Dislike

      — Ты что делаешь? — Спросил Хосок у подозрительно притихшего Тэхёна. — Ты… Ты… Нюхаешь меня? — Чон задрыгался ещё активнее, помогая себе руками, и, не рассчитав, зарядил по собственному носу. Заскулив, он откинул голову и стукнулся о голову взволновано склонившегося Тэхёна, вырывая судорожный вдох. Чон замер в ожидании проклятий, но, вопреки ожиданиям, его крепко взяли за талию и уверенно увели в уборную. Больше вырываться он не рискнул, лишь крепче сжимал свой кровоточащий нос. — Опусти голову, — и не думал ослушаться, вскоре ему начали промывать нос холодной водой, смывая алую кровь. Смущающая ситуация. — Я сам… — Тц. Щёки горели то ли от алкоголя, то ли от широкой руки, расположившейся на его талии; то ли от горячего тела, что прижималось, оправдываясь происходящим процессом. Вскоре ему подали бумажную салфетку, и Чон выпрямился, отходя подальше от Кима. Губа того была опухшей, очевидно, в неё он и попал. — Спасибо и прости за… губу… она сильно…опухла, — Тэхён языком провёл по ней, проверяя слова Хосока. Или соблазняя? С этим парнем нельзя быть спокойным, везде надо искать скрытый смысл. — Уверен, чудодейственный поцелуй всё исправит, — вкрадчиво заметил он, приближаясь к Хосоку, а тот мелкими шажками отступая: — О, ты должен всё опошлить, ну конечно. — Я тут жертва. И поцелуй — моя компенсация. — Обойдешься, — парень упёрся в стену и неверующе уставился на Кима. Не станет же он, как в дешёвых фильмах, зажимать его в грязном туалете? Глаза напротив, горящие алкоголем и чем-то ещё отвечали: станет. Ещё как станет. — Мы оба пьяные, пришли сюда за развлечением. Ты всё равно ничего не вспомнишь на утро, а поцелуй — меньшее из моих требований. Просто расслабься один раз… Ким провел по талии Хосока, вызывая у того мурашки. Свободной взял чужую руку и положил себе на плечо, прижимаясь ещё ближе. — Ну же, Хосок, всего один раз… Я же вижу, ты тоже хочешь… — коварно шептал тот, водя носом по шее и скулам парня, вырывая учащённое свистящее дыхание. — Я не собираюсь… Не хочу без твоего согласия, Хосок-а… Ну же… А у Чона голова уже кружилась от близости горячего тела, ногти крепче нужного вцепились в подставленные плечи. Губы подрагивали от желания целоваться, но его что-то тянуло назад, не позволяя поддаться. Какая-то неправильность происходящего. — Ты зубы почистил? — Жалобно проскулил старший, ненавидя себя за то, что не смог забыться, отдаться резко появившемуся желанию. Ким завис на несколько секунд. — Что, прости? — У тебя был секс с Мирэ, ты помылся после него? Браво, Хосок, звание «долбоебная отмазка года» твоё! Теперь ты выглядишь ещё более странно, чем если бы поддался поцелую. Тэхён опять завис, а его пьяный мозг никак не мог обработать новую информацию с содержанием левого лица, когда всё тело и голова были забиты лишь напротив стоящим парнем. Чон, не дожидаясь ответа, улизнул. А губы всё так же ныли от желания целоваться. Целовать Тэхёна. Хосок исчез из жизни Тэхёна на все каникулы. Ким ещё никогда не ненавидел так выходные, как в эти дни. Неожиданно нелепый вопрос Чона зажег слабый, но огонек надежды. То есть, его останавливало лишь наличие девушки? Не проблема. Он быстро снял вопрос о девушке, коротко попрощавшись с Мирой. Это будет честно и с ней самой. — Гуляют слухи, что ты зажимаешь нашего Чона то в уборной, то в кладовке. Я не хотела верить, но… ты и правда меня бросаешь из-за него? — Да, — короткий и ясный ответ. И бурные проклятия вслед уходящего парня. Хосок, к незнанию Кима, посещал все каникулы университет. Он лишь на каникулах мог заниматься танцами, в обычные дни у него физически не хватало сил на что-то ещё, кроме учебы. Стипендия сама себя не получит. Первый же день занятий обернулся катастрофой: на сайте универа появилось шестисекундное видео, на котором обнимаются двое парней. Лиц не видно, и кадры сделаны с такого ракурса, что кажется, что парни целуются. Хосок не мог не узнать этот рюкзак и кепку Тэхёна и свой коричневый свитшот. И да, если кто-то мог сомневаться в личности парней, автор видео любезно подписал «Ким Тэхен и Чон Хосок». Мило. Однако, это стало началом конца. Даже сейчас, когда большинство студентов на каникулах, Чона доставали. Всё началось с простых насмешек в спину. Терпимо. Потом подножки в коридорах и толчки, когда тот спускался с лестницы. Он ни разу никого не мог поймать за руку. Сколько раз не оборачивался, злясь, натыкался на фальшиво обеспокоенные лица. Напряжение нарастало, с каждым днём становилось труднее сохранять безразличное лицо. Один раз Хосок не нашел свою сменную одежду, и ему пришлось тащиться домой в пропитанной потом спортивке. Настроение он испортил пассажирам в автобусе знатно. Спасибо добрым людям, которые потом подкинули одежду в шкафчик, полностью изгаженную в чём-то. В чём, разбираться не стал, но убрать это непотребство должен был сам. Так получилось, что в один из таких дней, во время растяжки, Хосок услышал звук щелчка и яркую вспышку за собой. Подняв глаза на огромное зеркало во всю стену, увидел совершенно красного парня, что резко развернулся, пряча свой телефон. Но не успел и сделать шагу, как Хосок схватил за руку. — Ты что сейчас сделал? — Тебе какое дело, отпусти. — Покажи телефон. Немедленно. — Что? Это моя собственность, не имеешь права. — А ты не имеешь права снимать меня, так что покажи немедленно. — Я делал селфи. — Тогда тебе незачем это прятать. — Чего прицепился, пидор, — парень резко взмахнул рукой, попадая по лицу Хосока. Вымотанный последними событиями Чон, не мог опустить такое, и началась потасовка. Их разнимала вся танцевальная группа. И, как следствие, порванная одежда, синяк на пол лица, и это меньшее из зол. Их отправили к директору за ручки с тренером и куратором. Парень, с которым дрался Хосок, был разгильдяем, чего нельзя было сказать о Чоне. Чёрт с ними, с танцами, он не мог потерять стипендию. Не будет стипендии — не будет учёбы как таковой, его семья не будет оплачивать курсы. Но всё обошлось, к счастью, Хосока. Просто выговор. И он уже направлялся вниз в танцевальный зал, чтоб переодеться, как тычок в спину ускорил этот процесс. Чон буквально пролетел последние ступеньки, расшибив себе нос и неудачно приземлившись на ноги. А в сети появилось новое фото сидящего на идеальном шпагате Хосока с подписью: «Готовится принять…за один присест». Когда-нибудь их общество примет гомосексуализм. Но не в жизни Хосока, нет. И вдвойне обидно не то, что Чон один подвержен травле, физически и морально травмируясь, в то время как Тэхён наверняка отдыхает со своей Мирэ, нет. А то, что не заслужил. Они даже не целовались тогда. Обидно же.