Провал

Высокий и худощавый мужчина выходит из салона авто. В кармане его пальто неопределённого грязного цвета звенит мелочь. Он встаёт под яркой вывеской, загребает эту мелочь рукой и высыпает на прилавок. — Чизбургер, — говорит он низким хриплым голосом. Полная женщина в униформе вздрагивает от неожиданности. Она не видела, чтобы по улице кто-то шёл. — Через пару минут будет готово. — Она пыталась выглядеть милой. Редко встретишь в такой поздний час покупателя. — Что-то ещё? Здесь есть ещё лишние пятьдесят пенсов… — Оставьте себе, — сказал мужчина и отвернулся. Его взгляд был равнодушным. Даже так — скучающим. Он смотрел на свою машину с царапинами и вмятиной на багажнике. Смотрел на грязные подтёки и кое-где спрятавшуюся в щелях пыль. Недавно прошёл дождь, дышалось легко: он считал, что этого для его машины будет достаточно. Женщина позвала его и дала тёплый свёрток и несколько салфеток. — Приятного аппетита, — сказала она. Ей ничего не ответили. Мужчина вернулся к машине и развернул свёрток. Запах был жирным, кислым. Чего он ещё хотел от этой придорожной забегаловки? Он закрыл глаза, сделал вдох и откусил свой чизбургер. Горчица потекла по его пальцам. Он вытер их салфеткой и бросил прямо себе под ноги, в лужу. Когда он закончил, мужчина скомкал мусор и бросил на газон. Ветер, подхватив её, поволок за собой дальше. — Ай-яй… как нехорошо, сэр. Мужчина хмурится и вздёргивает голову. Дряблая складка кожи пролегает под его подбородком, когда он поворачивается на голос. — Как нехорошо… Он слышит стук каблучков раньше, чем видит их. Он охватывает жадным взглядом сразу всё: высокие сапоги, длинные и красивые ноги, короткое красное платье, накинутый на плечи пиджак. Девушка выглядит вызывающе и смело. Она откидывает волосы, наблюдает за ним и ждёт. — Вы как свинья, сэр, — говорит она и вдруг заливается смехом. Мужчине не становится стыдно. У него вообще нет стыда. — Я не свинья. — Ну так докажите! Её губы расплываются в улыбке. Она пропускает сквозь пальцы пряди разных цветов: то золотистые, то каштановые. — Я не представился. — Мужчина делает навстречу шаг. Он говорит сам себе: она моя. — Меня зовут Чарльз. — Как принца Уэльского? — Верно. Девушка фыркает: — Он так отчаянно хочет заполучить трон… приятно познакомиться, но мне пора. Девушка отворачивается как ни в чём ни бывало. Чарльза — если то было его настоящее имя — обдаёт запахом дорогих духов. — Уже? Разве не за этим ты здесь? Он хватает её запястье. Девушка поворачивается на каблуках и изгибает одну бровь. Её тон сразу меняется: — Это что ещё значит? Вы за кого меня принимаете? Чарльз наклоняется ближе. Запах духов смешивается с кислым запахом горчицы и жареного мяса. — За маленькую шлюху… Девушка выдерживает на себе его взгляд — мутный взгляд. Она думает о чём-то, а потом выдёргивает запястье и выпрямляется. — Только если за деньги, — говорит она. — Конечно. — Мужчина даже расплывается в гадкой и неприятной улыбке от удовольствия. — Конечно, если это всё, что тебе нужно… — Всем нужны деньги. — Девушка откидывает волосы на спину. — Тогда отвези меня в другое место. — Ты не английская королева, — отвечает мужчина, но понимает, что именно так ему и следует поступить. Ему ничего не пришлось делать — она сама напросилась. Сама виновата. — А ты не принц Уэльский. Девушка закатывает глаза, уже без улыбки. Она не хочет больше казаться вежливой. Она открывает дверь машины и садится на заднее сидение. Внутри пахнет жжёным кофе. Хотя бы не мочой и спермой. — Я дорого стою, — на всякий случай говорит она. Это и без того понятно: от неё тянет этим сладким запахом денег, от каждого её движения, от облачка тёплого воздуха, вырывающегося изо рта. — Конечно. Я заплачу столько, сколько ты захочешь. — Неужели? Её голос сквозит наигранным интересом. — Как тебя звать? — спрашивает Чарльз. Девушка недолго думает. — Эми. Ей почему-то нравились имена, начинающиеся на букву «э». Они могли звучать просто: любую девушку на улице могли звать так. Эти же самые имена могли звучать игриво и необычно. — Приятно познакомиться, — говорит Чарльз, и они трогаются с места. — У тебя тут воняет. Остальное время они едут молча. Чарльз рассматривает улицы в поисках патруля и нежеланных зрителей. Эми ждёт, когда её привезут в мотель или на худой конец хотя бы бросят на матрас, желательно без клопов и прочих вредных тварей. Но машина останавливается в одном из переулков между домами. Здесь даже нет фонарей. Чарльз глушит двигатель и говорит: — Выходи. Эми цокает языком, нажимает на дверь и вылезает из машины. Она начинает осматриваться по сторонам, но ничего не видит. — Ты тут живёшь? — Нет. — Чарльз хлопает дверью и переходит на её сторону улицы. — А что мы здесь тогда делаем? — Работай, — говорит мужчина. — Ты лучше меня знаешь, что делать. — Ну уж нет! Эми упёрла руки в бока. Пиджак распахнулся, стала лучше видна её фигура, обтянутая платьем. Это только ещё больше возбудило его. Чарльз знал теперь, что собирается с ней сделать. — Я хочу аванса. Двадцать пять процентов. — С чего это я должен тебе что-то давать? Её лицо вдруг стало совсем близко. Чарльз инстинктивно отстранился, но спиной встретился лишь со стеной. — Я работаю с двенадцати лет. Я отлично знаю, как это бывает. И поэтому я хочу быть уверена, что получу то, что заслужила. А я заслужила многого, потому что… Эми берёт его за воротник и доходит до хриплого шёпота: — Потому что я самая грязная и маленькая шлюха, которую ты когда-либо встречал. Я буду делать с тобой такие вещи… Чарльз начинает тяжело дышать. Он роется по карманам и открывает бумажник, наугад протягивает несколько купюр. — Видишь, сколько здесь? — Он показывает ей деньги. — Это всё будет твоим. Эми оценивает сумму, прикидывает что-то в голове и кивает. Она принимает свой аванс, открывает сумочку и кладёт туда деньги. Её рука остаётся там дольше, чем положена. Но в следующий миг девушка уже спускает сумочку на асфальт и сама опускается на колени. Её лицо выражает одну сосредоточенную скуку, когда она расстёгивает брюки и спускает их до колен. Эми уверена, что встретила очередного слабовольного извращенца. Такие любят заглянуть под юбки маленьких детей, отшлёпать и довести до слёз, повторяя: «Плохая, плохая девочка…» Всё это время — с мучительной эрекцией. Эми хорошо это знала. Её тоже много раз шлёпали и уверяли, что она плохая девочка. Она берёт уже твёрдый член в рот и закрывает глаза, чтобы не видеть его пах и трясущуюся от напряжения складку жира. Ей сейчас вообще ничего не хочется. Поскорее бы закончить с ним, забрать деньги и вернуться домой, если это место — её дом — вообще существует. Лишняя сотня ей не помешает. Последнюю она как раз истратила на этот удобный и стильный пиджак, идеально сочетающийся с красным платьем. «Куплю себе поесть», — размышляет она в это время. «Мидии в белом вине… да, это то, что мне сейчас не хватает». Некоторое время она поглощена собой и своими мыслями, но вскоре замечает, что Чарльз вздыхает и бормочет что-то себе под нос. — Маленькая грязная сучка… потаскуха… я убью тебя… голыми руками, своими собственными… Эми сдерживается от желания сжать зубы изо всех сил. Она только делает лёгкое движение головой, убирая упавшие на лицо волосы, и продолжает. -Ты пожалеешь, шлюха… — Его уже всего трясёт. От злости или от возбуждения? Девушка не успевает выбрать что-то из этих двух таких схожих эмоций. Чарльз хватает её за волосы и сильнее прижимает к паху. Член входит почти до самого горла. Эми морщится, но не останавливается. Когда-то давно у неё уже отказал рвотный рефлекс — последний рефлекс, который у неё остался. Голос Чарльза становился всё громче. Он уже в полную силу тянул её за волосы. Эми было больно. Ей это всё уже начинало надоедать. Так и хотелось поинтересоваться — когда он удосужится кончить. «Может, он больной?» — подумала Эми и вполне согласилась со своими мыслями. Он очень даже был похож на больного. Чарльз задыхался — а она всего-то ему сосала, — когда его руки переместились на шею. Хватка оказалась сильной. Эми поняла, что это не игра, когда он по-настоящему стал душить, давя пальцами на горло. Она не раздумывала: просто стиснула зубы и прикусила его член в ответ. Мужчина захрипел и резко дёрнул её за волосы, опрокидывая на землю. — С-сука… — растерянно пробормотал он, смотря на тянущуюся дорожку из тёмных капель. Эми сплюнула кровь и подняла голову. Несколько секунд Чарльз не знал, что делать. И решил. Он набросился на неё, схватил за горло и потянул вверх. Эми раскрыла рот, чтобы закричать, но её так никто и не услышал. Каблук подвернулся под ней, и она опять чуть не упала, но вовремя успела удержаться на ногах. Двумя руками она сжала шею Чарльза и надавила на сонную артерию. Он смотрел на неё бешено, глаза его буквально налились кровью. Он продолжал хрипеть, получая удовольствие от удушения: её лицо краснело, кислорода переставало хватать. Всю свою силу Эми приложила рукам и правому колену, которое вклинилось между его ног и ударило в пах. Они оба потеряли равновесие и, держась за шеи друг друга, упали на землю. Эми проехалась по грязной земле, разрывая колготки и царапая ноги. Но это её не остановило. Она знала, чего хочет — убить его, добиться всеми способами его смерти. «Если бы я не поняла, что это ты… — знакомый голос зазвучал в её голове. — Я бы выдавила тебе глаза, ты это понимаешь?» Она понимала. Чарльз сипло взвизгнул, когда она ногтями впилась в глазное яблоко. Её наконец-то отпустили, и Эми, задышав, лягнула его ещё несколько раз каблуком, отползая на руках в сторону. Мужчина был сильнее её. Сильнее, чем казалось раньше. Кровь заливала его лицо, но он всё равно схватил её за щиколотку и поволок к себе. Тогда-то ей попалась под руку сумка. Маленький потайной кармашек на молнии был открыт. Последним, оставшимся целым глазом Чарльз увидел блестящий длинный предмет, взвившийся над ним. Точный и быстрый разрез выпустил из него жизнь. Сначала струёй, а потом по капле. Что ей нужно? Это глупый вопрос, который ей задавали много раз. — Вот, что мне нужно, — говорит девушка и трясёт над ним скальпелем. Кровь капает с рук. Губы растягиваются в зловещей улыбке. Голова Чарльза запрокидывается назад. Она видит в открывшейся чёрной ране дёргающиеся пласты мяса: связки, мышцы — она не знает, что именно. Её это уже не интересует. Она сама обмякла и прислонилась спиной к стене, рядом с кровоточащим трупом. Этим скальпелем было убито столько человек. И он опять помог ей. Это не первый и не последний раз. — Как давно я этого не делала, — произнесла тихо Эми, вполголоса. — Я столько всего упустила… Она копается в его карманах, достаёт бумажник и вытаскивает из него все деньги. Она решает, что хочет всё-таки свежих и ароматных вафель. Этих денег ей хватит с головой. Она берёт скальпель и вытирает его с двух сторон, используя для этого полы пальто Чарльза. В последний раз она смотрит на него без интереса, будто проверяя, не забыла ли она что-либо, и встаёт. Они не шумели и не разбудили никого. Это была совсем немая борьба, в которой Эми всегда оставалась победителем. Всегда выживала. — Спасибо за помощь, Лана, — говорит она и улыбается. Эми идёт по улице странной, шатающейся походкой, попутно пряча деньги в сумку, а скальпель в потайной карман. Они всегда будут рядом. Вместе.