на самом деле случилось с Тополем и Лоскутом и просьба Целлопода показать ему поселение дельфинов побудили её вернуться.       Воды были как никогда спокойны. Землетрясения прекратились. Во время пути назад Сапфир и Целлоподу удалось сильно сблизиться. Она рассказывала ему об Аорте, разговорах сТелосом, приключениях с молодью, первой увиденной Пагоде, а он поведал ей, как бывал на поверхности, каких существ видел там, говорил, что всегда восхищался грациозностью и умом дельфинов, наблюдая издалека. И хотя общение с Целлоподом ослабили горечь и потрясение от утраты Аорты и Фитиля, у Сапфир было дурное предчувствие о появлении рептилии в колонии. Её также заботили руки-манипуляторы, которые пока не удавалось полностью отцепить при помощи сонара, хоть она уже и привыкла к ним.       Когда все трое добрались до колонии, оказалось, что, несмотря на разруху, никто не решился покинуть это место, а уплывшие раньше дельфины постепенно возвращались. Целлопода в самом деле встретили удивлёнными взглядами, недоверчивыми переговорами и презрительными смешками. Для многих дельфинов немыслимым было появление незнакомого существа, способного общаться на понятном языке. Руки Сапфир вызывали больше непонимание, лишь немногие с интересом разглядывали её манипуляторы.       Сапфир была счастлива узнать, что Тополь и Лоскут не пострадали от рук Торфа и из-за землетрясений. Тополь был очень счастлив её видеть. Услышав весть о смертях Аорты и Фитиля, он повторял вновь и вновь:       «Сапфир, прости, прости меня. Тот огромный мерзкий плавник украл у меня трубку для дыхания, я не смог отбить её у него, а Лоскут куда-то уплыл и не мог помочь мне. Это я виноват в том, что они умерли».       В ответ Сапфир лишь слабо улыбнулась, пытаясь успокоить молодого дельфина. Она помрачнела, узнав от Тополя, что Лоскут больше не желает её видеть. Вскоре она выяснила, что в округе было полно неразобранных завалов, перекрытых проходов в гроты и отрезанных от большой воды закутков. Вместе с Целлоподом она тут же принялась помогать в поиске и спасении выживших дельфинов, несмотря на сильную боль утраты и холодный приём в колонии.       «Аорта сказала, что я самый сильный и умный плавник. Мне нельзя очернить её смерть, позволив себе быть слабой и глупой», — повторяла про себя Сапфир.       Меж тем Дым рассказал старым плавникам обо всём, что произошло: о правде Телоса, об Аппарате Аида, гибели Фитиля, безумстве Апноэ и жертве Аорты. Несколько старейшин не пережило землетрясения. Среди них был Вторник. Некоторые старые плавники посчитали рассказ Дыма околесицей, остальные же с пониманием отнеслись к тому, какой ценой обошлось спасение планеты от Аппарата Аида.       Боясь, что его жизнь среди дельфинов вызовет у них разлад, Целлопод удалился в воды вблизи колонии. Сапфир же удалось стать одной из наставниц для молоди, как она того и хотела. Она обучала молодых плавников языку, рассказывала о прошлом планеты, стараясь пока не говорить всю правду, которую им поведал Телос. Сапфир не держалась традиции давать имена дельфинам, пока они не закончат учиться. Со многими молодыми дельфинами Сапфир плавала к Целлоподу, чтобы молодь знала о других разумных существах в водах планеты, умела с ними общаться и относиться к ним с пониманием. Её подопечные хоть и пугались Целлопода, не проявляли агрессии к нему и со временем находили с ним общий язык, плавали и охотились вместе с рептилией.       Попутно Сапфир развивала себя физически, учась у Целлопода проворству, бдительности и скрытности. Понимая, что её тело само по себе слабо, она хотела развить в себе ловкость, решительность, хитрость, чтобы уметь постоять за себя и своих товарищей. Но и в мощи Сапфир отныне не уступала даже сородичам намного крупнее неё, благодаря механическим рукам, которыми она постепенно училась управлять.       «Они реагируют не столько на наш сонар, сколько пытаются продолжить движения тела. Нашего тела без рук, но с плавниками. Нужны сильная воля и сосредоточенность», — объясняла Сапфир молодым дельфинам и Целлоподу, пока они завороженно наблюдали, как она жонглировала раковинами и камнями.       Сапфир также нашла общий язык с теми из дельфинов, которые могли чувствовать раны других и иногда ослаблять чувство боли. Она осознала, что в сонаре скрыта великая сила, позволяющая действовать не только на менее разумные существа, но и на сородичей.       Всё чаще и чаще Сапфир обуревала горечь, что раньше она не развивала тело и дух, была нерешительной, подвластной досаде и волнению и забывала учиться новому, радуясь лишь приятным воспоминаниям о старых знаниях. Она вновь винила себя в смерти Аорты и Фитиля. Сапфир отгоняла от себя это чувство, повторяя:       «Теперь я могу стать сильным и умным плавником, как говорила Аорта. Теперь я смогу предотвратить гибель тех, кто мне дорог».       Некогда презрительное отношение к Сапфир у многих дельфинов в колонии превратилось в смесь опасливости и любопытства. Старейшины неохотно делились с другими тем, какова была подлинная причина землетрясений в водах, и как их удалось остановить. Но новости, слухи и пересказы слов Дыма со временем разошлись по колонии. Многие с почтением отнеслись к Сапфир, расспрашивая её о случившемся. И хотя ей было неприятно переживать эти события вновь, она была рада, что больше сородичей узнают о подвиге Аорты.       Однако находились и те, кто стал презирать Сапфир ещё сильнее. Идея о дельфинах, как созданиях Второй расы, призвание которых править водами планеты после гибели Первой, оказалась весьма заманчивой. То и дело звучали переговоры о том, что Апноэ был прав, что колония не развивается, что нужны лидеры из древних плавников, а разрушения и смерти из-за Аппарата Аида были достойной ценой за светлое будущее дельфинов. Вновь появились те, кто с укором называл Сапфир «дельфином Умы», который не оправдал ожиданий и чести, удостоенных ей в бывшей стае. Сапфир с трудом сносила нападки таких дельфинов.       «Не могу поверить, что такие тупые плавники всё еще существуют. Они не желают слушать правду, потакая своим глупым выдумкам!» — рассказывала она Целлоподу. Тот разъярённо ответил:       «Они не нравиться ты, потому что не знать, как это — потерять кого-то, и какие жестокие те были плавники! Пусть радоваться, что они это никогда не узнать на своих шкурах!»       «Да, им не довелось это испытать самим», — раздосадовано согласилась Сапфир.       В колонии росло напряжение между дельфинами. Многие, особенно подопечные из молодых, защищали Сапфир, вступая в перепалку с теми, кто оскорблял её или память Аорты. Всё чаще происходили драки, доходившие до серьёзных ран. Однажды на саму Сапфир попытались напасть, приговаривая, что оналишила дельфинов возможность стать самыми великими существами в мире, а Аорта была «тупой рыбиной», предавшей свою стаю. Сапфир обуял гнев, и она ринулась в бой, защищая память подруги. К ней на подмогу тут же пришла молодь, оттесняя нападавших. В самый последний момент Сапфир смогла подавить свою ярость,чтобы не разделаться с одним из противников при помощи механических рук. Она покинула бой, произнеся:«Прости меня, Аорта. Я не позволю себе очернить твою смерть. Я всё ещё недостаточно умна и сильна, чтобы быть достойной твоих слов».       Но обиднее всего Сапфир было застать драку Тополя и Лоскута, которые за это время стали взрослыми крупными самцами. Их окружала молодь, молча наблюдавшая за тем, как они наносят друг другу укусы и бьются хвостами.       «Прекратите немедленно!» — сказала Сапфир, ошарашенная увиденным. Она не сразу нашла в себе силы вмешаться.       «Из-за тебя, Сапфир, Аорта была убита! Ты сама позвала того бесполезного плавника Фитиля. А если бы вы послушались того Апноэ? Вдруг он был прав, и нам нужны лидеры, чтобы правили Второй расой и други...» — начал было Лоскут, но его тут же остановил Тополь, вцепившись в бок зубами.       «Довольно!» — воскликнула Сапфир и подплыла к ним ближе. Она смерила взглядом Лоскута, разъярённо косившегося на неё. Тополь наконец отплыл от Лоскута, понурив голову.       «Знаешь, Лоскут, ты прав. Если бы не я, то Аорта и Фитиль были бы живы, — начала Сапфир, затем выдержала паузу. Все остальные дельфины, кроме Лоскута, впились в Сапфир взглядом, выжидая. Наконец, она продолжила:—Однако Аорта пожертвовала собой, чтобы спасти всех нас. Потому что она была самым сильным плавником в этих морях. Знай, Лоскут, что свой выбор она могла сделать только сама…»       «Тогда ты не смела выбирать за нас, плыть нам с тобой или нет!» — оборвал её Лоскут и тут же бросился прочь.       «А ну вернись сюда, кальмар безмозглый! Сапфир беспокоилась о нас! — бросил ему вслед Тополь, затем обратился к Сапфир, склонив голову.—Прости, Сапфир. Я просто хотел защитить твоё имя. Эта тупая рыбина окончательно стала тупой рыбиной».       «Ничего, Тополь. Со временем он поймёт», — ответила Сапфир, слегка улыбнувшись ему.       Спустя время к Сапфир обратился один из старейшин в компании пары других дельфинов, сказав:       «Плавник Сапфир. И хотя мы рады, что ты стала учителем для молоди, и спасала наши воды от, как вы говорите, Ап-Ап-Аппарата, твоё присутствие в колонии вызывает разлад у плавников. Мы боимся, что скоро нашей колонии не станет самой. Нам нет дела до того, что произошло и что будет, мы лишь желаем спокойно жить в этих водах. Именно поэтому мы просим тебя, плавник Сапфир, покинуть колонию. Хотя бы на время, пока самые буйные из плавников не утихомирятся».       «И пускай с тобой уплывёт эта, репт-рептилия. Нам кажется, что молоди не стоит с ней общаться», — добавила дельфинья самка из сопровождающих, обдав Сапфир снопом пузырей.       «Значит, вы изгоняете меня из колонии?» — спросила Сапфир у старейшины. Делегация дельфинов отпрянула в страхе, боясь гнева Сапфир.       «Нет, что ты, плавник Сапфир. Ты же понимаешь, что так будет лучше и безопаснее для тебя самой, да и в колонии будет спокойнее. Ведь многие вступаются, защищая твоё имя и жертву Аорты», — как можно более учтиво и благосклонно ответил старый плавник. Ему вторили другие дельфины, кивая и смеясь.       Сапфир промолчала. Она не попыталась отстоять своё право остаться в колонии. Она не испытывала обиды и презрения на всех без исключения сородичей за неблагодарность и постоянные придирки. Она не хотела оправдываться и пытаться найти примирение с теми, кто ненавидел её. Сапфир чувствовала лишь покой, а также жалость к дельфинам, которые просто хотели бы жить в колонии, где день сегодняшний не отличается от дня вчерашнего.       Она молча отплыла от старейшины и остальных, подумав про себя:       «А так ли это? Будет ли колония жить спокойно, если в ней не будет меня? Может, мне было глупо считать, что можно жить в этих водах как обычно. После всего, что случилось».       Однажды Сапфир приплыла на главную площадь колонии. Она привлекла внимание остальных при помощи сонара и свиста, после чего заявила во всеуслышание:       «Я знаю, что многие из вас презирают меня. Считают, что я лишила их возможности стать Второй расой, которая бы правила водами. Вы вольны ненавидеть меня за это, но вы отказываетесь понять — если бы Аорта не пожертвовала собой, уничтожив Аппарат Аида, нас самих бы не стало и нашей планеты бы больше не было. Тот проклятый Аппарат не мог создавать живых созданий, хоть и был сделан Первой расой для этого. Но довольно о том, что произошло. Отныне, я не буду больше пытаться вразумить тех, кто желает иметь врагов, чтобы у них была причина вообще жить и рассекать эти воды. Пусть будет так, ненавидьте меня. Я покидаю эту колонию навсегда, вместе с Целлоподом, который тоже помог спасти нас всех от участи Первой расы. Мы отправляемся в холодные воды, где нашей помощи ждут северные плавники. Так нам передали большие кожистые плавники, и да, они умеют повторять нашу речь. Я призываю присоединиться ко мне тех, кто хочет найти для себя новое пристанище. Знайте, что северные воды не столь приятны, как эти тёплые, но я уверена, среди вас есть те, кто нуждается в новом доме».       На главной площади повисла полная тишина. Дельфины переглядывались, кто-то скалил зубы, некоторые пугливо спрятались за камни или в проходах. Постепенно море наполнялось гулом, визгом, смешками, переговорами, сливавшимися в один дельфиний вопль. На площади наступило лавинообразное оживление. Повсюду звучали разговоры, происходили перепалки и драки, а дельфины то уплывали подальше, то прибывали отовсюду. Сапфир молча выжидала посреди всеобщего шума, не шелохнувшись.       «Какое странное чувство. Когда-то Ума так увела свою стаю из старой колонии, а я послушалась её, чтобы быть вместе с Аортой. Уверена, для такого есть своё название, помнить бы, какое», — подумала Сапфир, увидев, что к ней с улыбками на лицах подплыли Тополь и небольшая стая молодых дельфинов. Постепенно к ней присоединилось несколько десятков сородичей, среди которых оказался Дым и другие зрелые плавники. Сапфир окинула всех взглядом, улыбнулась и поспешила в открытые воды, подозвав других свистом.       За пределами колонии их ждал Целлопод, плавая вокруг пары контейнеров с ремнями, которые они нашли недавно. В них они припасли рыбу и моллюсков. Сапфир и Целлопод кивнули друг другу, после чего она спросила:       «Уверен, что хочешь уплыть с нами в холодные воды?»       «Конечно! Мне нет места тут, как и тебе, точнее, нет дома тут. К тому же в северные морях есть много подводных вулканов. Я найти, где согреться», — издав нечто похожее на смешок, ответил Целлопод.       Вскоре к ним присоединилась ещё дюжина дельфинов с ссадинами и небольшими ранами. Несколько сородичей несли на себе такие же контейнеры. Сапфир поприветствовала дельфинов. Не увидев среди них Лоскута, она бросила взгляд в сторону колонии, после чего принялась готовиться к путешествию.       Погода и море благоволили дельфинам и Целлоподу. Очень скоро они достигли архипелага, который был ориентиром для плавания в северные воды. Никакие преграды и испытания не встречались на их пути, и даже столкновение со стаей акул некоторое время спустя закончилось для хищных рыб полным поражением.       Когда группа проплывала серию гротов на пути, спрятанных между островками голой земли со скудной растительностью, Целлопод спросил у Сапфир во время привала:       «Как ты думать, Сапфир, можно ли было вернуть Первая раса? И считать ли они существ, не такие как она, достойными равного обращения?»       Сапфир не спешила отвечать, размышляя, затем сказала:       «Может, настоящий ответ на этот вопрос мы уже никогда не узнаем, Целлопод. Мы обязаны Первой расе своими знаниями, а также машинами и полезными Пагодами, как мои неплавники-руки и эти коробки. Мне почему-то кажется, что Телос мог не совершать тот выбор, который он принял из-за древнего приказа Первой расы. Но если это правда, что мы должны были сделаться рабами, цель жизни которых возродить Первую расу, это к лучшему для нас, других существ».       Целлопод хотел что-то спросить, но остановился, задумавшись. Сапфир продолжила:       «Но я уверена, уверена, что не все существа Первой расы или люди, как они называли себя, хотели бы этого для других существ. Поэтому Первой расе можно было дать шанс».       Повисло молчание. Целлопод смотрел в глаза Сапфир, затем решительно закивал. Сапфир уже хотела присоединиться к другим дельфинам на охоте, как остановилась, когда её окликнул Целлопод, спросив:       «Как ты думаешь, Сапфир, в мире есть те, кто заменит Первая раса, и можем ли мы стать не Вторая раса, но будто как «новая» раса?»       «Не знаю, есть ли те, кто заменит Первую расу. Кому-то очень хочется, ведь так?! А что будет с нами? Надеюсь, это не будет жизнь, полная драк, неприязни и нежелания понять себя и других, — с улыбкой ответила Сапфир. Она задумалась, а после добавила:—А может никому не надо заменять Первую расу, ведь кто-то из них мог выжить. Не все же существа на суше погибли».       Спустя десятки рассветов и закатов Сапфир и остальные достигли прохладных вод, где было множество крупных островов с заснеженными горами, бурными реками и высокими деревьями. Прибытие серых дельфинов с юга заметила пара белобоких собратьев, которая окликнула их издалека.       «Есть вожак?» — некоторое время помолчав, спросил один из северных дельфинов у группы. Все кинули взгляд на Сапфир. Она подплыла к нему и ответила:       «Моё имя Сапфир. Мы прибыли из южных вод. От больших кожистых мы узнали, что вы будете рады новым плавникам у вас».       Белобокий дельфин завороженно смотрел на механические руки Сапфир, а потом впился взглядом в Целлопода, который был рядом. Этот дельфин кивнул и поплыл в сторону, свистом зазывая остальных за собой.       Под водой находилось множество гротов, пещер, пузырящихся источников, а также квадратных сооружений из гладкого камня и гигантских гранитных плит, явно построенных людьми. Белобокий дельфин привёл их к обширному входу в пещеру, вырубленную в горе. Сапфир переглянулась с дельфинами из своей группы, после чего заплыла в пещеру вместе с Целлоподом, Тополем, Дымом и парой других сородичей.       Проход в пещере плавно перешёл в тоннель, который шёл круто вверх. Спустя время они оказались в раскидистом водоёме теплой воды, находившемся на открытой площадке над морем. Он был окружён дымящимися ручейками и фонтанами, протекающими со всех сторон. Сапфир и её товарищи завороженно смотрели на вид, раскинувшийся ниже. Наконец, Сапфир обратила внимание на огромного белобокого дельфина, окружённого двумя сородичами поменьше. Тот приметил их и приблизился к Сапфир.       «Ты Пилон, верно? — спросила она, и когда самец кивнул, продолжила:—Я— Сапфир. Мы прибыли из южных вод. Полагаю, тряски и разрушения происходили и здесь?»       «Да, я Пилон. Я приветствую тебя, Сапфир из южных вод. Я помню тебя, плавник с бледным пятном под глазом. Тебя тоже просветил Телос. Да, мои плавники пострадали от гигантских камней, которые возникли из ниоткуда с трясками и грохотом. Нас осталось совсем немного и за время, как это несчастье закончилось, у нас родилось очень мало молодых. Я и другие белые плавники благодарны тебе, что вы доплыли сюда».       Сапфир рассказала ему во всех подробностях, что было причиной землетрясений, как их удалось остановить и почему Телос просветил их на самом деле. Пилон долгое время молчал, смотря на волны, бьющиеся о скалы. Наконец, он произнёс:       «У меня нет причин не верить твоему рассказу, плавник Сапфир. И я восхищён поступком твоей подруги, плавника по имени Аорта. Отныне, Сапфир, ты будешь иметь в этих водах такой же почёт, как и я. Ты будешь тоже вожаком, как и я. Никто не посмеет пищать на тебя или считать хуже других. И ты, рептилия, неплавник Целлопод. Не беспокойся, что плавники пугаются тебя, со временем они привыкнут, и ты тоже станешь одним из нас, плавником-неплавником», — добавил Пилон, слегка улыбнувшись на последнем слове.       «Я очень рад слышать!» — ответил Целлопод и сделал полупоклон в благодарность.       «Раз ты добралась сюда, Сапфир, то я могу рассказать, что недавно поблизости мы тоже нашли, как ты их называешь, Пагоду. Она огромная, с большими трубами, вросшая в гору и идущая в глубину. Она не делает разрушений и никак не вредит нам, она просто находится там. Я взглянул на неё один раз, и она чем-то напоминает Телоса, скорее всего это ещё одна машина, как и он», — поведал ей Пилон.       «Я могу взглянуть на эту машину?» — спросила Сапфир, переглядываясь со своими товарищами.       «Конечно. Именно тебе я могу доверить полностью изучить её, ведь ты одна из просвещённых Телосом и тех, кто спас нашу планету. Я верю, что лишь ты сможешь сказать, принесёт ли машина вред или нет», — ответил Пилон и поплыл к выходу из водоёма.       «Я надеюсь, Пилон. Надеюсь, что эта машина не принесёт беду в эти воды, как это сделал Аппарат Аида», — сказала Сапфир, и поплыла за ним вместе со своими товарищами.       Вскоре они добрались до огромной подводной горы, от которой на поверхности виднелась лишь верхушка. У основания самой горы, будто продолжая её, находилась крупная, позолоченная с зелёным, конструкция, состоявшая из множества трубчатых сегментов. Перед неизвестной машиной был небольшой пьедестал. Сапфир осторожно подплыла к нему. Из пьедестала выдвинулся терминал, такой же, который был у Телоса и Аппарата Аида.       У Сапфир дрогнуло сердце. Она выжидала долгое время, осматривая конструкцию и терминал. Наконец, Сапфир направила сонар на консоль. На ней появилась надпись «φαβρικατορ», которую Сапфир рефлекторно повторила, удивившись самой себе. К Сапфир подплыли остальные дельфины, и она сказала:       «Мне кажется, это совсем другая машина»,       Все выжидающе смотрели на терминал. Надпись сменилась экраном, где было несколько окон с приписками: «материал», «образец» и «продукт». Тополь и Целлопод непонимающе переглянулись. Сапфир слегка двинула носом в сторону, и внутри окон начали пролистываться варианты материалов и различных предметов, которые мог произвести этот аппарат. Объекты сменяли друг друга, следуя движениям головы Сапфир.       «Гляди, Сапфир, это трубки для дыхания!» — воскликнул Тополь, увидев их на экране.       Сапфир вернулась к ним на терминале и увидела, что дыхательный аппарат состоит из нескольких частей. Схема показывала, что трубку для дыхания можно было собрать и разобрать повторно. Сапфир переглянулась с остальными, затем направила сонар на компьютер. В основной конструкции со скрипом открылась и выдвинулась небольшая ниша, вокруг которой мерцал зелёный сигнал.       «Давайте посмотрим, как работает эта машина», — предложила Сапфир и при помощи своей механической руки взяла у Дыма трубку для дыхания.       Она положила трубку в нишу – та закрылась и задвинулась в аппарат. Терминал издал короткий писк. Дельфины и Целлопод вновь впились взглядом в экран, где было видно, что в фабрикаторе есть запасы резины, которые могут удлинить трубку. Сапфир ещё раз обменялась взглядами со всеми. Кивнув, она направила сонар на терминал. Основная машина слабо загудела и завибрировала. Тополь слегка отпрянул от неё.       Минуту спустя звуки прекратились, и из аппарата вновь выдвинулась ниша. В ней находился протяжённый шланг, в разы длиннее изначальной трубки. Сапфир достала его и с помощью сонара надела на своё дыхало. Подобно змее, шланг начал подниматься к поверхности. Сапфир отсоединила его, и из ближнего конца начал пузыриться воздух. Все удивлённо воскликнули. Кто-то начал переговариваться друг с другом.       «Что же это за машина, Сапфир? Она делает одни вещи другими?» — подплыв к ней, спросил Пилон.       «Возможно, эта машина называется «фабрикатор». Мне кажется, эта машина может создавать новые вещи с помощью старых или разных припасов», — ответила Сапфир, с улыбкой смотря на аппарат.       «А на ней можно сделать такие же руки, как у тебя, Сапфир? Я тоже хочу такие!» — смеясь, спросил Тополь.       Сапфир подплыла к терминалу и попыталась найти среди библиотеки предметов механические руки. Обнаружив их, она заметила, что в окне «материал» стоит красный крест, а в поле «образец» находятся манипуляторы в разобранном виде. Сапфир кивнула Тополю и воодушевлённо ответила:       «Мне кажется, с помощью этой машины можно создать очень много разных предметов, которых хватит каждому!»       Изучив аппарат и информацию на терминале, Сапфир обнаружила более крупную нишу, куда можно было загрузить материалы. Спустя время, она обратилась к Пилону, сказав:       «Этот аппарат действительно поможет нам создать здесь процветающую и счастливую колонию!»       «Я так рад, что ты со своими плавниками появилась у нас, Сапфир! Нужно обязательно поделиться вестью с остальными», — ответил он.       Вскоре они вернулись в главные воды новой колонии. Пилон призвал остальных белобоких дельфинов, а Дым и Тополь собрали группу южных плавников. Ко всем обратился Пилон, сказав:       «Плавники, я хотел бы представить нашего второго вожака, Сапфир из южных вод. Слушайтесь её и обращайтесь за советом в тяжёлое время. Плавник Сапфир хотела бы рассказать вам кое-что».       «Я рада сказать, что машина, которая найдена недалеко отсюда, не опасна и поможет создать много самых разных предметов, которые нам пригодятся. Трубки и камеры для дыхания, механические руки, коробки, сети, фонари и многое-многое другое. С её помощью мы сможем даже построить свои пещеры и никогда не останемся голодными!» — поведала Сапфир.       «И теперь, благодаря Сапфир и её плавникам, мы можем, наконец, создать новый дом в наших водах. Сапфир, хочешь поделиться ещё чем-то со всеми?» — обратился к ней Пилон.       «Да. Если это можно, то я хотела бы дать название нашей новой колонии. Я хотела бы назвать её «Пагода Аорты»», — с явным волнением сказала Сапфир.        «Пагода? Это как погода?» — спросил один из белобоких дельфинов.       «Я называла так раньше то, что появлялось в наших водах, созданное Первой расой и делающее толчки и разрушения, которые погубили многих плавников. Со временем я узнала, что «пагода» — это слово, которое помогло остановить Аппарат Аида. Эта машина и оказалась угрозой гибели нашей планеты. И именно Аорта, моя подруга, пожертвовала собой, чтобы уничтожить Аппарат, — ответила Сапфир, и после долгой паузы добавила: — Поэтому я была бы рада, если нашу колониюназовут именно так».       В ответ прозвучал шквал одобрительного свиста, смеха и переговоров. Пилон повернулся к ней и одобрительно закивал. Сапфир отвела взгляд, смотря в тёмно-синие воды вдали.       «Жаль, что вы не застали этого, Аорта, Фитиль», — подумала она. К ней подплыли Тополь и Целлопод, играючи плавая вокруг неё и смеясь. Сбрасывая свои механические руки, она сказала:       «Мне нужно немного поплавать одной. Я скоро вернусь».       Друзья Сапфир переглянулись, с волнением посмотрели на неё, кивнули и проводили её взглядом, пока она не скрылась из глаз.       Сапфир стремительно удалялась от остальных, проплывая горы-острова и внушительные подводные колонны. Всё больше и больше набирая скорость, она совершала прыжки над водой, кружилась, вращалась и била хвостом в разные стороны, создавая пузырящийся и пенящийся водоворот вокруг себя. Водоворот, который уносил в глубину её маслянистые слёзы.