Ночь, когда пролились звезды

Следующие два дня в поселении Хвостатых отложились в памяти у Люси очень противоречивыми воспоминаниями. С одной стороны, она все больше понимала, что ей нравятся вечерние посиделки в пабе. Ей нравилось наблюдать за людьми. За их эмоциями, слушать чужие голоса, украдкой подслушивать разговоры. Где-то непринужденные и спокойные, а порой полные эмоций и чувств. Ей нравилась Леви и ее увлекательные рассказы об этом мире. Она рассказывала ей, казалось бы, такие простые вещи, но невероятно удивительные для Люси, просидевшей всю жизнь взаперти. Она рассказала ей почему солнце пропадает за горизонтом к ночи и как появляется по утрам. Рассказала зачем нужна Луна. Показывала картинки незнакомых растений и животных. А Мира часто задерживалась около них с подносом в руке и мягко улыбалась, слушая, но не перебивая. Лисанна тоже часто подсаживалась к Люси и Нацу, когда они находили свободный столик и ждали долгожданную еду. Но вскоре вновь убегала, чтобы помочь сестре. С другой же стороны были тренировки. Немыслимые, бесконечные и беспощадные. Тренировка утром, тренировка после завтрака, тренировка перед тренировкой, которая планировалась перед главной тренировкой! Люси хотелось выть от усталости, но она молча терпела, боясь, что, если покажет свою слабость, ее попросту отправят обратно в Ночлег. Хоть она и понимала, что уж кому-кому, а Нацу она могла сказать. Ведь с самой первой минуты их знакомства он старался поддерживать ее абсолютно во всем. Отдал ей свою комнату, следил за каждым ее шагом, мешая заблудиться в собственных эмоциях, которые то и дело стремились увлечь ее за собой в бездну безумия. Из всех ее новых друзей, Нацу нравился ей больше всех. Именно ему она верила всецело, без каких-либо исключений, и только в этом была уверена. Только Нацу в этом страшном и непонятном мире казался ей одной простой и понятной переменной, хоть она и понимала, что нужно быть более настороженной даже с ним, но… Просто, если не верить тому, кто спас ее от страшной смерти, привел в свой дом, отдал все самое лучшее и теперь изо всех сил продолжает помогать… Тогда кому ей верить? Если она чего-то и не понимала, но заботу в его взгляде и игривые ямочки на щеках, когда он улыбался, она чувствовала на каком-то подсознательном уровне. И это отзывалось теплом в ее беспокойном сердце. Всегда только теплом. Даже, когда он беспощадно бил ее палкой по ногам во время тренировок. Признаться, после показательного выступления Грея, Нацу начал относиться к ней гораздо строже в тренировочном зале. Конечно, было видно, что он все еще сдерживается, но теперь его движения не были цикличными, а удары стали ощутимее. По крайней мере, от них очень сильно хотелось уворачиваться. — Леви говорила, — отпрыгивая назад, тяжело дыша и еле выговаривая слова, выдохнула Люси. По ее телу вовсю струилась влага, — что Искателю не обязательно владеть навыками боя, если у него сильная магия. — И на что же ты намекаешь, курсант? — прищурившись, игриво хмыкнул парень, наступая. В отличии от Люси, он даже не вспотел. — А ну-ка защищайся, Люси! — Я о том… Люси не успела договорить, как Нацу выставил деревянный шест перед собой и с силой навалился на нее, делая подсечку. Завалившись на спину, Люси поморщилась, чувствуя тяжесть на своем теле, которое предательски отказывалось шевелиться и дальше. А Нацу просто беспардонно развалился на ней, прижав шест к подрагивающей шее, слегка надавив. Его брови при этом взметнулись вверх. — Ты слишком много отвлекаешься сегодня, — цыкнул он, встряхивая головой. Люси попыталась лягнуть его ногами, но он тут же пресек это, «обняв» ее ноги своими и победоносно заулыбавшись. Его глаза при этом как будто стали немного ярче. Длинная челка мазнула ее влажный лоб, и Нацу резко поднялся на ноги, подавая ей руку, которую Люси с благодарностью приняла. — А что, если и у меня сильная магия? И тебе вовсе не обязательно меня каждый день… ммм… заваливать, — осторожно заговорила девушка, в тайне радуясь, что у нее появилась возможность немного передохнуть. — Вот именно! — воскликнул Нацу, округлив глаза и заводя шест за спину. — Заваливать! А в идеале это должно было называться «спарринг». — Но Леви… — Послушай, — улыбка вдруг сползла с его лица, и он прищурил глаза, опуская свое оружие на землю. — Я понимаю, что это тяжело. Но даже самая сильная магия не поможет тебе, когда закончатся кристаллы Эфириона. Вот представь, — Нацу опустился вниз, расслабленно устраиваясь на мате и подтягивая под себя ноги. Люси последовала его примеру, с жадностью ловя каждое слово. — У тебя с собой будет ровно четыре кристалла. Эффект от каждого из них недолгий. Хватает всего на несколько заклинаний. — Здорово! — не выдержав, воскликнула Люси. Заразившись рассказами Леви, она не могла дождаться, когда же и сама сможет сколдовать что-то. Неважно что. Пусть хоть дверную ручку из воздуха вызвать. — Здорово, если против тебя всего один демон, — хмуро покачал головой парень. — А что, если против тебя целая армия, а кристаллы закончились? Люси замолчала, не найдя, что ответить. А Нацу вдруг приглушенно хмыкнул и расслабленно заулыбался, откинувшись назад. — Ладно, не пугайся, — примирительно заговорил он. — Мы с Греем не допустим этого. Все будет хорошо, — но, едва Люси заулыбалась ему в ответ, он строго пожурил ее пальцем. — Но нужно быть готовой ко всему, ясно? Одно дело, когда ты знаешь, куда лучше не совать нос, и совсем другое, когда не можешь отличить демоническое гнездо от уютной пещерки, в которой можно укрыться от дождя. — Я поняла, но, — глаза Люси вновь загорелись в предвкушении, — не лучше ли нам посмотреть, какая у меня магия до того, как на нас нападут? Чтобы знать, к чему быть готовым? — Ты права, — хмыкнул Нацу, — но не все так просто. Леви ведь рассказала тебе, что Эфирион — невероятно редкая и ценная штука? Припоминая, Люси коротко кивнула. — Вот, — кивнув, Нацу поднялся на ноги, не забыв подобрать и шест. — Поэтому они и используются только в случаях крайней необходимости. Если кто-то узнает, что я позволил тебе раздавить огромный кусок Эфириона из простого любопытства — нас обоих выставят за ворота с вещичками. — Значит, и ты узнал о своей магии только тогда, когда тебе пришлось защищаться? — когда девушка поднялась следом, ее глаза вдруг снова загорелись. — О! Нацу, а какая магия у тебя? — Очень красивая, — вдруг заулыбался парень, буквально засверкав самодовольством. — Я хотел бы показать ее тебе. Но, учитывая обстоятельства, при которых это возможно… — Я все равно очень хочу посмотреть, — хоть Люси и понимала, что ее вылазка за пределы лагеря может оказаться крайне опасной, но ничего не могла с собой поделать. Любопытство разрывало ее изнутри, заставляя с нетерпением ждать этого дня. Ведь она знала, что Нацу обязательно защитит ее от чего бы то не было. — Интересно, а что же будет у меня? Неужели нет других способов узнать? — Нет, — покачал головой Нацу, но вдруг на его щеках обозначились четкие ямочки. И он сделал шаг вперед, остановившись в каком-то полушаге от девушки. Она даже почувствовала тепло, исходящее от его разгоряченного после тренировки тела. И персональный, едва уловимый, запах. Ей пришлось чуть приподнять голову, чтобы встретиться с его любопытным взглядом, который не скрываясь рассматривал ее в упор. А она не могла не пошевелиться, не отступить. Странное чувство всколыхнулось у нее в животе. — Но я думаю, что твоя магия окажется удивительной, Люси, — прошептал он, заставляя девушку еще прочнее прирасти к месту. Именно в этот момент он и обхватил ее за талию, перекидывая через плечо на мат. Девушка ойкнула от неожиданности и протяжно застонала. — Теперь точно запомнишь, что отвлекаться во время боя нельзя, — оглядываясь через плечо, ухмыльнулся он. — И разговорчики только по делу, курсант. На сегодня с тебя хватит. Нужно отдохнуть как следует перед выходом. — Мы выходим рано утром? — потирая ушибленный копчик, Люси поднялась на ноги. Отчего-то ее голос стал звучать сухо, а вся ее симпатия к Нацу куда-то испарилась. Куда-то в район нечестно ушибленной пятой точки. — С восходом, — кивнул Нацу и вдруг игриво потрепал ее по голове, вздернув брови. — Ого, впервые вижу, чтобы ты на меня дулась. Ну прости уж. — Ладно, — буркнула девушка, буквально физически ощущая, как обида на него утекает из нее без следа. Так же быстро, как и появилась. Но, отчего-то пока не хотелось ему этого показывать. — Знаешь, тебе не обязательно прощать, если не хочешь, — задумчиво протянул парень. А Люси непонимающе вскинула брови, вытаращив на него глаза. — Ты хочешь, чтобы я обижалась на тебя? — Да нет. Я хотел сказать, что ты не должна вести себя так, как хотят другие. Понимаешь? Нет? — Нацу с мольбой в глазах уставился на нее, но Люси продолжала задумчиво хмуриться. И тогда он обреченно вздохнул, продолжая. Потому что за язык его никто не тянул. — Я уже давно привык, что все вокруг притворяются, ясно? Тебе могут улыбаться в лицо, а на деле люто ненавидеть. И я ненавижу это больше всего на свете! — в сердцах Нацу сжал руки в кулаки. — Но ты — другое дело, Люси. Ты… настоящая. Потому что еще не научилась притворяться. Поэтому, пожалуйста, если тебе хочется обижаться на меня за что-то — обижайся. Можешь, даже ударить, если захочешь. Главное, чтобы это действительно было искренне. — Ох, — от его слов ей вдруг захотелось опустить взгляд вниз — что она и сделала — да и вообще провалиться куда-нибудь сквозь землю. А щеки начали странно пылать. — Обещаешь? — Обещаю, — пролепетала она, улыбнувшись куда-то вниз. — А это, мой юный курсант, называется смущением. Добавляй в свою копилку эмоций. *** После тренировки ей удалось уговорить Нацу отвести ее в гости к Леви, которая уже давно упрашивала ее заглянуть на чай. К слову, он и не сопротивлялся, охотно сопроводив ее к заветной двери. А от любопытной Люси не укрылся тот факт, что сегодня он был одет в ту самую бордовую куртку, изрядно потрепанную, в которой она увидела его впервые. А на его поясе висел тяжелый ремень с прикрепленными к нему кристаллами Эфириона и кобурой. А сзади виднелся небольшой кинжал, начищенный до блеска. Проследив за ее взглядом, Нацу невольно провел ладонью по рукоятке своего любимого револьвера. — Я собираюсь сходить кое-куда, — нехотя пояснил он. — За пределы лагеря. — Это может быть опасно? — тревога вновь сомкнула свои костлявые пальцы на ее шее. Но на этот раз Нацу не стал помогать ей успокоиться, рассудив, что теперь девушка сможет справиться и сама. — Не думаю, — беспечно пожал плечами он и закинул руки за голову, останавливаясь у ничем не примечательного двухэтажного здания, зажатого с двух сторон точно такими же. — Но выходить без оружия отсюда нельзя. — Поскольку его руки были заняты удержанием головы, в дверь он постучал пяткой ботинка. — Я вернусь поздно. Сможешь найти дорогу домой сама? — Думаю, да. На самом деле, лагерь был настолько маленьким, что она уже давно выучила все нужные ей улицы. Тренировочный зал и паб на главной улице. На соседней — в самом центре — зал, где Хвостатые собираются для совещаний. А все следующие улицы — жилые, похожие друг на друга как две капли воды. — Ну, тогда до завтра, — улыбнувшись, Нацу потрепал девушку по голове. А за дверью уже слышались быстрые шаги. — Я разбужу тебя утром. Едва Нацу скрылся в переулке, дверь открыла улыбающаяся от уха до уха Леви. Ее дом показался Люси самым уютным местом, которое она когда-либо видела. Дом Нацу и Грея — а теперь и ее тоже — не шел ни в какое сравнение. Эта сугубо мужская берлога, где было только все самое необходимое, нравилась ей до того момента, пока она не переступила порог дома новой подруги. Весь первый этаж занимала «школа», где она учила местных детишек всему, что знала сама. Все здесь было устлано яркими мягкими коврами, которые залезали друг на друга, пытаясь выиграть первенство в этом пестром поединке. А по стенам шли бесконечные ряды книжных шкафов, где беспорядочно стояли старые книги и какие-то побрякушки. С потолка свисали самодельные гамаки, в которых валялись те книги, которым не хватило места на полках. Такой своеобразный пыльный кладезь знаний. Пока Леви кипятила чайник на кухне, которая примыкала к этой библиотеке, Люси рассматривала все это, не спеша водя указательным пальцем по корешкам. Девушки уселись прямо на полу, обложившись подушками. По словам Леви, ее ученики усаживались точно так же, когда приходили к ней. Люси очень хотелось посмотреть и на второй этаж, но туда они так и не добрались, заболтавшись. Вопреки предупреждениям Нацу, она задержалась здесь допоздна, завороженно слушая рассказы Леви, которые порой начинали казаться ей чем-то нереальным. Ну разве могли людские поселения простираться по всему континенту? Разве могли существовать говорящие летающие коты, которые всегда считались друзьями магам? Разве могли на небе расти бриллианты, которые становились видны лишь ночью, когда их граней касался тусклый свет луны? Благодаря яркому свету неона, она без труда нашла нужный дом. Да и Леви вызвалась проводить ее до двери на всякий случай, чувствуя свою вину за то, что завтра Люси отправится в опасное приключение совсем не выспавшись. Едва вспомнив о том, что завтра ей предстоит стать самым настоящим Искателем и отправиться на поиски Эфириона, она вздрогнула. То ли из-за волнения перед неизведанным, то ли из-за безумного желания, чтобы это случилось поскорее. Вопреки многочисленным предупреждениям и страшилкам о том, что снаружи ее ждет сущий ад, она просто не могла верить в это и дальше. Ведь лагерь Хвостатых казался ей таким дружелюбным и уютным местом, что представить, что где-то может быть по-другому она просто не могла. Да и в Ночлеге не было ничего особо опасного. Может быть все просто преувеличивают? Одно смущало ее до сих пор — слова этого сумасшедшего Грея. Почему они так разительно отличались от того, что твердил ей Нацу? Если ее друг повторял, что ей нечего бояться, когда он рядом, но быть начеку не помешает, то Грей был просто уверен, что ее убьют при первой же вылазке. Уж не он ли сам намеревался избавиться от нее? Просто потому, что она не понравилась ему? Или из-за того, что он был так недоволен соседством с ней? Странно, ведь с того самого дня, когда он подсел к ней в баре, она его больше не видела. Ни в пабе, ни дома. Даже прикладывалась ухом к стене в спальне, пытаясь понять, дома ли тот грубиян? Но так ничего и не услышала. И, признаться, была этому только рада. Но ее счастью пришел конец в тот же миг, как она подумала об этом, поворачивая ручку двери, ведущую в ее новый дом. К свисающей с потолка кровати-качелям и сияющему золотым потолку. Привычно скрипнули половицы в унисон с несмазанными петлями. В узкую комнату пробрался фиолетовый неоновый свет вместе в уставшей светловолосой девушкой, которая с трудом подавила зевок, закрывая дверь. Потому что прямо перед ней, как ни в чем не бывало, стоял брюнет. В одном сером полотенце, ненадежно повязанном на поясе. И с кристаллом на шее, инкрустированным в тяжелый серебряный крест. Опешившая девушка так и застыла, прижавшись спиной к двери. А Грей стоял прямо напротив нее, привалившись спиной к стене и небрежно сжимал в руке низкий стакан с коричневой жидкостью. Именно в этот момент Люси поняла, почему Нацу вел себя так странно, когда она начала переодеваться перед ним. Сейчас, когда бледное тело Грея прикрывал лишь жалкий клочок ткани, ей начало казаться, будто она заглянула туда, куда ей заглядывать не следовало. Будто она знала, что у него есть какая-то тайна, которая не предназначена для нее, но она все равно нашла способ засунуть в нее свой нос. Сейчас она чувствовала себя… виноватой? Но, несмотря на это, продолжала в упор смотреть на чужой крепкий торс, по которому все еще стекали капли воды. Такой не похожий на ее собственный. Она хотела, но не могла отвести взгляд, не находя этому объяснений. Из любопытства ли? Или просто потому, что он и не пытался скрыться от нее? Или же этому есть другое логическое объяснение, для которого ей пока не хватает знаний или опыта? Как бы там ни было, ее щеки уже вовсю пылали, хоть она их об этом и не просила.

Marilyn Manson — The Nobodies

— А вот и наша аномалия, — его язык слегка заплетался, но он выглядел вполне дружелюбным. Если бы только не тот ироничный оскал, что прочертил его заостренное угловатое лицо. Люси бросила беглый взгляд на гамак, в котором обычно спал Нацу теперь, когда она заняла его комнату. Но там никого не было. — Нацу еще не пришел? — позабыв о смущении, вмиг взволновалась она. А Грей на ее вопрос лишь закатил глаза и сделал большой глоток из стакана, осушая его до дна. Медленно и размеренно он подошел к столу, на котором стояла полупустая бутылка и наполнил его вновь. Серебряный крестик при этом звонко ударился о горлышко бутылки. На этот раз Люси стыдливо отвела от него взгляд, в то время, как он безотрывно наблюдал за ней с легким прищуром серых глаз. И только ему одному было известно, что творилось сейчас в его голове. — Ты не воспользовалась моим советом, — проигнорировав ее вопрос, он точно так же — нарочито медленно — приблизился к ней и остановился сзади. Люси чувствовала чужое дыхание на своей шее, но даже не шелохнулась. Как бы там ни было, если он снова дотронется до нее или нападет, она изо всех сил постарается дать сдачи. Кое-чему Нацу успел научить ее. — Я не стану никого убивать, — твердо заговорила она, смотря прямо перед собой. А ее волосы вновь всколыхнулись от чужого смешка, пахнущего крепким алкоголем. — И почему же? — полушепотом выдохнул он. — Я думала над твоими словами, — вдруг призналась она. Она действительно долго прокручивала все это у себя в голове, мучаясь от бессонницы. И это не давало ей покоя. Она знала лишь то, что никогда не смогла бы сделать то, о чем он говорил ей. А почему? Именно это и мучило ее больше всего. — И решила, что такой, как ты… я быть не хочу. — Это какой же? — Грей резко обогнул ее и теперь стоял напротив, удивленно вздернув брови. — Живой? Усмехнувшись, он перевел взгляд на свой стакан, который слегка наклонял круговыми движениями так, чтобы жидкость перетекала с одной стенки на другую. Казалось, он совсем потерял к ней интерес, чем и попыталась воспользоваться девушка. Сделав неуверенный шаг назад, она попыталась уйти к лестнице, но Грей вдруг встрепенулся и преградил ей путь. — Уже сбегаешь? — Нацу говорил, что мы должны выспаться перед завтрашним днем, — пролепетала она, вновь покосившись на его стройный торс со слегка выделяющимися кубиками пресса. — Нацу, Нацу, Нацу, — раздраженно проворчал Грей, скривившись так, будто только что съел что-то кислое. — Будешь проводить с ним много времени и рискуешь стать такой же тупорылой занудой. — Нацу не… — разозлилась Люси, вздернув нос, но Грей вновь перебил ее: — Нацу, Нацу, Нацу, — передразнил он, вновь осушая стакан. А после перевел на разозлившуюся не на шутку девушку насмешливый взгляд. — Ого, ты теперь и злиться научилась. Или всегда умела? А? Поставив стакан обратно на стол, он слегка наклонился, делая вид, что рассматривает лицо девушки. А она отметила про себя, что его взгляд выглядел небывало мутным и затуманенным. Кажется, сегодня он выпил достаточно много. Она все ждала, что он наконец потеряет к ней интерес и вновь вернется к столу, чтобы наполнить стакан, но он продолжал скользить взглядом по ее лицу, будто выискивая там что-то. И он делал это мучительно долго, раз за разом переходя от ее губ к подбородку, затем к скулам и бровям. Это очень смущало, что не укрылось и от него. Остановив взгляд серых глаз на ее карих, он отчего-то нахмурился. — И как много эмоций успел показать тебе Нацу? — вдруг спросил он и выпрямился, поправив полотенце на бедрах. При этом оно сползло еще ниже, оголяя две очерченные линии таза, отчего Люси почувствовала, как щеки вновь начали пылать. — Я думаю, что достаточно, — нехотя ответила Люси. Но Грей, кажется, намеренно не замечал тот дискомфорт, который доставлял ей своим присутствием. — А я думаю, что нет, — передразнил он. — Уверен, там нет ничего веселого. А человеку, который доживает свои последние часы этого чертовски мало. — Вообще-то, я не собираюсь умирать завтра, — выпалила девушка, сжав кулаки. — Теперь я знаю, как защитить себя. И про магию знаю! — Ого, — насмешливо протянул Грей, ухмыляясь. — Ну раз смерть не входила в твои планы, тогда ладно. Когда он передернул плечами, мышцы на его груди стали отчетливыми, и взгляд Люси невольно метнулся туда. А затем она быстро отвела его. И на этот раз Грей не оставил это без внимания. — Ой, прости, я что, смущаю тебя? — он снова намеренно напряг мышцы и сделал к девушке шаг. — Я устала и хочу спать, — зло выплюнула Люси, делая шаг назад. Смущение никуда не делось, но теперь к нему прибавилась обида и злость. И чего он к ней пристал? — Это было бы немыслимым расточительством — идти спать сейчас. Вдруг что-то изменилось. Его голос из насмешливого и ироничного вдруг стал вкрадчивым и убаюкивающим. В нем появилось что-то такое неуловимое… Что-то интимное и смущающее куда сильнее, чем обнаженное тело. Подняв взгляд, Люси поняла, что Грей перестал ухмыляться. Облизав губы, он заставил ее больше не отводить взгляд от своих глаз, которые теперь, казалось, касались тех мест, на которые он смотрел. Это было так странно и пугающе одновременно. Он словно сковал ее. Будто хотел что-то сказать, а она хотела услышать это. И не хотела одновременно. Поэтому и отступала, в то время, как он наступал все ближе. До тех пор, пока она не уперлась спиной в стену, а он не остановился в каких-то жалких сантиметрах от нее. — Не бойся, — прошептал он, протягивая руку вперед и касаясь кончиками пальцев обратной стороны ее ладони. А затем медленно провел ими выше, до самого локтя. Люси невольно вздрогнула. Линия на ее коже, которую он провел, покрылась мурашками. — Что успел показать тебе Нацу? Смех, страх, радость, печаль и все в таком духе? Это все так скучно. Когда его вторая рука скользнула к ее щеке, она дернулась в сторону, скидывая ее с себя. Он стоял к ней слишком близко, почти вплотную. А она просто чувствовала, что ничего хорошего эта его странная перемена настроения ей не сулит. Как там говорил Нацу? В лицо улыбаются, а на деле люто ненавидят? Так же и сейчас? Но почему же тогда ей вдруг стало так нестерпимо жарко и сложно дышать? — Я просто хочу показать тебе кое-что, — продолжал он, проигнорировав ее попытку убежать. И даже когда Люси приложила ладони к его груди, безуспешно пытаясь оттолкнуть его, он наклонился к ее щеке и продолжил говорить так, опаляя ее лицо горячим шепотом. — И это будет гораздо приятнее всего того, что он показал тебе. Обещаю. — Отпусти. Я не хочу, — взмолилась она, почувствовав, что все те странные чувства в ней испарились без следа, когда к ней пришел страх. Самый настоящий и уже хорошо знакомый ей. А все потому, что его рука мягко скользнула на ее талию. — Да брось, я ведь тоже умею корчить из себя хорошего мальчика. Поверь, я делаю тебе одолжение. Когда его мягкие губы коснулись мочки ее уха, ей было бы трудно сказать, что это было неприятно, и он делал с ней что-то злое, отчего горячие слезы хлынули у нее из глаз. Но они хлынули. И все, чего ей хотелось сейчас — чтобы он просто оставил ее в покое и перестать делать то, что так пугало ее. То, что вызывало в ней самые разные чувства, которые она не понимала. Которые сводили ее с ума. Вдруг скрипнула дверь, а в такт ей и половицы. Услышав это, Люси всхлипнула еще громче, вновь попытавшись оттолкнуть от себя Грея. Но тот и сам слегка отстранился, вяло поворачивая голову на звук. Именно в этот момент ему в челюсть и прилетел кулак Нацу. Когда Грей отшатнулся в сторону, полностью приняв на себя удар, Люси пулей метнулась в сторону лестницы, остановившись на нижней ступеньке. А тем временем Грей успел выпрямиться и, гневно выругавшись, шагнуть в сторону розововолосого, занося кулак для ответки. Но трезвому Нацу не составило никакого труда уйти в сторону от шатающегося Грея, чьи движения сейчас казались неуклюжими и заторможенными. — Ты совсем спятил, Грей? — прорычал Нацу, с силой впечатываясь носком ботинка ему в живот. — Это низко даже для тебя! Согнувшись пополам и схватившись за живот, Грей вдруг хрипло расхохотался, поднимая замыленный взгляд на соседа. — Ну попытаться-то стоило, — оскалился он, покосившись на Люси, которая обхватила себя руками, наблюдая за этой сценой и чувствуя себя ужасно виноватой. — Иди и проспись, — гневно сжав зубы, процедил Нацу. Ничего не сказав, Грей медленно выпрямился и, пошатываясь, добрел до стола, захватив оттуда бутылку и стакан. А после кинул на застывшую в проходе Люси насмешливый взгляд. — Мадам, позволите пройти? — и тут же обернулся на Нацу. Его насмешливый взгляд вмиг превратился в гневный. — А ты об этом еще пожалеешь, Нацу. Сжав кулаки от злости, Люси соскочила со ступеньки и отпрянула в сторону. И лишь когда громко хлопнула дверь комнаты наверху, Нацу хмуро приблизился, неловко остановившись перед ней. На нем все еще была та самая одежда для выходов. А на поясе не хватало ножа. — Ты как, в порядке? В порядке ли она? Если бы она только знала. Два дня назад этот брюнет беспощадно избил ее. А сегодня он вел себя с ней… иначе. И вроде бы ничего плохого не сделал, но Люси подумалось, что лучше бы он ее еще раз избил. И это противоречие пугало ее сильнее всего. Но Нацу ничего этого она не сказала, а просто молча кивнула. Выяснять что-то и с ним у нее уже просто не осталось сил. — Я и не думал, что он опустится до такого, — хмуро продолжил Нацу. — Он всегда был козлом, но козлом здравомыслящим… Я поговорю с ним, когда он протрезвеет, сейчас это бесполезно. А пока… Нам правда нужно поспать, — подумав, Нацу добавил. — И закрой дверь изнутри, хорошо? Не став спорить, Люси устало поднялась по лестнице, чувствуя себя уставшей и обиженной. Это отзывалось в ней горьким привкусом во рту. Как бы там ни было, Нацу был прав. Ей действительно стоило поспать. Потому что завтра ей предстоит что-то новое. Что-то пугающее и завораживающее. Неизведанное и манящее. Не осталось сил даже на то, чтобы умыться и переодеться. Поэтому она просто упала на подушки, кровать приветливо покачнулась, и девушка провалилась в долгожданный сон.