Almost love

Инфраструктура Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе во многом походила на традиционные американские университеты: поделена на кампусы, на территории каждого располагаются студенческие резиденции, лекционные залы и библиотеки с профильной литературой, в которых Иккинг был постоянным посетителем. Также есть спортивные залы, закусочные и небольшие зеленые парки для отдыха. На праздниках тут проходят собрания и джазовые вечера, различные выступления и концерты. Парень любил атмосферу этого университета: можно было и сосредоточиться на учебе, и расслабляться время от времени. Но в основном занимаясь только первым, он в последние годы не был любителем студенческих встреч и вечеринок. Его душе больше нравились тусовки в элитном клубе вместе с друзьями, где в любой момент можно добыть нужную информацию от любого клиента: стоит только предложить бесплатную бутылку их любимого алкоголя — и вуаля! У тебя есть всё, что нужно. Интересуют отношения определенных людей? Есть. Будущие планы относительно семейной компании «Head Industry»? Есть. Стоит только проявить интерес и чуток подождать — и всё готово. И таким образом, размышляя о будущем разговоре с отцом (вся нужная информация относительно ситуации на рынке и за ее пределами была найдена вчера), Иккинг подъезжает на своей любимой машине Mercedes Benz CLS-Class черного цвета. Да, он привык. К завистливым взглядам тех, у кого не было возможности даже взять похожую тачку напрокат (и они даже для этого нихера не старались!). К вздохам бесчисленного множества красавиц, что пытались покорить «ледяное» сердце. И к довольным ухмылкам своих друзей, что всегда ждали его возле входа в корпус. Нет, их отношения между собой не относились к разряду «Чувак, дай списать по-братски» или «Долгони бабла». Они были проверены годами, испытаниями и даже подлостями чужих людишек. Сколько бы же Иккингу не внушали «хорошие» люди, что дружба в их сфере деятельности — это вода, он никогда в жизни не будет их слушать. Если были предъявлены примеры в жизни — у него всегда есть ответ на такие случаи, даже не касаемый его самого. Кристофер Дэвис — верный соратник и друг его отца и семьи Хеддоков. Да, может у него и не было финансового образования, но он прекрасно ладил с математикой. И с машинами. Поэтому и работал у них шофером и помощником у отца на протяжении стольких лет. После аварии, что ужасно повлияла на их жизни, Стоик пытался как-то отблагодарить Криса за спасение. Но тот не хотел ни в какую. Поэтому ему ничего не оставалось, как просто принять его решение и завериться обетом о вечной дружбе и братстве между ними. Хотя… Тут и без него всё было ясно. И с детства, видя столь прекрасный опыт общения и поддержки между людьми, Иккинг уже четко знал, какими будут его будущие друзья. Обзавелся ими он только с колледжа, но они полностью оправдали его надежды. Единственное, что их различало, помимо индивидуальности каждого, — это разные направления их бизнесов. Хедер и Стивен Джонсоны уже получили разрешение на ведение дел в семейной компании по созданию и разрабатыванию игр. И уже немало преуспели в ней. Придумав несколько десятков новинок, программы по убиванию времени и полезные игрушки уже успели разнестись по всему миру и заработать всеобщее признание. Дагур Уильямс, рано оставшись без отца, владел торговой сетью, где можно было купить всё для спорта. И тоже весьма успешно. Семья Робинсонов — в прошлом шеф-повара, а сейчас же — бизнесмены с известными ресторанами и кулинарными курсами (и с собственной книгой по готовке) по всей Америке. И современное поколение в лице Джессики и Джона с удовольствием переняли их любовь к готовке и будут вести дело, как получат диплом. Точнее, старшая. Парень же отправился в Англию, поступив в Оксфорд, и нашел там свою любовь. Так что, его планы относительно будущего пока никому не известны. Да, между ними было многое. И миражи предательства, и непринятие стороны другого. Всё возможное и невозможное. Но они повзрослели: научились друг друга слушать и слышать (а это абсолютно разные вещи), уважать чужие решения, говорить правду, не боясь реакции этого человека. Как говорят, прошли огонь, воду и медные трубы. — Эй, Хеддок. Давай поторапливайся, нас уже Хедер заждалась, а мы тебя, — с недовольством прокричал Стив. — Да успеем мы, не волнуйтесь так сильно. А твоя сестренка, кстати, впервые так рано приехала, так что я не виноват, — сумев ответить на «беспочвенные обвинения», Иккинг ставит машину на сигнализацию и идет навстречу друзьям. А всё-таки на улице прекрасная погода. Август решил напоследок в полной мере порадовать жителей Лос-Анджелеса, и поэтому было тепло и солнечно. В воздухе чувствовалась свежесть, и у всех окружающих людей поневоле возникало желание идти гулять и проводить время наедине с природой, пока предоставлялась такая возможность. Первым обниматься навстречу Иккингу идет тот самый недовольный Джонсон. В меру упитанный, Стивен был чуть меньшего роста, чем Хеддок, за что в детстве получал насмешки и прозвище «Сморкала». И парень был настолько обижен на весь мир, что перестал общаться с двоюродным братом и начал качаться и изучать компьютерное дело. Благо, вмешалась его родная сестра Хедер, что позволило им, наконец, помириться, а Стиву найти дело его жизни. Только стоит отметить, что до поступления в университет он перекрасил волосы: коричневый цвет превратился в черный. Поэтому на данный момент он был красавчиком со спортивным телом, круглым лицом, коричневыми глазами и небольшим носом. А его сердце было отдано навсегда и безвозвратно Джессике Робинсон. Она же всегда была рядом с ним. Серьезно, 24 часа в сутки. Не отходила от него ни на шаг. Даже сейчас эта блондинка маленького роста с длинными золотыми волосами, зелеными глазами и «самой прекрасной улыбкой на свете», по словам Стивена, стояла вблизи. Ради чего? Для безопасности других. Джонсоны, как оказалось, — жуткие собственники. Если они на что-то положили глаз — это полностью принадлежало им. Девушке, а особенно тому счастливчику, что вздумал флиртовать с ней на какой-то вечеринке в первый месяц их знакомства, прекрасно зная, что за ней бегает Стив, пришлось понять это на собственном опыте. Бедный парень всю жизнь будет ходить с кривым разбитым носом, а Джессика получила урок и совет на будущее, как общаться и вести себя с ее уже бойфрендом. Но и они повзрослели: девушка старалась не давать лишний повод для ревности, а Джонсон научился доверять ей и помнить, что она всегда будет с ним. Поэтому сейчас эта счастливая троица идет по коридорам университета, весело смеясь над воспоминаниями о вчерашней тусовке, пока Иккинг, ища в сумке бумаги по проекту финансирования «собственного дела», что пришлось придумать для курсовой, не натыкается на какую-то девушку. Все бумаги разлетаются, а они оба падают на землю. Только в итоге получилось так, что блондинка (что успел заметить Хеддок) оказывается сверху него: их глаза встречаются, а все вокруг замирают на месте. — Эмм… — пытается разрядить обстановку Стивен, — оригинальный способ познакомиться. Кто подстроил всё? — Стив, харе придуриваться. Астрид, ты в порядке? — к этим двоим несчастным подбегает черноволосая худая девушка невысокого роста, похожая в точь-точь на Джонсона-старшего, Хедер и помогает блондинке встать, протягивая руку. Та слишком быстро ее принимает, что уже казалось подозрительным. Но Иккинг не замечает этого, настолько поражен… сам не знает чем. Может внезапностью происходящего, может красотой этой девушки. Астрид была невероятной. Все, кто её видел хоть раз, не могли забыть о ней еще долгое время. Судьба наградила эту девушку милым лицом с аквамариновыми глазами, маленьким носиком и лбом, пухлыми губами, а также длинными волосами жемчужного цвета. Благодаря высокому росту, худобе и хорошо подобранному стилю одежды она казалась на фоне других куда выигрышнее и привлекательнее (или так было только для Хеддока?). — Какая ты добрая, сестренка. А мне помочь? — парень пытается пошутить, дабы протянуть время и прийти в себя. Не важно, что случилось. Главное, чтобы ты всегда сохранял невозмутимость и хладнокровность. Переосмыслить произошедшее можно будет потом, на данный момент ты — король ситуации. Нельзя забывать об этом. — Иккинг, я поэтому и не помогаю. Не хочу твоей злости на мне, — рассмеявшись, ответила Джонсон и повернулась к другим, — Ребята, представляю вам Астрид Хофферсон — нашу однокурсницу, что с сегодняшнего дня будет ходить на занятия со всеми, а не учиться на домашнем обучении. Прошу любить и жаловать! — и, закончив торжественную речь, она отвернулась от них, чтобы позвонить Дагуру и узнать, как он. — Приятно познакомиться. Я Джессика Робинсон, это мой парень Стивен Джонсон, брат Хедер, а эта ходячая катастрофа Иккинг Хеддок. — Дже-е-есс! — с недовольством протягивает юноша, одновременно поднимаясь на ноги и собирая бумаги, — Зачем портишь перед такой прекрасной дамой мою репутацию? — О, чувак, не переживай. Ей не надо было ничего добавлять. Всё и так ясно, — с усмешкой ответила Астрид. В коридоре повисла гробовая тишина. Его друзья, в том числе и Хедер, что отложила телефон до «лучших времен», надеялись, что эти слова будут позже переведены в комплимент в сторону Иккинга. Парень же смог расслышать в ее голосе сарказм, но всё также думал, что это ошибка. Видимо, сильно ударился головой во время падения. Серьезно! Не может же это «ангельское» личико метать молнии. Тем более в его сторону. Не-воз-мож-но. Никто раньше такого себе не позволял. Неужели она будет первая? — Ты так пытаешься подкатить ко мне, детка? Оу, не стоит… — парень уже хотел было включить своё обаяние на 100% мощность, как его нагло перебили. — А тебе стоит поменьше мечтать, малыш. Так, а теперь его друзья запаниковали. И очень сильно. Просто они не знали, чего можно ожидать от этих двоих. Чтобы не происходило, у Иккинга была определенная модель поведения всегда, которую можно было угадать заранее и уберечься от последствий. А тут ему впервые нашелся противник, что не побоялся ответить ему… При том она не его близкий человек… Этот день определенно стоит обвести в календаре красным цветом. — Слушай, а откуда ты взялась такая? — голос парня, на удивление всем, звучал вполне спокойно и безмятежно и не выдавал никаких признаков агрессии. Шок. Потрясение. Растерянность. Замешательство. Эти чувства знакомы всем. Но когда они проявляются сразу, это означает либо что-то очень ужасное, либо что-то очень странное и непривычное. Окружавшие этих двоих люди испытывали как раз второе. Это невозможно. Иккинг не орет, не бесится, не уничтожает эту девушку своим сарказмом, не рычит. Ничего. Он просто принимает ее условия игры как честный соперник и не пытается выиграть у нее этот раунд. Да, конечно, ещё ничего неизвестно насчет ближайшего будущего, но полностью ясно, что всем пора убираться из этого места. И желательно в разные стороны. — Простите, что отвлекаю вас, ребят, но, Иккинг, тебе нужно было встретиться с куратором по проекту. Ты можешь опоздать. — благодаря огромным стараниям, Стив смог произнести всё это без каких-либо лишних интонаций удивления или тому подобного, что было на тот момент наилучшим решением. — Да, иду. Правильно заметил, спасибо. — во взгляде парня можно было заметить благодарность? Серьезно? Что сегодня за день такой? — Но я с Вами не прощаюсь, Миледи. Мы скоро увидимся и продолжим разговор. И Иккинг со своей привычной ухмылочкой идет дальше сам, без друзей. Его походка излучает уверенность в себе и победе. И не имеет значения, над чем или кем. Главное — сам факт присутствия чувства и его выставления на обзор всем окружающим. И не важно, что его душа находится в состоянии взволнованности, сердце совершило не один кульбит и упало куда-то в пятки, а мозг не был больше постоянно работающей машиной без каких-либо аварий и остановок. Все его защитные реакции и привычки, выработанные годами в случай форс-мажора, исчезли за секунду, стоило ему заглянуть в эти бездонные голубые глаза. Из них излучалось тепло и уют. Появилось чувство, словно ты обратно вернулся в детство, в ту беззаботную пору, когда всё вокруг было волшебным неизведанным миром, с яркими красками, радостными эмоциями и постоянной улыбкой на лице. Когда для тебя не существовали жестокость, злоба, зависть — всё, что могло сломать тебя и разорвать душу изнутри. Когда все люди были для тебя родными и добрыми, что «никогда не причинят тебе зло». А что сейчас? Ты вырос и принимаешь реальность таковой, какая она есть, и борешься за себя и по-настоящему близких для тебя людей. Об этом Иккинг всегда помнит. Это первое из многочисленных правил его жизни. И всегда будет таковым. — Увидимся еще, Хеддок, не переживай, — тихо прошептала блондинка.

***

Главный офис корпорации «Head Industry» находился на Бульваре Санта-Моника. Это был большой высокий небоскреб, где удобно расположились все нужные отделы и работники. Конечно, было множество офисов по городам Америки и даже по всему миру. Банк вышел на Международный уровень еще 10 лет назад и заслужил мировое признание и доверие клиентов. Поэтому все основные акционеры и управленцы старались и дальше продвигать и расширять компанию. И это стало чуть ли не главным делом Стоика Хеддока — Генерального директора корпорации и отца Иккинга. Несмотря на любые успехи, он никогда не продолжал сдаваться. Потому что есть путь и дальше, на более высокие и (не)достижимые мечты. Чему он учил сына постоянно, так это не отступать назад, а только останавливаться в случае крайней необходимости. Иккинг не всегда был согласен с этим понятием. Каждый раз поднимаясь на лифте к отцу, он не переставал об этом думать и одновременно восторгаться им и его принципами. Но, как человек с постоянно меняющимися масками, он понимал: фальшивость не дает тебе права и возможности идти только вперед. Ты вынужден извиваться как можешь, чтобы одолеть противника. А Стоику невероятно повезло. Благодаря своей честности и справедливости он преимущественно шел прямой дорогой, не взирая ни на что. Потому что на его стороне была правда, и эта константа придавала ему сил и уверенности в себе и своих решениях и действиях. Но можно ли в нашем жестоком мире быть таким всегда? Юноша лишь продолжал надеяться, что зверство и безжалостность других людей не настигнут его отца никогда. Иначе он лишится самого главного источника веры в себя… — О, наш проходимец соизволил зайти к нам. Как прошло обсуждение проекта? Неожиданно оказавшийся рядом Кристофер прервал мысли парня. Он и не заметил, как дошел до Стоика, сидящего на самом последнем, сорок седьмом этаже офиса. Его кабинет располагался рядом. Он же сын Генерального Директора корпорации, будущий наследник бизнеса. Надо было держать планку всегда и везде. — Хорошо, Крис. Куратор одобрил первоначальный вариант проекта. Но я всё же продолжаю надеяться, что папа разрешит мне в дипломной работе использовать собственные труды в компании. Чтобы я не придумал, жизненные успехи будут выигрышнее для комиссии. Но отца никак в этом не убедить. Не поможешь? — Пацан, мы уже говорили с ним на эту тему. Он непреклонен, сам знаешь. Но если твои доводы перевесят его страхи, считай, что твоя дипломная в кармане. Тут и доказывать не надо, как твои идеи помогли развитию корпорации. Давай, попытка — не пытка. Иди прям сейчас. Тем более, у него хорошее настроение, — на этих словах Крис подмигнул крестнику своему и подтолкнул его к двери кабинета. Иккинг, не боясь, постучал и, услышав привычное «Войдите», открыл дверь. И в правду, Стоик был явно чему-то рад. Словно, какое-то давний замысел наконец-то свершился. — Не отвлекаю, отец? — Нет, конечно. Здравствуй, сын. Как твои дела? Присаживайся скорее. Парень, набравшись смелости, подошел к столу и сел напротив него. Этот внушительного размера мужчина с рыжими волосами, усами и бородой, серыми глазами и открытой улыбкой не часто внушал страх окружающим. Пока его не начинали сердить. — Хорошо, пап. Отличная новость в том, что мне не надо будет ходить на занятия, а наоборот больше проводить учебное время с куратором и за курсовыми. Думаю, к Новому Году у меня уже будет готова дипломная работа, это не так сложно, как нас до этого пугали. Но пап, я пришел поговорить насчет этого проекта. Почему ты не хочешь, чтоб я использовал сведения по корпорации? Их итак все знают, нечего таить, что я для нее сделал. В чем же тогда проблема? — А что сказал куратор насчет твоего выдуманного дела? — Стоик отложил бумаги и внимательно посмотрел на сына. — Что он прекрасен. Добавить и исправлять что-то не надо. Был бы чистовой вариант — сдал бы сегодня. — с тщеславием и непониманием от поступка и мыслей отца проговорил Иккинг. — Вот этого я и добивался, сынок. Посмотри. Ты прекрасно знаешь своё дело: правила, законы, алгоритмы. Всё, что нужно для ведения бизнеса. И ты должен уметь это применять на практике. Да, корпорация дает тебе на это возможность. А если придется уйти в другое направление? Что тогда? — Отец! Ты сам знаешь: «Head Industry» — дело моей жизни. Чтобы не случилось, я никогда не допущу его закрытия или разваливания, — голос Иккинга звучал твердо. Его очередная константа жизни была проговорена вслух. — Да. Хорошо, — на этих словах Стоик довольно улыбнулся, — и ты меня в очередной раз убедил, что передо мной достойный преемник. Сейчас я не вижу сомнений на то, что ты можешь использовать в работах свои честные труды. Приступай, сынок, — гордо сказал мужчина. На этих словах обрадованный Иккинг вышел из-за стола и пошел к отцу обниматься. Стоик никогда не был чужд на проявление чувств по отношению к сыну. Но это всегда происходило, только когда они были вдвоем. Выражение эмоций на людях считалось негласным запретом для их семьи. Ведь это слабость, за которую потом можно было дорого заплатить. Ошибки прошлого во всякое время будут уроками на будущее. — Спасибо, пап. Хорошо тогда, я пойду поработаю. И кстати, вчера на вечеринке у меня был разговор с Эндрю Брауном, директором службы безопасности «Eagle». Он согласен будет с нами подписать договор по сотрудничеству и готов поговорить с тобой, к сожалению, только через 2 месяца, так как он уезжает в командировку на Восток. Но также он дал мне визитку своего ближайшего к нему подчиненного, в случае каких-либо дополнительных вопросов надо обращаться к нему. Сам Эндрю будет вряд ли доступен, — с обычной для него официальностью проговорил Иккинг. — Жалко, что нам придется отсрочить это дело на такой срок. Чем раньше, тем лучше было бы. Ну тогда пока займемся подготовкой к проверке Министерства Финансов США, которая состоится через несколько месяцев. Сам знаешь, они могут заглянуть неизвестно когда, — в его голосе можно было уловить сожаление и недовольство. — Но нам нечего скрывать, отец. Мы всё делаем законно и умно, — с ухмылкой сказал Иккинг. — Да, в наше время это редкое сочетание. Хорошо, иди работать. Хочу видеть отчет о ситуации на рынке от слов моих партнеров до завтра на бумагах. Всё разузнал? — Обижаешь, пап. Конечно. Сейчас этим и займусь. И пока Иккинг шел к выходу, Стоик не раз хотел остановить его. Ведь главную новость для сына он так и не смог сказать. Только пока не послышался щелчок от дверной ручки. — Иккинг. У нас завтра ужин с Элвином и Крисом здесь в офисе. Ты тоже должен будешь прийти. Предстоит важный разговор. — О чем, отец? — голос папы его очень удивил: он резко поменялся, и раньше интонации такой озабоченности и строгости можно было уловить редко, — Насчет будущих планов корпорации? — Да, ты правильно подметил. Соберемся в переговорной на этом этаже в 7 часов вечера. Не опаздывай. — Хорошо, пап. Увидимся, — на этих словах Хеддок-младший вышел за дверь. Иккинг заметил очень четко. Этот разговор точно будет касаться будущего. При том, его личного.