Обжигающий шрам

Вскоре мы выходим из леса и видим настоящее побоище. Вокруг лежат трупы в чёрных одеждах, повсюду кровь и сломанное оружие. Я автоматически ищу в этом "могильнике" тела кого-нибудь из крипи, но тут меня подзывают к себе наши вояки. Я подхожу к Слендермену, и вижу, что одно его щупальце обрублено практически под корень, да и у других вид неважный: Клоки потеряла часы, заменявшие ей глаз, у Безглазого Джека не хватает трёх пальцев на руке, Лью лишился одного уха... - Все здесь? - спрашивает Слендермен, зажимая рану, из которой струится тёмно-серая жижа. Я вспомнила, что именно этой штукой он поил нас с Джеффом, когда мы повздорили в лесу и получили ранения. Неужели это была кровь Безликого? - Слендермен, - говорит Клоки, и я с ужасом вижу, как её единственный оставшийся глаз блестит от приступивших слёз, - здесь... здесь нет... Тут со мной происходит что-то странное. Голова начинает кружиться и болеть, перед глазами встаёт туман, а из носа на землю капает кровь. Я падаю на четвереньки, пытаясь прийти в себя, но тут же мои руки и ноги подламываются, я падаю и второй раз за день теряю сознание. *** Я просыпаюсь на сей раз не в лесу, а в палате, той самой, куда я ходила навещать Джеффа. Моя талия перемотана бинтами, видимо, кто-то всё же обратил внимание на высеченное "Айла". К голове приложена мокрая тряпка, а на нос налеплен разноцветный пластырь, и что-то мне подсказывает, что это дело рук не медсестры Энн. Дрожа, я пытаюсь встать, как вдруг двери открываются и на пороге нарисовывается, ну кто бы вы подумали, Джеффри Алан Вудс. - Эй, эй, эй, ты опять покалечиться захотела? Быстро ложись обратно! - тоном заботливой мамочки говорит парень, решительно толкая меня одной рукой на кровать и присаживаясь рядом. - Ну, как себя чувствуешь? - Нормально, - я морщусь, пытаясь вспомнить. - Я что, снова сознание потеряла? - После таких потрясений кто угодно потерял бы сознание, ну, не кто угодно - крипи бы не потеряли, но в тебе всё же больше человеческих черт, чем черт крипи. Кстати, об этом... Взгляни на своё запястье. Я смотрю на руку и медленно проворачиваю кисть, чтобы разглядеть со всех сторон. Не может быть. Быть не может... - Моя метка исчезла? - Ага, и это, кстати, ещё одна причина, почему ты потеряла сознание. Видишь ли, Отверженные тоже умеют наносить метки... И если на твоём теле есть метка от живого несостоявшегося убийцы, а потом пришла какая-то сука, попыталась тебя покромсать и откинулась, то мёртвая и живая энергия как бы взаимоисключают друг друга. Ну, по крайней мере, мне так Слендер это объяснил. - Джефф разводит руками, и я тихо смеюсь. - Так что от метки ты теперь благополучно свободна. Правда, от второй метки у тебя шрамы всё равно останутся, сорян... - А почему Слендермен мне об этом не сказал?! - Понимаешь, не каждый способен выдержать удары двух убийц подряд, а потом ещё и дождаться смерти второго убийцы. Так что эти случаи супер-редкие. Но с тобой прокатило, видишь? - Вижу... - фыркаю я, и тут же слышу, как за окном хрустит земля. Я тут же вспоминаю этот ужасный хруст, перед моими глазами возникает кладбище, где я, совсем маленькая, держусь за руку мамы и плачу, пока лопаты могильщиков стучат о землю, куда совсем скоро положат гроб с телом моего отца. Меня пробивает дрожь и я спрашиваю: - Слушай... все крипи живы, так? - Ага, все, - хмуро отвечает Джефф, потеряв прежнюю весёлость и сарказм, - кроме... Кхм, кроме... Чёрт, в общем, мы потеряли Джейн. Ну, то есть, ту полоумную Аркенсоу, помнишь, которая всё бесилась из-за меня и спасла тебя, когда мы только встретились. Мы конечно, не особо ладили и собачились двадцать четыре часа в сутки, но... всё равно хреново как-то на душе, и даже не знаю, почему. Внутри меня всё обрывается. Я думала, что придя к крипи, смогу навечно отстраниться от человеческих проблем и переживаний, смогу начать жизнь с чистого листа, но всё же судьба настигла меня и тут. Я вспомнила Джейн, когда она спасла меня от Джеффа, когда стала моей первой подругой среди крипи и показывала мне дом, когда говорила, что Джеффа не надо спасать от полицейских, потому что он заслужил свою судьбу... И я понимаю, что не хочу больше терять никого из моих близких людей. Я резко выпрямляюсь и, раскинув руки, крепко заключаю ошеломлённого Джеффа в свои объятья. Хоть метки теперь у меня и нет, но я всё равно чувствую, как тело будто пламенится от переполняющих меня чувств. - Только ты... Только ты, придурок, умирать не смей, ясно? - глухо шепчу я, утыкаясь в его плечо. Джефф отходит от шока какое-то время, а потом нерешительно приобнимает меня в ответ. За окном слышится хруст земли и начинается дождь, а я понимаю, что теперь здесь, в доме крипи, ставшим и моим домом, я всегда буду оберегать тех, кто мне дорог и не позволю им уйти. Никому. Никогда. The End.